Проклятье для души

Мы все боялись предстоящего. Как бы не был холоден взгляд Никиты, как бы не была тверда Вика, как бы не показывал полное спокойствие Ваня, я знала: они боятся. Не могут не бояться. Я почувствовала, как кто-то попытался взять меня за руку. Опустив глаза, я поняла, что это хотел сделать Ваня. Посмотрев на него, я увидела именно тот страх, о котором думала несколько секунд назад. И он который не отпускает меня уже несколько часов. Его глаза переполнены этим чёртовым чувством.

- Идём. Небезопасно здесь оставаться, — сказал Профессор и первый двинулся к поверхности. За ним последовали и остальные. Я ухватилась за руку Вани, и мы вместе пошли за выжившими.

Поднимались аккуратно, стараясь не наводить шума. Вика первая выглянула на поверхность и тут же спряталась обратно.

- Их там огромная толпа. Мы попросту не сможем пройти незамеченными.

Никита аккуратно вылез посмотреть на это зрелище: безрассудный поступок с учётом нашей ситуации. Однако он взял и полностью вышел из спуска в метро. Прошло несколько секунд, но он всё ещё продолжал оставаться целым и невредимым. С улицы так же никаких звуков, указывающих на враждебность к нему, не было слышно.

- Ребят, выходите. Они на нас не реагируют.

Наша маленькая толпа полностью вышла из подземного перехода, но бродящих по улице это совсем не смущало. Они в самом деле не показывали интереса к нам.

Никита двинулся в сторону одного из инфицированных, но Дима положил руку ему на плечо.

- Пойдем вместе. У меня хотя бы какое-то оружие есть, защитить смогу, если среагируют на нас.

Они подошли к одному из заражённых, мы же не решались приближаться к инфицированным. Никита всячески пытался привлечь внимание "подопытного" - и тот неожиданно поднял на него глаза и неразборчиво проговорил только одно слово:

- Одежда, — после чего протянул руки, чтобы попытаться взяться за майку Никиты.

- Одежда говоришь? - отойдя от него, сказал он и принялся искать в сумке какой-либо элемент одежды. Первыми попавшимся оказались плавательные очки, и Никита тут же протянул их человеку. Тот вырвал их из рук и принялся разглядывать и мерить их, потеряв всякий интерес к парням.

- Он ведёт себя как маленький ребенок. Получив то, что хотел, уделяет ему все внимание. Кажется, мы им совсем не интересны.

- А как же тот, что напал в метро на нас? - уточнила Ваня.

- И в самом деле. Значит есть те, кто для нас опасен, и те, от кого угроза минимальна, — начал рассуждать Профессор.

***

Я отвлеклась от написания дневника. С тех дней прошёл уже месяц, как мы боимся под одной крышей. Все вчетвером. Пропитание скудное, зато многие прелести современной жизни остаются доступными. Несколько раз в неделю мы где мы всеми возможными способами пытаемся связаться с миром и найти ещё живых людей в других странах. Просмотры есть, но они, скорее всего, наши.

Зато в нашем городе встречались ещё живые люди. Нам везло: они не испытывали к нам агрессии. Но никто ведь не знает, что ожидает нас в дальнейшем?

Никита совсем похолодел с тех пор, когда нам пришлось убегать от Димы. Ваня говорит, что об поступках Димы они узнали ещё в день Начала (так мы между собой назвали первый день инфекции). Никита, конечно, понимал с кем они общаются, но все ещё немного верил, что у Димы были какие-то причины так поступать, да и помощь его нам была необходима. Но последнее происшествие...

Впрочем, я отвлеклась от дела. Нужно до вечера дописать, что произошло в те дни, когда все началось. Никита, после прочтения чудом доставшегося дневника Профессора настоял, чтобы мы так же их вели для сохранения воспоминаний. Никогда не знаешь, в какой момент ты пропадёшь из этого мира.

За стеной послышалось сопение. Хорошая слышимость — залог отсутствия личной жизни. Хотя в наше время это не имеет никакого значения.

Я аккуратно прошла в соседнюю комнату. Никита спал за столом, положив голову на свои записи. Он уже давно их ведёт о заражённых. Говорит, если их найдут, то вероятно они будут полезны для исследователей произошедшего месяц назад.

Зарисовки, заметки, личные наблюдения... Совсем на этом помешался, исследователь-недоучка.

В углу комнаты, на кровати, послышалось детское кряхтение. Я подошла туда: там лежал маленький ребенок с выеденным глазом и сгнившей кожей вокруг него. И вот зачем он притащил его в дом...

Выключив свет, я вернулась в комнату с твердым намерением закончить сегодня свою часть дневника.

***

- Тогда давайте не испытывать судьбу и как можно быстрее доберёмся до своих "убежищ", — предложила Вика.

Все были не против её предложения и, распрощавшись, мы двинулись в разные стороны. На неопределенный срок дом Димы должен был стать нашим общим домом.

- Двигаться придется аккуратно, но при чрезвычайной ситуации будьте готовы бежать за мной. Неизвестно в какой момент мы приглянемся местной интеллигенции в качестве пищи.

Но, к счастью, нам повезло. По дороге мы встретили от силы нескольких инфицированных, хотевших одежду или что-то из бижутерии. В общем, угроза минимальная была. Самое интересное, что заражённые встречались и на лестничных площадках, брели куда-то. Кто-то из них остался запертым в квартире, но слышны они были везде. Достаточно сложно оставаться в такой обстановке, но члены нашей команды продолжали показывать спокойствие. Мне казалось, что я с ума сойду от голосов заражённых, постоянно что-то просящих у нас. Хотя скорее требующих, чем просящих.

Дима жил на седьмом этаже, куда мы и добрались по лестнице. Лифт здесь отсутствовал. Надеюсь, нам не придётся часто выходить из квартиры, ибо подниматься туда это Ад какой-то...

Квартира у Димы была небольшая, уютная. Как он сказал, досталась она от погибших родителей. Лезть в эту историю никто не захотел, да и надобности нет.

***

Даже не знаю, что вообще можно рассказать про тот день. Жили спокойно, от Димы проблем не было, от нас тоже. Как-то жили вместе, ели за одним столом... Да только когда Никита нашел этого ребёнка и притащил его в дом, все пошло наперекосяк.

Диме совсем не нравилась перспектива жить с заражённым младенцем, да и Никитины пристрастия к изучению заражённых он не одобрял. Профессор плохо кончил по этой же причине. Ему было интересно самому посмотреть на инфицированных вблизи, и у него появилось желание попробовать с ними пообщаться. Так увлекся, что не заметил парочку опасных заражённых. Им вполне пришлась по вкусу группа выживших во главе с Профессором и, не привлекая внимания, они подошли к ним и напали. Из группы выживших Дима никого не обнаружил живым. Хотя он и в вагоне говорил, что не было выжившего, а на деле...

После конфликта между Никитой и Димой, который мог лишить одного из них жизни, мы убежали в Никитин дом: он настоял. Так здесь и живём уже недели две. Пока добирались, видели нескольких выживших. Кто-то, не замечая нас, вытягивал вещи из магазинов. Кто-то проявлял к нам дружелюбие, делился своими припасами. Во всяком случае, нам повезло не попасться опасным инфицированным, вряд ли бы мы дали им отпор. Добрались за несколько дней. Не без труда, зато усилия наши были вознаграждены спокойствием, наличием еды и всего, что используется в обычной жизни.

Уже три часа ночи. За стеной послышалось всхлипывание, после негромкое успокаивающее бормотание и тихое пение. Никита, кажется, пел ребёнку какую-то колыбельную песню. Мило...

Я тихо встала и подошла к его комнате: он стоял с младенцем на руках и покачивал его. Постепенно тот стал затихать, а потом и вовсе заснул.

- Давно ты там стоишь? - спросил он, не поворачиваясь ко мне, но не дождавшись ответа, снова заговорил:

- Забавно. Жаль, никакой пользы от тебя в физическом мире нет.

Снова на несколько секунд замолчав, он ухмыльнулся и сказал:

- Это точно. Скука смертная бывает в одиночке. Хотя и с наличием друзей твое существование остаётся необходимым. Такое существо, как ты, действительно бывает полезным. И поболтать, и посоветоваться, и помечтать...

Я шелохнулась, и он резко обернулся на звук. Встретившись глазами, он показал жестом быть тихой.

- Тебя потревожил Артёмка? Всё хорошо, иди спать.

Ни слова про разговор, который я слышала. Определенно мне не стоило его подслушивать, но с другой стороны непонятно с кем разговаривал Никита. Пускай это остаётся в тайне между нами, но дознаться надо.

Погодите, Артёмка?..

- Ты уже дал имя этому заражённому? - с возмущением спросила я. - Изначально не было договоренности, что он останется с нами! Мы из-за него ушли от Димы!

- Не кричи, прошу тебя. Мы ушли не из-за него. Дима — убийца. Я готов закрыть глаза на убийство нескольких опасных инфицированных, но добивать ещё живых людей...

- Но они были бы обузой!

- Всех можно спасти, если постараться. Помочь умереть — помощь абсолютного слабака. Только слабак поможет умереть, если не может помочь выжить.

Я не нашла что ответить. С одной стороны, он был прав, но с другой — это были бы дополнительные усилия по спасению умирающих. В этом вопросе мы, пожалуй, останемся при своем мнении.

- Тогда с кем ты говорил? Я несколько минут стояла здесь.

- Почудилось. Спать хочешь, вот и слышится всякое. Иди спать, ребенка мне разбудишь, — ответил он с абсолютным спокойствием на лице.

Может и показалось. Не ответив ему ничего, я ушла спать. Устала я уже жить таким образом. Поиск припасов, постоянный риск... Когда это всё закончится?! Когда этот изверг перестанет тянуться к инфицированным и тянуть связанное с ними в дом?

Поскорее бы уже и нас кто-нибудь забрал с собой туда, где безопасно.

Я хочу нормально жить, а не выживать...