Дядя Хвандо
В больнице Давон пробыл недолго. Как только рану на его плече обработали и извлекли пулю, он вместе с семьёй вернулся домой.
Дома Чонгук и Джиён навели порядок после покушения. Давон сидел на диване, смотря телевизор, а его жена подошла к нему.
— Ты должен оставить свою работу, — сказала Джиён, глядя на мужа.
— Не говори так, дорогая. Я люблю свою работу. Это произошло не из-за дела, а из-за того, что есть такие ненормальные люди, как этот. — Давон похлопал по поверхности дивана, приглашая жену присесть. Она устроилась рядом и вздохнула. — Ты неисправим. Я просто боюсь, что подобное может повториться. Боюсь за тебя, за сына и за себя. Не хочу жить в страхе каждый раз после твоего проигрыша в суде.
Чон старший, приобняв Джиён, сказал:
— Мы не будем жить в страхе. Мы продадим этот дом и купим квартиру в центре, где будет охрана в подъезде и камеры. Так что успокойся немного, любимая. Хорошо?
— Хорошо. — Жена легонько погладила его по раненому плечу.
— А Чонгук уже спит? — спросил муж.
— Не знаю. Он ушёл в свою комнату, как только мы закончили уборку. Хотя уже почти утро. Какой тут сон? — ответила Джиён.
— Тогда нам тоже пора отдохнуть. Пошли, постараемся немного поспать.
Жена, помогая мужу встать с дивана, пошла в свою комнату.
В это время Чонгук действительно не спал, хотя и лежал в своей постели. Он не мог уснуть из-за случившегося.
«Я мог потерять семью в один миг! Как же я вовремя пришёл! И зачем я только послушал Кима! Надо было остаться дома. Простите меня. Я не знаю, что со мной. Голова болит. Надо поспать».
С такими мыслями Чон через несколько минут уснул.
* * *
Красноволосый парень, сидя в ресторане, где работал Чонгук, разговаривал по телефону.
— Акира, ты действительно считаешь, что Юнги сможет выиграть дело? — спросил Лиён, отпив глоток кофе.
— Нет, но есть опасения, что он может догадаться, откуда растут ноги. Мне говорили, что он очень умный, упрямый и наглый, как ищейка среди юристов. Думаю, именно поэтому в дела троицы вмешался наш босс, — ответил Акира, вздохнув.
— О-о-у. Старику стало интересно. М-м-м. Думаю, это не продлится долго. Как только ему наскучит, он забудет о них. Если только Юнги сможет его удивить и выиграть это дело, то...
— Знаю. Тогда старик от него не отстанет, — со вздохом сказал Акира на другом конце провода.
— Ого, что я слышу? Тебе его жалко? — с ухмылкой спросил Лиён.
— Немного. Парни ведь обычные люди, никому плохо не сделали. А Шан...
— Понимаю. Шану наплевать на них. У них с его приятелями просто крупный спор на большие деньги. Им скучно живётся, видите ли. А-ха-ха! Как же хочется их вместо парней помучить, — немного истерично смеясь, ответил красноволосый.
— Думаю, когда-нибудь у нас будет этот шанс. Они уже одной ногой в могиле, — ехидно усмехнувшись, сказал Акира.
— Боюсь, они переживут нас с тобой. С такими деньгами... Я слышал, что Хвандо успешно пережил операцию по пересадке сердца, — со вздохом сказал Лиён.
— Как говорится, говно не тонет. А-ха-ха!
— А-ха-ха! А ты очень сильно их любишь, как я погляжу.
— Ладно, давай к делу. Зачем ты звонил?
— Хотел спросить, когда можно начинать? И кто будет первым в этой игре?
— С малыша. Шан хочет испытание, — ответил Акира.
— Малыш — это Чонгук? — не веря, спросил Лиён.
— Да.
— Но как же Тэхён? Он же будет мешать.
— Лиён. Ты не понимаешь? Именно поэтому Чонгук. Шан хочет, чтобы в игру вступил сын Кима, — грубо ответил Акира.
— Но?
— Никаких «но». Ты должен это сделать. Таково условие, — резко добавил Акира.
— Хорошо, — Лиён завершил разговор и потёр лоб. В этот момент к нему подошёл Чонгук с подносом, на котором была еда. Он поставил блюдо перед парнем и спросил:
— Тебе ещё что-нибудь нужно?
— Спасибо, ничего не нужно, — с улыбкой ответил Лиён, пристально глядя на Чонгука.
— Ну тогда я пойду. Приятного аппетита, — сказал Чонгук, собираясь уходить, но Лиён схватил его за руку и произнёс:
— Чонгук, посиди со мной. Не могу есть в одиночестве. Пожалуйста?
Чон от такой неожиданной просьбы немного опешил и, удивлённо взглянув на него, ответил:
— Эм, я же на работе. И тем более мы не друзья, чтобы вот так сидеть.
— Жаль. Я думал, после того поцелуя мы стали ближе, — с хитрой улыбкой подмигнул Лиён.
— Забудь. Я был пьян. И вообще, я должен работать, — сказал Чонгук, вырвал руку и быстро ушёл.
— Недотрогу из себя строишь. Хотя сам же лип ко мне. Хм, скоро тебе будет несладко, — произнёс вслух красноволосый и приступил к еде.
* * *
Тэхён сидел в VIP-палате рядом с кроватью старика по имени Хвандо, смотря вместе с ним корейскую дораму, которая шла на плазменном экране. На экране девушка плакала, вспоминая любимого, который оставил её.
— Как ты можешь смотреть это? Что за мыльная опера с соплями? Актриса явно переигрывает, — сказал Тэхён, скривив лицо.
— По-моему, она прекрасно играет. Её эмоции при расставании переданы очень точно, — ответил Хвандо, не отрывая взгляда от экрана.
— Дядя, она плачет так, будто он не просто ушёл, а умер.
— Расставание — это как маленькая смерть. Такие же чувства испытывает человек, когда осознаёт, что больше никогда не будет с любимым. Ладно, — старик сжал кулак и сменил тему: — Лучше расскажи, как твои успехи в управлении компанией?
— Никак. Я ещё не готов принять должность генерального директора. Я же только учусь в универе, — Тэхён не хотел говорить о компании, где, как ему казалось, ему не место.
— Ясно. Хван, наверное, возлагает на тебя большие надежды. А ты говоришь, что не готов. Кхм.
— Дядя, я пришёл к тебе, чтобы узнать, как ты. И что бы отвлечься от разговоров о компании. Давай не будем говорить об отце. Я думал, что хоть ты меня понимаешь, — со вздохом произнёс Тэхён.
— Хорошо, не буду больше говорить о Хване. Он мне тоже не по душе, хотя мы и братья. А-ха-ха, — ответил Хвандо, смеясь, и посмотрел на племянника.
— Ахах! А мне он отец! — рассмеялся Тэхён. А успокоившись, он спросил:
— Дядя, не мог бы ты мне помочь в одной ситуации?
— И в какой же? — удивлённо спросил старик.
— Твои приятели снова вмешиваются в мои дела. Скажи им, чтобы они прекратили. А не то будет очень плохо всем, — серьёзно произнёс Тэхён.
— Ну, я попробую. Но вряд ли они меня послушают. Я немощный старик, который еле выжил после операции на сердце.
— Не прибедняйся, дядя Хвандо. Тебе пересадили сердце молодого парня лет восемнадцати. И думаю, он умер не своей смертью. — Тэхён отошёл к окну и посмотрел вниз, где пациенты больницы гуляли на свежем воздухе.
— Хм. Не знал, что ты такой сердобольный. Что мог бы оставить меня умирать, чтобы жил чужой для тебя человек, — сказал Хвандо, глядя на спину племянника. Тот обернулся.
— Но ты уже видел и познал жизнь. Пробовал всё, что хотел и не хотел. Тебе восемьдесят один, а этому парню было всего восемнадцать. Он только начинал жить, — задумчиво произнёс Тэхён.
— Но я же твой любимый дядя. Разве нет? — Хвандо хитро улыбнулся.
— Уф. Да ты мой любимый дядя! — Ким снова подошёл к кровати и предложил:
— Давай тоже погуляем на улице? Вон там красивая цветочная клумба. Посмотрим, какие там цветы растут.
— Хм. А ты раньше любил топтать цветы. Сейчас любишь просто смотреть? Ладно, давай. Прикати коляску.
— Сейчас я уже взрослый, — сказал Тэхён и помог дяде пересесть в инвалидное кресло.
После этого они вышли на улицу: прогуливаться по красивой аллее.
* * *
Юнги сидел в своём офисе и изучал материалы по новому делу, читая полицейский отчёт и показания свидетелей. Его подзащитный Чха Ину был обвинён в убийстве и педофилии в отношении к семилетней девочке по имени Соён.
Полиция обнаружила тело ребёнка в руках двадцатитрёхлетнего парня, который рыдал и утверждал, что не совершал этого преступления. Его арестовали, и дело было передано в суд. Теперь Юнги предстояло защитить убийцу и педофила на суде, стремясь доказать его невиновность перед лицом общественности. Однако, несмотря на свою профессиональную готовность защищать, он не мог избавиться от сомнений, правильно ли это. Он всей душой ненавидел убийц и насильников.
В кабинет зашёл Чон Давон и, поздоровавшись с Юнги, осторожно сел на диван. Его плечо ещё побаливало.
— Как ты себя чувствуешь? Зачем ты пришёл? Тебе бы лучше остаться дома, пока рана не заживёт, — произнёс Юнги сухо, переворачивая страницу в документе.
— Не могу сидеть дома. Мне скучно. Как ты думаешь, Чха Ину действительно не виновен, как он сам и его мать утверждают? — спросил Давон.
— Я не знаю. Доказательства налицо. Его поймали с поличным. На теле девочки были найдены его ДНК и сперма на внутренней стороне бедра. Зря ты поручил мне это дело. Мне тошно даже читать, — сказал Юнги и громко захлопнул папку. Затем он достал из кармана пачку сигарет и закурил.
— Дай мне тоже, — попросил Давон. Мин протянул сигарету. Несколько минут они молча курили. Через несколько затяжек Давон, выдыхая сигаретный дым, сказал:
— Я думаю, его подставили. И, кажется, я догадываюсь, кто это сделал. И только ты сможешь докопаться до истины.
У Юнги на лице появилось удивление.
— Зачем кому-то подставлять Чха Ину? Он простой парень из захолустной деревни, который учится на пособие... Или я чего-то не знаю?
— Я был на месте преступления после полиции и узнал от соседей, что за неделю до этого к Чха Ину приезжали люди на чёрном «Ауди». Двое одетых во всё чёрное мужчин угрожали ему серьёзными проблемами. После проверки по камерам я узнал, что «Ауди» принадлежит компании «Сатурн».
— Эта компания занимается самой крупной поставкой морепродуктов из Китая и Японии. И чем же не угодил Ину этим акулам бизнеса? Не сходится... — протерев лицо, обратился он к Чону старшему.
— Он работал там два года. Возможно, он узнал то, чего не должен был знать, — ответил Давон, потушив сигарету об пепельницу.
— Даже если так, они могли бы решить этот вопрос иначе, убрав его. Зачем им такие сложности? — всё равно не мог понять адвокат Мин.
— Это ты должен выяснить. Зачем и почему...
— Давон, ты дал мне очень сложную задачу... Боюсь, я не справлюсь, — со вздохом произнёс Юнги.
— Я уверен, ты сможешь... Так что ты тоже верь в себя. Ладно, мне пора на перевязку. Как узнаешь что-нибудь, позвони, — Чон Давон вышел из кабинета, оставив Юнги в раздумьях.
* * *
Хвандо после ухода Тэхёна остался один в палате и задумался о том, что делать дальше.
«Жаль... Что тебе приходится проходить через это ещё раз, Тэхён. Думаю, мне следует как-то повлиять на Шана и Ямато. Или хотя бы заиметь козырь в рукаве», — размышлял он.
Нажав кнопку вызова, Хвандо пригласил в палату Сон Сану, своего главного помощника и правую руку. Чон Хвандо, глядя в окно, отдал приказ:
— Сану, свяжись с Акирой и попроси его приехать вечером. Мне нужно с ним поговорить. Только пусть не говорит своему боссу, — сказал Ким, оборачиваясь к помощнику. — Ладно?
— Хорошо, господин. Я понял, — ответил Сану.
— Хороший мальчик. Иди, — произнёс старик Хвандо.
Выйдя из VIP-палаты, Сану сразу же позвонил Акире.
— Эй, как жизнь, японец? Тебе, как я вижу, неспокойно живётся в Корее, — с ухмылкой сказал Сану.
— А что? Твой старик хочет меня видеть? — спросил Акира, сразу же догадавшись. Ведь Сану не звонил без причины — только когда было поздно что-то менять или когда его босс что-то хотел.
— А ты догадливый, гадёныш. Приходи вечером в больницу, — ответил Сану.
— Что на этот раз хочет Хвандо? Неужели присоединиться к новой игре? — спросил Акира с удивлением в голосе. Сану ясно услышал его изумление. Но, услышав вопрос, он сам удивился:
— А что, ведётся новая игра?
— Ты не знал? Ладно, вечером расскажу, когда приду в больницу. Сайонара! — Акира завершил разговор, нажав отбой первым.
— Вот гад! Я ещё не закончил говорить! Эй, японец! — громко произнёс Сану, но вызов был завершён.
«Когда-нибудь я прибью этого японца. Вот блять... Ничего мне не сказал про игру! Это ведь я за ним всегда убираю мусор! Сука! Ладно, когда-нибудь я прикончу тебя и Ямато», — злился Сану, закуривая сигарету.
___________