Глава 6
— Да даже если так! Это самая плохая идея из тех, что я слышал! — Я снова сорвался на крик.
Мы уже стояли рядом с обеденным столом, а рогатый мальчик встал на него и смотрел на меня сверху вниз своим лисьим прищуром. Люсильда, обычно рьяно следившая за чистотой на кухне, вовсе не обращала внимания на его грязные ноги и на то, что он на столе, а я, вероятно, разбил уже вторую чашку. Всем было не до этого.
Мы отчаянно кричали друг на друга уже четверть часа. Странно, что на наши крики еще не сбежались бдительные соседи.
— Нельзя идти к ней в дом с душой Сириуса. Это именно то, чего она хочет.
— Давайте оставим его здесь и соберем ополчение, не знаю, давайте вызовем жандармов, армию, должны же быть какие-то способы! Если там живет демон, который убивает людей, люди должны об этом знать!
— Люди бы давно обо всем узнали, если бы сами того захотели, — вмешалась тетушка, — и она никого еще не убивала. Как ты докажешь жандармам, что она убила леди Лану, если леди Лана будет стоять перед ними живая, румяная и твердящая, что ты сумасшедший?!
— Не будем доказывать про леди Лану, попросим провести обыск, и найдется тело Сириуса.
— Ох, милый, я очень тебя люблю, но ты абсолютный глупец и дуболом!
— И что с того?! Чем ваше предложение лучше моего? Что нам делать? Отдать душу Лису? Оставить могилу пустой и спокойно уехать в столицу, забыв, что мой брат вообще существовал? Нет. Так я точно не поступлю.
— Он переродится. Я ему помогу. И он и дальше будет существовать, если тебя именно это волнует, — сказал мальчик.
— Ты, Рогатый, вообще не лезь! Он не твой брат и не твой родственник.
— Он мой...
— ...друг, мой друг — заладил! Хорош друг, что не пошел узнавать к единственному, кто знал! Он спрашивал тебя про Наследниц! И ты ему ничем не помог!
— Говоришь так, как будто сам ему много чем помог!
— Успокойтесь оба! — крикнула Люсильда. — Так мы ни к чему не придем. Все варианты, которые вы предлагаете, плохие. Но проблема в том, что в сложившейся ситуации я просто не вижу ни одного возможного хорошего варианта.
— И чем нам поможет это заявление?
— Во имя богов, Марс, еще раз меня так перебьешь — и я тебя прокляну. Уж поверь мне, страдать будешь до самой смерти, и жизнь твоя, как назло, будет очень долгой. А ты даже не смей вякнуть, Рогатый!
Люсильда грустно (если не сказать обреченно) опустилась на стул и, судя по тому, как она смотрела, ожидала от нас того же. Я тихонько сел, хотя внутри все кипело и бурлило, спокойно сидеть было просто невыносимо. Посмотрев на нас, Рогатый слез со стола и тоже уселся на стул, поджав ноги. Все молчали. Хотя это, скорее, было затишье перед бурей, воздух тяжелел и готовился снова взорваться. Словно почуяв это, Люсильда сказала намеренно очень тихо и очень медленно, аккуратно выговаривая каждое слово:
— Ввиду отсутствия хороших или даже приемлемых вариантов разрешения ситуации, в которой мы все оказались, я предлагаю доверить это решение тому, кто пострадает сильнее всех. Сириусу. Ведь, скорее всего, это будет его последнее решение. Справедливо дать ему сделать выбор и поступить так, как он решит.
— Нет. Я против. Он уже принял достаточное количество решений — тех самых решений, которые и привели нас к этой ситуации, — ответил я.
— Противно соглашаться с человеком, но в этот раз я с ним согласен, — произнес Рогатый.
— Вы двое просто невозможны! Тоже мне, друг и брат! Неужели неинтересно, чего бы Сириус сам хотел?
Мы с Рогатым стыдливо переглянулись, а мне в душу начал закрадываться страх. Конечно, Сириус захочет уйти с Лисом. Мир духов и магии, никакой тебе ответственности — что угодно, лишь бы оказаться подальше от нас с матушкой. Я больно вогнал ноготь себе в ладонь.
— А если он захочет с ним уйти? Вы просто согласитесь на это? — обратился я к Люсильде.
Она, кажется, постарела на десятилетие за последний час и выглядела разбитой и уставшей.
— Конечно, не просто. Но я предлагаю хотя бы выслушать его перед тем, как что-то решать.
— Тогда спрашивайте.
Я встал и вышел из-за стола. Взял чайник и пошел к плите и кухонным шкафчикам. Стол все еще был виден в проходе, Люсильда снова положила ладони на красную ткань, а желудь с душой Сириуса лежал между ними.
Я поставил чайник на огонь. Не то чтобы мне хотелось чая, я просто не мог сидеть там и спокойно смотреть, как мой старший брат сообщает тетушке, что хочет уйти с этим рогатым чудовищем в мир духов и оврагов. От таких мыслей я чуть не пустил слезу обиды и отчаяния, но, заметив пристальный взгляд Рогатого, сдержался.
Он смотрел на меня не отрываясь. Видимо, глядеть на Сириуса или Люсильду ему тоже не хотелось. Интересно, о чем он думал? О том, что Сириус выберет попытку вернуться в тело и остаться с нами, с огромной вероятностью погибнуть в ослабевшем теле? На мгновение мне показалось, что я прав и что он тоже очень боится.
Чайник вскипел. Налив две чашки чая, я вернулся за стол, протянув одну Рогатому. Я допил чай и поставил пустую чашку на стол, когда Люсильда наконец-то убрала руки от красной скатерти.
— Сириус просит нас помочь ему закончить то, что он начал. И у него есть план.
* * *
В преддверии полнолуния летняя ночь была светлой и теплой, мы с тетушкой и Лисом шли по извилистой тропинке, ведущей к старому дубу. Рогатый то семенил впереди, то исчезал где-то в кустах и снова внезапно появлялся. Мы освещали себе путь переносным фонарем на длинной палке, и, в отличие от тетушки, шедшей мягкой поступью и словно созданной для ночных походов, я постоянно спотыкался и отставал, пока мы не вышли на кусок древней каменной дороги, поднимавшейся по холму.
— Я уже осознал, как мало знаю, поэтому у меня к вам прямой вопрос. Насколько могущественны ведьмы? — тихонько спросил я.
Лис в очередной раз ушел куда-то в кусты, и мы остались с Люсильдой вдвоем.
— Думаю, история нашего клана сейчас тебя мало волнует?
— Совсем не волнует, но когда-нибудь потом я буду рад об этом послушать.
— Тогда спроси прямо, и я отвечу. О каком именно могуществе ты говоришь?
— Вы справитесь с леди Дэ Норт?
— Нет. И даже если собрать весь мой действующий шабаш, скорее всего, ответ тоже будет отрицательный.
— А Лис с ней справится?
— Нам, людям, тяжело сравнивать силы демонов, и тут у меня могут быть только предположения. Но что я знаю наверняка — это то, что сейчас он ранен и, видимо, недавно растратил куда-то большую часть своих сил, а вот леди Дэ Норт, скорее всего, в полном здравии. У тебя созрел какой-то план?
— Нет. Как такового плана, в общем-то, нет. Но вот в чем я точно уверен: ни этой Наследнице, ни Рогатому я не собираюсь отдавать ни Сириуса, ни кольцо отца.
— Хм-м-м, не понимаю я, почему ты так вцепился в это кольцо. Но за Сириуса я с тобой до конца.
Мы с тетушкой вышли к дубу. На летнем ночном ветру его огромные ветви шумели, словно море. Лис куда-то спрятался. Я осмотрелся по сторонам.
— А ну иди сюда, Рогатый! Хватит, мы уже все решили, без тебя не справиться.
Тетушка раскладывала на постаменте пирожки, зажигала свечи и благовония. Я не заметил, как подкрался Лис, но в какой-то момент он просто вышел откуда-то из тени моих ног, заставив вздрогнуть от неожиданности. Да еще и рассмеялся, увидев, что напугал меня.
— Ах ты!
— Ш-ш-ш, Марс, прекращай, вот уж точно не здесь! Начнете собачиться — и я вас высеку обоих, — одернула нас тетушка.
Мы с Лисом в недоумении переглянулись: она что, нас за детей считает?! Но перечить ей почему-то не хотелось.
— Как его позвать? Тетушка, Сириус вам объяснил?
— Ну и кого собирается звать столь очаровательная компания? — Старик в костюме и цилиндре выступил из тени дуба.
— З-здравствуйте, уважаемый хранитель наших земель. — В голосе тетушки появились панические нотки, она отвесила поклон, а рогатый Лис весь сжался и спрятался за моей ногой.
Мне почему-то старик не внушал ужаса. Да и вообще меня объяло какое-то пьянящее спокойствие. Я подошел к нему, вынув из кармана желудь.
— Здравствуйте, я Марс Хартли. Несколько дней назад вы отдали мне желудь с душой моего брата Сириуса. Спасибо вам за это.
— Я выполнял обещание, данное ему. Так что твоя благодарность мне ни к чему. Но все же я ее принимаю. Зачем же вы прибыли сюда? Четверо, ночью: душа, ведьма, демон и человек. Давненько не было в этих местах настолько неуместных собраний.
— Я... мы... Мы просим вас открыть нам проход. Сириус хочет доделать дело, которое он начал. И вернуть с той стороны потерявшуюся душу. Я не уверен, что правильно все понял, но вроде вы ему обещали, а рогатый Лис пообещал сопроводить нас и помочь с поисками.
Я ожидал отказа, злости или насмешек, но меня совершенно обескуражило то, что старик вдруг замолчал. На его лице застыло удивление, он лишь тихонько теребил свою небольшую бородку и смотрел на всех нас по очереди, а потом остановил взгляд на Лисе, который стоял в сторонке, что-то нюхал и ковырял лапкой, делая вид, что он вовсе ни при чем, а может, и вообще не с нами.
Старик пристально смотрел на него, а Лис делал все возможное, чтобы не встречаться с ним взглядом. Мне, как, наверное, и тетушке, стало жутко неуютно от этой бессмысленно затянувшейся молчаливой паузы. Но что-то сказать я не решался.
Молчание тянулось и тянулось. Ох, боги, почему же Сириус не объяснил мне или Люсильде, как уговорить старика или хотя бы как правильно с ним беседовать? Когда она сказала, что у Сириуса есть план, мне в голову, конечно, закралась мысль, что что-то точно пойдет не так, но я не думал, что это «не так» начнется сразу, еще до того, как мы отправимся в какой-то неведомый мир.
— Хорошо. Я открою вам проход.
Тон у него был тихий, спокойный, но мне показался до ужаса сердитым.
— Ведь если тебя просят, да еще и раздают обещания, отчего же не открыть.
Он развернулся к Люсильде и куда мягче и спокойнее прибавил:
— Но ведьму с вами пропустить я не могу. Их племя никогда не ходит нашими тропами.
Тетушка отвесила небольшой поклон вежливости и почтения:
— Тогда, с вашего позволения, я подожду их здесь.
И старик кивнул.
Впоследствии я много раз пытался вспомнить или осознать, что же приключилось после этих слов, но так и не смог. Я ждал какой-то двери, вдруг нарисовавшейся из воздуха, или коридора, начинающегося у корней дуба, или вспышки света, но ничего подобного этим моим ожиданиям не произошло.
Я осознал себя стоящим посреди невысокого холма. Ни дуба, ни каких-то деревьев не было. Было небо, и оно было куда светлее и переливалось розово-красными оттенками. Создавалось впечатление, что кто-то замазал серым все краски окружающей меня реальности. А еще дул ураганный ветер, причем невозможно было определить, с какой стороны, — он просто был повсюду. Я вытянул руку. Это был не снег, хотя и очень напоминало снегопад, возможно, пепел или что-то вроде того. Когда я присмотрелся, вдали вырисовывались очертания деревни округа Кайсли, и, словно искаженные в кривом зеркале, они были во всем похожи на реальные, но при этом во всем же отличались. В некоторых местах цвета и краски, наоборот, были неестественно яркие, откуда-то били лучи свечения. Я вдруг обернулся и увидел Сириуса.
— Сириус, ты!
Он подскочил и просто обнял меня. Ничего не говоря. И мне этого было вполне достаточно. Я был так рад.
— Марс, ты растворяешься.
Я посмотрел на свои руки и ноги и вдруг с ужасом заметил, что в некоторых местах они стали прозрачными, а кое-где шипели и струились язвочками, рассыпаясь на части.
— Что?! Что мне с этим делать? — в ужасе вскрикнул я, мне даже стало на секунду стыдно от того, как истерично и по-детски прозвучал мой голос.
— Представь себя в своей любимой одежде. — Рогатый подошел ко мне со спины и положил когтистую руку на плечо, он был в облике очень высокого человека с длинными спутанными волосами, каким я впервые его встретил в лесу. — Твое тело осталось у дуба. Здесь ты бестелесен, здесь ты как твое представление о себе самом и можешь обрести любую форму, какую захочешь, но это тяжело и требует долгих тренировок. Так что, чтобы просто не развалиться в облачко, представь себя в любимой одежде. Люди любят вещи и запоминают их лучше, чем лица друзей.
Я закрыл глаза, выдохнул и, открыв, увидел и почувствовал на себе любимый пиджак и выходные коричневые туфли, которые оставил дома в столице. Прозрачность ушла. Сириус заливисто расхохотался. Я присмотрелся к нему, а он стоял в таком же пиджаке. Может, даже в том же самом. Именно в том его пиджаке, за который мы всегда дрались в юности. Я тихонько улыбнулся ему. Войны за одежду казались теперь чем-то беззаботно-детским и ненастоящим.
— Нам нужно спуститься дальше от прохода, не отставайте. И будьте начеку.
Лис пошел в сторону домов очень быстро, мы с Сириусом еле поспевали за ним.
— Ты же здесь уже искал?
— Да, я обыскал в прошлый раз вон те дома и центр деревни, пытался дойти до особняка, но у меня так и не получилось. Он словно все время отдалялся, а когда я понял, что своими силами до него не дойду, вернулся.
— Наследницы охраняют зеркала своих домов. Не думаю, что мы сможем туда пройти. Также я не думаю, что душа этой вашей леди сумела туда добраться. Но те окрестности, до которых удастся дойти, осмотреть стоит.
— Как вообще ее здесь искать? Где она может быть?
Я абсолютно ничего не понимал: демоны, другие миры — это были для меня сказки и страшилки, и я всегда удивлялся способности Сириуса воспринимать все спокойно, как обыденность. Если честно сказать, я был просто в ужасе и панике и от попадания в этот мир, и от всего произошедшего этим вечером. Но Сириус, кажется, был вполне спокоен и даже строил какие-то логические гипотезы.
А больше всего меня ужаснуло, что, пока они с Рогатым обсуждали, как и где искать душу потерявшейся леди, куда нам лучше отправиться и как поступить в случае опасности, Сириус выглядел абсолютно на своем месте. Как будто для всего этого он и был рожден. Укол страха и ревности ткнул меня где-то под ребром. Он уйдет. Вместе с демоном, как только мы выйдем отсюда. Он точно выберет его. Его, а не нас. Его, а не меня.
Сириус вдруг обернулся:
— Ты как? Испугался? Я, когда сюда в первый раз попал, был просто в ужасе.
— Если бы попал сюда вчера, наверное, с ума бы сошел. Но после сегодняшнего дня нет. Все в порядке.
— Как матушка?
— Зачем ты спрашиваешь? Как сам думаешь? Конечно, плохо. Она считает, что ты погиб.
— Ну, как ни грустно подобное признавать, вроде получается, что она опять права.
Я почувствовал, как проваливаюсь под лед. В ледяную черную воду. Я схватил его за плечи и хорошенько потряс:
— Не смей!
— Марс...
— Не смей мне такое говорить! Тебя мы тоже вернем. Понял?! Я не собираюсь принимать твою гибель, тем более после всего, что увидел и узнал сегодня. Просто не смей считать себя мертвым!
— Хорошо. Ха-ха-ха, хорошо-хорошо, как скажешь. Не буду.
Вот всегда он такой. Отшучивается и смеется, а глаза холодные, грустные, уставшие. Я всегда знал, когда он врет. И всегда знал, что ему невесело, когда он смеялся. Хотя пару раз в доме тетушки я видел его искренний смех. Но никогда у нас дома и никогда рядом со мной. Как будто я был ему обузой.
— Я серьезно. Я тебя с ним не отпущу.
Мы бродили целую вечность. Но ни усталости, ни голода, ни жажды я не чувствовал. Небо меняло цвет: было то розовым, то фиолетовым, то зеленым. Оно спокойно и монотонно переливалось. И никаких светил: ни солнца, ни луны, по которым можно было бы вести отсчет времени.
Если честно, я даже не мог понять, день сейчас или ночь и существует ли в этом мире подобное разделение. Мир вечных сумерек. По предложению Сириуса мы обыскали наш дом: он думал, что, возможно, душа леди Ланы будет рядом с письмом, которое она ему отправила (письмо все еще было вложено в дневник, а дневник так и лежал в моей дорожной сумке). Но это предположение, как и многие другие, не оправдалось.
Мы попробовали подойти как можно ближе к поместью и нарвались на стайку очень злобных дымящихся собак, выправкой напоминающих доберманов. И в этот момент я осознал, что за все то долгое время пребывания в этом мире мы вообще никого не встретили.
— Бежим! — скомандовал Лис, и мы кинулись обратно, в сторону центра деревни.
Собаки бежали за нами, выли, рычали и клацали зубами. «Это конец», — подумал я, но, как только мы забежали на ярмарочную площадь, Лис развел руки, и красноватый свет, стеной вырвавшийся из земли, преградил псам путь.
Я повалился на землю и наблюдал, как они нервно ходят туда-сюда, не в силах пройти через эту стену света. И вдруг они потеряли к нам всякий интерес. Кто-то из псов протяжно завыл вдали, и остальные, развернувшись, спокойно побежали обратно. И только в этот момент я заметил, что мы с Рогатым здесь вдвоем.
— Где Сириус?
Я начал суетиться и оглядываться.
— Сириус! — крикнул я что было сил, и по деревне мой голос разнесся зловещим эхом, словно мы были в горах.
— Не шуми почем зря. С ним все в порядке. Я видел, как он побежал другой стороной.
— Пойдем найдем его.
Я встал и отряхнулся. Еще в доме тетушки мы договорились, что если разделимся, то сразу отправляемся к проходу.
— Нет.
— Почему? — Я в недоумении вылупился на Рогатого.
Если честно, я ждал, что он предложит это даже раньше меня.
— Он наверняка, как и договаривались, пошел к дверям, а там с ним ничего не приключится. Двери подконтрольны Лайаарнаки. Нам осталось обыскать два места. И если там ничего не найдем, тогда возвращаемся. Разделимся и сделаем все быстро.
— Это безопасно? Что это были за собаки?
Лис как-то странно на меня покосился. Уж не пытается ли он под шумок избавиться от меня, чтобы без каких-то помех оставить Сириуса здесь?
— Безопасно. Собаки принадлежат Наследницам и не отходят далеко от поместья. Мы же вон туда пойдем. Кладбище, где семейный склеп Дэ Нортов и ручей, в котором погибла мать леди Ланы. Это все далеко от места обитания псов. Быстро осмотрим и будем возвращаться. Что выбираешь?
В любой другой ситуации, конечно, я предпочел бы ручей кладбищу. Приложил руку к горлу, стараясь ощутить порезы и синяки от когтистой лапы, совсем недавно прижимавшей меня ко дну ручья, но все они остались на моем теле. Здесь ничего не болело.
— Я на кладбище.
— Как скажешь. Только долго не копайся. Псы точно рассказали Наследнице, что мы здесь. Поспешим.
И он унесся так быстро, что я не успел ничего ему ответить. Я встал и тоже побежал на кладбище. Пусть в этом мире тебе не нужны были ни сила, ни дыхалка, но бежать у меня получалось плохо, словно в страшном сне, когда ты пытаешься бежать быстрее, а получается только медленнее или вообще бежишь, оставаясь на одном месте. В какой-то момент я перестал стараться бежать и просто пошел быстрым шагом. Это, надо сказать, сработало, и выходило куда скорее.
На кладбище, в отличие от пустых городских улиц, было многолюдно. Люди размеренно ходили туда-сюда. Правда, людьми их назвать получалось с большой натяжкой. Многие из них уже, наверное, давно забыли свою человеческую форму и обрели причудливые очертания, иногда напоминающие приметы каких-то животных или вещей.
У одной женщины из головы рос огромный бутон на том месте, где должна была быть шляпка, а корни набухали под кожей, создавая диковинно-морщинистый узор. Мужчина, больше напоминавший овечку, с неестественно огромными белыми кудрями не только на голове и лице, но еще и на теле, выпирающими из-под одежды; девочка, сросшаяся руками с тряпичной куклой; старушка, по форме больше похожая на квадратную тумбочку, — они все занимались какими-то своими делами и абсолютно не удостоили меня внимания.
Я ходил между ними и пялился. Даже попытался спросить у какой-то женщины, все еще похожей на обычную женщину, не знает ли она, где можно найти леди Лану, но она посмотрела сквозь меня.
— Пятнадцать лет я его ждала — и что получила в награду? Зачем было это все? Я потеряла, потеряла и больше никогда не найду, и что... О чем это я? Ах да, точно, пятнадцать лет я его ждала...
Я отошел от нее и направился к склепам, где обычно хоронили семьи древних родов. И практически сразу наткнулся на леди Лану! Она сидела на ступеньках своего семейного склепа и смотрела куда-то вдаль.
— Леди Дэ Норт? Леди Лана Дэ Норт, это же вы?
Она тихонько, почти не шевелясь, перевела на меня взгляд. Ее глаза были зелеными. Я громко и радостно вздохнул с облегчением.
— Наконец-то мы вас нашли! Я Марс Хартли, помните меня? Мы виделись в детстве несколько раз.
— Хартли.
— Да, Марс Хартли. Мы с Сириусом пришли сюда в попытке разыскать вас.
— Сириус.
— Да, Сириус, помните Сириуса?
— Я писала ему.
— Да, вы написали ему письмо, и он приехал, а теперь мы здесь, чтобы найти вас. Пойдемте со мной. Я выведу вас, нам нужно уходить.
— Сириус. Я писала ему...
Я растерялся. Может, взять ее и понести?
— Лана, пожалуйста, нам нужно уйти отсюда.
— Нельзя.
— Почему нельзя? Там, вон там, на холме, видите? Сириус там, он ждет вас там, и мы вместе пойдем домой.
— Нельзя домой. Собаки. Собаки прогоняют. Нельзя домой.
Что же делать? Нужно как можно быстрее привести ее в чувство. Но как? И можно ли это сделать вообще? Вдруг подобные процессы в этом мире необратимы? Хотя она все еще выглядела как человек: не рассыпалась и не превратилась в шкафчик или цветок.
Точно! Лис сказал, что люди лучше всего запоминают вещи. Я вспомнил про заколку, в которой мы собирались вынести ее душу из этого мира; собственно, в этом и заключался практически весь план, озвученный Сириусом через тетушку. Перед походом к дубу я взял заколку с собой и положил в левый карман. Но она осталась снаружи, в нашем мире, вместе с моим телом. Я посмотрел на свои любимые коричневые туфли. Закрыл глаза, сосредоточился и резко засунул руку в карман. Заколка была там! Какое облегчение, и ни Сириуса, ни Лиса нет рядом, чтобы посмотрели, какой я молодец. Ладно, придется им потом выслушать эту героическую историю. Я покрутил заколкой перед лицом леди Ланы. Крылышки золотой бабочки с эхом звякнули.
— Моя заколка!
Леди Лана словно проснулась от сна забвения — как же я гордился, что план сработал!
— Откуда она у вас? Я подарила заколки Сириусу.
— Заколки? Неважно... Я Марс Хартли, младший брат Сириуса, вы, наверное, и не помните меня, мы видели...
Я не успел договорить — леди Лана крепко обняла меня и горько разрыдалась.
— Марс! Я, конечно, вас помню, просто не узнала, вы так выросли, простите, — всхлипывала она и пыталась выговаривать слова сквозь слезы. — Мне так жаль, примите мои вам соболезнования...
— Что? Почему? Какие соболезнования?
— Раз вы здесь, вы тоже погибли?
— Нет-нет, что вы. Я не погиб, и Сириус тоже — мы пришли сюда за вами.
— Он тоже здесь?
— Да, и нам нужно скорее уходить. Пойдемте!
Мы шли очень медленно, что неимоверно меня злило. Леди Лана постоянно впадала в прострацию и забвение и начинала разворачиваться и идти обратно в сторону кладбища. Я еще несколько раз крутил заколкой у нее перед лицом, и она приходила в чувство, но с каждым таким разом я думал, что в следующий это точно не сработает. Нужно скорее довести ее до дверей. Мы прошли дорогой, которая казалась мне наиболее короткой. Лана в очередной раз развернулась и собралась спускаться с холма, я тихонько выругался и вдруг услышал крик Сириуса.
— Ма-арс! Лана! — Он бежал к нам вниз по холму. — Хвала небесам! Ты ее нашел! Как, где?
Он подлетел и обнял леди Лану, а потом поднял и радостно закружил.
— Сириус? Что? Где мы? Когда ты приехал?
— Я все объясню потом! Бежим, нам всем нужно бежать: кое-что случилось.
Он схватил ее за руку и быстро потянул вверх по холму.
— Стойте!
— Марс, не отставай! Скорее!
Я бежал за ними. Что могло случиться? Я думал спросить на бегу, но у меня не получалось бежать и кричать одновременно. Я осмотрелся: за нами никто не гнался, и никого не было рядом. Лиса тоже нигде не видно. Что же это? Что могло так напугать Сириуса? Может, что-то с выходом?
Меня окатило холодным потом. Лис наверняка что-то сделал с выходом, чтобы оставить нас всех здесь навеки. Мне показалось странным его предложение разделиться... Но он же не способен на такую подлость? Или способен? Что вообще я о нем знал? То, что он называл себя другом Сириуса и хотел отвести его душу в этот мир? Зачем мы вообще вместе с ним сюда пошли?
Мы втроем добежали до того места, где появились в этом мире. Все было тихо и спокойно. Никакой двери нет, но ее не было и когда мы появились.
— Сириус, что происходит? Где Рогатый?
— Он ушел вперед. Лайаарнаки сказал ему, что Наследница пришла к дубу. И он пошел попытаться ее задержать. Я остался ждать тебя.
— Мы... мы сможем выйти без него?
— Да, конечно, сможем. Дверью заведует старик, не Лис.
Видимо, мои подозрения отразились тенью на лице — Сириус все сразу понял и начал отвечать на еще не заданные вопросы. Как же я ненавидел эту его манеру в детстве и как же был рад ей сейчас!
— Марс, не стоит тебе его во всяком подозревать. Лис — это Лис. Я не могу назвать его добрым или даже хорошим, но он всегда помогал мне — в своей манере, конечно. Я ему доверяю. — Сириус подошел и положил руку мне на плечо. — Доверься и ты, прошу.
Он обнял меня и, подтянув к нам за руку стоящую в непонимании леди Лану, обнял и ее. Никто ничего не говорил и никого не звал, но пространство вокруг нас потемнело, я ничего не ощущал, кроме плеча брата, в которое уткнулся лицом, как вдруг появились вспышки света. Я поднял глаза и понял, что мы втроем стоим на постаменте под дубом, а все вокруг полыхает голубым и зеленым пламенем.
Я увидел свое тело, лежащее в неестественной позе после падения с лавочки, на которой я его оставил. Рядом в нескольких метрах лежала без чувств Люсильда Тарльтон, ее голова была разбита, и лужица крови, натекшая из рассеченного лба, испугала меня своими размерами. Неужели она мертва?! А мое тело? Оно живо?
— О великие боги! Это же я?! — Леди Лана показала рукой на свое тело с демоном Наследницей внутри.
Они с Лисом дрались на лесенке с холма, и вроде у него даже получилось оттеснить ее от дуба и наших тел.
Одного взгляда хватило, чтобы понять: у Лиса кончаются остатки сил. Он тяжело дышал и двигался сгорбившись. Но ему все еще удавалось отбивать и блокировать ее удары и вспышки зеленого пламени. У нас всего пара минут, что же делать?
— Марс, не стой столбом! — Крик Сириуса вернул меня в чувство. — Заходи в тело! Лана! Заколка!
Дальше объяснять не требовалось, я схватил дух леди Ланы за руку и потащил к своему телу. В ту долю секунды, пока я летел к нему, задумался, что не знаю, как заходить в тело, и на мгновение испугался. Но, видимо, есть вещи, для которых не требуются ни знания, ни умения, ни объяснения.
Я зашел в свое тело легко и просто. Как будто так и должно быть. Ведь оно было мое. И сразу взвыл от боли и выдернул из-под ключицы маленький кинжал, больше похожий на тонкий нож для писем. По белой рубашке растеклось багровое пятно. Я все еще видел Сириуса. Он начинал местами дымиться. Леди Ланы нигде не было, я достал заколку из кармана.
— Сириус! Она там? У нее получилось зайти?
— Да! Спрячь! Убери! Ни в коем случае нельзя отдавать ее Наследнице.
— Ты растворяешься!
Я встал через боль. Было не до нее. Я просто заметил, что, пока вставал, из раны с новой силой полилась кровь. Но это было неважно. Что мне делать? Желудь?!
Я судорожно заметался по сторонам и заметил огромный раздавленный желудь в паре метров от дуба. Он догорал зеленым пламенем. Я посмотрел на Люсильду, потом на дерущегося Лиса, затем на растворяющегося Сириуса, и меня накрыло паникой. Голова была пустая, я не мог пошевелиться, не мог ничего придумать. Пространство словно отдалялось от меня, темнея и сужаясь по краям обзора, как на столичных фотопортретах.
— Марс! Марс, серьезно! Очнись, не паникуй! Пожалуйста, ты очень нужен мне сейчас! — Полупрозрачный Сириус, практически весь покрытый шипящими язвами, кричал прямо у моего лица.
Вдох-выдох. Вдох-выдох.
— Я здесь. План?
— Помнишь Одорда?
— Не сработает! Тогда не сработало!
— Не спорь! Не сейчас! Просто сделай то, что я говорю.
Я кивнул и посмотрел на демона Наследницу в теле леди Ланы.
— На счет «три»! Раз, два...
Я не слышал, как он крикнул «три». Я просто побежал так быстро, как только мог. С разбега напрыгнул на нее и повис на предплечье. Казалось очень странным, но эта тонкая, хрупкая девушка даже не пошатнулась от моего прыжка. Ее свободная рука сразу с хирургической точностью вонзилась в рану на моей груди. Я взвыл от боли. Лис отреагировал молниеносно. Он прыгнул на нас, оттянув вторую ее руку. И тут я почувствовал, как мы все начинаем гореть.
Вдруг из ниоткуда появился Сириус. Он с силой поцеловал ее и исчез. Пламя резко потухло. Леди Лана обмякла в наших с Лисом руках, я убрал свои, и она повалилась на колени в приступе кровавого кашля. На ее губах кипела пена, а изо рта изрыгалась кровь. Она посмотрела на меня снизу вверх и улыбнулась. Сердце пропустило удар.
— Я же сказал, что в этот раз получится...
Очередной поток крови вырвался изо рта, и все ее тело начала бить крупная дрожь.
— Сириус! Что ты наделал?! Зачем? — Лис взял ее за щеки, а потом, придерживая за плечо, приподнял и усадил. — Ты совсем дурак?
— Рогатый, кхе-кхе-кхе, переживает за человека, — сквозь кашель еле выговорил Сириус в теле Ланы Дэ Норт. — Нужно будет записать в летописях, не иначе.
Она рухнула на спину и начала биться в предсмертных судорогах. Я не мог поверить, что это происходит! Нет, как? Все не может вот так вот закончиться...
— Сделай что-нибудь! — крикнул я Лису.
— Что, по-твоему, я могу сделать?! — Он тоже потерял самообладание и в ужасе кричал на меня в ответ.
— Откуда мне знать?! Заклинание какое-нибудь, ты же демон. Не стой вот так!
— Ты идиот?! Ты думаешь, если бы я знал, что можно сделать, то уже бы не сделал? Как ты вообще разрешил ему такое провернуть?!
— Я? При чем здесь я? Он ничего мне не объяснял! Ты, между прочим, тоже ее держал!
— А ну, прекратили оба немедленно!!!
Мы с Лисом чуть не подпрыгнули от неожиданности. Вся в крови, с растрепанными волосами и с огромным ножом в руке, к нам подошла Люсильда Тарльтон. Через весь лоб тянулась рана. Зияла, словно кровавый овраг.
— Нет-нет-нет! Тетушка, это не Наследница! Это Сириус! Убери нож!
— Ох, ну и идиоты же вы! Конечно, я знаю, что это Сириус.
Она подняла подол, из-под которого выбивалась красная нижняя юбка. Отрезав от нее два больших лоскута, она ловко подкинула нож, поймав за лезвие, и протянула рукояткой к Лису.
— Нужна твоя кровь. Много.
Я сидел на земле, обхватив голову руками. Леди Лана Дэ Норт билась в конвульсиях, Лис стоял рядом с ней на коленях. Его халат был весь драный и обгоревший. Лицо в крови и бледное, как луна. Хотя, может, оно и раньше было бледное, а я просто не замечал? Как я всю жизнь не замечал, что моя тетушка была ведьмой, а брат водил дружбу с демонами. Как же так? Я ведь жил в этом же доме.
Люсильда расписала оба отреза ткани символами из лисьей крови. Одним она аккуратно обернула горло леди Ланы, а вторым, легонько приподняв ее под ребра, обернула, как широким поясом. Судороги прекратились.
— Я не знаю, как долго.
— Что нам делать?
— Этого я тоже не знаю.
Рогатый подошел к ней, прихрамывая, и, положив когтистую руку на голову, что-то прошептал. Огромный порез на лбу начал чуть затягиваться.
— Спасибо.
— Ты еще нужна.
— Нам нужно пойти в поместье. — Я встал и подошел к ним. — Мы пойдем туда и переселим Сириуса в его тело.
— Нет, так не получится. Наследница его не выпустит.
— Ты в этом уверен? Тогда что ты предлагаешь? Или ты можешь только отвергать?
— Я знаю, что в одиночку Сириус с ней не справится. Но ты можешь ему помочь изгнать ее.
От его серьезного взгляда мне стало не по себе. В его голосе не было ни издевки, ни просьбы.
— Хорошо, что мне нужно сделать?
— Пока ничего сложного. Ведьма, отрежь от своей юбки еще красной ткани, а ты вот, держи. — Он протянул мне нож. — Теперь нужна твоя.
Мы молча и медленно шли по ночному лесу. В этот раз не было ни светлячков, ни расступающихся корней деревьев. От каждого шага по телу разбегалась боль. Я нес на руках тело леди Ланы с душой брата внутри, душа же самой леди Ланы тихонько сидела в заколке в моем кармане. На пару шагов впереди шел маленький мальчик с оленьими рожками на лбу, весь в крови и подранной одежде.
Если бы несколько дней назад, когда на пышном и многолюдном столичном вокзале я садился на поезд, мне кто-то описал эту картину, я бы счел его безумцем. Но сейчас я тихо шагал. Думал о том, что Рогатый будет топить нас в этой чертовой реке. В этот раз мне не было страшно. Может, потому, что он решил объяснить мне заранее, а может, потому, что меньше десяти часов назад я уже это пережил.
Но сказать, что я не боялся, — это ничего не сказать. Я боялся еще как! При мысли о том, что не справлюсь и мне придется положить тело Сириуса без души и с бьющимся сердцем в ту чертову пустую могилу, руки начинали неистово трястись. Я даже чуть не выронил леди Лану и перехватил поудобнее. Идти молча не было сил. Я чувствовал, как схожу с ума. Люсильда отправилась будить Мари и Лиззи, чтобы присоединиться к нам на помощь. Но ждать их мы не стали. Из возможных собеседников был только он. Хоть мне этого не очень-то и хотелось.
— Эй, Рогатый! Как... Как ты познакомился с Сириусом?