Пролог
«— Тише, не буди старого Стинги!» — гневно прошептал мальчик и потянул сестру прочь от дома Новака Стинги.
В маленькой деревушке Блэгдон-Хилл эту фразу услышишь гораздо чаще, чем утреннее приветствие. Все жители деревушки Блэгдон-Хилл сторонились старого Новака Стинги, который, по их мнению, ненавидел всё, что его окружало. И непонятно, почему старому Стинги ничего не нравилось: он ненавидел сладости, считая их порождением кариеса, и не выносил шерстяные носки, ибо был убеждён, что они являются раздражителем его кожи. Старик до безумия злился из-за любого малейшего шума — будь то пение птиц днём или стрекотание сверчков вечером. Его раздражал любой шум, что доносился по ту сторону окна его дома.
Новак Стинги без зазрения совести распугивал детей, когда те пробегали мимо его дома, громко смеясь. Он словно поджидал момент, чтобы в конечном итоге несправедливо наказать маленьких сорванцов, конфискуя их вещи. И как бы это иронично ни звучало, даже родители не могли ничего сделать, ибо сами боялись Новака Стинги. Поэтому в деревушке почти всегда звучала одна и та же фраза: «— Не буди старого Стинги!» И даже иная живность не смела шуметь вблизи его дома.
Однако взрослые нашли выгоду в раздражающем старике, использовав его в роли самого страшного злодея, тем самым запугивая детей. Родители искренне желали, чтобы их дети хоть чуть-чуть, но были спокойнее, и, на удивление, это сработало. Пусть это прозвучит до нелепости смешно, но дети в Блэгдон-Хилл боялись старика Новака больше, чем Дьявола из преисподней, хотя сам старик Стинги этого не знал и не желал знать.