Part9🖤🦋
Маленькая девочка сидит в углу комнаты и тихо плачет. Моё состояние не позволяет даже кричать, я — бессильна, у меня
истерика. Ненавижу состояние, когда всё терзает меня изнутри. Все мысли будто начали действовать против меня, а мозг обрабатывает информацию в обратном режиме. Хорошо, хоть тело пока принадлежит мне, иначе я бы сошла с ума. Хотя я уже и так не в себе.
2009 год
Весну в Детройте очень любят. Пора, когда все цветет и пахнет, начиная от деревьев в садах горожан, заканчивая людьми, что пытаются взять от неё побольше и насладится приятным солнышком, что ещё не заставляет асфальт плавится под ногами. Маленькая девочка с двумя косичками и платьем в горошек это и есть я. У меня есть друзья, соседские дети — Питер и его сестра Кэтти. Днями на пролет мы играли на детской площадке или дома, наводя беспорядок.
Проводив Такеров до двери, я быстро поднялась по лестнице в свою комнату и продолжила играть своей куклой. Большой голубоглазый пупс, по размерам напоминающий настоящего младенца, убаюкивался мною в игрушечной коляске.
Элизабет
Услышав своё имя, я рефлекторно начала вертеть головой по комнате, пытаясь найти источник звука. Ссылаясь на то, что мне всего лишь показалось, я продолжила качать своего «ребенка» и напевать под нос колыбельную.
Я здесь, глупышка
Опять мои глаза искали человека, который говорит со мной, но я понимала всю абсурдность ситуации, ведь в спальне никого не было.
Не ищи меня, я в твоей голове
-Кто ты? — пролепетала я, мой голос без преуменьшений похож на ангельский, меня даже пытались записать в детский церковный хор, но я была против.
Я это — ты, малышка. Хочешь, я буду твоим другом? Воображаемым другом.
Тогда я ещё не знала во что выльется мне эта дружба. Спустя пару месяцев родители стали замечать, как я разговариваю сама с собой. На их вопросы я отвечала: «Я болтаю со своей воображаемой подругой, кстати её тоже зовут Элизабет, представляете?»
Семнадцатого ноября того же года состоялся мой первый и далеко не последний визит к психологу. Им была приятной внешности женщина лет тридцати. Работала миссис Уизли в городской больнице, что была почти рядом с моим домом.
-Эли говорит сама с собой, но обращается будто к кому — то, отдалилась от друзей, часто проводит время в полном одиночестве, — рассказывала мама, держа меня за руку, в то время как я слушала монолог своей «подруги» в голове.
-Элизабет, солнышко, скажи с кем ты говоришь? — спросила у меня женщина с карими глазами.
-Со своим другом, но никто его не видит, даже я, — врач кивнул и мягко улыбнулся.
-Не стоит беспокоиться, в её возрасте многие имеют таких друзей, до начала пубертатного периода это пройдет, — Уизли записывала что
— то на бумажке, — попробуйте смириться с этим, дать ей понять что вы положительно относитесь к такой дружбе, спрашивайте как дела у её подруги, сервируйте стол на одного человека больше, желайте спокойной ночи не только дочери, но и её другу.
Шли года, а она так и сидела в моей голове. Я смирилась с её присутствием и даже перестала обращать внимание. Несмотря ни на что, мы — разные. Она будто мой внутренний дьявол. Резкая смена настроения, порывы гнева, злость, агрессия. Именно это управляло мной после смерти отца. Она была моим повoдырем, моим наставником, моей проблемой.
Теперь же мама водила меня к психологу чтобы справиться с этим. Мой «воображаемый друг» уже не волновал её. Хороший специалист Детройта — мистер Диккенс. С первого сеанса он что — то подозревал, но не спешил рассказывать моей маме. Мужчина показывал мне разные картинки, говорил со мной, анализировал поведение. А она всё жила в моем подсознании и не давала покоя.
— Элизабет, рад тебя видеть, чай или кофе? — Диккенс всегда был добр ко мне и относился как к подруге, а не пациенту, несмотря на разницу в девять лет.
-Нет, я... — моя рука поддерживала голову, словно та отвалится без её поддержки, — я хочу поговорить, пожалуйста.
-Конечно, для этого я и работаю с тобой, — он улыбнулся, — можешь рассказать, что тебя беспокоит?
-Она, — я начала просто открывать рот, шевеля губами, но не издавала ни звука, — она в моей голове, я не знаю что со мной, но мне очень страшно, — пытаюсь объяснить всё, максимально понятно, но что — то будто мешает, а может кто — то.
-Тише, Эли, — мужчина начал заполнять новую страницу в моей карте, выводя своим ровным почерком дату 08.03.20. Да это именно тот день, когда мне выписали таблетки, — расскажи мне обо всем, что тебя беспокоит.
-Я не уверена, но мне кажется у меня раздвоение личности, — смотрю на какую — то странную и не понятную мне картину позади него, — чёрт, я не могу это контролировать, иногда случается такое, что я просто будто выключаюсь, но все же продолжаю существовать. Моим телом будто кто — то управляет, я слышу один голос в голове, лишь один чёртов голос, который приносит мне проблемы.
-Без полного анализа точно сказать не могу, но судя по всему у тебя диссоциативное расстройство идентичности, — я вопросительно взглянула на него, ведь абсолютно не понимала о чем речь, — это редкое психическое расстройство, при котором личность человека разделяется, и складывается впечатление, что в теле одного человека существует несколько разных личностей. При этом в определённые моменты в человеке происходит «переключение» — одна личность сменяет другую, — разъяснил он, запуская колыбель Ньютона.
-Что мне делать? — я потянулась и остановила шарик, — как сделать этот анализ?
Не смей, ты все равно не избавиться от меня
-Заткнись, — прошипела и опустила голову вниз.
-Ты говоришь с ней? — я лишь кивнула и глазами полными слёз взглянула на него, — о чём? Что она рассказывает тебе? Какая она?
-Последние года три она очень вредит мне и надоедает, я пробовала игнорировать её, но она просто выводит меня из себя, не исключено, что моим проблемам с агрессией поспособствовала именно она.
-Хорошо, а ты помнишь когда именно она появилась? — я кивнула, — на самом деле это расстройство не появляется само собой, нужны тяжёлые эмоциональные травмы: физическое, эмоциональное, возможно даже сексуальное насилие, к тебе было проявленно что — то из этого?
-Около пяти лет мы жили на окраине города, в гетто, грязном с кучами мусора. На каждом углу встречались наркодилеры, девушки лёгкого поведения, бездомные, тут каждый был хоть с одним преступлением за плечами, — мои пальцы играли с конфетой в оранжевой обёртке, — мне как дочери работника правоохранительных органов было сложно. Многие взрослые парни угрожали папе через меня, они думали что он ничего им не сделает, зная, что они могут сделать с его дочерью, — я взглянула на него с надеждой на то, что он поймет меня, — возможно это и стало причиной раздвоения личности.
-Предлагаю попить таблеток, а потом посмотрим к чему это приведет, — Диккенс выписал мне рецепт и посмотрев с сожалением, после чего искренне улыбнулся, может он думает, что я найду поддержку в нем в случае чего, — твоя мама знает о...
-Нет, ну то есть не всё, — он кивнул, — и будет лучше если и вовсе не узнает, — сделала намек на то, что хочу оставить это в секрете.
-Как пожелаешь, записывай все своим мысли в блокнотик и приходи с ним на следующие сеансы, можешь вписывать туда её реплики или даже ваши диалоги, — его ладонь накрыла мою, — я постараюсь сделать всё, чтобы вылечить тебя, в случае чего звони.
Как трогательно, сейчас заплачу
Раз, два, три. Я считаю, пытаясь успокоиться и просто ждала, когда подействует таблетка. По комнате эхом разносились мои всхлипы и к счастью она наконец оставила меня в покое. Нужно привести себя в порядок до прихода мамы, она не знает о моём диагнозе, ведь я не хочу, чтобы все думали обо мне как о психически больной.