Глава 1. Одна
Папа внимательно смотрел на Марлин. Она, не мигая, смотрела в окно. Небо было затянуто серыми тучами, кажется скоро пойдёт дождь. Хорошо, легче будет отгородится от чужих мыслей.
— Мерлин, — позвал он её.
Мерлин. Она ненавидела, когда в её имени ударение ставили на «И». И папа это знал, хотя почему-то всегда говорил именно так. Мама назвала её так в честь великого мага Мерлина, одного из её предков. Она предпочитала немного другой вариант, Марлин с ударением на «А». Куда более странное имя, а если её будут звать Мерлин, то все будут сравнивать её с Монро. Почему она не может ответить ему?
Она сунула руку в карман и достала небольшой блокнот и короткий карандаш. Она бы с радостью ответила любыми колкостями, что есть у неё в запасе. Но не могла, звуки дождя за окном слились с её мыслями.
— Марлин, — снова позвал папа, на этот раз по-нормальному. Марлин повернулась к нему. — Помнишь, о чём мы говорили?
Марлин кивнула. Конечно она помнит, папа много говорил о Белладонне. Великий клуб защитников изгоев, Марлин усмехнулась. Что-то ей подсказывало, что она уже совсем не та. В прошлый раз Белладонна точно упала на нуль.
— Марлин, прокомментируй как-нибудь, — потребовал отец.
Марлин перевела на него скучающий взгляд. Чего он хочет? Она побарабанила пальцами по подлокотнику, как ей хочется ответить. Она снова повернулась к окну, приоткрыла рот и покаталась выдавить хоть звук. Нет, связки в глотки не продавались, оно оказалось сильнее, чем кто-либо мог предположить.
Вдоль дороги, через равные расстояния стали появляться горгульи, милые, страшные твари. Она дёрнула головой, единственная косичка дернулась за спиной. Где-то вверху негромко пророкотал гром, погода, что была ей в радость, постепенно проявлялась. Гроза, что может быть лучше?
— Марлин, — снова позвал отец.
Марлин перевела взгляд на свой блокнот. Она неуверенно повертела в руках карандаш. Что писать? Идей её не было. Левая рука неуверенно заводила по бумаге. Она повернула блокнот, папа бросила не него косой взгляд. «Я сама сделаю свои будни». Папа покачал головой со скептической улыбкой.
Они проехали чёрные кованные ворота, Марлин выглянула из окна и подняла голову к старым башням Невермора. Хотелось было бы поселиться в одной из них, ночью можно было бы встать на краю и будто бы падать вниз. Это было бы весело. Что будет, если это пустячное развлечение кто-то увидит? Будет весело, лёгкая улыбка тронула её губы.
Лёгкая морось перешла в дождь. Когда папа затормозил, Марлин вышла и подняла голову к кислому небу. На лицо упали холодные капли, было очень приятно и холодно.
— Идём в школу, — позвал её папа. Марлин повернулась на него, он уже достал её чёрную сумку. — Я должен представить тебя детектору Уимс.
И он направился к большим дверям это готического сооружения. Марлин направилась за ним, она вовсе не горела желанием налететь на учеников, предпочитая одиночество.
Несоразмерно большая, но пропорциональная директор встретила их в вестибюле. Марлин знала о её таланте изгоя, она метаморф, что может принимать личину любого человека. Полезная способность, лучшее её. Телепатия. Почему-то все простые люди мечтают о чём-то таком. Марлин знала каково это, знать чужие тайны, причины действий и вообще просто мысли. Ужасны дар, постоянно приходится погружаться в себя, упуская окружающих. Она привыкла контролировать ситуацию вокруг неё, но не всегда получается.
Папа и директор спокойно говорили об устройстве Марлин в академии.
— Марлин, у тебя есть предпочтения, где поселиться? — Марлин посмотрела на директора, не совсем поняв вопрос. Зная её склонность абстрагироваться от других, папа повторил вопрос.
Девушка снова посмотрела на свои руки, они все ещё сжимали блокнот. Карандаш тоже был при ней. Она знала, где хотела бы жить, и папа прочёл следующее: «Одна, в башне».
— У нас свободна одна, можешь занять её, — директор Уимс пересмотрела свои записи по распределению учеников. — В ней давно никого нет, ученики предпочитают жить с соседями.
Марлин кивнула, идея была её мгновенно одобрена.
— Тогда я покажу твои апартаменты тебе и отцу, и вы по прощаетесь, — директор Уимс указывала им путь.
Марлин подумала о её словах. Звучит так мрачно. Прекрасная формулировка.
Комната в которую её привели, показалась Марлин такой пустынной и заброшенной, что девушка не колеблясь расположила свою сумку на кровати.
— Её уберут и, — Уимс не договорила, намеренно оборвав фразу.
«Я сама. Не подселяйте ко мне никого
Пожалуйста»
Марлин колебалась, писать ли «пожалуйста», но всё же написала.
— Ладно, будешь одна, — согласилась Уимс. — Но уборщицу я всё же пришлю.
Ответом ей прослужило одно единственное написанное слово.
«Нет»