Бельчонок.

Лиам.

Решётка с неприятным скрипом открывается, заставляя поднять голову и отвлечься от осмотра бетонного пола. Увидев перед собой в охуеть каком дорогом и стильном костюме пахана, я с тяжестью вдохнул. Не понимаю, как ещё его довольное ебало, не лопнуло от этой улыбки до ушей?

— Гниёшь? — Усмехается ублюдок сложив руки на своей груди. — Сынок.

Я поднимаю на него хмурый взгляд. Тяжело держать себя, пиздецки тяжело. Желание въебать ему растёт и я через невероятную силу держусь. Сплёвываю и отвожу взгляд в сторону, лишь бы на чём-то сконцентрироваться и думать о чём угодно, только не о уебке отчиме.

— Завались нахуй. — Начинаю злиться сжимая в кулаках края скамейки. Мужик насмехается смотря на меня, как на жалкого отброса, а после садится рядом на скамейку и я чувствую запах вонючих духов.

Хоть нос затыкай.

— Зря ты так. — Осаждает. — Тебе сейчас десятка светит, не меньше. — Отвечает спокойно, а я застываю и чувствую, как страх сжимает меня. — Как думаешь, девчонка твоя дождётся тебя?

Десять лет, да это целая жизнь, нахуй. Я чувствую, как отчаяние медленно, но уверенно заполняет меня. Впервые я хочу разрыдаться из-за безысходности, ведь найти возможность выбраться отсюда — нереально.

Я смотрю на серые стены, и они давят на меня, словно пытаясь сломать. Глаза прячу, потому что слёзы отчаяния отражаются в них. Я проебался. Паршиво. Больше всего мне жаль зайку, которую теперь с лёгкостью отдадут другому и я..

Я нихуя сделать не смогу.

Разве что, когда выйду с тюрьмы убью его нахуй и снова поеду на нары. Усмехнувшись своим жалким мыслям, я обратил внимание на шорох за спиной и от нарастающего интереса развернулся к пахану, что держал в руках какие-то бумаги.

— Чё это у тебя? — Смотрю на листы с плохим предчувствием. Пахан, достает ручку и протягивает мне. Я беру бумаги и не спешу их подписывать. Сначала внимательно читаю и догоняю, что передо мной договор, чё та типа сделки.

Суть в том, что этот уебок предлагает мне обмен — свободную жизнь, на совместную работу с ним. Быть дилером и гасить своих. По этому договору я должен разом забыть о таких парнях как младший и все старшие.

Снизу был ещё текст, в несколько раз уменьшенный, но я кое-как прочитал его и выпучил охуевшие глаза. Надпись гласила так: я, как главный района, должен отдать нашу территорию ему. Швырнув бумаги на пол, я харкаюсь ему в лицо, тем самым опустив ниже не куда.

— Хуй тебе, а не территорию. — Рычу сжимая руки в кулаки. — Ебучий ублюдок.

Взбешённый папаша подрывается на ноги и мне, с кулака мажет по скуле, выбивая землю из под ног.

— Ты ещё передумаешь, щенок. — Фыркает ублюдок, смахнув с щеки мою слюну. Пнув моё лежащее тело с ноги в живот, заставляя согнуться. — Дело времени.

— Не надейся, гондон. — Рычу обхватив себя за живот. — Я выберусь отсюда и без этой хуйни, что ты суешь мне, заруби на носу.

— Посмотрим, бельчонок. — Усмехается подонок закрыв камеру и оставив меня наедине.

Пусть я и в хуевом положении, плевать. Я не допущу того, чтобы мой район занимали торчки и совали свои наркотики детям, а потом забирали в рабство и развозили по борделям. Такая вот деятельность пахана – он распущенный ублюдок, что недостоин жить на одной планете с людьми.

──────────────

Сидя в уебищной камере я раздумывал над тем, как быть дальше. Самому. Мои пацаны не помогут. Лезть в это — опасно. Может закончиться и жертвами, а главное безрезультатно. В голове бардак, а ещё ужасно напрягает одна вещь: пахан знает о Грейс.

— Эй, зэк. — Слышу вдруг голос младшего. Брежу что-ли? Обернувшись к решётке я сталкиваюсь с тёплым взглядом друга. От чего улыбаюсь, искренне и по-настоящему. — Я хавку тебе притащил.

От его слов я аж подорвался на ноги и словно пёс, что голодал неделями со слюнями и жадным взглядом цепляюсь в решётку. Малой протягивает мне контейнер с едой и ложку. Я с жаждой, прямо на месте открываю крышку и вдыхаю запах супца.

— Блять, я даже спрашивать не буду кто готовил. — Отвечаю я, прежде чем сунуть ложку в рот и промычать от удовольствия. — Зайка.. — Мычу черпая супчик ложкой.

Винсент усмехается смотря на меня.

Вин улыбается губами, но глаза выражают боль и отчаяние. Но сейчас это меня не волнует, я наслаждаюсь вкусным и пиздатым супом и чуть ли ложку не глотаю вместе с супчиком. На губах радостная улыбка, которая исчезает также быстро, как и еда.

— Как тебе удалось протащить мне еду? — Удивляюсь возвращая пустой контейнер с ложкой. — Я думал, меня желудок изнутри сожрёт.

Винсент разочарованно вздыхает, но натягивает на себя улыбку.

— У меня тут связи кое-какие. Разрешили пронести. — Хитро улыбается. — Ты как тут? Всё в порядке?

Я поджимаю губы, видя его состояние, разочаровывать ещё больше мне не хочется. Поэтому я улыбаюсь кивая головой и слышу его спокойный выдох.

— Грейс просила передать, что любит тебя и вытащит любым способом. — Улыбается малой заметив мою улыбку. — Слушай, мне кажется, тебе поможет её отец, если у Грейс получится его уговорить.

«Ничего мне не поможет» рвется из меня и хочется его оборвать, забрать все надежды, но я мысленно подавляю желание и просто задумчиво киваю.

— Там случайно не появился ещё этот Кинг? — Нервно спрашиваю, а малой выгибает бровь. — Да тот уебок, за которого Грейс выдать хотят.

— Нет, пока горизонт чист. Грейс живёт отдельно от отца. Уже приехала её сестра, клёвая такая. Она помогает нам найти тебе адвоката, так что мы точно вытащим тебя.

Слушая его, я вдруг, неожиданно, кое-что понял..

— Сколько я уже торчу тут? — Перебиваю Винсента, а пацан поджимает губы. — Винсент блять. Сколько я сижу здесь? — Спрашиваю уже более серьёзно.

— Шесть дней. — Отвечает он, а я в полном ахуе застыл. Ощущение такое, будто только вчера ко мне приходила зайка лила слёзы и я просил её беречь себя.

Но с того момента прошло шесть, ебучих, дней.

Позади Винсента резко появляется легавый с серьёзным лицом. Говорящий о том, что время встречи вышло и Винсенту пора съебать, да поскорее.

Я не успел ничего у него спросить толком, да и по его выражению лица мне так кажется, он тоже что-то хотел спросить.

— Держись, брат. Я тебе слово даю, вытащим мы тебя отсюда, ещё до того, как тебя отправят в сизо. — Улыбается неуверенно, но я лишь киваю и провожаю малого взглядом.

Даже он не уверен, хоть и пытается уверять себя и меня обнадеживать, но он ведь не глупый парень, знает прекрасно, что с паханом нам не потягаться.

──────────────

Лёжа на скамейке, я пялился в потолок и раздумывал над словами малого. Моя зайка, так усердно борется за мою свободу, хотя громче всех орала, что бросит и помогать не будет. Глупенькая..

— Харрис поднимаемся. — Камеру окружают два крупных мента, один из них с наручниками открывает дверь и заходит ко мне. — Лицом к стене, руки за спину. — Бодро басит мужик.

Я встаю прижавшись к стене и чувствую железо сковывающее кисти. Менты выводят меня из камеры и я с удивлением таращусь на одного из них.

— А что происходит? — Спрашиваю у двоих, пока меня выводят на улицу позволяя вздохнуть свежий воздух и насладиться ночным и звёздным небом. Красота.

— Переезд в сизо. — Отвечает мент и я теряюсь в этих звёздах. Да начнётся же пиздец! Дамы и господа. — Там сейчас такие ебанутые сидят, береги себя.

От заботы легавого аж блевать тянет, но я лишь кривлю лицо в улыбке и залезаю в полицейскую тачку. Вот теперь, я действительно проебался.