Эпилог
Минск, сентябрь 2018 г.
Настя оставила машину на парковке и сидела на скамейке возле магазина «Стрела». Она ела еще теплый круассан с ветчиной и сыром из того самого кондитерского отдела. Красные и оранжевые листья падали на остывший асфальт, легкий октябрьский ветерок подхватывал их и кружил в красивом танце. Где‐то вдалеке шумел оживленный проспект, но возле остановки у магазина было тихо.
В правой руке Настя держала любимую термокружку с изображением летящей кометы. Андрей заказал им такие на первую годовщину, вдохновившись Настиной татуировкой. Ее согревал кофе, сделанный с любовью Мариной Владимировной. Много лет они поддерживали теплые отношения, и Настя периодически заглядывала к ней узнать, как дела.
Настя и Андрей жили вместе уже несколько лет и каждый вечер гуляли по городу, болтая обо всем на свете. Обо всем, кроме одного. Насте запрещено было рассказывать про тайную работу агента призраков.
Каждый раз она еле сдерживалась, чтобы не вывалить на Андрея истории, связанные с духами города, и каждый раз осекалась о подписанный договор неразглашения тайны. Это был не обычный договор торгового агента, а специальный документ, составленный для Отдела Реинкарнационных Аномалий и подписанный кровью. В нем было прописано много странных и даже пугающих пунктов. Например, «Не рассказывать призраку о методах работы Отдела», «Не разглашать своего настоящего имени и адреса», «В случае пыток обязуется не выдавать информацию об Отделе».
За нарушение любого из пунктов грозили серьезные последствия вплоть до принудительного заточения или даже смерти. Борис заставил Настю выучить наизусть каждый пункт и неукоснительно соблюдать.
Андрей не знал, чем конкретно занимается Настя, но она часто просила его достать информацию из базы данных архива. Он помогал, не задавая лишних вопросов, за что она была безумно благодарна. Андрея за это время повысили до должности управляющего IT-отделом «Алмаза».
Но так как выплеснуть эмоции Насте все равно хотелось, она брала в руки карандаш, скетчбук и делала зарисовки духов и их историй, приходивших во снах. Рисование всегда помогало привести мысли в порядок, перенося все на бумагу. За пять лет в агентстве Настя изрисовала три блокнота.
Настя и Лена вместе ездили на задания, а парни из команды координировали их удаленно, предоставляя информацию и помогая раскрывать незавершенные дела. Не в курсе происходящего в компании были только девушки из бухгалтерии и директор. Борис руководил сотрудниками в Минске, а Юрий Иванович был руководителем по всем подразделениям городов Беларуси и поддерживал связь с отделами других стран.
Каждый человек в команде отвечал за свою часть работы: Глеб доставал информацию по своим каналам про аномальные случаи, Сергей вел учет происшествий и распределял задачи по остальным членам команды, Рома делал отчеты для Бориса по итогам проделанной работы, а Антон отвечал за пиротехнику и уничтожение артефактов. Задачей Насти и Лены было входить в контакт с душами, узнавать их историю и помогать двигаться дальше.
Настя доела круассан, выбросила бумажный пакетик в мусорку и продолжила пить кофе маленькими глотками. Она смотрела на то, как подъезжают к остановке автобусы и троллейбусы, как в бешеном темпе происходит смена ролей: ожидающие становятся пассажирами, пассажиры – спешащими прохожими или снова ожидающими, собираясь сделать пересадку и вновь стать пассажирами. Такое незатейливое действие, а столько ролей нужно прожить для того, чтобы добраться до нужного места.
Ее раздумья прервал красный Mini Cooper, подъехавший к остановке. Лена включила аварийку и громко посигналила, призывая поторопиться. Настя подбежала машине, села и протянула Лене бумажный пакет из «Стрелы». Внутри лежал круассан с вареной сгущенкой.
– О, спасибо, мой любимый, – проворковала Лена. – Ну что, поедем на новый вызов?
– А то, еще спрашиваешь. – Настя пристегнулась.
Лена выключила аварийку и ловко вклинилась в поток машин. Одной рукой она держала руль, второй – круассан, который жадно кусала зубами. Крошки от слоеного теста падали ей на колени и на черное кожаное сиденье.
– Новый вызов поступил из гаражного кооператива на улице Монтажников. Мужик полез в подвал гаража, чтобы поменять масло в машине, и там увидел призрака. Говорит, что испугался до чертиков и убежал оттуда.
Настя кивнула, Лена прожевала круассан и продолжила:
– Ну так вот, теперь он боится туда заходить. Обращался в милицию, там над ним посмеялись и посоветовали обратиться в психушку в Новинках. Глеб связался с ним и предложил помощь. Мужик долго колебался, но в итоге согласился. Так что сейчас мы едем к нему в гараж.
– Да-а-а… Спасем одним махом сразу две души. Одну вернем на путь истинный, а вторую – в любимый гараж.
– Точно, Борюсик оценит, – улыбнулась Лена.
Пять лет назад Настя решила продать те самые три бутылки коньяка коллекционерам, закрыла все вопросы с квартирой и долгами, а остальные деньги отправила в фонд помощи инвалидам Второй мировой войны.
Игоря Настя больше не встречала. Кто‐то говорил, что он уехал из страны, а кто‐то – что ушел из торговли. Но каждый раз, когда Настя видела проезжающую мимо синюю Volvo, невольно вздрагивала. И все же она была благодарна ему. За то, что показал красивые места Минска, за то, что дал надежду на счастье, когда она так сильно в этом нуждалась. И в итоге защитил от мамы.
Mini Cooper подъехал к закрытому шлагбауму на въезде в гаражный кооператив. За ним виднелись ровные ряды пронумерованных гаражей с разноцветными дверями. Лена позвонила мужчине, который обнаружил призрака, и он вышел к ним из старого Volkswagen, стоящего неподалеку.
Его сгоревшее на солнце лицо не выражало никаких эмоций, кроме усталости, явно хронической.
– Это вы Григорий Иванович? – официальным тоном спросила Лена.
– Да. Вы от Глеба? Пойдемте, я вас провожу.
Мужчина настороженно осмотрелся по сторонам и, удостоверившись, что никого поблизости нет, подошел к шлагбауму и приложил пластиковую карту к стойке. «Стрела» шлагбаума поднялась, и Mini Cooper проехал дальше. Гаражный кооператив казался Насте до боли знакомым, она всматривалась в его повороты, разобранные машины, разбросанные по углам шины и пыталась вспомнить, где она могла его видеть.
Мужчина шел впереди, стесняясь садиться в Ленину машину. Через несколько пролетов гаражей Григорий остановился возле зеленой двери. Над гаражным кооперативом возвышались огромные трубы ТЭЦ. Из них шел густой пар и слышалось громкое журчание воды. Если закрыть глаза, можно было на секунду представить, что находишься возле водопада.
Лена и Настя вышли из машины и вместе с Григорием встали возле входа в его гараж. Из-под старой зеленой краски местами проступала ржавчина. Справа находилась такая же дверь с темно-синей краской, и возле нее росли пожелтевшие сорняки. В правом нижнем углу двери белой краской была нарисована маленькая комета. Она сильно стерлась от времени, но все еще виднелась.
Мужчина открыл дверь в гараж, раздвинув створки ворот со скрипом, и отошел в сторону.
– Ну вот, собственно, – жестом окинул подвал Григорий. – Там, в подвале, я и увидел эту чертовщину. Испугался до жути и больше туда не ходил.
– Подскажите, пожалуйста, а у вас в жизни случалось что‐то такое, после чего вы чудом выживали? Какая‐нибудь ситуация, в которой не должны были остаться живым? – спросила у него Лена, доставая из багажника фонарик.
– Дайте подумать. Черт. Да, было дело. Но откуда вы узнали? – сконфузился Григорий.
– Секрет фирмы. Расскажите, пожалуйста, как это было, – как ни в чем не бывало продолжила Лена.
– Ну, я рыбалку очень люблю. И той зимой мы поехали с другом ловить рыбу. Поставили палатку, сделали прорубь во льду, достали самогонку Петровича, нарезали сало с огурчиками. Я решил сходить в кусты по малой нужде, а лед взял и начал хрустеть подо мной. Громкий треск – и я уже по шею в ледяной воде. Тело как будто проткнуло тысячами ножей. Я кричал что есть сил, барахтаясь там. Друг сидел ждал в палатке, а когда понял, что меня долго нет, пошел искать. Вытянул меня в итоге, но я серьезно заболел и два месяца пролежал в больнице с воспалением легких. Еле выкарабкался.
– Вот тут‐то и оно! Вы не должны были выжить, но что‐то вам помогло. Поэтому и призраков видите, скорее всего, – констатировала Настя.
– А черт его знает, что я там видел, но больше не хочу.
Лена вооружилась фонариком и пошла внутрь. Настя включила свет на телефоне и пошла за ней. Они зашли в гараж и начали аккуратно спускаться в подвал. Лена шла первой, Настя подсвечивала ей путь. Спустившись, они осмотрели стены и пол. Ничего странного, кроме закатанных огурцов и мешка картошки, они не заметили. Подождав еще несколько минут, поднялись. Оказавшись на улице, Лена выключила фонарик и заговорила:
– Извините, но тут ничего нет, кроме картошки и огурчиков. Если бы моя бабушка в свое время узнала про подвал в гараже моего отца, тоже заставила бы его закатками.
Настя отшатнулась и взялась за голову. Ее пронзила внезапная боль.
– Отец… – Она вспомнила, почему гаражный кооператив показался таким знакомым. После травмы головы она совсем забыла про него.
Настя подошла к синей двери соседнего гаража, присела и провела пальцами по белому рисунку кометы.
– Это я нарисовала, когда была совсем маленькой. Мне хотелось оставить наш символ отцу, чтобы он не задерживался допоздна в гараже. Это было напоминание о том, что есть маленькая комета, то есть я, которая ждет его.
Настя достала из сумки связку ключей. Свою она отдала Андрею, а себе забрала связку отца. На металлическом кольце висело множество ключей, о предназначении которых она даже не подозревала. Настя поднесла к амбарному замку один из них и попыталась открыть. Не подошел. Она вставила еще один. Тоже нет. Третий лязгом повернулся, и замок открылся.
Настя снова включила фонарик в телефоне и вошла внутрь гаража. Посередине стоял покореженный Ford Galaxy. У Насти перехватило дыхание и участился пульс. Она всегда старалась сдерживаться, но в тот момент тяжело было себя контролировать. Руки дрожали, нахлынули воспоминания о том страшном дне аварии шесть лет назад: дорога, поток машин, новостройки, мамины причитания, телефон, грузовик, столб, боль и паника.
Из машины начал появляться полупрозрачный силуэт высокого мужчины в очках, майке с гавайским узором и шортах, черты лица складывались в знакомый облик.
У Насти подкосились ноги, она потеряла равновесие, взмахнула руками и упала на грязный пол гаража.
Тело пробирало нечеловеческим холодом, а в воздухе пахло еле уловимым ароматом ванили от освежителя, который когда‐то разбился в аварии. Перед глазами сверкнули звезды, и все исчезло.