Мартин Раскольников
В студию вошла девушка, на которой были элегантное белое платье и туфли на высоком каблуке. Она поздоровалась с присутствующим в студии и села подле Киви.
- Что вам известно касательно мамтери семейства Барбоскиных? - спросила Киви, перелистывая сценарий.
- Так как я пишу биографию этого семейства и слежу за их жизнью довольно-таки продолжительное время, мне известно достаточное количество информации об их жизни. - начала свой рассказ Казинова - Роза сказала правду, что её мать - обманщица. Я собираюсь помочь ей отсудить у матери денежную компенсацию. У меня имеется видеоряд, где доказывается утверждение Розы.
На экранах снова показали видео. На нём Ванилла была в другом доме Барбоскиных, тот, что принадлежал лично матери, где та провела последние годы своей жизни.
- Вот смотрите, - показывала Ваниллла на инвалидную коляску, - на ней мать семейства провела последние десять лет, имитируя беспомощность, но что если я вам скажу, что она врала?
Казинова указала на остатки костей матери.
- Мать семейства жила в полном одиночестве, её никтт не навещал, а это значит, что никто не мог её передвигать. Видите, что кости лежат далеко от коляски? Это значит, что она встала и сама пошла.
Ванилла прошлась по загрязнённой комнате и сказала:
- Вы, возможно, подумаете, что в её дом вломился мистер Яичко и сам её передвигал, но что если я вам скажу, что вы снова не правы?
Тут автор биографии Барбоскиных указала на поношенную женскую обувь 38 размера, принадлежавшую, очевидно, матери. Также присутствовали следы женских ног. Все факты свидетельствовали о истинности фактов Ваниллы. На этом видео кончилось.
- А кто такой мистер Яичко? - поинтересовался Вокс, посмотрев на Розу и Малыша.
- Это один из моих... начальников, - с трудом подбирая слова, вымолвила Роза.
- Давайте пригласили его в студию, может, он знает, где ваша мать и сможет её вразумить, - предложил Вокс. - Мартин, идите к нам.
В студию вошёл, тяжело ступая, толстенький мужчина, одетый в рубашку и свитер, то и дело поправлявший надреснутые очки. Увидев Розу, он тотчас же изменился в лице и уже было замахнулся на девушку, выкрикнув: "Ты, окаянная! Пришла выдать все наши тайны на федеральный канал!", как вдруг вмешался Малыш и быстро перехватил разбушевавшегося мистера Яичка, схватив его руки и повалив на пол. Мартин, пыхтя и негодуя, попытался встать, однако безуспешно, тогда Малыш рывком поставил мужчину на ноги и так же рывком усадил подальше от себя и Розы. Мистер Яичко сильно закашлялся и, достав ингалятор, принял лекарство от астмы.
- Мартин, успокойтесь, - сказала Киви, - скажите, у вас были враждебные отношения с матерью Гриффитс?
-Не сказал бы... - с трудом сказал Мистер Яичко, вспоминая "трапезу"
-А вы знаете, где сейчас мать Розы? Поддерживаете ли вы девушку в стремлении взыскать с матери денежную компенсацию?
- Ну... Возможно, я знаю, где она... - смотря то на Розу, то на ведущих, говорил Мартин. - И... Возможно, я даже соглашусь с Розой, что необходимо требовать денежную компенсацию от матери. Однако, я бы хотел получить так же долю. Ведь Роза очень много задолжала нашей компании...
Он окинул Гриффитс многозначительным взглядом. Та злобно сощурила глаз, сжав кулаки. В воздухе повисло напряжение.
- И где же, по вашему, может находиться мать семейства? - спросил Вокс.
Мистер Яичко поправил очки и с серьёзным выражением лица сказал:
- Когда она попала в Ад, я долго не мог её найти, но однажды, в баре, я сидел и выпивал в одиночестве, как вдруг услышал знакомый голос. Я посмотрел туда, где происходил разговор. За барной стойкой сидела женщина, что крайне эмоционально разговаривала с каким-то грешником. Я узнал её голос и подошел к ней. Мать Барбоскиных посмотрела тогда на меня пустым взглядом, она так же меня узнала. После чего она спешно удалилась из бара.
- Но почему она так повела себя? - спросила Киви.
Мистер Яичко замялся: он не хотел говорить, что, возможно, мать семейства признала в нём своего убийцу. А тем более про то, что у Мартина нездоровая одержимость идеей "Человеческой многоножки".
- Не знаю, - стараясь принять невинный вид, отвечал спокойно Мартин.
Тут в дело встрял Малыш, он выглядел разгневанным. Кажется, ему было известно что-то большее.
- Мартин, ты ничего не получишь от нашей матери. Можешь отправляться к чертям собачьим со своей шарашкиной конторой. - смотря исподлобья, говорил Малыш, его глаза налились кровью. Он не выдержал и накинулся на Мартина, окончательно разбив его очки. Подошли два охранника, которые разогнали только что образовавшуюся потасовку.
- Мне кажется, пора заканчивать этот сырбор - сказала Киви, с усталостью смотря на присутсвующих, - мы все-таки нашли мать семейства. Прошу, идите к нам.
В студию вошла женщина, чей возраст варьировался от 40 до 50. Она выглядела уужасо, даже для ада. Тёмные мешки под глазами, пустые глаза, выпавшие зубы делали её улыбку безобразной. Малыш и Роза с удивлением смотрели на мать, спокойно и вальяжно идущую к дивану.
- Мама! - выкрикнул Малыш и ринулся всей массивной фигурой в объятия такой маленькой женщины по сравнению с ним. Однако та холодно оттолкнула его.
- Не трогайте меня, - сказала она прокуренным и безразличным голосом, усаживаясь подальше ото всех на диване. - Оо... Мартин. - она ехидно улыбнулась.
Мистер Яичко сильно занервничал, когда услышал своё имя. Походу, его всё-таки распознали.
- Он, - сказала мать Барбоскиных, указывая длиннющим, заострённым ногтем в его сторону, - мой убийца.
Все ахнули. Малыша сдерживали охранники: он старался изо всех сил подняться и прибить Мартина, как надоедливую мошку.
- Хех, а вот и Раскольников, - сказала Киви, ухмыльнувшись.
- Слушайте, - сказал Вокс, - по документам все дети при жизни не принадлежали вам, так?
Мать Барбоскиных кивнула.
- А на кого они были записаны? - поинтересовалась Киви.
- На моего отца, Тихона, - прохрипела мать. Показали кадры Тихона, его сразу же узнали все в студии. Ванилла усмехнулась: уж очень ей нравится семейство Барбоскиных, особенно Тихон.
- Так, он опекун был, получается? - продолжил Вокс, - Но по закону вы должны были выплачивать алименты своим детям.
- У меня инвалидность, я не могу работать, на пенсию живу, - сгорбившись отвечала женщина.
- Но ты же как-то пришла в студию, ты же как-то жила отдельно от нас, ты прекрасно себя обслуживала. Ты обманывала меня все эти годы! - злилась Роза.
- Погодите, - перебил Вокс, - но чтобы получать пенсию, необходимо официальная справка об инвалидности, полученная у врача.
- Она есть, она липовая - односложно пояснила мать.
- По адскому законодательству дети имеют право подать в суд на родителей, оказавшихся так же в аду, за дело, что имело место быть ещё при жизни. Так что вам, миссис Барбоскина, грозит адская тюрьма, если вы не выплатите долги своим детям. - заключил Вокс.
Женщина потупила взгляд в пол. Казалось, она не понимала, где она и что происходит.
- Но вы, Мартин, к сожалению, ничего не получите от семейства, так как юридически оно вам ничего не должно. Вам необходимо разбираться непосредственно с Розой. - обратилась Киви к мистеру Яичку.
- А мне обязательно должна быть выплата, - добавила Ванилла, ухмыльнувшись, - ведь я веду биографию Барбоскиных.
- Вы правы, - согласилась Киви, - всё по адскому семейному законодательству.
- Мне нечем платить... - поникнув отвечала мать.
- А это не интересует законодательство. Либо ты идешь на любую работу, ищешь абсолютно любой способ заработка: хоть листовки раздавай, хоть иди торгуй своим телом. Нас это не интересует. Либо присядешь в тюрьму. - строго, уже теряя терпение, говорил Вокс.
- Я вас поняла, - тихо сказал мать
- Я могу вам помочь, - сказал один из приглашённых экспертов, известный в Пентаграмм-сити сценарист, Клякса, - не хотели бы вы сниматься в порнографии? Вы подходите для фильмов на "любителей". Вы, наверное, знаете Валентино, вот, на него работать будете?
Мать семейства с надеждой посмотрела на него и кивнула. Особого выхода у неё всё равно не было. Роза ехидно улыбалась. Малыш, шокированный происходящим, сгрудился, положив подбородок на свою накаченную грудь. Он был подавлен и опечален.
- Закончить хотелось бы на чем-нибудь более позитивном. - сказала Киви. - Вокс, а расскажи анекдот.
- Заходит как-то Раскольников в бар и говорит: "Порублю, гады", гады скинулись по рублю.