Летящие облака

Когда машина свернула к жилому комплексу, Вэй Цидун издалека увидел тусклый свет фонарей в саду, и у него сразу отлегло от сердца. К тому времени, как он открыл дверь и переобулся, ему уже удалось вернуться к своему обычному спокойствию.

Цзян Сяоси сидел на диване в гостиной. На нем была его бежевая хлопковая пижама, его отросшая челка падала ему на глаза, а уголки губ, как обычно, были слегка приподняты, благодаря чем, даже находясь в удрученном состоянии, он не выглядел слишком грустным.

- Что это на тебя нашло? Исчез, не сказав ни слова.

Вэй Цидун на ходу снял пальто, галстук и, бросив их вместе с сумкой на диван, с усталым видом сел напротив Цзян Сяоси. Его голос звучал спокойно и ровно, а взгляд оставался невозмутимым.

Цзян Сяоси, прикусив губу, невольно съежился перед такой впечатляющей уверенностью в себе.

Ему не тягаться с Вэй Цидуном, у него на это духу не хватит.

- Я... приходил сегодня к тебе в компанию, - Цзян Сяоси постарался говорить громче, изо всех сил стараясь, чтобы это не звучало, как обвинение.

Он просто надеялся получить честный ответ.

- Точнее, я заходил туда еще вчера, в самом конце рабочего дня.

Он держал в руках телефон, нервно потирая пальцем рельефный рисунок на его обложке – это был мультяшный кролик с красными, словно заплаканными глазами, который напоминал его самого в этот момент.

- Почему же ты не позвонил мне? Долго ждал? – нахмурился Вэй Цидун.

Значит, Цзян Сяоси приходил вчера к нему в офис, а он даже не знал об этом. Вчера к нему также заглянул Дуань Ици, который все приставал к нему и тащил его в клуб "UK", чтобы развлечься. Он был не в настроении идти туда, но от него было не так просто отделаться. В клубе он слегка перебрал, поэтому остался там на ночь в гостевой комнате, которую бронировал обычно, и оттуда отправился в офис сегодня утром.

Судя по странному поведению Цзян Сяоси, он наверняка что-то узнал.

Но он не видел в этом проблемы. Это же такой пустяк, тут совершенно нечего объяснять и не из-за чего поднимать столько шума. Это же сущая ерунда, на которую не стоило тратить время.

Цзян Сяоси, не отвечая на его вопрос, поднял на него заплаканные глаза:

- Даюй, ты еще не забыл, что сказал тогда?

Вэй Цидун ничего не ответил.

- Ты говорил... что больше не будешь встречаться с Дуань Ици. Тогда почему он присутствовал на полугодовом собрании? Почему ездил с тобой играть в теннис?

- Кто тебе об этом рассказал?

Впрочем, неважно, откуда он об этом узнал, и то, что он обо всем знает, тоже не имело значения. Но его раздражало, что проблема возникла на пустом месте, нарушив его размеренную жизнь. Вэй Цидун встал и подошел к столу, чтобы налить себе воды, и в этот момент он заметил, что на кухне не было готового ужина, который обычно ждал его по вечерам.

Сегодня он весь день был занят и едва успел немного перекусить на ходу. Он провел несколько утомительных встреч, а потом перенервничал из-за исчезновения Цзян Сяоси. И вот теперь, усталый и голодный, он вынужден выслушивать все эти вопросы от человека, который всегда был мягок и добр, но сейчас вдруг начал вести себя, как ревнивая жена, заподозрившая мужа в неверности.

Он с глухим стуком опустил стакан на стол, и в тишине большого дома этот стук прозвучал, словно гневный вскрик, полный раздражения и недовольства.

Цзян Сяоси сразу смолк, и в комнате повисла тишина.

Спустя некоторое время Вэй Цидун вновь подошел к дивану и сел рядом с Цзян Сяоси.

Казалось, что застывшее время снова потекло в прежнем ритме, и обстановка стала менее напряженной.

- Извини, я был слишком резок, - первым заговорил Вэй Цидун, он обнял Цзян Сяоси за напряженные плечи и, притянув его к себе, погладил по голове.

- Вчера Дуань Ици заходил ко мне, чтобы поговорить о делах, а потом мы отправились на деловой ужин. Я слишком много выпил, и у меня не было сил, чтобы добраться до дома, поэтому я переночевал в клубе, - тихо проговорил Вэй Цидун, его приятный голос очаровывал и успокаивал. – То, что он был на полугодовом собрании и ездил на теннисный корт – это, по сути, тоже часть делового общения. Я не брал тебя с собой, чтобы не привлекать к тебе внимания – у меня слишком много недоброжелателей.

Длинная челка Цзян Сяоси падала ему на глаза, Вэй Цидун убрал его волосы назад и, сжав его подбородок, заставил посмотреть себе в лицо.

Глаза Цзян Сяоси были полон обиды и недовольства, и от одного взгляда на него невольно смягчалось сердце.

Вэй Цидун провел большим пальцем по его губам, и от его раздражения не осталось и следа.

- Даюй, это любовников прячут от чужих глаз, а не возлюбленных.

Цзян Сяоси, мог быть доверчивым и наивным, но он не был глупцом. Он надеялся на то, что Вэй Цидун признает их отношения, и он сможет открыто появляться вместе с ним. И ему совсем не хотелось слышать от посторонних, как здорово его возлюбленный смотрится с другим человеком, и какая они идеальная пара.

В любви каждый сам за себя, и Цзян Сяоси не был исключением.

- И ты собираешься заключить с ним брак?

Не получив ответа на предыдущий вопрос, Цзян Сяоси задал другой вопрос, который был для него еще важнее.

Его уже давно волновал вопрос – кто он для него? В тот раз он сказал: «Я тоже люблю тебя». Звучит прекрасно, и с виду кажется, что всё хорошо, но на самом деле, это очень уклончивый ответ, который может означать что угодно. «Я тоже люблю тебя» - это вовсе не означает «ты мой возлюбленный». Любить можно кого угодно – родителей, друзей, партнера в постели.

Цзян Сяоси все еще ждал от него ответа, и Вэй Цидун тяжело вздохнул.

- Сяоси, ты ведь уже не маленький, тебе следует более трезво смотреть на вещи. Иногда приходится делать то, что тебе не по душе. Семья Дуань и семья Вэй тесно сотрудничают между собой, а Вэй Жуфэн ухаживает за Дуань Ицзя, сестрой Дуань Ици. Они дали мне ясно понять – пока я буду с Дуань Ици, Дуань Ицзя не станет встречаться с Вэй Жуфэном. Сяоси, взрослый мир очень жесток, и время имеет первостепенное значение. Мне очень нужно выиграть время, понимаешь?

Он так много сказал, но Цзян Сяоси не услышал ничего, кроме фразы «пока я буду с Дуань Ици».

- Значит, ты хочешь быть с ним? Хочешь заключить с ним брак? – его голос дрогнул. – И ты готов зайти так далеко в своем притворстве, что даже женишься на нем?

Взгляд Вэй Цидуна похолодел.

Казалось, он видит в Цзян Сяоси капризного ребенка, который, ничего не понимая, только и способен закатывать истерики, требуя конфету или исполнения своей прихоти, которую невозможно исполнить.

Под его тяжелым взглядом Цзян Сяоси медленно опустил голову.

Раз уж они заговорили об этом, нужно было прояснить всё до конца – Вэй Цидун не терпел недомолвок. Ему совсем не хотелось приходя домой, вместо отдыха тратить время на выяснение отношений с обиженным ребенком.

- Сяоси, не всегда прячут только любовников, и не всегда любимых показывают на публике. Поверь, ты для меня важнее всех. Я знаю, что тебе обидно, но мне нужно время, чтобы убрать Вэй Жуфэна с дороги и разобраться с Дуань Ици и всеми прочими. В это время мне придется многое сделать, и некоторые вещи не в моей власти.

Вэй Цидун сжал руку Цзян Сяоси и проговорил уверенным жестким тоном, которым обычно говорят только большие начальники:

- Тебе еще не раз доведется увидеть нас вместе. Надеюсь, ты отнесешься к этому с пониманием и больше не заставишь меня волноваться как сегодня.

Что же тут было непонятного? Не будь Дуань Ици, на его место нашелся бы кто-нибудь другой. Таков был мир Вэй Цидуна. Даже если он и сказал «ты для меня важнее всех», это уже был не Цзян Даюй, который принадлежал только ему.

Похоже, придется довольствоваться этим. Что еще он мог ожидать?

Он так устал, каждый день находясь в этой атмосфере козней и интриг, и не имея возможности расслабиться и отдохнуть. Глядя на такого Даюя, Цзян Сяоси расстраивался еще больше. Уж лучше бы он сам надрывался, чем видеть его усталый взгляд, когда он возвращался по вечерам с работы.

Цзян Сяоси медленно обнял его за плечи и крепко прижал к себе.

Он был вынужден отказаться от своих представлений о любви и верности под натиском Вэй Цидуна, и в конце концов, они разбились о его фразу «тебе следует более трезво смотреть на вещи».

- И долго так будет продолжаться? – смиряясь, пробормотал он, разом лишившись сил.

- Примерно полгода, - вздохнул Вэй Цидун. – Тебе придется потерпеть полгода.

- Ты будешь с ним полгода, - продлевая свои мучения, повторил Цзян Сяоси. – Вы будете целоваться? И даже... спать вместе?

Вэй Цидун ничего не ответил, его взгляд стал непроницаемым.

После долгого молчания он крепко обнял Цзян Сяоси и прошептал ему на ухо, в то же время, словно обращаясь и к самому себе:

- Что бы ни случилось, я люблю только тебя.

Слезы, которые так долго сдерживал Цзян Сяоси, наконец, потоком хлынули наружу, быстро промочив белую рубашку Вэй Цидуна.

Оказывается, разбитое сердце можно разбить еще сильнее.

Цзян Сяоси смирился с ролью тайного любовника.

Как и сказал Вэй Цидун, ему теперь часто приходилось видеть, как эти двое держатся за руки и улыбаются друг другу, всячески демонстрируя окружающим свою любовь и близость: они вместе посещали мероприятия, где перерезали ленточку, и которые потом показывали по телевизору; на частных вечеринках в кругу друзей они откровенно обнимались, проявляя свои чувства.

А настоящий возлюбленный, тот, кто был для Вэй Цидуна важнее всего, целыми днями оставался один в пустом доме, расписав все свои дела по минутам, чтобы успеть вечером приготовить ужин, который чаще всего ему приходилось есть одному, а затем ждал человека, который часто вообще не приходил домой, после чего шел в свою комнату и ложился спать.

Иногда у него сдавали нервы.

Однажды он увидел, как Вэй Цидун выложил в WeChat пост о том, как они вдвоем посетили какое-то мероприятие. Вся обида, накопившаяся за столько времени, пока он боялся доставить Вэй Цидуну лишние хлопоты, вдруг разом прорвалась наружу, и он в порыве злости изрезал всю подушку Вэй Цидуна.

Это была совсем ребяческая выходка.

Очнувшись после выпивки, хотя на самом деле, ему хватило пары бокалов, чтобы опьянеть и потерять над собой контроль, он долго рыдал, промочив простыни слезами и соплями, под снисходительным взглядом Вэй Цидуна, который с жалостью смотрел на него. Вэй Цидун все время держал его в объятьях и успокаивал, но он никак не мог остановиться и продолжал плакать и икать.

- Зачем ты выложил это в WeChat? Ты не можешь контролировать интернет и то, то показывают в новостях, но неужели ты и своему телефону не хозяин? – будучи под хмельком, он громко кричал, словно обиженный ребенок.

- Извини, - видя его в таком состоянии, Вэй Цидун расстроился и слегка растерялся. – Это Дуань Ици выложил с моего телефона. Он знает, что ты все еще со мной, поэтому специально злит тебя. Давай просто не будем обращать на него внимания, хорошо?

- Ладно, я могу притвориться, что ничего не вижу и не замечаю, - рыдал Цзян Сяоси.

Он схватил Вэй Цидуна за грудкѝ и, не сдержавшись, пробормотал:

- Вы вместе ездите в командировки и вместе проводите отпуск, но ты можешь хотя бы контролировать то, что у тебя в штанах? Можешь не целоваться с ним, не ложиться с ним в постель?

Вэй Цидун снова ничего не ответил.

- Как только речь заходит об этом, ты сразу замолкаешь! - в отчаянии крикнул Цзян Сяоси. – Сколько еще это будет продолжаться? Даюй, Даюй... Я больше так не могу...

С помощью превосходной игры можно обмануть другого, но сколько ни избегай этой темы, невозможно обмануть самого себя.

Молчание Вэй Цидуна, словно тупой нож, резало сердце Цзян Сяоси.

- Ты не мой Даюй, ты не он! Даюй не поступил бы так со мной! – не в силах больше выносить все это, Цзян Сяоси оттолкнул Вэй Цидуна и попытался убежать, но тот схватил его и снова притянул к себе.

- Что это за вздор! – прикрикнул на него Вэй Цидун. – Хватит истерик!

Его тон смягчился, и он начал уговаривать испуганного его криком человека:

- Сяоси, я прошу тебя потерпеть еще немного. Скоро всё закончится, только немного потерпи, хорошо?

И Цзян Сяоси продолжал терпеть, а дни тянулись в бесконечном ожидании. Всякий раз, когда он терял терпение, Вэй Цидун дарил ему каплю нежности, и он снова без колебаний отдавался своей любви.

Каким же глупым он был тогда, веря в то, что его ждет награда за бесконечные уступки и жертвы и не понимая, что любовь нельзя купить или обменять на что-то, а чувства человека очень переменчивы.

_________________

Если честно, в данной ситуации у меня не Цидун вызывает отвращение, а Сяоси, я даже посочувствовать ему не могу. Сам побежал за тем, кто бросил его самым свинским образом, сам навязался, сам согласился на роль кухарки и массажистки с интим-услугами. Чё теперь подушки резать и истерики закатывать. Если б Цидун его силой держал, я бы посочувствовала, но, раз согласился, нечего тут рыдать. Лучше б о брате брошенном рыдал. С Цидуна какой спрос, он хищник, вынужден выживать среди хищников, и, если кроля сам поднес себя на блюде, отчего б не закусить им?

Последнюю неделю у меня не работает ваттпад. Могу выложить главу только когда получается выйти на сайт на минуту с тысячной попытки. Поэтому пока с перебоями перевод идет.