Глава 6. Я здесь
Я прижала ладонь к холодному иллюминатору, чувствуя, как самолет дрожит в воздушных ямах. За стеклом расстилалась бесконечная пелена облаков — то плотная, как вата, то рваная, словно дым после взрыва. Где-то там, внизу, оставался Санкт-Петербург с его серыми улицами, бессонными ночами и вопросами, на которые не было ответов.
Стюардесса с безмятежной улыбкой предложила мне стакан томатного сока. Я машинально поблагодарила, но даже кисловатый вкус на языке не вернул меня в реальность. Мысли путались, как наушники в кармане: вот я вспоминала, как стояла под дождём у Мойки, не в силах решить — идти ли на учебу или просто исчезнуть. Вот — пустой холодильник в моей съемной квартире. Вот — голос матери в трубке: «Ты всё ещё не нашла нормальную работу?».
Но я уже здесь. В этом металлическом коконе, несущем меня к солнцу, к океану, к чему-то, что, возможно, станет началом. Или просто паузой перед следующим падением.
Я достала блокнот, открыла его на чистой странице, но так и не написала ни слова. Вместо этого я уставилась на свою руку — на след от часов, который остался на запястье. Когда я в последний раз снимала их? Не помнила.
Самолет качнуло, и соседка слева нервно вцепилась в подлокотники. Я вдруг поймала себя на мысли, что мне совсем не страшно. Ни капли. Может, потому что хуже, чем было, уже не будет. Или потому, что если этот самолет рухнет — то хотя бы быстро.
Я резко встряхнула головой. «Нет, нет, нет. Не в эту сторону».
Надо было думать о хорошем.
Впереди — Филиппины. Пальмы, песок, тёплая вода, в которой можно раствориться, как в забытьи. Я представила, как захожу в океан по колено, потом по пояс, а потом — раз — и ныряю, и солёная вода смывает всё, как ластик стирает карандашные наброски.
Я сделала глоток сока, моргнула и вдруг заметила, что облака за окном стали розовыми. Рассвет. Или закат? Я сбилась со счёта времени. Но было красиво.
Самолет начал снижаться. В динамиках зазвучал спокойный голос пилота: «Леди и джентльмены, мы начинаем наше приближение к аэропорту Манилы...».
Я вздрогнула, словно меня выдернули из глубокого сна. Я не помнила, когда задремала, но на губах у меня остался солоноватый привкус — то ли от слёз, то ли от авиационного обеда. За окном теперь не было ни облаков, только ослепительная синева и где-то вдали — зелёные острова, разбросанные по океану, как кусочки паззла, который никогда не соберётся целиком.
«Я почти там», — подумала я, и в груди что-то ёкнуло. Не страх, не радость — скорее, лёгкое головокружение от того, что вот он – долгожданный отпуск.
Паспорт в руках. Виза. Чемодан, набитый вещами, которые я тщательно подбирала вместе с Оксаной за пару дней до вылета.
- Впервые на Филиппинах? — спросила соседка, убирая книгу в сумку.
Я кивнула.
- Вам понравится, — женщина улыбнулась. — Там легко теряют голову.
«Мне бы сначала найти себя», — промелькнуло в голове, но вслух я лишь пробормотала:
- Надеюсь.
Тряска при посадке заставила меня вцепиться в подлокотники. На мгновение мир стал громким и неустойчивым — как будто самолет вот-вот развалится на части. Но потом колёса коснулись полосы с резким визгом, и всё стихло.
Я выдохнула.
В аэропорту пахло тропической сыростью, морепродуктами и сладкими духами. Астрид шла за толпой туристов, чувствуя, как её тело, зажатое в теплой одежде, начинает покрываться липким потом. Санкт-Петербургский холод всё ещё жил в её костях, но здесь, в этом влажном воздухе, он таял с каждым шагом.
— Такси? Отель? — к ней тут же подскочил смуглый мужчина в яркой рубашке.
Она покачала головой.
— Нет, спасибо. Я.... подожду.
Ей нужно было просто постоять. Ощутить землю под ногами. Понять, что она действительно здесь.
Она подошла к стеклянной стене, за которой бушевала зелень пальм и сновали машины. Где-то там был океан. Где-то — пляжи с белым песком. Где-то — люди, которые умеют радоваться без причины.
А я?
Астрид сжала чемоданную ручку и сделала шаг вперёд.
Автобус до острова Боракай был старым, с поскрипывающими сиденьями и кондиционером, который то работал, то нет. Но когда дорога пошла вдоль берега, Астрид прилипла к окну.
Океан.
Он был таким, каким она его представляла — бескрайним, синим, живым. Волны лениво лизали песок, а вдалеке качались лодки с разноцветными парусами.
— Красиво, да? — водитель обернулся и ухмыльнулся.
Она не ответила. Просто почувствовала, как в груди что-то разжимается.
«Я здесь», — подумала она.
И впервые за долгое время это звучало не как приговор, а как начало.
Отель оказался маленьким и уютным — белоснежные стены, резные деревянные двери и повсюду гирлянды, которые, наверное, вечерами светились теплым золотым светом. Астрид бросила чемодан на кровать, распахнула стеклянные двери балкона и вдохнула воздух, густой от запаха моря и цветов.
Я здесь, — повторила она про себя, и на этот раз улыбнулась.
Телефон снова зажужжал. Метис.
«Ты долетела?»
Она скинула туфли, утонула в мягком кресле и набрала ответ:
«Да. Всё в порядке. Океан прямо под балконом. Кажется, я уже немного оживаю»
Три точки долго прыгали на экране, потом пришло:
«Значит, ты выбрала верную локацию! А теперь выключи телефон и иди смотреть на закат. Или ныряй в воду. Или просто дыши. Расскажешь потом»
Она послушалась. Отложила телефон, закрыла глаза и просто сидела, слушая, как шумит прибой.
Потом позвонила маме.
— Ты где? — первым делом спросила та.
— На острове. Всё хорошо.
— Ты хотя бы поела?
Астрид рассмеялась.
— Мам, тут ресторан прямо на пляже. Я сейчас пойду ужинать.
— Ладно... — мама вздохнула. — Только не загорай слишком много.
Обещания «быть аккуратнее» и «не забывать крем» успокоили маму, и разговор закончился мирно.
Вечером я надела лёгкое платье и вышла на берег.
Песок был ещё теплым, даже несмотря на то, что солнце уже почти скрылось за горизонтом. Я шла медленно, босиком, чувствуя, как крошечные волны накатывают на её ступни и тут же отступают.
Я ничего не должна, — вдруг подумала я.
Никому. Ничего.
Не должна улыбаться, если не хочу. Не должна отвечать на сообщения.
Это было... освобождение.
Я остановилась, глядя на последние всполохи заката — оранжевые, розовые, фиолетовые. Краски смешивались, перетекали одна в другую, и я поймала себя на мысли, что впервые за долгие месяцы смотрю на что-то красивое — и чувствую это.
Не просто вижу. А ощущаю.
Я достала телефон и сделала фото. Не для соцсетей. Не для мамы, Метиса или Оксаны. Просто для себя — чтобы запомнить этот момент.
Потом села в маленьком кафе за столиком у воды, заказала мохито и жареных креветок.
И просто проживала момент...
Перед сном она ещё раз вышла на балкон. Ночь здесь была тёплой, звёздной, шумной от цикад и далёкого смеха с пляжа.
Завтра, — подумала я.
Завтра я проснусь без будильника.
Завтра попробую покататься на доске для серфинга.
Завтра, возможно, снова позвоню маме — и на этот раз расскажу про океан. Но сейчас я просто стояла и слушала, как океан шепчет что-то под луной. И мне было... прекрасно.
Не идеально. Но все-же волшебно... Просто немного легче.
И это уже было начало.