III. Стабильность
«Ты построил свой тихий мирок, замуровал наглухо все выходы к свету, как делают термиты. Ты свернулся клубком, укрылся в своем обывательском благополучии, в косных привычках, в затхлом провинциальном укладе, ты воздвиг этот убогий оплот и спрятался от ветра, от морского прибоя и звезд. Никто вовремя не схватил тебя и не удержал, а теперь уже слишком поздно. Глина, из которой ты слеплен, высохла и затвердела, и уже ничто на свете не сумеет пробудить в тебе уснувшего музыканта, или поэта, или астронома, который, быть может, жил в тебе когда-то»
- Антуант де Сент-Экзюпери, «Планета людей»
С крыши дома было видно весь город, как на ладони: мириады светящихся окон, улицы, проспекты, автомобили, люди... Здесь было по-своему красиво, несмотря на крошащийся шифер, обломанный карниз и жуткий вой ветра в старых, давно уже ненужных и непригодных трубах. Крыша выглядела так, словно тут уже давно никого не было, и сюда никто не придет еще несколько десятилетий. Крыша будто застыла, сделала прореху во времени, вырыла уютную нишу и устроилась в ней, пропуская всю жизнь мимо себя.
Заржавевший люк скрипнул и слегка сдвинулся в сторону. Сначала показалась голова, а потом на крышу вылезла молодая девушка.
По ночам казалось, что дом спал, но он не спал никогда. Каждую ночь находился кто-то бодрствующий: он либо сидел, укутавшись в одеяло, и читал книгу; либо слушал музыку; либо рисовал; либо что-то творил. Дом был полон ярких людей, которые не спали по ночам. Но ярче всех была Кармина.
Девушка подобрала за собой прихваченный плед, обняла его, достала из складок огромную, толстую книгу и села спиной к трубе. Плед дарил ей тепло, уличный фонарь давал достаточно света, книга дарила ей мысли. Кармина не просто читала: глаза жадно впивались в строки, она впитывала в себя каждую букву, каждый предлог и слово.
И так могли проходить минуты, часы, и, даже, наверное, дни, не будь у девушки естественных потребностей, таких как сон и еда. Она могла проводить здесь на крыше вечность в компании книг, иногда отрываясь от страниц и оглядывая спящий, но ярко горящий город, слушая редкий шум машин, завывание ветра и шелест ракит соседнего парка.
Крышка люка снова скрипнула и сдвинулась с места. Кармина передернулась, но стоило ей увидеть голову молодого гостя, пожаловавшего на крышу, она успокоилась.
- Стас, - улыбнулась она. Парень улыбнулся, увидев девушку, и подошел ближе.
- Я знал, где тебя найти, - сказал он и сел рядом. Кармина захлопнула книгу и убрала ее в сторону. Обхватив колени, девушка устремила свой взгляд на ночной город.
- Мариам Петросян... «Дом, в котором...», - прочел Стас название книги. - О чем это?
- О детях, живущих в детском доме.
- Тебе что, своей жизни мало? Спустись с крыши и вот, - Стас развел руками.
Кармина улыбнулась.
- Это разные вещи. Их жизнь не похожа на нашу.
Стас замолчал, поняв, что сморозил глупость. Он никогда ее не понимал. Кармину вообще редко кто понимал: ее действия не подвергались никакой логике и никакому здравому смыслу. Они долго сидели молча. И кто сказал, что ночные разговоры на крыше всегда откровенные и романтичные? Для этого еще постараться нужно.
- Можно я возьму тебя за руку? - тихо спросил Стас.
- Зачем? - улыбнулась девушка.
- Не знаю, мне просто этого хочется. Наверное, это так волнительно: сидеть с девушкой на крыше и просто держаться за руки. Ведь можно даже не разговаривать. Просто держаться за руки: это так красиво, необычно и это даже значит гораздо больше, чем целоваться или заниматься сексом.
Кармина усмехнулась, немного помешкалась, но достала руку и протянула ее вперед. Стас осторожно взял ее тонкую, хрупкую ладонь в свою и улыбнулся.
- У тебя такие мягкие руки, - прошептал он.
- Я знаю, - ответила ему Кармина и тихо засмеялась.
- Чего ты смеешься?
- Да так, - не прекращая, ответила ему девушка.
- Что?.. - парень никак не мог понять причину ее веселья.
- Просто ты такой смешной, - улыбнулась она.
- Кармина... Ты знаешь, откуда это имя?
- Конечно. Есть такой краситель - кармин. Ярко-алый, - улыбнулась Кармина.
- Вот именно. А я?.. Нет, я не смешной. - Стас устремил взгляд вдаль. - Просто я влюблен.
Он повернул голову к девушке и посмотрел ей в глаза. Кармина почувствовала себя загнанной ланью в плену его глаз.
- Я люблю тебя, Кармина. Когда я увидел тебя... Я понял, что это неизбежно. Я долго боялся влюбиться в тебя, отрицал это, но было уже поздно. Я влюбился в тебя, как только увидел. Я не буду говорить тебе о том, какая ты красивая, ты и сама это знаешь, да и тебе наверняка уже говорили тысячи парней.
Стас сильнее стиснул ее пальцы.
- А я помню нашу первую встречу. Ты уже наверняка забыла о ней, но для меня она значила так много... На Новый год, когда я только попал сюда, ты устроила праздник малышам. Организовала всех старших, провела им утренник, лично убедилась в том, что подарки дошли до всех... Только потом мне уже рассказали, с каким трудом ты уговорила директора на это безумие: в этом доме не было праздников уже много лет. Ты зажигаешь людей. Ты зажгла меня. Я никогда бы не подумал, что смогу улыбнуться еще хоть раз после смерти родителей. Ты заставила меня это сделать.
Парень сипло засмеялся, но смех его тут же оборвался.
- Ты даже представить себе не можешь, как сильно меня влечет к тебе. Если я начинаю думать о тебе, то я уже не могу остановиться, потому что ты самая лучшая, самая красивая, самая прекрасная, умная. Мечтательница, горящая желанием двигаться вперед. Я смотрю на тебя и не понимаю: откуда в тебе эта прекрасная и такая пугающая искра безумия? Жизнь всех в этом детском доме не сахар. Но ты... Как? Как тебе удалось сохранить этот стержень? Как ты живешь дальше? Я не понимаю этого, я... Я не знаю...
Стас путался в собственных мыслях: он так долго держал в себе эти мысли и слова, что сейчас они показались ему нелепыми.
- Откуда в тебе столько света и столько жизни? Ты талантлива, у тебя огромное будущее. А я... Я хочу стать частью твоего будущего. Кармина... Позволь мне...
Парень наклонил лицо к лицу девушки, но та отшатнулась.
Кармина улыбалась.
- Стас... Ты правда очень классный парень, ты замечательный. И ты мне даже нравишься, но... Не настолько. Не обижайся на меня, но я не люблю тебя, Стас. Тебе сейчас это кажется концом, но это не конец. Тебе ведь всего шестнадцать, в твоей жизни будет еще сотни таких девушек, как я, даже лучше. Ты найдешь свое счастье. Мне совсем скоро уже исполнится восемнадцать, я уеду, а через пару месяцев ты меня и не вспомнишь. Через пару лет ты и вовсе забудешь мое имя. - Кармина улыбнулась. Ей это показалось глупостью. У неё было просто хорошее настроение, она была уверена в своих словах.
Стас молчал. Он и не надеялся на что-то другое, он знал, что Кармина никогда не станет его. Она была путеводной звездой, горящей где-то впереди. Звездой, до которой не достать.
- Ладно, я... Я понимаю, но... Можно я посижу с тобой на крыше еще немного?
- Конечно, - улыбнулась Кармина. - Скажи мне, чего ты боишься?
Стас сделал вид, что задумался, хотя на самом деле ответ для него был очевиден.
- Я боюсь потерять близких людей. Пол года назад я потерял семью, тогда я и понял, что это самое страшное... А ты?
Они сидели на крыше, держались за руки и разговаривали о жизни. Что может быть прекрасней и романтичнее? Все и было бы так чудесно, если бы не было так печально.
- Я? Своих родителей я не знала, они погибли, когда я была совсем маленькой. Для меня самое страшное, что только может наступить - это стабильность. Для меня так важно, чтобы жизнь была ключом, я без этого как рыба, выброшенная на берег. Для меня так важно чувствовать все в мелочах: любовь, боль, страхи... Впитывать в себя это мир, пусть с болью, с отрицанием, с бешенством. Это как наркотик. А когда наступает стабильность, во всем: в чувствах, в событиях, в людях, мне кажется, что жизнь замирает. Ты не двигаешься дальше, ты застыл... Поэтому я и стараюсь делать как можно больше всего: если я перестану чувствовать, то наступит стабильность. Я поэтому даже семью и детей не хочу заводить, я знаю - жизнь закупорится. Когда все твои действия отработаны до автомата, когда ты знаешь, что будет в завтрашнем дне. А я так не хочу, понимаешь?
Кармина шумно втянула в себя воздух.
- Я хочу машину, полный бак, и впереди - дорогу. В багажнике рюкзаки, плед, термос, походная утварь и хороший друг под боком. Я хочу палатку, лес, лоно природы. Ночь в дороге. Рассвет в пути. Новые места, новые книги, новые ощущения, новые города, имена. Я прихожу на эту крышу по ночам очень часто, я изучила этот вид до дыр...
Девушка скользнула взглядом по крышам соседних домов, по глади паркового озера, проследила взглядом аллею, пока та не потерялась из виду, и только потом продолжила:
- Хочу увидеть незнакомый город с самой высокой крыши. Научиться чему-то новому. Сложному. Необычному. Видеть людей. Истории. Жизни. Вокзалы. Пристани. Встречи. Расставания. Расстояния. Попадать на концерты случайно, случайно открывать прекрасные виды. Хочу, чтобы все это было одним живым и бурлящим потоком эмоций, событий, хочу утонуть в нем. Хочу видеть, понимать, учиться. У попутчиков, детей, стариков, бродяг. Хочу подниматься долго в горы. Созерцать, ценить, находить, создавать.
Стас слушал ее очень внимательно, и только еще больше убеждался в том, как же она прекрасна. В ней била та жила жизни, которой так не хватало ему. Он все больше и больше убеждался в том, что она будет той единственной, которую он никогда не забудет. Его первая любовь, настоящая любовь. Прекрасная, но роковая.
- Я хочу увидеть этот необъятный, большой, прекрасный и пугающий меня мир. Я хочу окунуться в него, познать в нем все, что можно, найти в нем свое место, понять кто я. Когда-нибудь я непременно отправлюсь в дорогу. Я верю в это всем сердцем, однажды я увижу все.
Кармина улыбнулась и посмотрела на Стаса.
- Ты чего такой хмурый?
- Да ничего... Просто... Глупая ты. Нет больше таких. Я... Буду скучать по тебе. Я никогда тебя не забуду. Ты же такая удивительная.
- Брось... - прошептала она. - Стас, ну кто я? Бедная девочка из детского дома, не больше. В твоей жизни еще появится та, которая разожжет тебя еще сильнее, вот увидишь, - уверенно сказала Кармина.
- Да не нужен мне никто. Кармина, можно... Я тебя поцелую? Всего один раз, умоляю. Никто не узнает об этом, завтра ты обо всем забудешь. Я просто не могу остаться без тебя, ни разу не поцеловав твои губы.
Кармина опустила глаза. Стас легонько поцеловал ее губы, встал и молча ушел. Это был крошечный, казалось бы, ничего не значащий поцелуй. Они даже в глаза друг другу не посмотрели после этого. Но... Подумать только, до встречи с Карминой Стас целовал сотни девушек, но этот легкий поцелуй было сильнее и больше всего, что было раньше. А для Кармины это и вовсе был ее первый в жизни поцелуй, и он стал особенным хотя бы поэтому. Как это мимолетное касание губ могло стать таким особенным для обоих?
В одиночестве сидя на крыше она еще долго держала палец на губах, пытаясь сохранить тепло от первого поцелуя, но это было невозможно. Кармина никогда не думала о парнях, никогда не думала о семье и детях. Ей не хотелось ничего кроме путешествий и самой настоящей жизни. Может ли одинокий поцелуй на крыше, под звездами все изменить?
____________________
- Как ты? - Оксана бережно гладила руку подруги. - Кармина, я понимаю, то, что ты пережила очень тяжело, но ты должна держаться... Держись, слышишь? Кармина? Ты меня слышишь?
Девушка, лежала на кровати со стеклянными, ничего не видящими глазами. Иногда она моргала, но делала она это лишь для того, чтобы смахнуть с глаз пелену слез. Она даже почти не шевелилась. На время она стала безвольной куклой, она потеряла вкус к жизни. Кармине казалось, что все кончено.
- Послушай меня, умоляю тебя! Кармина!
Девушка с трудом повернула голову к подруге. По щекам текли слезы бессилия и немощности.
- Ты же всегда была сильной, останься сильной сейчас! Ради себя, ради нас всех! Ты нужна нам, Кармина! Нам не хватает тебя, той тебя, которая оживляла наш дом, которая дарила радость всем и каждому!
Оксана и сама поневоле начинала плакать. На чувствовала боль подруги и ей было больно оттого, что она понимала, что как прежде уже никогда не будет. Это нагоняло тоску.
- Вернись, прошу тебя... - уже шепотом произнесла Оксана. - А этот урод... Его найдут, слышишь? Его обязательно найдут. Его посадят, и надолго. Ты родишь ребенка, воспитаешь его. У тебя будет замечательная дочка или сын, а...
Кармина не стала слушать дальше. Из глаз снова потекли слезы, и она отвернулась от подруги.
Ее жизнь рассыпалась по крошкам точно так же, как тот шифер на крыше. Ах, если бы только...
____________________
Девушка сидела на подоконнике, свесив одну ногу наружу. Нет, она не собиралась прыгать. Она думала.
Достав из пачки очередную сигарету, Кармина снова закурила. Прикрыв глаза, девушка глубоко-глубоко затянулась, ощущая, как дым наполняет легкие, а никотин впитывается в каждую клеточку ее тела. Как же ей приятно было осознавать, что она сама убивает себя; сама, а не стремительно растущие клетки в ее голове.
Иногда девушке казалось, что она чувствует свои метастазы. Точно так же, как сейчас. В такие моменты девушке хотелось разорвать саму себя на клочья, вырезать опухоль, которая так стремительно росла в ее голове. Внешне она оставалась спокойной, нерушимой. Пусть она не смеялась, как раньше: не было причин для смеха. Но она никогда не кричала, не рвалась, не убивалась. Внешне она была холодна, но каждая клеточка ее тела кричала, что она не хочет умирать, что она хочет жить: осуществить все планы, объездить весь свет вдоль и поперек, попробовать все на свете.
Кармина не хотела умирать, но ей пришлось смириться со своей участью.
Дверь отворилась, в комнату вошла Оксана.
- Ты что, дура?! - начала орать она, выхватывая из пальцев Кармины сигарету. - Куда тебе курить в твоем-то положении?! Совсем из ума выжила! Окно закрой быстро, холод такой на улице!
Она загнала девушку в комнату и с громким показательным стуком закрыла окна.
- Хватит уже умирать, Кармина! Тебе сейчас нужно думать о ребенке!
- Зачем? - тихо спросила Кармина. - Я даже не знаю, успею ли я родить его. Кто знает, откуда взялась эта чертова опухоль? А если и успею, если все-таки это несчастное дитя появится на свет, зачем ему такая жизнь? В этом я виновата, понимаешь? Я обрекаю его на жизнь, на ту несчастную жизнь, которой жила я сама! Зачем ему жизнь без родителей? Я не хочу, чтобы он рос, как я. Этот ребенок не заслужил такого! Такого никто не заслужил!
- Несчастную жизнь, которой ты жила? Неужели ты о чем-то жалеешь?..
Повисла тишина.
- Проваливай, - грубо ответила ей подруга.
- Что?.. - Оксана ошарашенно вытаращила глаза.
- Я сказала, проваливай из комнаты. Я хочу побыть одна.
Оксана обиженно поджала губы, развернулась и ушла. Кармина печально смотрела ей вслед, понимая, что поступает неправильно. Ведь подруга была ни в чем не виновата: она лишь хотела помочь. И Оксана была права. Жизнь Кармины была прекрасной. Она ни о чем не жалела, она лишь всеми силами хотела изменить свой финал, вот только...
Кармина легла на кровать и уставилась в потолок. Голова болела, ее слегка тошнило и морозило. Это состояние уже стало вполне себе привычным. Кармина вспоминала свое прошлое, думала о том, что и в какой момент пошло не так.
Она жила вполне себе счастливой жизнью: пусть у нее не было родителей, и жизнь в детском доме была не самой радужной, но она была счастлива. Она читала книги, училась, строила планы на будущее. Ей казалось, что жизнь не стоит на месте, ей казалось, что она яркая и разнообразная. Она готовила проекты, защищала их, потом готовила следующие и еще раз защищала их. Она организовывала конкурсы, разводила директора на призы и подарки. Она жила, и ей эта жизнь казалась бурной и бесконечной: именно такой, какой она хотела. Поэтому она была счастлива.
Но потом все рухнуло. Сначала ее жестоко изнасиловали в темном переулке, а потом в больнице обнаружили рак головного мозга. И теперь Кармина не знала, что ждет ее завтра. Она даже не знала, проснется ли она завтра утром.
Когда жить тебе остается не больше года, многое переосмысливаешь, даже если тебе всего семнадцать. Когда каждый день задаешься вопросом, доживешь ли ты до своего совершеннолетия, трудно не переосмыслить всю свою жизнь.
Кармина поняла, что тот образ жизни, которым она жила раньше - и был стабильностью. Она знала, что в новом дне ее ждут новые трудности, заботы, проблемы, мысли и миллионы идей, которые она так и жаждала воплотить в жизнь. Она пока не знала, что это за идеи, но она знала, что их будет море, и она будет гореть этими идеями. Она знала, что завтра она проснется и побежит дальше, вперед: на уроки, репетиции, тренировки, а между делом она будет думать о том, как развести директора на новые подарки для малышей.
А сейчас она не была уверена в завтрашнем дне. Все закрутилось и завертелось так, что она действительно не знала, понятия не имела, что будет дальше. Будет ли она так же лежать в одном положении, глядя в одну точку? Или попытается убить себя сама раньше, чем это сделает опухоль? А вдруг завтра ей захочется жить и она начнет бороться, но что тогда?
Кармина закрыла лицо ладонями и покачала головой. Ей было страшно. Что с ней происходит? Почему она ломается? Она весь всегда обещала себе быть сильной. Держаться, несмотря ни на что. Ей было страшно оттого, что ее жизнь начала рушиться вот так глупо и так нелепо. Ей не хотелось верить в то, что она никогда не увидит Ирландию, где мечтала побывать с детства. Ей не хотелось верить в то, что она никогда не встретит рассвет на норвежских фьордах. Ей не хотелось верить в то, что она никогда не окунется в термальные воды на Камчатке.
Ее жизнь рухнула, разбилась на мириады крошечных осколков, которые уже не собрать воедино. Ее мечты и планы рухнули, и ей не хотелось в это верить.
Кармина просто хотела жить, она всегда хотела жить, и она хочет жить сейчас. Но жизнь - несправедливая штука. Кто-то режет себе вены в стремлении уйти на тот свет, а кому-то не хватает времени, чтобы насладиться тем немногим, что у них есть.
Стабильность в вашей жизни не обязательно должна быть серой и тусклой. Она тоже может быть невообразимо яркой.
Цените. Просто цените.