31
Луна стояла высоко, когда я проснулась. Было пять часов утра. Халиб сладко спал на подушке, обняв меня одной рукой. Тело приятно ломило от незабываемой ночи.
Ловко вывернувшись из его объятий, я села на край кровати и взглянула на него. С детства мне говорили, что когда человек влюблён, все вокруг заигрывает другими красками и кажется прекрасным. Но сейчас я понимаю, что я не могу найти ничего более прекрасного, чем он. Рядом с ним у меня есть все, что нужно и важно для человека — неземное счастье, эйфория, спокойствие, надёжность и уверенность.
Натянув белье, сверху я надеваю его толстовку и, надев тапочки, бесшумно прохожу на террасу. Было довольно прохладно, но я нуждалась в острых ощущениях, чтобы доказать себе, что это все не сладкий сон.
Многократно повторяющиеся мысли за последние дни ненароком атаковывали меня. Я была уверена в Халибе, но менталитет и традиции заложенные в меня с самого детства бранились на меня не самыми добрыми словами. Я чувствовала себя одной из блудниц, о которых девочки из моей Родины шептались на мероприятиях.
Я стояла и смотрела на ночной город, который ещё не успел проснуться. Все казалось таким умиротворенным.
— Эй... — послышался голос Халиба из темноты, — Заболеешь, зайди в квартиру.
Я молча посмотрела на него с полуулыбкой. Он подошёл вплотную. Нам нем были чёрные шорты и белая футболка.
— Все в порядке? — тихо спросил он.
— Захотелось подышать свежим воздухом.
Как и я, он устремил взгляд на спящий город. Мы оба молчали. Просто смотрели на небо и улицы. Ничто не нарушало тишины, даже звук машин и электричек.
Он придвинулся ещё ближе и взял меня за руку.
— Ты расстроена?
— Нет, — твёрдо ответила я, — Безумно счастлива.
Халиб улыбнулся:
— Тогда о чем ты думаешь?
— Хочу поскорее в Америку, — сказала я, прижимаясь к нему, — Чтобы быть спокойной за нас.
— Все будет хорошо, — он ещё крепче прижал меня к себе.
— Халиб... — я сделала задумчивое лицо, — Я очень неопытна?
Он рассмеялся и поддразнивая ответил:
— Я бы так не сказал...
Я скорчила гримасу и ткнула его под рёбра.
— Я здорово перепугался, когда не обнаружил тебя в квартире, — он нежно поцеловал меня в макушку, — Думал, что мне все приснилось.
— Мне тоже иногда так кажется, — я смотрю на него, в его темных глазах пляшут смешинки.
— Мне странно говорить это так часто, но... я люблю тебя. До безумия, — он говорил так уверенно. Я медленно моргаю, смотря на него с улыбкой во все зубы, а потом кладу руки на его шею и тянусь к губам. С минуту мы целуемся на террасе. Я чувствую аромат изумительного сочетания морского бриза и цитруса — парфюм, который кажется въелся под его кожу и не сходит с него никогда.
Менталитет, традиции и все условности потеряли смысл. Мгновение замерло, превращаясь в судьбу. И я мечтала лишь о том, чтобы бесконечно длилась эта зимняя ночь, в которой я грела о его шею свои озябшие ладони.
Наконец я отступила, взяла его за руку и повела в квартиру, минуя кухню, — в спальню...
* * *
— Ещё чай? — заботливо спрашиваю я, кладя тарелку горячих тостов на стол.
Пока он принимал душ, я успела приготовить нам завтрак.
— Я налью, — отвечает он.
Легким движением он наполняет наши чашки. Я лишь рассматриваю очертания его рельефных рук, так ловко и аккуратно справляющихся с любой задачей.
— Сегодня украсим ёлку?
Я смазываю тост шоколадной пастой.
— Чуть позже, мне нужно отъехать по делам.
— Хорошо, — беззаботно откусываю ломтик.
— Никуда не выходи. Ладно?
— Ладно. А ты долго?
— Зависит от трафика на дорогах.
— Хорошо. Я буду тебя ждать, — я мило улыбаюсь и он чмокает меня в губы.
Мы заканчиваем завтракать и всего полчаса спустя Халиб уезжает.
Вмиг в квартире становится так одиноко, что я затеваю уборку. Я уже успела кинуть на стирку постельное белье, мне оставалось только развесить его. Жильё было новое, поэтому я быстро заканчиваю с затеянными делами.
Тянусь к телефону, но уведомлений не вижу. Лиля до сих пор не ответила мне и думаю это не просто так. Наверное, обиделась.
Вдруг слышится звонок в дверь. Я удивляюсь и одновременно радуюсь тому, как быстро освободился Халиб. Открываю. У порога я замираю на месте. По телу расползлось оцепенение, я не чувствовую даже шею.
— Ну привет, сестренка, — говорит Азамат, шагая вовнутрь квартиры.
Я чувствую что вот-вот упаду в обморок.
— А где наш зять? — его тон очень едок, — Почему не встречает новую родню?
— Зачем ты приехал? — пискнула я.
Азамат не мигая смотрит на меня, в разочарованных глазах я читаю приговор. Приговор на мой отъезд или приговор на месть за предательство друга?.. Сердце изо всех сил рвётся из груди, отбивая чечётку.
— Ты меня очень разочаровала, честно говоря. Не думал, что я тебя так плохо знаю, — сухо произносит он, — Почему ты не думала о родителях? Ты хоть представляешь, что им пришлось пережить в день твоей помолвки? Когда тебе вдруг взбрело уехать потрахаться с моим другом! — он переходит на крик.
Его слова словно отвесили мне пощечину.
— Ты думаешь, что ты говоришь?! — мой голос вдруг окреп, — Я изначально не хотела выходить замуж за того парня, но никто меня не слышал! Вы преследовали только свою выгоду!
— Всё это уже не имеет никакого значения, — довольно говорит он, — Ты выйдешь замуж за того, кого выбрал отец. А твой женишок ещё пожалеет о том, что плюнул мне в лицо.
Оцепенев от ужаса, я смотрю в его безжалостные глаза.
— Что ты собрался делать?
— Знаешь, что такое кровная месть? Знаешь. Думаю, никто не посмеет осудить меня.
Сердце словно сжали тисками, а воздух перекрыли. Халиб... Дрожащими ногами я медленно шагаю к выходу квартиры. Чем дальше я сбегу отсюда, тем меньше вероятность, что они пересекутся.
Я бегу по лестнице, задыхаясь от колкого воздуха. Во рту мгновенно пересохло, голова кружилась, а сердце противно стучало в районе горла. Азамат шёл быстрыми шагами за мной, крича мне вслед, что это бесполезно.
Когда я выбежала из подъезда, ноги прогибались от холода и непривычки. Снег до смертельной боли колол босые ноги. Неподалёку от парадной стоял чёрный джип с парнями, — вероятно, люди Азамата.
— Стой я сказал! — он кричит мне вслед и двое парней, услышав его голос, бегут за мной.
Я осознаю безысходность ситуации и начинаю плакать. Слёзы разбрасываются в стороны со скоростью моего бега. Меня перехватили на перекрёстке.
— Пустите! — заорала я, кусаясь и вырываясь, пока меня хватали за руки.
— Сядь в машину. Быстро! — Азамат схватил меня за шею.
— Обещай, что ты не тронешь его... — умоляла я.
Он задумался и, оглядевшись, приказал своим ребятам ждать его у машины.
— У вас что-то было? — в его тоне проскальзывало презрение.
— Нет, клянусь, он пальцем меня не тронул.
Он долго смотрит на меня, а потом говорит:
— Послушай сюда, — его глаза были такими холодными, — Сейчас я оставлю его, но если я узнаю, что ты с ним поддерживаешь хоть какие-то связи... — он сделал паузу, — Я тебе клянусь, Дениза, я его убью. Я его убью своими же руками и мне будет плевать, что дальше. Я нашёл вас сегодня и найду в любой точке мира. Даже ваша Америка в которую вы собрались, вас не спасёт.
Я облегченно выдыхаю. Он останется жив и это уже огромный подарок.
— Тебе ясно? — прикрикнул в завершение Азамат.
Я киваю, смахивая слёзы.
— Теперь вернёмся за твоими документами и уезжаем.
Я молниеносно следую за ним, мысленно благодаря Бога за то, что мне удалось убедить Азамата. Обычно он в две секунды вычислял, когда я вру, но сегодня мне повезло.
Когда мы забираем мой паспорт, я прохожу в салон машины. Один амбал садится вперёд, а другой рядом со мной. За руль с важным видом проскользнул Азамат и завёл двигатель. Его движения, мимика, дыхание — все говорило о том, что он очень зол и недоволен. Таким я его в последний раз видела, когда он на университетской вечеринке застукал свою невесту с другом в постели. Он долгое время был в ярости, а потом в нем словно разбилась вера в любовь.
Я откинулась на сиденье и закрыла глаза. Представляю, как Халиб будет искать меня по всей округе и сердце покалывает острыми иглами. Азамат все рьяней давил на газ, отчего мы со всей скорости въехали в кочку, синхронно подскачив с мест. Я сильно пугаюсь, но молчу. Я не смела даже попросить сбавить его скорость.
Парни начинают убеждать его, что в такой гололёд лучше так не гнать на дорогах, но он никого не слушал. Делал так, как считает нужным. В этом весь Азамат. Единственный человек, которого он слушал был отец. Если он был недоволен им, то всеми способами он пытался добиться расположения вновь.
В одну секунду чувствуется сильный толчок. Удар грузовика на высокой скорости приходится прямо в водительское сидение с силой атомной бомбы. Он отрывает двери, выбрасывает переднее пассажирское сиденье через водительское окно; смахивает ходовую часть, закинув её за дорогу и в клочья разрывает мотор. Я с ужасом оглядываю происходящее. Тело Азамата перелетает через лобовое стекло. Вся машина раскурочена. Затем следует резкий удар по голове и я теряю сознание...