Пока любовь не оживит меня

Ёжусь от порывов холодного ветра под заходящим солнцем и кутаюсь в кожаную куртку. Делаю глубокий вдох и стучусь. Через несколько мгновений дверь распахивается, и я натягиваю улыбку.

— Добрый вечер, Мёрл. А Мэтью здесь? — Спрашиваю женщину, удивлённую моим появлением в их доме, расположенном недалеко от замка. Искать долго не пришлось, всего лишь обойти постройку и направиться к другой.

— Мэтью? Да, сейчас, — хлопает прямо перед моим носом дверью, отчего я охаю и отступаю.

Оглядываю дом, двухэтажный, но больше похожий на несколько соединённых таунхаусов. Возможно, Мёрл и Мэтью живут в разных частях? Да, даже дверь имеется, но идти до неё очень холодно.

Дверь вновь открывается, и появляется нужный мне человек.

— Мисс Блейз?

— Санта, Мэтью, просто Санта, — поправляю его, когда он закрывает замок и осматривает меня.

— Что случилось? — Спрашивая меня, кладёт руку на талию и подталкивает подальше от дома. Да, это именно так и выглядит, словно он не хочет, чтобы я приближалась к этому месту. И даже это уже не трогает, я здесь лишняя.

— Только вы можете помочь. Я хочу встретиться с сестрой, — на одном дыхании говорю, пока мы направляемся к замку.

— Зачем? Вам должны были...

— Да, да, знаю, небезопасно и тому подобное. А где безопасно? Прятаться здесь? Нет, не хочу. Я желаю увидеть её, мою сестру, — перебивая его, кривлюсь от предстоящих нравоучений.

— Бежите? Снова? — Приподнимает брови.

— Нет, не бегу.

— Проблемы с Джаредом?

— Скажем иначе, недопонимание. Но и это не та причина, по которой я хочу поехать к Рейчел, — останавливаюсь перед лестницей и поправляю сумочку.

— Тогда расскажете, отчего такая мысль пришла к вам в голову?

— Хорошо. Наверное, вы меня не поймёте, но я попытаюсь, — бросаю печальный взгляд за ворота и тяжело вздыхаю.

— Филипп дал мне только два дня, и я хочу провести их, будучи счастливой. Я хочу увидеть любовь, которая всегда была рядом со мной. Хочу окунуться в неё и запомнить, оставить для себя эти воспоминания. И когда будет плохо, воспроизводить их в своей голове. Хочу увидеть Рейчел, сказать ей, как не ценила её, как люблю. Хочу познакомиться со своим братиком, подержать немного его на руках, и таким образом, проститься с отцом. Хотя бы увидеть его в последний раз, понимаете? Мне нужны эти позитивные воспоминания, нужно знать, что я была частью радости, о которой не имела понятия.

С минуту смотрит на меня и кивает.

— Ждите здесь, я схожу за машиной. Высажу вас в городе, а там поймаете такси. Как только захотите вернуться, то приедете на то же место. Договорились? Если этот идиот не думает о вас, то хотя бы мне позвольте это сделать, — с мягкой улыбкой произносит он.

— И никому не расскажете? — Уточняю я.

— Никому, даже матери. Обещаю.

— Спасибо, я буду ждать вас, — улыбаюсь ему.

Мэтью направляется обратно, а я даже не имею представления, где гараж...Это не те мысли, крутящиеся в голове. Я боюсь, что меня снова предадут, обманутся тем обликом, который им выгодней видеть во мне. Если даже Ред молча ушёл, хлопнув дверью, обиженный из-за моих слов и проглотивший ту же пилюлю, что давал мне, то где же ещё я смогу найти убеждение, что необходима кому-то. Только у Рейчел. Я разбита. Раздавлена своей же ложью, но это был единственный способ показать Реду, что я умею играть и как красиво могу обмануть. Он так и не понял под всем этим, что я влюблена в его шрамы, я влюблена во всё, что он показывает мне, даже если больно. Я глупо заболела им. Наверное, это лучшее сумасшествие, которое происходило во мне, но его мало. Оно не имеет силы, а я хочу обрести её, ведь сейчас меня нет. Меня сломали и выбросили.

Сбоку раздаётся звук мотора, и я поворачиваюсь, с радостью улыбаясь, подъезжающей иномарке. Распахиваю дверь, не дожидаясь Мэтью, юркаю в салон.

— Санта, боюсь разочаровать, но ворота открываются с разрешения Реда, — произносит он, ловя мой взгляд в зеркало заднего вида.

— Он откроет их, — уверенно отвечаю ему.

Мэтью подгоняет машину прямо к воротам, и мы ждём, кусаю губу, но не из-за нервозности или страха, что не выпустят. А потому что знаю, Ред под властью моих слов с удовольствием вышвырнет меня отсюда. И я права, ворота медленно раскрываются.

— Я же говорила, — откидываюсь на сиденье и оборачиваюсь назад.

— Вы точно знаете, что делаете? Не пожалеете? — Спрашивает Мэтью.

— Уже жалею обо всём, что натворила. Так какая разница: одной ошибкой больше или меньше? Ничего не изменится, — пожимаю плечами и отворачиваюсь к окну, показывая мужчине, что разговор окончен.

Нет, сейчас меня не надо возвращать, убеждать, уверять в том, что Ред может чувствовать ко мне больше, чем просто желание. Я увидела всё иначе. Разве не так проверяется человек и его отношение? Ты ставишь его в критическую ситуацию, и он делает выбор, не в твою пользу. Так это означает, что дальше ничего не будет. Все его слова лживы, и мне нужно спасение, потому что его нет. Ред не так властен, да и Джо, и другие, они не помогут. И я опускаю руки, не по той причине, что сдалась, а по другой, более важной для моего сердца. Я хочу провести последние дни на воле, словно потом всегда будет светить солнце. А не плакать, убеждать мужчину, которому нет необходимости искать во мне правду, что он для меня особенный. Зачем делать себе больно, верно?

— Итак, я буду ждать здесь. Я не уеду без вас, даже если это будет раннее утро, ночь, я буду на этом самом месте, — припарковавшись у тротуара, как только мы выезжаем в город, нарушает молчание Мэтью.

— Хорошо, я поняла. Не волнуйтесь, я вернусь. Но вам не нужно терять время со мной, я не знаю, когда захочу вернуться, — отвечаю ему и застёгиваю куртку.

— Санта, вы не услышали меня? Я отпускаю вас, но беру обещание, что вы вернётесь, — Мэтью не позволяет открыть дверцу, она заблокирована, и мне остаётся только кивнуть.

— Вернусь.

— А теперь честно, — приподнимает бровь, отчего закатываю глаза.

— Не хочу, — упрямо поджимаю губы.

— Санта, я сейчас развернусь.

— Ладно, вернусь через несколько часов, но вы меня завтра отвезёте к отцу, — ставлю своё условие.

— По рукам. Не забывайте об осторожности, и хватит прятаться. Будьте собой, другое вам не к лицу, — дверцы щёлкают.

— Спасибо. До встречи, — выхожу из машины и направляюсь по тротуару. Взглядом ищу, где можно найти такси, приходится достаточно пройти, прежде чем называю адрес сестры и сажусь в тёплый салон машины.

Что я ей скажу? Не имею понятия. Но я хочу быть с ней, хочу улыбаться, хочу смеяться, в конце концов. Хочу пожить немного тем человеком, с которым сама недавно познакомилась. Извиниться. Покаяться. Утонуть в любви.

Такси останавливается у дома, уже полностью поглощённого заходящим солнцем и окрасившим его в алый цвет. И это лишь добавляет уверенности, что делаю всё верно. Именно так моё сердце будет счастливо, пусть впереди ничего не увижу красивого, но зато буду знать — чувствовала.

После первого стука мне никто не открывает, как и после второго. Достаю ключи из сумочки, и сама открываю замок. Аромат, присущий Рейчел, её духам и гелю для душа, витает в тёплом свете, освещающем небольшую гостиную. Осматриваясь, прохожу на кухню, где на столике разбросана косметика, иду дальше и улавливаю приглушённый голос сестры. Работает. Ничего, я подожду, теперь никуда не спешу.

Возвращаюсь на кухню, сбрасываю куртку и собираю косметику в небольшую сумочку, мою тарелку и чашку, ставлю чайник и ловлю себя на мысли, что это не противно. Сейчас мне нравится делать такие простые вещи, не испытывать отвращения к ним и наслаждаться тёплой водой, смывающей чистящий раствор с раковины. Ведь в другой жизни и я бы могла быть обычной, но, увы, мечтать об этом уже слишком поздно.

— Санта? — Голос Рейчел тонет в шуме воды, но долетает до меня. Быстро выключаю её и оборачиваюсь.

— Привет, — натягиваю улыбку, встречаясь с удивлённым взглядом сестры. — Ты не против, что я зашла выпить чая?

— Я...боже, милая моя, прости. Конечно, прости меня, — её глаза наполняются слезами, и это лучший бальзам для моей души. Самый вкусный и терпкий. Она подбегает ко мне и обнимает. Отвечаю ей тем же, улыбаясь открыто и не боясь больше ничего. Я это чувствую.

— Ты не представляешь, как виню себя за то, что сказала тебе, — отклоняется от меня и торопливо шепчет. — А потом Филипп...испугалась так. Мне сообщили не подходить к телефону, а меня трясло, я готова была ехать искать тебя. Где ты была?

— Не волнуйся, всё хорошо, — заверяя сестру, подвожу к стулу и насильно сажаю на него.

— С Филиппом я разобралась, он дал мне ещё пару дней, поэтому я здесь. Хочу провести это время с тобой, отцом и нашим новым братом. Расскажешь, как съездила? — Подхожу к плите и выключаю свистящий чайник.

— Они назвали его Кевином, он такой маленький и спит постоянно. Отец счастлив, спрашивал про тебя. Но я ушла от ответа. Чёрт, Санта, не хочу говорить о них, хочу знать, что происходит с тобой.

— Долго рассказывать, Рейчел, но я многое поняла, и давай, оставим все прошлые обиды там же. Разве они так важны сейчас? Нужны нам? Нет, — качая головой, завариваю чай и разливаю по кружкам.

— Я длительное время обманывала саму себя, искала другой мир и радость в том, что заведомо готовило для меня конец. Если ты хочешь знать, пью ли я, то нет. Я не пробовала алкоголь уже достаточно давно, чтобы сказать — независима и не больна. Хотя каждый человек изначально болен собственными мечтами, и это неизлечимо, — ставлю дымящуюся кружку перед сестрой, и сама опускаюсь на стул.

— Хорошо, это хорошо. То, что ты не пьёшь. А как твои...как Ред и другие? — Напряжённо спрашивает она.

— Думаю, им тоже хорошо, но не в моём сознании. Там очистилось место для моей семьи. И я приехала, потому что скучаю по тебе, люблю тебя и желаю, чтобы всё у тебя получилось. К тому же я в курсе того, что тебя уволили.

Прячет взгляд, смущаясь от моих слов, это вызывает тепло в груди, тянусь рукой до её плеча и несильно сжимаю его.

— Я горжусь тобой, Рейчел. Тебе не нужно желать моей жизни, потому что в своей — ты королева. Конечно, я против твоей работы, ведь знаю, как затягивает в себя грязное болото из богатства, но ты не нуждаешься в нём. Ты уже богата. У тебя есть всё, чтобы стать счастливой, так не теряй этого.

— Чувствую себя маленькой, — усмехается сестра.

— Я видела наших мам, они напиваются по ночам в каком-то ресторане, а затем идут танцевать, — с улыбкой признаюсь я.

— Не спрашивай как, но и они счастливы. Знаешь, я тут вспомнила о том, как мы устраивали несуществующие праздники. Они выдумывали их для нас и приносили в нашу жизнь счастье. Так давай тоже сотворим что-то похожее? Придумаем праздник, который будет рождён только для нас, — мягко произношу я и убираю руку с плеча Рейчел. Она удивлена, полностью обескуражена моим появлением, словами и предложением. Но её глаза наполняются светом, который я искала всю свою жизнь.

— Ты останешься? — Спрашивает она после минутного молчания.

— Нет, но завтра собираюсь отправиться к отцу вместе с тобой, — отпиваю чай и наблюдаю за сменой её эмоций.

— Прости, я ничего не понимаю. Филипп, твой развод и...

— Не надо, не сегодня и не завтра. Пусть эта жизнь будет там, за пределами нашей. Пусть эта иллюзия и то, кем я была, погибнут за чертой. Сюда этот мрак не доберётся, — обрывая её, качаю головой.

— Я так не могу. Ты где-то живёшь, какие-то мужчины звонят мне и даже приходят, сообщая о том, что у тебя всё хорошо. А я волнуюсь, не имея понятия, что происходит. Расскажи мне, пожалуйста, и мы устроим праздник честности. Я не должна была тянуть из прошлого обиды, ведь нам уже не пятнадцать, мы выросли. Пока тебя не было, я думала и поняла, что ничего из этого для меня не важно, только ты. Ведь именно ты учила меня, как разговаривать с парнями, утешала, когда меня бросали и обманывали. А теперь позволь мне это сделать для тебя. Я никогда не была хорошей сестрой, постоянно соревновалась с тобой, и это так глупо. Даже на свадьбу я пришла в белом, чтобы позлить тебя и специально вывести из себя Филиппа, хотела показать тебе, какой он урод. Но не удалось, потому что испугалась. Теперь не боюсь, у меня есть моя младшая сестра, и я без неё не представляю своей жизни. Я люблю тебя, странно и неправильно, наверное, но я люблю тебя, — по её щекам скатываются слёзы, и я бросаюсь в её объятия.

Вот, это именно то, о чём я думала. Единение, ненадолго, но оно родилось для нас. У меня много причин, чтобы жить, бороться за своё существование. И мне не нужен мужчина, уличающий меня во лжи. Мне необходимы искренние и светлые чувства, о которых я забыла.

Вдоволь наревевшись, мы всё же, допиваем чай под воспоминания из детства. И всё это хорошие мысли, они укрепляют мою уверенность, мои чувства и моё желание выстоять до конца. Я не позволяю ей вернуться к разговору о моём браке, а прошу показать мне её фотографии, познакомить с её жизнью, в которой меня не было. И Рейчел с радостью это делает, она с упоением рассказывает мне о бойфрендах, о вечеринках и своих промахах. Хохочу, смеюсь, словно нет у меня проблем, в данный момент они больше мне неинтересны. Я окружена любовью и не мужчина главенствует над моим счастьем, а сама я. Наконец-то, осознала эту правду. Она оказалась самой вкусной.

— Боже, лучше этого я ничего не ела, — от блаженства закрываю глаза и жую самую жирную, самую калорийную и самую запретную пиццу во всём мире. Филипп не разрешал мне питаться фастфудом, у меня было выстроено питание, также имелся тренер и платиновая карточка в спортзал. Я ела устрицы на завтрак, краба на обед и чёрную икру на ужин, но никогда, с момента знакомства с Филиппом, не питалась легкодоступной пищей. И сейчас, насыщая голодный желудок, я понимаю, как много потеряла, отказавшись от баловства.

— Подожди, я ещё газировку принесу. Особенно с перчиками она превратится в шипучку, — смеясь, Рейчел направляется на кухню. И в это же время кто-то звонит в дверь.

— Иди, я открою. Мне не терпится почувствовать то, что было в детстве, — игриво толкая её, облизываю пальцы и открываю замок.

— Да? — С улыбкой разглядываю молодого парня, но через пару секунд всё внутри холодеет.

— Мне нужна миссис Санта Ричардсон, — бросает взгляд на планшет.

— Миссис Ричардсон? Вы уверены? — Прищуриваясь, уточняю я.

— Да, уверен. Миссис Санта Ричардсон, — кивает он. Странно, если бы этот человек был от Реда, то он называл бы меня мисс Блейз, не признавая замужество. Тогда от кого он?

— Это я.

— Отлично, последнее письмо на сегодня, — передаёт мне конверт и, довольный своей доставкой, разворачивается и скрывается в салоне фирменной машины с логотипом компании.

— Ну, кто там?

Прячу быстро письмо под водолазку за спиной и запихиваю в джинсы, всё это проворачиваю за доли секунды, обернувшись к Рейчел.

— Парень, что пиццу привёз, он потерял что-то, но вряд ли это есть у нас, — улыбаясь, закрываю дверь.

— Так однажды мой заказ потеряли. Газировка у меня, перчики тебя ожидают...

— Отлично, только я в туалет сбегаю. Много чая, — поддерживая конверт рукой, двигаюсь спиной к спальне.

И как только из поля зрения исчезает Рейчел, залетаю в комнату, а затем в ванную. Включаю воду и достаю конверт. Резко дёргаю за бумагу и что-то, падая на пол, издаёт звон. Опускаюсь на колени и шарю рукой, пока пальцы не натыкаются под шкафчиком на твёрдый ободок. Тяну на его себя, и в моей ладони оказывается кольцо. Моё кольцо, о котором я напрочь забыла, и его нет на пальце, как и второго с большим бриллиантом.

Непонимающе перевожу взгляд на конверт, а он тоже странный. Внутри чёрный, обратного адреса нет. Филипп? Нет, не может быть, потому, что кольца...я не помню, где их снимала. Действительно, не могу припомнить, когда это сделала, и где они были. Ладно, плевать на воспоминания, где второе? Самое дорогое. Самое сверкающее. Самое губительное. Где оно? Филипп заметит, что его нет на моём пальце, и это грозит проблемами раньше времени. Чёрт. Мне придётся вернуться сейчас к Мэтью и выяснить, замешан ли в этом кто-то из них.

Прячу кольцо снова в конверт и складываю его, чтобы уместить в задний карман джинсов. Выключаю воду и выхожу из ванной комнаты.

— Ты должна это попробовать, ананасы и пепперони — просто улёт, — указывая на одну из коробок, произносит Рейчел, как только появляюсь в гостиной.

— Никогда не любила ананасы, — кривлюсь я. — Мне надо ехать.

— Уже? Но ещё и десяти нет, Санта. Ты можешь...

— Нет, я должна ехать, но завтра вернусь, — перебивая её торопливую речь, качаю головой.

— Хорошо. Но ты будешь осторожна, да? — Рейчел направляется за мной на кухню.

— Конечно, как обычно, — натягиваю куртку. — Вызовешь такси?

— Да, куда? — Рейчел подбегает к телефону и поднимает трубку.

— Ричмонд парк, — отзываюсь я.

— Далеко от нас, — замечает сестра, набирая номер.

— Ты и не представляешь насколько, — шепчу в ответ.

Пока Рейчел вызывает машину, я обдумываю разные варианты значения письма. Кто-то прислал мне кольцо, чтобы напомнить, кто я на самом деле? Или это Ред так издевается, продолжая насиловать моё сердце? Мстит за то, что я сказала? Но я имела право. Разве он не увидел за столько времени, кто я такая? Неужели, предпочёл поверить лжи, чем заметить боль в моих глазах? Выходит, он даже и не хотел попытаться. Но, если он таким образом говорит мне: «Мне плевать на то, что ты будешь делать, катись к своему мужу и насаждайся насилием дальше». То должен был вернуть и второе кольцо. По какой причине только одно? А вдруг я их обронила, и кто-то нашёл их, решил продать, но это донесли Филиппу, поэтому он звонил сегодня и теперь играет со мной? Нет, надо прекращать думать, это ни к чему хорошему не приведёт, только всё больше приблизит конец.

— Всё, оно здесь, — говорит Рейчел, и я поднимаю на неё голову.

— Отлично. Тогда до встречи. И помни, что я не уеду из Дублина, не попрощавшись с тобой. Но если это произойдёт, и я буду с Филиппом, то не предпринимай никаких попыток меня вернуть, хорошо? Значит, я так решила, — напряжённо произношу я и подхожу к сестре.

— Так, это мне уже не нравится, — недовольно поджимает губы.

— Не волнуйся, всё будет хорошо. Люблю тебя, и оставь мне пиццу на завтра, — чмокаю сестру в щёку и открываю дверь.

— Она уже будет невкусная, — летит вдогонку.

— Мне плевать, какая она будет. Главное, с тобой, — подмигивая ей, пытаясь сохранять для Рейчел весёлое расположение духа, машу перед такси и юркаю в салон.

Вот теперь можно погрузиться в мрачную обстановку, сгущающуюся вокруг меня. Я не понимаю, для чего мне прислали кольцо, не подарив ни одной подсказки. Да и конверт странный, очень странный. Это может сделать только человек, который находится в Дублине. Печатей я тоже не заметила, выходит, это тот, кто рядом со мной. У меня много вариантов отправителей, но я хочу знать наверняка, кто из них играет.

Расплачиваюсь с водителем и направляюсь к месту, где меня высадил Мэтью. Как он и говорил, машина стоит на том же месте. Она мигает фарами, и я быстро забираюсь в неё.

— Как всё прошло? — Интересуется мужчина, отъезжая от обочины.

— Хорошо, до тех пор, пока мне не прислали вот это, — достаю из кармана конверт и выбрасываю на руку кольцо.

— Это не я, если вы так думаете. Я был всё время здесь...

— Но вы знаете, кто это, — уверенно перебиваю его.

— Нет. Джо сейчас был в офисе, Джаред игнорирует меня, по словам мамы, он заперся внизу и не выходит. Так что я не имею представления, кто мог вам это прислать. Там было ещё что-то?

Хмуро качаю головой.

— Это ваше кольцо?

— Да, моё, но второго нет, и я не помню, где их оставила и снимала ли вообще. Последнее, где они всплывают в моей памяти, это ночь, когда я просила вас отвезти меня обратно к Реду и убедиться, что я сумасшедшая. Они были на моём пальце. А затем я даже не обращала на них внимания, забыв о замужестве напрочь. Поэтому не понимаю, — откидываюсь на сиденье, разглядывая пустой конверт.

— Если его прислали в дом вашей сестры, то этот человек знает, где вы находитесь, — подмечает Мэтью.

— И есть только один человек, который может легко отследить это, — догадываюсь я.

— Ред. Но мы расстались плохо, очень плохо. И это означает что-то вроде: «пошла к чёрту, валютная шлюха», — передразниваю саму себя, отчего Мэтью издаёт смешок.

— Сейчас приедем и узнаем.

— А, может быть, он не хочет, чтобы я возвращалась? Последний раз я ему сказала ужасные вещи, но в своё оправдание — он меня обидел своим недоверием и слепотой. Я не сдержалась и не собираюсь извиняться, — категорично отрезаю и складываю руки на груди.

Мэтью не отвечает, пока мы едем по дороге. Нет, я, правда, не буду просить прощения, умолять его принять и понять меня. Я достаточно натерпелась от Филиппа, от всех принцев и чудовищ этой извращённой сказки, поэтому не отступлю. Я буду бороться с этим наглым человеком за право иметь своё мнение. И чтобы он относился ко мне, как к женщине, и уважал меня, в конце концов. Его вера в мою вторую натуру, которую я выдумала для себя, оскорбительна. И это после всего, что было между нами, после всех слов и его признаний. Ложь, не смирюсь с ней. Он будет честен со мной, иначе изуродую ещё краше.

В таком боевом состоянии мы подъезжаем к воротам. Закрытым воротам.

— Я же говорила, он выгнал меня, как использованную игрушку, — зло цежу я.

— Терпение, Санта. Сейчас мы узнаем, что затеял этот мальчишка, — усмехается Мэтью.

— Вы на моей стороне? — Изумляюсь я.

— Я на той стороне, когда всё закончится, и у меня будет возможность отдохнуть. Уже год не могу отвезти маму к океану и насладиться коктейлем. А вы сможете приструнить обоих за меня, — весело отвечает Мэтью.

А мы ждём, и когда уже не остаётся даже оправданий, ворота медленно открываются перед нами. Мэтью бросает на меня взгляд, вроде «я же говорил, что прав», и подъезжает к дому.

— Я проверю его импровизированный кабинет, вы спальню. Только чур не кричать, спокойно, — напутственно говорит Мэтью.

Киваю ему, но не собираюсь следовать совету. Что за издевательство? Для чего прислано кольцо, и я требую относиться ко мне нормально, да-да, именно это ему и скажу. Покричу, давно не кричала на него.

Влетаю на второй этаж и бегу в спальню. Распахиваю дверь и бегло осматриваю комнату. Она пуста. Ну ладно, раз ты решил меня выгнать, то не будет этого. Сама уйду. Вернусь к Рейчел, и не будет проблем с объяснениями. Уверенно подхожу к шкафу и открываю дверцы.

— Что за чертовщина? — Шепчу, осматривая абсолютно пустые полки. Не могу поверить глазам, но ничего нет. Ни его одежды, ни моей и даже купленной для меня, чемодана тоже нет. Шокировано отступаю назад, совершенно сбитая с толку.

— Его нет внизу, и могу сказать, что машины, его машины, которую он уже не водил, чёрт знает, сколько времени, тоже нет, — оборачиваюсь к Мэтью и указываю пальцем на шкаф.

— Где мои вещи?

— Что? — Недоумённо приподнимает брови.

— Всё пропало. Нет ни моего чемодана, а там украшения и одежда, как и...пусто. Совсем пусто, — шепчу я.

Мэтью подходит к шкафу и разглядывает его.

— Не совсем пусто, — тянет на себя нижнюю тумбочку и достаёт пакет. Заглядывая в него, усмехается и протягивает мне.

— Вряд ли Джаред носит красные туфли.

Подбегаю к кровати и выбрасываю на неё всё содержимое. Моя одежда, нет, не так, купленная одежда здесь: то самое платье, в котором я была с ним, чулки, туфли, нет белья.

— Покажите мне конверт, — просит Мэтью. Достаю из заднего кармана и передаю ему. Он крутит его и заглядывает внутрь. Цокает, закатывая глаза.

— Что вы ему сказали? — Спрашивает он.

— Хм, то, что он хотел.

— А конкретней?

— Он обвинил меня в том, что я обманываю его, играю ту роль, которую показала ему при разговоре с Филиппом. Ну, и он вынудил меня выставить всё так, что я, действительно, играю с ним, и он мой приз, новый мужчина, готовый содержать валютную шлюху, вроде меня.

— А теперь скажите мне, что в этом конверте? — Возвращает мне его.

— Ничего.

— Нет, посмотрите, какого он цвета?

— Чёрного.

— И какие ассоциации с этим?

— Безысходность, прощание, боль, — замираю на секунду. — Темнота.

— Одежда. Одно кольцо, второе, наиболее дорогое, у него. Это приглашение для вас, забрать то, что вас интересует больше. Деньги. Все ваши вещи там же, Санта. И он играет по вашим правилам. Только теперь от вас зависит, куда повернёт путь. Удачной ночи, и передайте ему, что он полный идиот, — с этими словами Мэтью смеётся и выходит из спальни.

— Что? — Переспрашиваю пустоту и перевожу взгляд на одежду.

Он...хм, то есть, Ред хочет увидеть валютную шлюху во всей красе? Он снова желает унизить меня этим? Ну держись, я тебе покажу, на что я способна!