8. Свадьба
День свадьбы неумолимо приближался, сгущая тучи над Мией. С каждым новым рассветом, она отчаянно пыталась убедить себя, что этот день станет самым счастливым в её жизни. Но тщетно – волна суровой реальности вновь и вновь захлёстывала её. Они с Шарлем – чужие друг другу люди, обречённые судьбой стать семьёй. Паскаль, поглощённая предсвадебной суетой, почти не видела дочери, лишь мимолётно одаривая её крепкими объятиями и настойчивыми просьбами улыбаться. Артур же, напротив, старался не отходить от Мии ни на шаг, всеми силами пытаясь развеять её печаль, словно луч солнца, пробивающийся сквозь грозовые облака.
Мия, словно призрачная тень, приникла к окну, взгляд ее утонул в бескрайней дали. Мысли, как осенние листья, унеслись далеко за пределы комнаты, оставив ее одну наедине с тоской. Тишину разорвал трезвон телефона, вторгшись в ее уединение. Обычно молчаливый, сегодня он пробудил слабую надежду – вдруг это Кларисса? Но на дисплее высветилось имя Шарля, и в памяти тут же всплыла картина его гнева, вызванного ее молчанием. Не раздумывая, она ответила.
– Какого черта, Мия! – рявкнул Шарль, голос его звенел от ярости. – Почему мне докладывают, что ты целыми днями просиживаешь в четырех стенах с видом, будто у тебя кто-то умер?
Мия опешила, слова застряли в горле, лишив ее дара речи.
– Прости… – прошептала она, выдавив из себя единственное слово.
– Прости и все? Да ты издеваешься? Возьми себя в руки! Хватит строить из себя святую мученицу!
Слова задели Мию, словно ледяной плевок в лицо. Девушка судорожно вздохнула, и, набрав в грудь побольше воздуха, выплюнула в ответ:
– А что мне, ходить тут и слюной брызгать от счастья? Меня выдают замуж за почти незнакомого человека! Самого важного для меня человека не будет на моей свадьбе, она далеко. Чему тут радоваться?!
Обычно Мию презирала такие истерики, но сейчас извиняться не хотелось.
– Да ладно тебе, неужели все настолько плохо? Хочешь, я позвоню твоему отцу и попрошу, чтобы он ее привез? Но, пожалуйста, хотя бы на свадьбе постарайся не киснуть. Мама ведь так старается, чтобы этот день стал для тебя особенным. Она ведь даже не для меня старается, а больше для тебя.
– Хорошо, я тебя услышала. Но отцу не звони.
– Как скажешь. Мне пора. Увидимся у алтаря. Уже не терпится увидеть тебя в платье.
– А я боюсь этого дня.
– Я буду рядом, тебе нечего бояться.
– Тебя-то я и боюсь… Пока.
Мия оборвала звонок, словно перерезала нить, связывающую ее с внешним миром. Она вновь опустилась на свое место, продолжая сверлить взглядом пустоту. За окном ликовал солнечный день, но в ее душе бушевала совсем иная стихия, сумрачная и безжалостная. Долго колебавшись, Мия все же решилась последовать совету Шарля и спустилась вниз.
Паскаль, как всегда, что-то энергично выясняла по телефону, Артур, погруженный в экран, казалось, забыл о реальности, а Лоренцо, склонившись над кипой бумаг, утонул в их лабиринте. Появление Мии поначалу осталось незамеченным, пока Паскаль, оторвавшись от разговора, не обратила на нее внимание.
– Моя дорогая, ты все-таки решила спуститься! Может, ты проголодалась? Мы скоро будем ужинать, но если захочешь, я покормлю тебя раньше, – женщина нежно приобняла девушку за плечи.
– Не стоит, я предпочту дождаться общего ужина, – с легкой улыбкой ответила Мия.
– Замечательно, присаживайся пока рядом. Мне осталось совсем немного, и послезавтра все будет просто идеально.
Мия опустилась рядом с Паскаль, зачарованно внимая ее показу. Все вокруг искрилось неземной красотой, невиданным доселе великолепием, сотканным словно специально для нее. Но в сердце поселилась тяжелая, гнетущая тоска. Каждый разговор с Шарлем оставлял привкус горечи и недосказанности, а впереди – жизнь с ним наедине, без защиты, без надежды на помощь. Что ждет ее там? Об этом ли она мечтала? Или это все же лучше, чем прежние дни, когда приходилось терпеть жестокость отца? Шарль не поднимал на нее руку, лишь грубо схватил, и все. Она видела гнев в его глазах, но побоев не последовало. А потом, после ее истерики, он был рядом, пытался успокоить. Мия окончательно запуталась в противоречивых чувствах. Весь день она провела словно в тумане, присутствуя и отсутствуя одновременно.
Настал день, сотканный из предчувствий, день, что грозил перекроить судьбы, словно искусный портной. До заветного момента венчания, назначенного на сумрачный час, оставалось еще долгих несколько часов томительного ожидания. Артур обронил, словно небрежно, что на торжество съедутся почти все соперники Шарля по гоночному треку. Но эта новость не принесла Мие облегчения, лишь усилила терзания. Ей предстояло предстать перед ними в безупречном свете, не уронив честь семьи. И без того мрачную картину омрачало скорое прибытие отца и Астрид, чье присутствие предвещало скорее бурю, чем праздник. Кларисса осталась дома, что лишь добавило горечи в и без того переполненную чашу.
Артур вошел в комнату, чувствуя, как сильно Мия нуждается в поддержке. Он тихо присел рядом, словно боясь нарушить хрупкое безмолвие, окутавшее ее.
– Готова? – спросил он, вглядываясь в ее лицо, ища хоть малейший намек на надежду.
– Никогда, – прошептала Мия, не отрывая взгляда от окна, за которым медленно умирал день. – Я никогда не буду готова. Я не хочу этого, но… с Шарлем все же лучше, чем возвращаться домой.
– Если Шарль посмеет тебя обидеть, скажи мне, Мия. Я помогу.
– И как ты поможешь? Уверена, до рукоприкладства не дойдет. В худшем случае – накричит. Это ерунда. Меня другое страшит.
– Что же?
– Супружеский долг…
– Ты же понимаешь, это лишь формальность. Ты ничего не обязана.
– Ох, Артур, спасибо тебе, – вздохнула Мия, коснувшись его руки. – Ты чудесный друг, и я рада, что мы встретились. Но это… это останется между мной и Шарлем. Прости.
– Я лишь хочу, чтобы ты знала: ты не должна спать с ним, если сама того не пожелаешь. Я могу поговорить с ним… Может, он не станет к тебе приставать.
– Не стоит, Артур. Этот вопрос я решу с ним сама. Лучше скажи, мой отец уже приехал?
– Да. Я пришел к тебе, чтобы ты не оставалась одна.
– Все равно мне придется с ним поговорить.
Артур хотел было что-то сказать, как в комнату ворвались отец Мии и его жена, словно вихрь недобрых предзнаменований. Оба застыли на пороге, и в уголках губ Джонатана заиграла зловещая усмешка.
— Тебе бы, сынок, выйти, — процедил он сквозь зубы. — Мне с дочерью нужно перемолвиться парой ласковых.
Артур попытался возразить, но Мия, словно испуганная птица, схватила его за руку и безмолвно указала на дверь. Усмешка Джонатана стала еще ядовитее. Аристид стояла, оцепенев от происходящего, словно мраморная статуя. Как только Артур покинул комнату, Джонатан надвинулся на Мию, словно грозовая туча.
— Если сегодня ты посмеешь меня опозорить, я запру тебя в этом доме, и ты сгниешь в подвале, как старая вещь.
Мия съежилась, казалось, в ней оборвалась последняя нить жизни.
— И да, Астрид здесь не просто так. Объясни ей все тонкости и премудрости поведения в брачную ночь. А я спущусь к гостям.
Джонатан вышел, оставив после себя лишь холодный сквозняк страха. Астрид, словно хищная птица, опустилась в кресло и взглядом приказала Мии сесть рядом.
— Итак, не буду тратить время на пустые разговоры. Помнишь те видео, что я тебе показывала?
— Помню, — прошептала Мия, с трудом ворочая языком.
— Прекрасно. Полагаю, твой муж все сделает сам. Но ты не должна просто лежать, как бревно, и лить слезы. Ты должна участвовать в процессе. Проси его говорить, что делать, и беспрекословно выполняй. Даже если тебе противно и страшно. Не разочаруй своего красавчика. Ну, мне пора.
Астрид упорхнула, оставив Мию наедине со своими страхами. Горячие слезы душили ее, комната казалась темницей, а будущее – бездной. Стало еще хуже.
К полудню Паскаль впорхнула к ней, словно весенний ветерок, осыпая девушку комплиментами. В соседней комнате колдовали над ее лицом и волосами, создавая волшебные кудри, обрамляющие нежный овал. Мия смотрела на свое отражение в зеркале, и на ее губах расцветала робкая улыбка. Никогда прежде она не видела себя такой ослепительно прекрасной. До нее донесли весть: Шарль уже прилетел и готовится. Вечером они встретятся у алтаря, чтобы связать свои судьбы навеки. И сердце Мии затрепетало от волнения, словно пойманная в клетку птица. Что ждет ее впереди?
Когда ей помогли облачиться в платье, словно сотканное из лунного света, и невесомую фату, в руки вложили букет, источающий аромат нежности. Мия не могла отвести взгляда от своего отражения, зачарованная преображением. Вокруг царила предсвадебная суета, вихрь торопливых движений и приглушенных голосов. Наконец, прибыли гости, образовав живой коридор, устремленный к алтарю, где застыл в ожидании жених, окруженный своими братьями. Паскаль, словно каменная статуя, стояла в первом ряду, с нетерпением ожидая момента, когда Джонатан выведет дочь к алтарю. Джонатан решил, что не позволит своей ненависти омрачить этот день, не выставит ее напоказ перед лицом собравшихся. Сдержанно подойдя к Мие, он предложил ей свою руку, ожидая знака. Мия, робко коснувшись его руки, почувствовала, как волна нервного напряжения захлестывает ее с новой силой. Отец, казалось, почувствовал дрожь, пробиравшую ее до костей.
– Расслабься, а то еще лишнего натворишь, – прошептал он, и в голосе его звучала непривычная забота. – Просто улыбайся, и не спеши, иди медленно, чтобы не споткнуться. Потом возьмешь его за руку и постарайся не дрожать. А пока держись за меня и выдохни.
Мия была ошеломлена. Будто рядом стоял кто угодно, только не ее обычно суровый отец.
И вот зазвучала долгожданная музыка, и они тронулись в путь. Мия крепко держалась за руку отца, стараясь следовать его совету, шла медленно. Ее взору открылась захватывающая картина: море лиц, искрящихся улыбками. Мия тоже улыбнулась, пытаясь растворить напряжение в этом океане радости. Это был ее день. Когда они приблизились к алтарю, Шарль стоял, озаренный широкой, казалось, самой искренней улыбкой в мире. Джонатан довел дочь до алтаря и отошел на свое место, а Мия осталась стоять напротив Шарля. Она смотрела в его глаза, и он нежно взял ее руки в свои. Затем прозвучал самый важный вопрос, от которого зависела их дальнейшая судьба.
– Шарль, согласен ли ты взять в жены Мию Эванс, любить ее, оберегать и быть рядом в горе и радости, пока смерть не разлучит вас?
– Согласен, – без тени сомнения ответил Шарль, глядя Мие в глаза.
– Мия Эванс, согласна ли ты взять в мужья Шарля Леклера, любить его, оберегать и быть рядом в горе и радости, пока смерть не разлучит вас?
– Согласна, – прозвучало тихо, словно приговор, вырвавшийся из самой глубины души.
– Объявляю вас мужем и женой. Обменяйтесь кольцами – символами вечной любви и верности.
Помощник приблизился, неся на бархатной подушечке два кольца. Шарль, с нежной заботой, надел кольцо на тонкий палец Мии. Ее руки дрожали, когда она, с трудом справившись с волнением, надела кольцо Шарлю.
– А теперь скрепите ваш союз поцелуем, – произнес священник, благословляя их.
Мия улыбалась, но внутри бушевал ураган. Шарль бережно откинул фату и, нежно коснувшись ее губ, заключил в поцелуй. Мия попыталась разобраться в своих чувствах, понять, нравится ли ей это прикосновение, этот момент, эта новая жизнь, в которую она только что вступила.
Когда приблизился час ужина, гости оживленно заполнили зал, поздравляя молодоженов теплыми словами и шутками. Шарль, словно гордый владелец сокровища, не отпускал Мию ни на шаг, представляя ее своим друзьям и знакомым. В танце он кружил ее с такой нежностью и восторгом, будто этот брак был исполнением самой заветной мечты. Но в сердце Мии бушевал шторм, скрытый под маской лучезарной улыбки. Она изо всех сил старалась казаться счастливой и любящей женой, в то время как душа ее кричала от отчаяния. Каждый поцелуй Шарля, каждое его объятие вызывали в ней странный отклик, ростки непонятного влечения, которые она отчаянно пыталась подавить. Праздник продолжался до поздней ночи, но Мия чувствовала себя совершенно опустошенной. Она мечтала лишь об одном – избавиться от тесного платья и упасть в объятия сна. Но мысль о предстоящей ночи повергала ее в ужас. Ведь Шарль, изрядно выпивший, мог и не шутить…
Когда последние гости разъехались, Шарль и Мия отправились домой. Как и обещал Шарль, теперь Мия будет жить в его доме. Всю дорогу она нервно теребила подол платья, волнение нарастало с каждой минутой. Шарль же, напротив, излучал спокойствие. Поднявшись в дом, он сразу провел Мию наверх, в спальню, указал на ее вещи, уже доставленные сюда. Предложив ей переодеться, Шарль удалился в душ. Когда он вернулся, Мия уже ждала его, переодетая. Шарль подошел к ней, заглянул в глаза и тихо произнес:
– Сегодня ты была особенно прекрасна, хотя ты всегда прекрасна. Спасибо тебе, ты была великолепна. Мы с тобой выглядели как настоящие, счастливые муж и жена. И у меня есть одна просьба.
– Какая? – прошептала Мия.
– Поцелуй меня сама. Так, чтобы тебе самой это нравилось, большего я не прошу.
Мия колебалась, не отрывая взгляда от его глаз. Наконец, решившись, она встала на носочки и потянулась к нему. Поцелуй начался с легкого, нежного прикосновения, но вскоре Шарль углубил его, превратив в настоящий, страстный вихрь.
Мия почувствовала, как внутри неё что-то переворачивается. Это было не отвращение, как она ожидала, а странное, незнакомое волнение. Губы Шарля были теплыми и нежными, а его руки крепко обнимали её, словно она была самым ценным сокровищем в мире. Она не знала, что делать, как реагировать, но почему-то не могла оторваться.
Поцелуй длился, казалось, целую вечность. Когда Шарль, наконец, отстранился, Мия чувствовала себя совершенно потерянной. Она смотрела на него широко раскрытыми глазами, пытаясь понять, что только что произошло. Шарль улыбнулся ей теплой, понимающей улыбкой.
– Ну вот, – сказал он тихо, – разве это было так страшно?
Мия молчала, не зная, что ответить. Она чувствовала себя смущенной, взволнованной и немного испуганной. Но в то же время, она чувствовала какое-то странное облегчение. Может быть, всё будет не так уж и плохо?
Шарль не стал настаивать на разговоре. Он просто взял её за руку и повел к кровати. Они легли рядом, и Шарль обнял её. Мия почувствовала, как напряжение постепенно покидает её тело. Она закрыла глаза и уснула, впервые за этот день почувствовав себя в безопасности.
P.S. Надеюсь получилось хорошо) Простите, что глава вышла так поздно.