А6
Маяк горел постоянно. Остров, на котором находился этот самый маяк, был где-то в глубине одного из океанов, а может уже и не существует вовсе. Днём и ночью он посылал в разные стороны свой свет, пусть и ни один корабль не проплывал в здешних водах много лет, да и особой надобности не было - морское дно было чистым и гладким, как песчаный пляж. Непонятно, кто додумался соорудить здесь маяк, спустив драгоценные деньги по сути на воздух.
Остров был небольшим, с занимающим одну треть поверхности лесом с центре и с западной стороны, крошечной лагуной с северной и абсолютно необитаем. Маяк находился на восточной, самой вытянутой и безжизненной стороне. Песчаный берег усыпали всевозможные камни и ракушки, водоросли и мелкие морские обитатели, в основном давно мёртвые и полуразложившиеся, из-за чего вечно стоял омерзительный запах гнилья. Смрад был почти виден, дрожа зеленоватым маревом на фоне лазурного моря.
Маяк чёрной скалой возвышался над морем, выглядя посреди него мрачным, но только он дарил свет, море лишь поглощало его. Ночь опустилась на разгоряченные камни пляжа прохладной росой. Огонь маяка раздирал темноту, въедаясь в неё и выжигая в ней свой яркий отпечаток, иногда мигая и вспыхивая ещё ярче. И так происходило каждый раз. Но в тот день небо почернело, тучи напряглись и закрутились в спираль, вращаясь и разгоняя ветром воду, сначала до нервной дерганой ряби, а после и до полноценного шторма.
Волны захлестывали берег, вынося на него сор из моря и забирая старый. Они становились все выше, постепенно добираясь до маяка. Вот жадные языки уже облизывали камни подножья, расшатывая вековой фундамент и вырывая их него по камешку. Следующая волна окатила первый ярус, залившись в единственное окно, зиявшее открытым черным ртом. Третья последовала за ней; удары становились все сильнее, накатывая с все большей амплитудой. Внезапно все затихло. Море отхлынуло, оставляя на камнях бьющуюся в агонии рыбу и корчащихся, перевернутых на спину раков. Даже ветер затих, до этого бьющий солёными морскими брызгами, как колючей проволокой. И тут зев моря раскрылся огромной волной, вспенивая береговую кромку моря. Пахнуло солью и сыростью, остров накрыло давящее молчание, резко похолодало. Стало так тихо, что сам воздух зазвенел в тревожном ожидании беды.
Монстр обрушился на остров. Деревья трещали, вырываемые с корнем и уносимые в открытый океан, а волна все громила и громила, пока не смыла всё. Остались голые камни, даже земля теперь чернила воду, постепенно оседая на песчаное дно.
А маяк исчез. Не осталось даже следов его существования, фундамент смыло вместе со всей скалой. Теперь на его месте был обрывистый берег, который по прежнему безразлично облизывали уже успокоившиеся волны, сглаживая острые выступы, полируя и превращая в новую скалу.