«Раскрывая карты» (глава XVIII)
«Судьба тасует карты, а мы играем».
Артур Шопенгауэр
***
Являясь в совершенстве обнаженными перед друг другом, они понимали, жаль, что речь не о одеянии.. очень жаль...
Лилия: (мысли)
«Отпрянуть ли?..»
Роман: (мысли)
«Как отпустить её?»
Каждый из них закладывал свой смысл в слово «отпустить», но от этого им не становилось менее страшно потерять друг друга...
Первым, будто отрывая плоть от себя, отпустил Роман.
На его лице не было эмоций.
Глаза, красные, полные слёз, что градом катились по бледному лицу, бесшумно падали и растворяясь на драповом пиджаке, оставили за собой лишь следы соленой воды.
Лилия, что откровенно смотрела на мужчину, сквозь длинные, густые ресницы, роняя как и цвет её глаз, холодный оттенок безразличия.
- Не будем же мы так и стоять здесь, прошу, пройдемте в гостиную.
Тот лишь вежливо кивнул.
Неуверенной поступью он прошел за девушкой.
С опаской, но всё же поднял глаза, за которыми таким же потоком как и слёзы, катившиеся с них недавно, посыпались мысли:
«Её квартира, как и она сама, в полной мере сочетается с хозяйкой. Я и представить не мог иную картину её обители.»
***
Бежевый ажур штор, что так изящно переливался с уже покидающими то же тепло, что и раньше, лучами солнца.
Светлые, окрашенные в нежно, еле заметный фиолетовый оттенок стены визуально увеличивали комнату. Ковер, из шерсти белого животного постеленный на графитовый кафель смотрелся как нельзя «своим».
Мебель была в белоснежных оттенках, хоть и казалась простенькой и не громоздкой, как мне приходилось встречать у людей ранее.
Два прелестных кресла-качалки располагались по разным краям комнаты, а посередине был стеклянный стол, на светлых деревянных ножках и дополнял его великолепно сочетающий пуфик на несколько персон.
-Присаживайтесь где пожелаете.
Холодно проронила несколько слов девушка.
«Я сел напротив неё, перетянув одно из кресел-качалок, в то время как хозяйка комнаты занимала центральную позицию.
Мне казалось, будто смотреть за её фарфорово-светлой, оттеняющей голубизну её глаз кожей, я мог целую вечность.
Томное тикание часов успокаивало, иногда она моргала в их такт, смотря усердно куда-то в пустоту, теряя связь с реальностью».
Однако вдруг она перевела взгляд на мужчину. Когда их взгляды соприкоснулись друг с другом, мужчине стало не по себе, в то время как девушка с широко открытым взором около пары минут прожигала мужчину беспощадно и двусмысленно. Собравшись с духом и глубоко вдохнув, набирая в легкие как можно больше воздуха, будто желая закричать на всю, что есть силы, она заговорила.
- Я всё понимаю, однако... поймите и вы меня. 15 минут. Мы сидим молча не обронив ни слова 15 минут. Этого времени достаточно, чтобы хотя бы частично отойти от шока. Я не стала вам предлагать чай, хоть это и может показаться дурным тоном от хозяйки дома, однако, мне всё равно на это.
Давайте перейдём к сути, чтобы поставить здесь же все точки над і, не возвращаясь больше к этой теме. - сглотнув, она проложила. - Как вы уже поняли я вернулась, но не ради вас, не стройте столь ложных мечтаний на это. Примите ту реальность, что я уже не та, полная смущения барышня, которую вы умело заставали врасплох, выматывая и выслеживая сравни сталкеру.
Тогда это и правда могло казаться милым.. где-то улично романтичным.. животрепещущим.
Но сейчас. Перед вами не та Лилия. Не та девочка.
А та, кто прошел через слишком много боли, чтобы удивлять себя ею дальше.
Я.. - ее интонация сменилась, голос задрожал и оборвался, - я не люблю вас, однако из-за больного чувства привязанности, долга вернуть вам письма лично и увидеть вас, была вынуждена вернуться.
Я сделала это и теперь.. нам больше не стоит больше видеться, никогда. Да, будет больно. Двоим. Но так или иначе, чтобы не превратить эту ситуацию в патово нездоровую, мы должны это сделать с вами.. Надеюсь, я не одна понимаю это.
Теперь же, извольте и вы нарушить столь красноречивое молчание, уважаемый Роман».
Мужчина внимательно слушал девушку, смотря за каждым невольным движением тела, пронзительным взором глаз и когда она завершила говорить, на минуту о чем-то задумавшись, подал голос.
Мисс Лилия.. простите. Что заставил столько всего пережить из-за своего же самолюбия и тщеславия, думая о себе, я совершенно не посчитался с вами.. разве это можно назвать любовью..?
Но также, в оправдание себе скажу. Любовь - это не то чувство, что мы привыкли видеть в книгах, что нам так отчаянно стремились показать Ромео и Джульетта. Любовь обрекает на вечные страдания, в которых мы тонем, постоянно сея в себе ложную надежду на то, что хватающий воздух и умение плавать спасет нас от устрашающей, безграничной глубины..
Я не должен был вот так врываться к вам, ведь это так опрометчиво. Не должен был в принципе ставить вам условия и привязывать письмами, оставляя чувство долга.
Но..
Тогда. За сердце. Это единственное, за что я не соврал.
Возраст. Статус. Общество. Если всё это выше человеческой жизни, то пожалуй...».
Резко встав и подойдя по ближе, вынув тот же револьвер как и тогда, протянул его девушке.
К горлу подступила тошнота, её и без того бледное лицо, стало приобретать еще более светлый оттенок.
Он продолжил.
- Знаю, поступаю как последний подлец, как тот, кто однажды уже ставил вас в это положение, фактически не оставляя выбора. Однако мне не нужна жизнь без вас, в этом нет смысла... и...
- И поэтому вы приходите к шантажу меня, вместо того, чтобы убить себя самостоятельно?
Хах.. Боже вы настолько ущербны..
Не думайте, что за столько лет я не смогла не навести о вас никаких справок. Я знаю о вас совершенно всё, начиная с того, что вы не человек, а вампир и заканчивая тем, что вероятно читать мои мысли, вам не настолько же просто как другим..
Если вы думаете, что я боюсь убить вас.. совсем нет.. убив вас, я буду вынуждена это сделать и с собой, чтобы не корчиться здесь, на этой грешной земле, чувствуя себя последней, что ни есть тварью...
Разве не стоит отравить друг друга чуть сильнее, обдать большей болью и лишь потом лишиться окончательно жизни?
Охотники ведь преследуют своих жертв, наслаждаясь их страхом и беззащитностью, не так ли?»
Пылающий огонь в её глазах, что не свойственен такой голубизне, окончательно сжег его сердце, запрятав револьвер, он вплотную подошел к ней. Нежно обхватив руками её талию, прижался к её губам..
~Конец сезона.~