Старый знакомый, новое звание
Первая учебная неделя в новой школе тянется как в тумане. Хоть я и поступил без особых сложностей, уровень знаний здесь ощутимо выше. Звание успевающего ученика я растерял ещё на первых уроках и быстро попал в гильдию железобетонных троечников. Представляю, что было бы в гимназии...
К счастью, за эти два дня в коллектив я вписался на удивление быстро и легко. И радуюсь теперь тому, что зря рисовал в своём воображении страшные эпизоды. В классе семь девушек: с ними я пока ещё не сошёлся, и, если честно, даже стесняюсь заговорить. Для меня девчонки как существа с другой планеты - такие же загадочные и таинственные. Хотя на деле они обычные люди: тоже со своими мыслями, чувствами и переживаниями. Общение не заходило дальше «привет-пока», но на переменах я часто ловлю на себе заинтересованные взгляды некоторых одноклассниц. После чего девочки начинают хихикать и шептаться между собой. Такое внимание здорово мне льстит, но в то же время смущает, и пока что я сторонюсь наших девушек, любуясь ими издали.
Кроме того, я продолжаю всячески маскировать свою биографию, стараясь не распространяться даже о том, в каком районе я жил до переезда и в какой школе учился.
Но всё тайное обязательно становится явным...
***
Утром 5 сентября я поднимаюсь по лестнице к кабинету химии на второй этаж. Возле дверей я застал уже ставшую почти родной компанию в лице Турбо, Влада с необычной фамилией Каск и Ромы Максимова. На радостях я бросился к ним на всех парах, как вдруг внимательный глаз углядел: компанию дополняет ещё одна фигура. Новая, но страшно знакомая...
- Как же я «рад» тебя видеть! - с ужасом подумал я, узнав в новичке своего бывшего одноклассника. Он стоит в компании ребят и уже легко общается с ними так, будто знает их всех давно. Парень органично влился в местную среду, и, если бы я не знал его раньше, то можно подумать, что он учится в этом классе с самого его основания.
«Это дурной сон, это просто привидевшийся кошмар», - пробую я себя успокоить. - «Сейчас я ущипну себя за жопу, и этот придурок растворится в воздухе как пыль». Но не успел я себя ущипнуть, как вдруг послышался звонкий оклик:
- О-хо-хо! Славка-Яйцеславка, здорово! Давай свою левую рабочую!
И для приветствия мне нарочно была протянута левая рука.
Рома в недоумении глянул на нахального новичка и даже приподнял бровь. Влад прыснул. Я понял, что ещё немного - и всё пропало. Скоро вся подноготная станет известна целому классу, и тогда моя репутация с треском обрушится...
Однако я не собираюсь оставлять этот налёт дерзости безнаказанным. Набравшись смелости, я со злости сдавил ладонь неприятеля как тисками и заорал что есть мочи:
- Слышь, ты там не напутал ничего?! Ещё раз ты так ко мне обратишься - ебало своё со стены будешь соскребать!!! Нахуй ты сюда припёрся вообще??!
- Стой-стой-стой, Слава, хорош! - осадил меня Турбо. - Всё, успокойся, не истери.
- Чувак, ты себе яму роешь! - рассмеялся Влад, обращаясь к Серёге Сидоркину. - Парень раньше тебя на два дня пришёл и уже вписался в коллектив. А ты тут только что появился и зачем-то слить его пытаешься. Так что... ты сам маленько слит!
- Да мы же одноклассники, столько раз...
- Заткнись!!! - взорвался я и едва не закашлялся от злости. - Я ведь реально из тебя отбивную сделаю!
- Слав, прекращай, а! - дружелюбно попросил Антон. - Все уже поняли, что вы суровые парни с Сортировки*, и с вами шутки плохи.
Я вздохнул обречённо и горестно. Всё становится предельно ясно: теперь нас будут воспринимать как нерушимый дуэт лохов, которых гнобили в прежней школе. И останусь на веки вечные Яйцеславкой... Но всё же Турбо сумел вовремя разрядить обстановку, и за это я ему благодарен.
- Серый, пойдём-ка потолкуем, - отозвал он в сторону Сидоркина, и они вдвоём удалились. А я приготовился к худшему...
Однако вопрос Влада меня обрадовал:
- Чё, Слав, он всегда такой ебанат?
Это значило, что он понял, кто есть кто.
- Ну, как тебе сказать...
У меня сразу же опустились руки, а внутри разлилось тепло радости оттого, что моей репутации больше ничто не угрожает. Потому я смягчился и совсем не хотел как-либо очернять Серёгу.
- Специфичный человек, - уклончиво отозвался я. - Сам увидишь, поймёшь.
- Ааа, ну, ладно тогда!
И Влад рассказал историю знакомства с Серёгой, перемежая речь неистовым хохотом:
- А то он заявился такой и заявляет на весь коридор... п-ха-хааах!.. «Здорово, кореша!!!» Ааа-ха-ха-ха! «Я теперь в вы-вашем классе... кто здесь э-элита?»
- Не-не-не, - улыбаясь, поправил Максимов. - Он спросил: кто у вас здесь самый элитный перец?
В исступлении я прислонился спиной к стене, задрал голову вверх и рассмеялся до крика чайки. Даже сдержанный скромник Рома разразился гомерическим хохотом. Я, конечно, знал, что Серёга может иногда сыпать невпопад брутальным сленгом, но «элитный перец» убил меня наповал.
- Мы тогда просто в осадок выпали! - заливался Каск. - Я говорю: «Да все здесь у нас элитные перцы, вот компания, давай, присоединяйся». А он и говорит - внимание!!! - он говорит: «Я. Серёга. Из Старой Сортяги!»
Тут Влад согнулся пополам и, давясь от безудержного хохота, весь стал пунцовым: только белые выгоревшие волосы и светло-голубые глаза ещё сильнее выделились на фоне его лица. Отдышавшись, Каск продолжил повествование:
- Ну, Тоха и говорит ему: «Окей, ну, а мы, простые ботаники*, не сгодимся тебе в подмётки? Или мы так, челядь?» А этот: «Я лю-любым знакомствам рад! Только сы-сразу предупреждаю! Со мной шутки плохи!»
Новая волна смеха накрывает нас троих.
- «Здесь йи-ещё один мой кореш теперь учится! Славик Пы...Полозов!» - добавил Влад, передразнивая манеру речи Сидоркина.
А вот тут я насторожился.
- И чё он вам про меня наплёл? - с тревожной угрозой в голосе спросил я.
- Да не парься, ничего он не наплёл, - улыбнулся Максимов. - Так, сказал, что вы в одном классе учились, что ты левша, да и вообще классный парень...
- Ромыч, да не ходи ты вокруг да около! - попросил Влад сквозь смех. - Короче, кроме всего этого, он ещё сказал, что вы с ним дела на районе решали, и были у вас мутки против класса. Типа вас хотели застебать, а он был решалой, спорил со всеми и от «Яйцеслава» тебя защищал!
Я уже и не знаю, смеяться ли над Серегиным поведением и его россказнями, или же наоборот стоит начать возмущаться. Несчастный полудурок, он сам только что выдал моё позорное прозвище, а до этого зачем-то выставлял себя «элитным перцем», который защищал меня от нападок одноклассников! Бред, да и только.
Однако я всё же овладел собой и решил отшутиться:
- Вы Серёгу больше слушайте. Раз он такой старосортяжный элитарий, пусть вместо сидра чифирь пьёт. А то забродил, походу.
На уроке химии Елена Николаевна познакомила нас с ещё одним учеником, некоторым ребятам уже знакомым, а мне и подавно. Вдруг белая дверь распахнулась, и в класс влетает запыхавшийся Лёха Базаев. Его чёрные усики мокрые от пота, а толстое лицо горит алым пламенем и довольно улыбается.
- Здрасти, Елен Николавна! - выпалил он и, не дожидаясь порицаний, быстрым шагом направился к моей парте. «Ох, Базаев, Базаев... как всегда», - с укоризной произнесла Елена Николаевна и вздохнула.
***
- Тимофеева... отсутствует, - подытожила классный руководитель, выводя в журнале напротив одной из фамилий букву «н». И задумчиво проговорила: - Странно, Лера ведь первая ученица, на хорошем счету. И уже который день её нет... Саша, может быть, ты знаешь?
- Наверно, из Турции ещё не вернулись, не знаю, - быстро и коротко сообщил Саня Логвиненко: он сидит рядом со своим другом Тёмой Есауловым. «Фига се, она богатая!» - не без восхищения подумал я. - «Интересно, почему её так хорошо знает Логвин?»
Имя и фамилия отсутствующей девушки мне хорошо знакомы. Вместе мы ходили в один спортивный клуб, только я посещал секцию восточных единоборств, а Лера занималась футболом. Проходя однажды мимо раздевалки, я заметил высокую спортсменку в футбольной форме голубого цвета с белыми вставками. Рыжие с медным отливом волосы зачёсаны назад и убраны в хвост, но кожа загорелая, без малейшего намёка на веснушки. Лера стоит возле окна, облокотившись на подоконник, задумчивый взгляд её зелёных глаз направлен куда-то вдаль. Однако в тот момент я счёл эту девушку не больше, чем просто симпатичной - больше удивлял её рост. В своей команде Лера была самой высокой, под метр семьдесят. Интересно, как она выглядит теперь?
- Кто такая Лера Тимофеева? - шёпотом поинтересовался я у Лёхи на всякий случай, будто не знаю о ней совсем ничего.
- Лерка-то? Ааа, это у нас отличница...
- Это я уже понял, - сказал я и вдруг улыбнулся против воли. - А как человек она... какая?
- Да, как тебе сказать... своеобразная, - шепнул сосед по парте. - Вообще она спокойная, но иногда резкой бывает. Мало с кем дружит, а так со всеми в нормальных отношениях. Если что, поможет - даст списать или сама объяснит.
- Ааа, понятно...
- Базаев, Полозов! - Елена Николаевна осадила нас возмущённым тоном, и я спешно замолкаю, вспомнив урок анатомии в восьмом классе. Намывать полы в спортзале, да и запираться в каморке с Лёхой я бы совсем не хотел.
***
Знакомство с учителем физкультуры оказалось весьма запоминающимся. В спортзал вошёл высокий седой мужчина крепкого сложения, лет под пятьдесят. Одет он в темно-синий спортивный костюм, а на шее висит зелёный свисток. Который учитель незамедлительно применяет в действии: громкий сигнал побудил нас скучковаться возле белой линии.
- Стройся!!!
Мы выстроились в одну шеренгу: я встал между Димой Якутой и Максимом Никоноровым.
Педагог осматривает нас строго, оценивающе. Как только суровый взгляд прожигает меня рентгеновским лучом, становится не по себе. Вдруг учитель прознал о моём учёте в ПНД? Теперь мне придётся выйти из строя и честно рассказать о своём «недуге». Потом меня исключат из школы, как больного во всех отношениях ученика, вернут обратно, и... даже страшно вообразить, что будет дальше.
А дальше произошло необычное. Суровый физрук (судя по выправке, отставной военный или даже в запасе) вдруг как-то неожиданно потеплел, по-мальчишески озорно улыбнулся и громогласно обьявил:
- Ну, здорово, гаврики!
По шеренге пробежался смешок, а Базай даже весело хрюкнул.
- Здрав!!! - грянуло хором дружное приветствие и эхом прокатилось по стенам спортзала, слегка меня оглушив. Растерявшись, я опоздал на долю секунды и издал робкое «здрав!», больше похожее на собачий возглас.
- Меня зовут Юрий Михайлович Орлов, - представился педагог. Голос его звучит располагающе, по-доброму, и от этого уже немного легче. - Я ваш новый преподаватель физкультуры и ОБЖ. Так что будем с вами видеться как минимум - минимум! - два раза в неделю. Споёмся, не соскучимся.
Предчувствие говорило, что на его уроках скуке точно не будет места. А тем временем Юрий Михайлович взял в руки журнал и самым задушевным тоном поведал:
- Знаете, ребята, я большой любитель приколов, на самом деле. В том числе с фамилиями. Поэтому никто не обидится, если прозвучит... так скажем, в новой ипостаси?
- Нет, нет, читайте! - с азартом попросил Влад.
- Читайте! - поддержал его Артём. «Читайте, читайте!» - так и слышались наперебой оживлённые голоса.
- Тогда внимание! - В воздухе повисла интрига. - По многочисленным просьбам оглашаю весь список. Кого называю - шаг вперёд!
Физрук заглядывает в журнал и сходу даёт прозвище девушке с фамилией Алейник:
- Оля Городок!
Симпатичная блондинка Оля с красивой, в меру плотной фигурой и малоподвижной мимикой, смущённо прыснула и шагнула за белую линию.
- Лёшка Боевой Япошка! - объявил учитель и под общий смех дал объяснение: у японских воинов клич «Банзай!» означал наше русское «Ура!»
Наташу Беличихину, старосту класса, физрук с лёгкой руки назвал Лесопарковой, Настю Гайдар окрестил Тимуровцем, а Тёму Есаулова - Конябросившим. После этого одноклассники сократили его новое прозвище, и из Есаула, уже привычного за девять лет, Тёма во мгновение ока стал Конём.
Каждая новая вариация сопровождается неудержимым хохотом класса. Владислав Каск стал Ударопрочным, Рома Максимов получил в честь оружия звучное прозвище Пулемёт, а Макс Никоноров обзавёлся довольно сложным псевдонимом - Гражданиноожидающий. Когда выяснилось, что это отсылка к фильму «Вас ожидает гражданка Никанорова», класс и вовсе попадал с ног. Миша Полянский, казавшийся с виду представительным и серьёзным парнем, вдруг заголосил: «Аааа-ха-ха, Максон-то у нас гражданочка!» и даже поперхнулся слюной. За что тут же получил шуточную команду:
- Отставить кашель - принять Бромгексин Берлин-Хеми!
Я иду по списку следующим после Светы Аборигеновой (читай, Новосёловой) и уже сгораю от нетерпения в ожидании своей фамилии. Безумно интересно узнать, как физрук её переиначит на свой лад...
- Славка Горыныч!
Дружный хохот грянул в спортзале, и я рассмеялся вместе со всеми. Новое прозвище вызвало у меня дикий восторг, и я смело шагнул вперёд.
- Полоз - это ведь змей. И Горыныч тоже змей, если помните, - на всякий случай пояснил учитель. Такого оригинального и почётного прозвища я ещё не получал. Если сравнивать мои прежние школьные клички, эта однозначно самая наилучшая.
- Э, нет, почему это я Лужайкин? - смеясь, притворно возмущается Миша Полянский. - Если моя фамилия пляшет от местности, можно ведь более почётное что-то придумать?
- Ишь ты, какие, благородных кровей! - так же в шутку отвечает Юрий Михайлович. - Вам, видите ли, фамилию покраше подавай, да на блюдечке с голубой каёмочкой.
И тут его осенило:
- Ааа, ты же тот самый, который кашлял! Значит, будешь Бромгексином.
- Да не-не-не, я...
- Или Лужайкин! Выбирай, - улыбнулся физрук.
- Ладно, давайте Бромгексин! - снисходительно ухмыляясь, соглашается Полянский. - Всё же почётнее звучит.
- Вот и славно! Тааак, далее... - Юрий Михайлович нахмурился. - Серёжа Газировкин!
Стены спортзала вновь задрожали от хохота. «Газировкин» привёл меня к апогею: нестерпимо гудящие щёки готовы лопнуть, а из глаз текут слёзы, и я вытираю их футболкой. «Ебать он отжигает!» - просипел я Диме, и он подтвердил: «А-ха-хах... ага!»
- Давным-давно было популярно старославянское имя - Сидор, - сообщил Юрий Михайлович. - Оно же созвучно с напитком «сидр».
Дальше по списку следовал Турбин, который получил литературный псевдоним Антоша Карамазов. После него шёл Андрей Харитонов, которому физрук уже начал было придумывать кличку, но тут постучали в дверь.
- Войдите!
В проёме показалась голова с тёмными всклокоченными волосами и мясистым носом. По щекам и подбородку тянется контур густой щетины, а живые карие глаза бегают туда-сюда как мышата. «Здрасьте», - коротко бросил ученик и шагнул в помещение спортзала.
- Он отсутствует, отсутствует! - заголосил вдруг снова Полянский и крикнул уже самому гостю:
- Здорово, Чура, чё ты тут забыл? Ты же вроде как свалил уже!
- Хай, и тебя туда же, - ответил Чура без тени смущения и великодушно прибавил:
- Что бы вы без меня делали...