Завет Влюбленных

Кьеран поправил воротник белоснежной рубашки, поправил галстук, нарочито взъерошив отросшие черные волосы, стараясь придать облику некоторую небрежность.

Сегодня их "команда спасения мира", состоящая из самого Кьерана, Джоанны, Меланты и Конрада, отправлялась с тайным визитом к лорду Винсенту — известному любителю напыщенности, пафоса и самолюбования, в чем Кьерану еще предстояло с ним посоревноваться. Винсент - не его настоящее имя, настоящее, кажется, никто и не знает. Винсент — повелитель теней и Хаоса, и до Ордена дошли слухи, что этот надменный павлин затевает какое-то грандиозное представление, цель которого пока не ясна. Но где шоу, там и громкие речи о захвате мира. Как лорд теней, он, конечно, уступал предшественнику – своему деду, тот творил настоящие зверства, а Винсент лишь его жалкая пародия. Но в последнее время его "творения" стали несколько масштабнее, причиняя все больше неудобств. И кто знает, может быть, он и сам дозрел до гениальных идей, чтобы склонить чашу весов в сторону хаоса.

До поместья этого высокомерного шута можно было добраться всего за пару часов. Или за тридцать минут, если бы Кьерану позволили ехать как он привык, не соблюдая никаких правил. Но, увы, Джоанна, словно улитка, обожает "правильную" езду верхом, Меланта вообще не любит лошадей и ездит на них лишь в редких и исключительных случаях. И только Конрад, лучший друг Кьерана, с удовольствием устроил бы соревновательные скачки. Именно поэтому им пришлось двигаться более-менее в одном темпе, периодически подгоняя отстающих девушек, что спровоцировало словесную перепалку, не прекращавшуюся почти до самого конца пути. И вот, наконец, они остановились перед огромными коваными воротами. Хмыкнув, Кьеран поморщился, услышав очередной возмущенный крик Меланты.

— Да чтоб я еще раз села на эту лошадь!

— Да перестань уже ныть, — устало отозвалась Джоанна.

— Это ты попробуй пару часов галопом скакать. Мы с Конрадом вообще удивляемся, как твои ноги до сих пор не отвалились.

— Эй, а за меня не говори, — Конрад притворно обиделся. — Я — самый быстрый скакун Альентара, детка.

— Ой, фу, — скривилась Меланта. — Скакун...

— Мы что, еще пару часов это слушать будем? — К ним подошел Кьеран, поправляя черный плащ. Он окинул взглядом своих друзей и направился к воротам поместья. Беглый взгляд в окна показал, что никто не торопится их встречать.

— Вы помните, что мы здесь с дружеским визитом, — напомнила Джоанна, устремив взгляд на своих спутников. — В последний раз повторяю: никаких насмешек над хозяином. А тебе, Кьеран, вообще лучше рот закрыть.

— Да уж, тебе-то точно стоит помолчать, потому что ты вечно ляпаешь не то, что думаешь, — хмыкнул Кьеран, поправляя рукав. — Мисс Совершенство.

— Да как у тебя язык повернулся! — Джоанна сердито сверкнула янтарными глазами в сторону Кьерана, пока тот пытался незаметно найти способ проникнуть внутрь. — Я говорю то, что думают все, в отличие от тебя, наглый самодур.

Кьеран расхохотался, и Конрад, не удержавшись, присоединился к нему.

— Охотно верю, — усмехнулся Кьеран и распахнул ворота. — Дамы, проходите первыми.

— Как ты это сделал, братишка? — удивленно спросил Конрад.

— Тебя еще учить надо? — проворчал брюнет. — Тебя, одного из лучших магов, между прочим?

— А, так ты просто применил «открыватус»?

Кьеран закатил глаза. Четким шагом они направились к главному входу в поместье.

На пороге их уже поджидала высокая, суровая женщина средних лет, сразу же окинувшая цепким взглядом незваных гостей.

— Кто вы такие и с какой целью прибыли в поместье господина? — спросила она уверенно и холодно.

— Как это кто? Вы что, не узнаете? — было начал Конрад, но Кьеран, легонько ткнув друга локтем в бок, положил руку ему на плечо и включил режим обаятельного актера.

— Нас нет в списках, мадам, — очаровательно улыбнулся Кьеран своей самой великолепной улыбкой. — Но уверяю вас, господин пригласил нас в качестве "секретных гостей", вы же знаете, какой он затейник.

Кьеран протянул женщине сверток, искусно написанный почерком Винсента.

Она, поколебавшись, игриво заправила прядь седых волос за ухо.

— В таком случае проходите.

— Черт, братишка, я думал, ты такие приемчики только с дамочками лет на сорок помоложе используешь, — недоумевал Конрад.

— Ты идиот, Конрад?

Меланта и Джоанна, шедшие следом, прыснули со смеху.

— Может, хоть ненадолго от него избавимся? — промурлыкала Меланта.

— Только мечтай, мечты имеют свойство сбываться, — ответил Кьеран. — Может, ему стоит больше общаться с женщинами постарше.

— Ой, да ну вас, — махнул рукой Конрад.

Они подошли к огромным закрытым дверям, украшенным длинными серебряными драконьими когтями. Кьеран оглянулся на друзей, а затем осторожно распахнул двери, стараясь проскользнуть внутрь незамеченными.

Зал был полон людей, вернее, тех, кто пытался ими казаться. В отличие от мрачного вида поместья и коридоров, здесь было довольно светло. Но золотые колонны и полы, словно зеркала, несомненно, свидетельствовали о полном отсутствии вкуса. Винсент восседал на троне, как и полагается. Рядом с ним возвышалась огромная конструкция, накрытая красной тканью, чуть ли не до самого потолка.

— Он что, под тряпкой цирк прячет? — тихо спросил Конрад.

Кьеран не сдержал смеха, прикрыв рот ладонью.

— Заткнись и веди себя прилично, — коротко ответил Кьеран, поправляя рукава и скрывая веселье. Он бросил взгляд на друзей и увидел, что Меланта уже оживленно беседует с каким-то молодым человеком.

— Я тебе что, собачка, Кьеран? — возмутился Конрад.

— Твои слова, а не мои, — хмыкнул Кьеран.

Несмотря на недовольство, Конрад покорно последовал за другом, все еще недовольно поджимая губы, словно обиженный ребенок.

Они пробирались сквозь толпу, и некоторые, заметив Кьерана и Конрада, начинали что-то шептать своим соседям на ухо. Внезапно в комнате воцарилась тишина, свет погас, и все взгляды обратились к Винсенту, медленно шедшему к центру зала. Он обвел всех взглядом, остановившись на Джоанне. Легкая улыбка тронула его губы.

— Добро пожаловать, мои дорогие гости! Сегодня мы станем свидетелями небывалого зрелища, которое перевернет ваш мир! Да, вы все правильно поняли, сегодня Альентар увидит рассвет новой эпохи! Сегодня у нас особенный вечер, друзья мои, — разнесся по залу голос Винсента.

Слуги тут же зажгли свечи вокруг огромной конструкции, накрытой красной тканью. — Вы, мои верные подданные, наверняка знаете, что равновесие в Сент-Эмероде должно быть нарушено. И сегодня я сделаю то, что окончательно сломает его. Я уничтожу богов!

По залу прокатился шепот изумления.

— Не буду скрывать от вас, это связано с метками душ, — продолжил Винсент, и "незваные гости" тут же обменялись встревоженными взглядами. — Ведь всем известно, что испокон веков меткой награждалась девушка, которой суждено быть целительницей, и мужчина из рода Азаэль? Так ведь?

Шепот усилился.

— Какое он вообще имеет отношение к роду Азаэль? — тихо спросила Меланта.

— Вообще-то, никакого, — шепотом ответил Конрад. — А вот наш братишка — непосредственное.

Винсент выждал несколько минут, наслаждаясь произведенным эффектом, и продолжил:

— На мне — метка "ключа". Она — моя! — Он самодовольно оскалился и поднял руку, демонстрируя запястье, где было высечено чье-то имя, но издалека его было не разглядеть.

Зал взорвался аплодисментами и восторженными криками. Ребята в шоке переглянулись.

— Дела дрянь, да, Кьеран? — тихо спросила Джоанна без тени эмоций.

— Этот павлин времени даром не терял... — пробормотал Кьеран, внезапно почувствовав жгучую боль в запястье. Он отвернулся, шипя от боли, и схватился за руку. Имя Джоанны стало расплываться, исчезая под новым именем - «Иветт».

— Боже, что с тобой?.. — обеспокоенно спросила Джоанна, пытаясь разглядеть, что происходит с его запястьем. Остальные тоже окружили его, перешептываясь в тревоге.

Сквозь боль Кьеран взглянул на свою руку.

— "Иветт?"... — хрипло прошептал он в изумлении.

— Все в порядке, — солгал он. — Наверное, этот индюк распылил тут какую-то заразу.

— Как думаете, ей больно? — тихо спросила Джоанна, указывая на накрытую клетку. – Девушке внутри.

— Это чудовище притащило бедную девушку силой, — ответил Конрад. — Представь себе, что он с ней делал.

— Отвратительно, — тихо сказала Джоанна, отворачиваясь.

— Действительно отвратительно, — прошептал Кьеран, сжимая кулаки. — Конрад, ты со мной?

— Я за любой кипишь, братишка, — ответил тот. — Но что мы собираемся делать?

— Я устрою небольшую диверсию, а вы постарайтесь отвлечь внимание, хорошо? — коротко ответил Кьеран.

Ребята переглянулись и согласились.

Мужчина сжал запястье, стараясь унять боль, затем опустил рукав, скрывая метку.

- Уж простите, кучка высокомерных тварей, но придется устроить маленькую встряску.

Кьеран решительно двинулся в сторону огромной клетки, возвышавшейся в центре зала, пытаясь её обойти, и остаться незамеченным.

- Куда это ты намылился? - раздалось у него за спиной, и кто-то грубо схватил его за рукав. Это была Джоанна. Резко развернувшись, он оттолкнул ее.

— Ты совсем спятил? — ошарашено выдохнула смуглая девушка.

— Я знаю, что делаю. Отвали и не мешай, — отрезал Кьеран и снова повернулся к клетке.

Шум вокруг места, в котором она очутилась настойчивый и угрожающий, словно предвестник бури, заставил Иветт резко обернуться, чуть не запнувшись о край каменной кладки. Ручка клетки бешено дергалась из стороны в сторону, словно одержимая злым духом, словно стоящий в коридоре человек, обезумевший от ярости, никак не мог справиться с проклятым замком. «Ведьма» – пронзила ее сознание ледяная мысль, словно удар хлыстом. Эта ужасная женщина, с лицом, словно высеченным из гранита, и глазами, в которых не отражалось ни капли сочувствия, вернулась, чтобы выполнить свою угрозу – избить ее до полусмерти, превратив в бесчувственную куклу. Или, что еще хуже, чтобы отвести ее к «Хозяину», этому таинственному и всемогущему деспоту, чье имя, словно темное проклятие, вселяло животный ужас в сердца всех обитателей этого проклятого места. Иветт, подчиняясь первобытному инстинкту самосохранения, в одну секунду, словно молния, пересекла тесную, убогую клетку, словно загнанная в угол лань. Схватила с пола оставленный ей тяжелый фарфоровый кувшин, украшенный дешевыми, выцветшими цветочками, и встала у двери, словно солдат, защищающий последнюю крепость. Она сжимала свое жалкое оружие так сильно, что костяшки пальцев побелели, а руки дрожали, словно осенние листья на ветру. Наконец-то, после томительных секунд ожидания, ручка, с громким щелчком, провернулась, и дверь, со скрипом и стоном, медленно распахнулась, впуская в комнату зловещую полутьму. В полумраке Иветт видела лишь расплывчатую тень – кто-то вошел внутрь, словно крался в ночи, готовый напасть в любой момент. Девушка, не раздумывая ни секунды, подалась вперед и, издав отчаянный, полный ужаса крик, замахнулась кувшином, готовая в любой момент обрушить его на голову чужака, словно палач, отправляющий преступника на эшафот. Вошедший в комнату человек, кто бы он ни был, оказался удивительно ловок и быстр, словно дикий зверь, однако, к его несчастью, недостаточно. Кувшин с силой ударил по вытянутой руке, когда он собирался схватить Иветт, словно поймать заблудшую птицу, а потом, не встречая сопротивления, с громким треском врезался в стену, оставив на ней грязный отпечаток и рассыпавшись на тысячи осколков, словно разбитые мечты. Осколки фарфора дождем посыпались на пол, звеня, словно колокольчики, возвещающие о беде, а незнакомец, вскрикнув от острой боли, завопил, словно его режут живьем. Она, тяжело дыша и чувствуя, как дрожат колени, словно вот-вот подломятся, попятилась назад, словно отступая перед надвигающейся бурей. Затем, собрав в кулак остатки своего мужества, рванулась к двери, надеясь вырваться на свободу, сбежать от надвигающейся опасности. Но та, словно по чьей-то злой воле, вдруг захлопнулась сама собой, издав глухой, зловещий стук, и сколько девушка ни дергала за ручку, словно пытаясь вырвать ее, она даже не шелохнулась, словно была намертво приварена к двери. Небольшой источник света, наконец попавший в её обитель, позволил увидеть незнакомца. Перед ней стоял парень, чуть старше ее самой. Возможно, ему было лет двадцать пять, максимум двадцать семь. Внимание Иветт привлекли толстые кожаные ремни, которые крест-накрест обхватывали его грудь и плотно обвивали талию и бедра. Впрочем, сами ремни, казалось, служили лишь практической цели, удерживая на себе целый арсенал. Вот что действительно приковывало взгляд: оружие, которое можно было встретить явно не каждый день. Кинжалы причудливых форм, с рукоятями, украшенными замысловатой, словно кружевной, резьбой, заставляли сердце замирать от восхищения.

Взгляд Иветт невольно скользнул к его руке, и она заметила тонкую, змеящуюся полоску крови, алеющую на бледной коже, – несомненное свидетельство ее внезапной атаки. Разлетевшийся кувшин, судя по всему, оставил довольно глубокий порез. Она подняла глаза и встретилась с его взглядом. И, несмотря на сковавший ее страх и всю нелепость ситуации, Иветт не могла не отметить его поразительную красоту. Это был мужчина, словно сошедший с полотна старинного мастера. Светло-карие глаза, теплые и сияющие, словно отполированный янтарь, изящные скулы, подчеркивающие волевой подбородок, чувственные губы, с тонкими линиями по краям, длинные, пушистые ресницы, отбрасывающие легкую тень на бледные щеки. Густые, иссиня-черные волосы были небрежно собраны в низкий хвост, открывая безупречную линию шеи. Он был создан для того, чтобы позировать перед камерой, чтобы его образ увековечили на холсте или в мраморе. Он казался гостем из другой реальности, воплощением тех волшебных грез, которыми Иветт иногда позволяла себе услаждаться, чтобы на миг забыть о суровой, безрадостной действительности. Впрочем, в ее грезах прекрасный принц вряд ли бы осыпал ее проклятиями и размахивал окровавленной рукой перед самым лицом.

– Ты меня порезала, – констатировал он, похоже, исчерпав весь свой словарный запас ругательств. Его голос, на удивление, звучал приятно, с легкой хрипотцой и нотками удивления. – И, должен заметить, такой удар вполне мог оказаться смертельным. У тебя есть хоть малейшее представление, кого ты только что пыталась убить?

Иветт уставилась на него широко раскрытыми глазами, в которых плескались растерянность и страх.

– Ты Хозяин? – выдавила она, пытаясь хоть как-то прояснить ситуацию.

Он лишь пренебрежительно отмахнулся рукой, словно от назойливой мухи, не обращая внимания на алеющие капли крови, стекающие по его пальцам и падающие на пол, словно пролитые рубины.

– Да уж, обильная потеря крови. Вот это засада, – пробормотал он себе под нос, словно запамятовал о ее присутствии. – Исход мог бы быть и хуже, если бы я не был так чертовски хорош...

– Ты – Хозяин? – настойчиво повторила Иветт, отчаянно пытаясь понять, что происходит. С ее уст то и дело невольно срывалось иностранное: «Баас? Баас?»

– Хозяин? – переспросил он, выгнув бровь в притворном изумлении. Казалось, она задала ему чрезвычайно странный, почти нелепый вопрос. – Это... типа босс, да?

– Я... – Девушка ощутила, что ее реальность дала трещину, словно она провалилась в чью-то бредовую фантазию. – Полагаю, что да.

– Ну, тогда да, в каком-то смысле я – босс, – заявил он с самодовольной усмешкой, словно щеголяя новообретенным титулом. – За свою скромную жизнь я успел много чего освоить в совершенстве. Например, улицы Альентара знаю, как свои пять пальцев, говорю по-гречески так, что сами эллины позавидуют, разгадываю любые шарады, даже самые каверзные, и, смею заверить, держу градус тоже отлично. А как насчет женского пола? О, поверь мне, ни одна красотка не устоит перед моим обаянием.

Иветт окинула его пытливым взглядом, – и вслушивалась в каждое слово, пытаясь разгадать, что скрывается за этим напускным бахвальством.

– Боже, какой же я все-таки молодец, – продолжал он, – и почему меня до сих пор никто так не называл? Пора это исправить!

– А еще, похоже, ты отлично опустошаешь винные погреба, – не выдержала Иветт, стараясь скрыть дрожь в голосе. – Сколько ты выпил, прежде чем вломиться сюда?

Однако для пьяного незнакомец слишком уверенно держался на ногах.

– Спрошу прямо, – сказал он, слегка наклонив голову набок и прищурившись. – У меня ощущение, что я слышу знакомый греческий акцент?

На лице парня читалось искреннее удивление.

– Да, точно, теперь понял, акцент тебя выдает с головой, – пробормотал он, словно разгадал сложную головоломку. – Так как же тебя зовут, гречанка?

Иветт с явным недоверием посмотрела на незваного гостя.

– Я вас не отвлекаю? – раздался чей-то грубый голос из зала. И ткань, накрывающая клетку, упала на пол. Иветт похолодела, мгновенно узнав этот тон, с которым обращались лишь к ней. Этот голос принадлежал ему – настоящему Хозяину.

– Пошел вон отсюда! – рявкнул брюнет в ответ. Затем, вновь перевел свой лукавый взгляд на девушку. – Бегать умеешь? Потому что сейчас нам придется проверить, как хорошо ты это делаешь.

– Похоже, что да... – пробормотала она, осознавая неизбежность.

— А к нам тут гости пожаловали! — широко развел руками Винсент, самодовольно ухмыляясь.

По залу пронесся шепот, все с напряжением следили за происходящим. Винсент спрыгнул с возвышения и, приблизившись к Кьерану, впился в него хитрым взглядом.

— Что, хлебнул эликсира храбрости? Знал бы ты, как долго я ждал этого момента. — Проговорил он, наслаждаясь моментом. — Ты же понимаешь, почему?

— Могу только догадываться, — холодно ответил Кьеран. — Поэтому перейду сразу к сути. — Он поднял рукав, демонстрируя метку на запястье, предназначенную лишь для Винсента. Однако остальные, вероятно, догадались, что происходит. Шепот в зале стал громче и тревожнее.

— Ты не посмеешь! — процедил Винсент сквозь зубы.

— Это я-то? — притворно удивился темноволосый. — Да что ты, это воля богов.

В зале началось настоящее столпотворение, перераставшее в хаос, все с напряжением наблюдали за разворачивающейся драмой.

— Тише, тише, — хмыкнул Кьеран, делая шаг в сторону Винсента. Тот ответил тем же, словно защищая клетку. — Что ты сделал с этой девушкой? — Он кивнул на Иветт. — Что, поставил свою мерзкую метку? Ах да, ты же не способен на такое, ведь ты как минимум не бог, и как максимум — не получил ее согласия. Я прав?

— Ты не понимаешь, что творишь, колдун, — прошипел Винсент, стиснув зубы так, что желваки на его лице заходили ходуном, и попытался схватить Кьерана за воротник. Но тот легко увернулся и, ухмыльнувшись, оттолкнул Винсента, так, что тот полетел к своему трону.

— Прекратите немедленно! — крикнула Джоанна, вмешиваясь в их перепалку и пытаясь оттащить друга от клетки. — Ты сошел с ума, Кьеран?!

— О, моя ненаглядная Джо! — засиял Винсент, обращаясь к девушке. — Тебе понравился мой скромный подарок?

— Заткнись, мерзость, — процедил Кьеран сквозь зубы.

— Ну что скажешь, Джо? Оценила презент? — проигнорировал Винсент Кьерана, обращаясь только к Джо.

— Ты недостаточно постарался... — уклончиво ответила она.

— Что это еще значит? — в недоумении спросил Кьеран.

— А это значит, мой дорогой гость, что это я подарил вам с милой Джоанной эти прелестные метки. Тебе — её имя. Ей — твоё. Как она и просила. Правда, забыл упомянуть, что взаимная любовь в комплект не входит, — расхохотался Винсент.

В зале разразился громкий гул, и только Кьеран не знал что происходит.

— Что. Ты. Сделал? — Развернувшись, Кьеран бросился на Винсента, схватил его за грудки и прижал к решетке клетки.

— Лишь исполнил желание Джоанны, - Он поднял руки в притворном жесте капитуляции. А по телу брюнета пробежала дрожь.

— И с какой стати она вообще что-то у тебя просила?! — еле выдавил из себя Кьеран.

— Мы... партнеры, — ответил Винсент. А Джоанна лишь стыдливо отвела взгляд.

Кьеран резко повернулся к девушке, прожигая ее взглядом, полным отвращения и разочарования.

— Это правда?

— Да, Кьеран. — тихо ответила она, не поднимая глаз.

— Ты просто мерзкая предательница! — выкрикнула Меланта, а Конрад ошарашено уставился на них, не понимая, что происходит.

— Почему ты так поступила? — спросил Кьеран уже спокойнее, медленно приближаясь к Джоанне и заглядывая ей прямо в глаза.

— Да ведь и так понятно, чего я хотела, — проговорила она. — Я хотела, чтобы боги благословили нас. Хотела, чтобы ты был моим и любил меня.

"Он меня любит", — повторяла она, пытаясь убедить себя в этом, цепляясь за каждое слово, хватаясь за эту мысль изо всех сил, как утопающий за соломинку. "Он меня любит. Любит. Любит", — твердила она про себя как мантру, заглушая все сомнения, пока в голове не останется ничего другого.

— Ты звучишь, как заезженная пластинка, знаешь? — пренебрежительно заметил Винсент. — Ах, прости, снова залез к тебе в голову.

Его голос доносился, словно из-под толщи воды. Возможно, у неё просто звенело в ушах. Она даже не подняла головы, с мазохистским упорством продолжая терзать заусенец на большом пальце - кожа вокруг уже покраснела, а местами проглядывали маленькие ранки. Ее руки всегда были некрасивы - ни денег, ни времени не хватало на должный уход, все уходило на выживание. Когда и то, и другое появилось, то желание как таковое угасло.

Кьеран слушал ее и чувствовал, как кровь в его жилах закипает от злости. Отвращение, ненависть, разочарование — вот что он испытывал к еще вчерашней подруге. Он сжал кулаки.

— Ты просто идиотка, знаешь? И ради этого... ради этого ты готова была заключить сделку с этим ублюдком?! — прорычал он, указывая на Винсента.

— С этим "ублюдком" она была готова пойти на куда более серьезные компромиссы, — ухмыльнулся Винсент, приближаясь к Кьерану.

Кьеран перевел взгляд на Конрада и Меланту, посылая им немой знак. Затем резким движением отступил к стоящей и шокированной Иветт:

– К черту всё! Живо! – выпалил Кьеран, не дожидаясь дальнейших размышлений. Он подхватил Иветт на руки, словно пушинку, и метнулся к выходу. По залу разнесся грозный крик Винсента. Меланта и Конрад, словно стрелы, сорвались с места, бросившись за ними следом.

– Схватить! Доставить ко мне! Живо! – взревел лорд, и его голос эхом разнесся по залу, словно раскат грома. – Паршивые свиньи Ордена!

Не прошло и секунды, как Кьеран вылетел из зала, неся Иветт на руках, а за ним, словно тень, мчались Меланта и Конрад. Он бежал так быстро, что его ноги едва касались земли, словно он обладал сверхъестественными способностями, друзья же, задыхаясь, старались не отставать, преодолевая себя. Иветт вцепилась в его шею еще крепче, чувствуя, как бешено колотится его сердце. «Боже, во что же я вляпалась?» – пронеслось у нее в голове, и ее охватила паника. Позади них раздавались яростные крики, требующие остановиться, но Кьеран не собирался подчиняться.

– Сейчас я посажу тебя на лошадь, – тяжело дыша, произнес он. – Она у меня умница, сама доставит тебя в безопасное место, в наш Орден. Ты главное – не бойся и держись крепче, прокатишься с ветерком.

– А ты? – испуганно спросила Иветт, не отрывая взгляда от его лица, вглядываясь в его глаза, пытаясь разглядеть там хоть каплю сомнения.

Он заметил страх в ее глазах, успокаивающе сжал ее еще сильнее, и по его лицу скользнула едва заметная, но ободряющая усмешка.

– Я найду тебя, где бы ты ни была, обещаю. Не переживай. – И в его голосе прозвучала такая уверенность, что Иветт на мгновение успокоилась.

Они выскочили на улицу, пронизанную сумраком, и друзья Кьерана были уже рядом, готовые к бою. Кьеран, не теряя ни секунды, бережно посадил Иветт на спину резвой, как ветер, лошади и прошептал:

– Все будет хорошо.

Затем он дал коню знак, и та, словно почувствовав опасность и стремясь как можно скорее унести Иветт подальше от этого места, рванула с места, оставляя за собой лишь клубы пыли и ветра.

– А теперь начнется самая настоящая бойня! – донеслось до Иветт удаляющийся голос Кьерана, в котором она уловила едва слышную усмешку. В его руках уже сверкали смертоносные клинки, готовые вступить в схватку.

Вскоре Кьеран скрылся из виду, но до Иветт продолжали доноситься крики, глухие удары, звон стали, гул и грохот, предвещавшие кровавую битву. Лошадь неслась все быстрее и быстрее по тускло освещенной дороге, словно чувствуя опасность. Иветт поняла, что они уже довольно далеко от поместья и, кажется, в безопасности. По крайней мере, пока. Она огляделась по сторонам. В темноте трудно было что-либо разглядеть. Деревья стояли высокие, и тусклый лунный свет едва пробивался сквозь их кроны. Где-то вдалеке слышались тревожные звуки. Лошадь настороженно дергала ушами, прислушиваясь к ним.

Иветт сильнее сжала поводья, оглядываясь по сторонам в поисках опасности. Лошадь нервно топталась на месте, когда воздух рассек свист выпущенной стрелы.

— Вон она! — раздался вдалеке крик одного из воинов Винсента. — Ловите эту дрянь!

Первая стрела вонзилась лошади в ногу, следом последовала вторая. Кобыла, взревев от боли, сбросила Иветт с себя. Девушка вскрикнула, ударилась головой о землю, и в глазах потемнело. Она медленно открыла глаза, ощущая пульсирующую боль в висках, и увидела, как лошадь, пытаясь убежать, рухнула. Собрав остатки сил, она поднялась, и тут же бросилась в лес, надеясь потерять преследователей. Она пряталась за деревьями, в ужасе прислушиваясь к крикам солдат, которые неумолимо приближались, следуя по свежим следам.

Свет луны едва пробивался сквозь густую листву, не позволяя разглядеть хоть какую-нибудь тропу, и девушке оставалось лишь бежать вслепую, не зная куда. Силы быстро покидали Иветт, а по ногам разливалась тупая боль. Теперь она бежала медленнее, но ноги, казалось, сами несли ее вперед. Лес не кончался. Обессилев, она рухнула на сухую траву, издавая тихий стон. Затаив дыхание, она прислушалась. Громкий топот приближавшихся лошадей смешался со стуком ее собственного сердца. Ей оставалось только ползти, но даже на это сил едва хватало. Опираясь о кору дерева, она попыталась подняться, выдохнула и снова бросилась бежать, несмотря на адскую боль. Ржание лошадей эхом отдавалось в ушах, заставляя ее ускоряться. Кислорода в легких не хватало, каждое движение отдавалось болью. Колючие ветви с остервенением хлестали по лицу и рукам, оставляя болезненные царапины. Внезапно острая боль пронзила бок, и Иветт, споткнувшись о корягу, рухнула на землю, сильно ударившись рукой. Стиснув зубы, она предприняла еще одну попытку подняться, но тщетно. Затаив дыхание, она прислушалась. В лесу царила тишина, нарушаемая лишь легким шелестом листвы. Она надеялась, что преследователи потеряли ее из виду, но поиски, наверняка, продолжаются. Теперь нужно найти укрытие, чтобы не попасться этим демонам снова. Но попытки подняться раз за разом оказывались безуспешными.

— Где эта девка?! — раздался крик где-то сверху. — Что значит, исчезла? Прочесать весь лес и доставить ее хозяину! Это приказ!

Иветт лежала в густой траве на дне оврага и мысленно благодарила судьбу за то, что ее сбившееся дыхание было неслышно, и ее саму не видно этим тварям. Но она видела их силуэты сквозь деревья. Девушка коснулась пальцем метки на запястье, где было высечено чужое имя. Вскоре солдаты проскакали мимо. Неожиданно из-за деревьев донеслись таинственные звуки и треск ломающихся веток, пробуждая любопытство и страх одновременно.

— Эй, босс! Тут, кажется, кто-то прячется! — позвал один из солдат. — Любишь прятки? Мы тоже... — его голос становился все ближе.

Иветт замерла, сердце бешено заколотилось в груди. Она попыталась отползти, но неуклюже запуталась в высокой траве, издав предательский шум. Солдат схватил Иветт за волосы и рывком поднял с земли, приставив нож к ее горлу.

— Хозяин вроде говорил, что тебя нужно доставить живой? — прохрипел он. — Да. Вот только незадача — он ничего не сказал о том, что ты должна быть нетронутой, — он мерзко оскалился, обнажая гнилые зубы. Девушку затрясло.

Вдруг мучитель ослабил хватку, издав хрипящие и булькающие звуки, наполнившие лес. Иветт увидела, как алая кровь хлынула из него, пачкая ее платье, словно красная лента. Мгновение — и она заметила кинжал, торчащий из его шеи. Еще одно - и увидела лицо – «Кьеран?!»

Он стоял в нескольких метрах от них, и его пронзительный взгляд, словно бездонное море, был прикован к Иветт. С легкой хмуростью на лице Кьеран оттолкнул солдата, все еще цепляющегося за девушку, и бережно взял ее хрупкую, дрожащую фигуру на руки, словно держал самое уязвимое создание - хрустальную статуэтку, которая могла разбиться от малейшего прикосновения. В то же мгновение из засады, словно дикие звери, выскочили притаившиеся солдаты. Их намерения были очевидны, и они стремительно неслись к ним, разрывая тишину и нагнетая напряжение, словно предвестники надвигающейся бури.

Кьеран развернулся лицом к нападавшим, и прикрывая девушку своим телом. Клинки зазвенели, воздух наполнился металлическим грохотом сталкивающейся стали. Кровь орошала землю, но Кьеран уверенно противостоял нескольким врагам, не думая об отступлении. Его движения стали четкими, быстрыми, а взгляд - убийственно холодным. Он с легкостью парировал и отражал все атаки, его удары были сильны и точны. Не успев отбить одну атаку, он мгновенно переключался на другого противника. Солдаты, казалось, становились все неуклюжее, тщетно пытаясь пробить его оборону. Каждый контакт клинков рождал невидимые искры — бой превращался в танец, в котором он был ведущим. Уклонившись от удара справа, он развернулся, встретив противника ударом ноги. Тот рухнул на землю с такой силой, что воздух выбило из его легких. Он не испытывал ни малейшей жалости — в борьбе за жизнь и смерть не было места эмоциям. Взгляд Кьерана оставался сосредоточенным, мрачным и непреклонным. Внезапно один из солдат рискнул, бросившись с мечом прямо на Иветт. Кьеран ощутил, как его охватила волна ярости, и, не задумываясь, бросился наперерез, сбивая нападавшего с ног невероятным усилием. Солдат, едва поднявшись, тут же пошел в атаку. Кьеран, развернувшись словно смерч, снова вступил в бой. Его удары становились все смертоноснее — он не оставлял врагам шанса на выживание. Каждое движение было выверено, и он знал, что при любых обстоятельствах сможет защитить ту, для кого этот бой был невыносимо ужасен и непонятен.

— Эй, братишка, ты думал, мы позволим тебе одному тут геройствовать? — раздался голос Конрада. — Черта с два! — Он выхватил лук и с поразительной скоростью начал стрелять по нападавшим.

— Орите еще громче, придурки, — добавила Меланта, размахивая чем-то похожим на хлысты.

Парни, словно сыгранные музыканты, обменялись усмешками, и их взгляды, полные сдерживаемого веселья, переместились на солдат. Они понимающе переглянулись. Свистели натянутые луки, воздух разрывался от звона хлыстов, и в этом хаосе сливались воедино звуки и судьбы. На этой поляне, где смерть и жизнь переплелись - царило безумие. Где звенела сталь - лился пот и кровь.

Иветт не отрываясь наблюдала за их боем. Ее взгляд постоянно возвращался к Кьерану, который маневрировал среди врагов словно бесплотный дух. Каждое его движение было выверено и сосредоточено, он был бесподобен в бою. Каждое его действие — воплощение точности и грации, будто он исполнял изысканный танец на поле битвы. Шаг за шагом она восхищалась им, не веря, что кто-то может составить ему конкуренцию в этом смертоносном искусстве. Он словно погрузился в ритм сражения, черпая силу из самой бури конфликта, и его присутствие создавало ауру неоспоримого превосходства и непобедимости. Кьеран владел не только боевыми приемами, но и своими эмоциями. Со стороны казалось, что эта схватка - всего лишь очередная скучная рутина, но Иветт заметила мимолетную улыбку, скользнувшую по его губам.

Вскоре солдаты понесли большие потери, а те, кто еще сопротивлялся, в панике бежали с поля боя. Воцарилась тишина, нарушаемая лишь тяжелым дыханием выживших.

— Фух, давно мы так не развлекались, а, брателло? — раздался легкий смех Конрада.

— Какое тупое прозвище... — скривилась Меланта, осматривая гору павших воинов Винсента.

— Э! — Конрад оскорблено возмутился, и легкий ветерок подхватил прядь его волос. — Никто и не говорил, что оно должно быть умным, — он устало оперся на ближайшее дерево, словно действительно выдохся после сражения.

— Ты просто не силен в этом, — ответила Меланта, убирая хлысты.

— Ну да, — отмахнулся Конрад и повернулся к другу, стоявшему чуть в стороне. — Братишка, ну ты и постарался!

— Тут я соглашусь с тупицей, — поддакнула Меланта. — У нас давно не было таких вылазок, и Кьеран, ты превзошел себя!

Мужчина лишь слегка усмехнулся в ответ и повернулся к Иветт. Она сидела, прислонившись к дереву. Теперь не было ни солдат, ни звона клинков, ни их воплей... только тихие звуки окружающей природы.

— Как ты? — Кьеран присел рядом с ней, внимательно рассматривая ее лицо. Сейчас она выглядела растрепанной: волосы спутались, платье было порвано и испачкано кровью в нескольких местах.

— Если честно, кошмарно, — тихо, виновато проговорила она, потирая запястье, испачканное кровью неизвестного солдата — там, где было имя. Его имя. Кьеран взял ее руку и бережно протер запястье от крови. Иветт заворожено смотрела на него, в этом жесте было что-то интимное и в то же время странное.

— Если честно, я совсем не понимаю, что происходит, — призналась она.

— Я знаю, — тихо ответил он, не выпуская ее запястья из своей руки и осторожно проводя большим пальцем по метке. — Но я все тебе объясню.

— Правда? — Иветт удивленно посмотрела на него. — Всему будет логическое объяснение?

— Разумеется. Да, все это выглядит, по меньшей мере, абсурдно, но ответы на все вопросы есть, — он по-прежнему мягко касался ее запястья, словно успокаивая ее своими прикосновениями.

Она лишь кивнула и обхватила себя руками. Этот жест выдавал ее желание защититься от всего мира, хотя стоило ей опустить руки — и она бы рассыпалась на части. Тишину нарушила Меланта:

— Уже довольно поздно. Нам пора в штаб Ордена.

— Точно. — пробормотал Кьеран, отпуская запястье Иветт лишь тогда, когда поднялся на ноги. — Пойдем, пора ехать.

Иветт встала и поплелась за остальными, но вскоре отстала. Видимо, все-таки вывихнула лодыжку, так как боль не отступала. Кьеран, идущий рядом с ней, и старавшийся не терять ее из виду, тут же заметил хромоту. Не раздумывая, одним резким, точным движением подхватил девушку на руки. Иветт лишь удивленно пискнула и инстинктивно обхватила его шею руками.

— Не стоило. — Прошептала светловолосая.

— Тихо, — пробормотал он в ответ. — Я вижу, что тебе больно. — Кьеран крепче сжал ее в руках и пошел следом за остальными.

— Спасибо.... За все, что сегодня для меня сделал, учитывая, что мы даже не знакомы.

— Теперь мы знакомы, — тихо ответил он, и слегка улыбнулся. — Это же так просто.

Они продолжали следовать за Конрадом и Мелантой в темноте, единственным источником света была луна.

— Пс-с-с, Меланта, тебе не кажется, что наш друг уж слишком заинтересовался этой девчонкой? — тихо прошептал Конрад ей на ухо.

— Заткнись, идиот, — легко парировала Меланта. — До тебя еще не дошло?

— Что не дошло? — ответил он, вопросом на вопрос, глупо захихикав. — Что он хочет ее заполучить? Да ладно, Кьеран никогда не интересовался женщинами.... Ну, в романтическом плане. Он ведь никогда не испытывал к ним чувств, ну, спал с ними - да.

— Ты хоть иногда думаешь? — она толкнула друга в бок. — У них метки душ, и я уверена на девяносто девять процентов, что именно ее он видел во сне. Это особая связь.

— Ты хочешь сказать, что она его родственная душа?

— Да, идиот, — прошипела Меланта.

— Эй, зачем обзываться, — устало вздохнул Конрад.

Их перепалку прервал Кьеран:

— Хватит уже грызть друг другу глотки.

Иветт невольно улыбнулась.

— Ладно-ладно, сдаюсь, — Конрад с усмешкой взметнул руки вверх, изображая капитуляцию.

— Смотрите-ка, какой покладистый, — Меланта хмыкнула и легонько подтолкнула его плечом.

— Да заткнись уже! — огрызнулся Конрад, силясь затолкнуть её в ближайшие кусты, но Меланта ловко увернулась.

— Да угомонитесь вы, наконец, — Кьеран бросил на них усталый взгляд, уже не в силах выносить их нескончаемые перепалки. — Мы почти у Штаба.

Впереди, словно молчаливый страж, возвышалось здание Штаба Ордена Альентара. Острые шпили его башен, устремлённые ввысь, поблёскивали в лунном свете, словно сотни отточенных клинков, грозно рассекающих ночное небо. Со всех сторон цитадель опоясывал густой, непроглядный лес, словно живая стена, оберегающая тайны и мощь древнего Ордена.

— Впечатляет, да? — тихо произнёс Кьеран, любуясь величественным строением.

— Потрясающе... — выдохнула она, зачарованно осматривая окрестности.

— Монументальное и мрачное сооружение, — отозвался Конрад. — Чёрное дерево, украшенное алыми вставками, башни, пронзающие небеса, словно тонкие сабли. С первого взгляда понятно — творение рук лучших мастеров своего дела.

— Воплощение силы и непокорности, — добавила Меланта.

Вскоре они приблизились к огромным деревянным дверям, искусно украшенным тонкими и причудливыми резными узорами. Кьеран толкнул массивную дверь. Со скрипом она отворилась, и они оказались в просторном зале, залитом ярким светом многочисленных факелов, свисающих на золочёных цепях. Штаб встретил их изысканными залами ошеломляющих размеров и длинными коридорами, больше напоминающими музеи – столько здесь было мраморных статуй, картин, и прочих драгоценных украшений. Массивные люстры над головой тихо звенели хрустальными подвесками, в которых сверкали попадающие сквозь огромные окна солнечные лучи, а мягкие ковры делали шаги практически беззвучными. Штаб бурлил жизнью: кто-то тренировался, слышался стук кузнечного молота, другие оживлённо переговаривались.

— Наш Штаб — это не просто здание, это убежище для тех, кто не вписывается в рамки обычного мира, — начала Меланта, стараясь перекричать шум. — Мы разделены на отряды по способностям. Например, Конрад — маг и гениальный оружейник, а я — Химера, — и, словно подтверждая свои слова, она выпустила два хлыста, которые появились прямо из-под её кожи.

— О, Боже... — Иветт округлила глаза, поражённая увиденным.

Кьеран усмехнулся, заметив её реакцию. Он медленно опустил Иветт на пол, бережно придерживая её за талию. Меланта тут же убрала хлысты, и они словно растворились в её коже. Иветт с любопытством огляделась. Кьеран уверенно шел в известном только им направлении, и Иветт, молча следуя за ними, не переставала удивляться отсутствию стражей, которых наверняка стоило бы поставить возле каждой дорогой вещи в этих стенах. Она так увлеклась, представляя себе размеры здешней библиотеки, что не сразу поняла, почему замедлила шаг.

— Тут есть и новички, как ты, — продолжала Меланта, — Все мы одарены особыми силами, уникальными, но в чём-то схожими. Нас распределяют по отрядам в зависимости от способностей. Кьеран, например, чистокровный маг, но, как ты могла убедиться, отлично владеет оружием. Так что принадлежность к "классу" у нас весьма условна. Границы размыты, и каждый может проявить себя в чём-то новом. Иветт жадно впитывала информацию. Она смотрела то на Меланту, с её удивительной способностью, то на сурового, но внимательного Кьерана, то на добродушного Конрада. Ей хотелось задать миллион вопросов, но усталость давала о себе знать.

— Не стоит её нагружать в первый же день, — мягко заметил Кьеран, видя её состояние.

— Всё в порядке, — возразила Иветт. — Я должна хоть немного узнать о месте, где буду жить. И о людях, с которыми буду рядом.

— Да, — кивнул Конрад, слегка улыбнувшись, — Тут много интересного, Иветт. У тебя будет время всё изучить.

— Но сейчас важнее всего познакомиться с леди Элеанор, — подчеркнула Меланта. — Тебе нужно с ней увидеться.

— Именно, — согласился Кьеран. — Она глава Ордена, без её руководства не было бы ничего из того, что ты видишь вокруг.

— А временами, и за пределами этих стен, — добавила Меланта, и в её голосе звучало бесконечное уважение к этой женщине, как к символу силы и мудрости. Иветт, слушая их, продолжала идти следом. Они прошли по длинным коридорам и лестницам, встречая военных и гражданских. Девушка поняла, что это место — не просто Штаб, а самый центр жизни всего Ордена.

Вскоре они подошли к огромной дубовой двери, украшенной искусной резьбой, достойной легенд. По тёмному дереву вился сложный чёрный орнамент, словно заклинание, охраняющее тайны внутри. Кьеран подошёл первым и постучал.

— Войдите, — раздался усталый голос. Кир бросил короткий взгляд на своих спутников и открыл дверь.

В просторном кабинете, залитом светом, восседала Элеанор Джейд. Она была похожа на солнечный луч, согревающий Сент-Эмерод. Стены украшали старинные гобелены и артефакты. Солнечный свет, проникая сквозь высокие окна, отражался в хрустале на столе, создавая атмосферу спокойствия и силы. Элеанор подняла брови, ожидая объяснений. Кьеран начал, в его голосе звучала уверенность, но проскальзывала нотка волнения:

— Леди, у нас важные новости...

Элеанор тут же отвлеклась от бумаг. Усталость сменилась интересом при виде их. Она откинулась на спинку кожаного кресла, готовая выслушать.

— Что привело вас ко мне в столь поздний час? Я слышала, что вы быстро вернулись, значит, успешно справились с заданием, — сказала она, устало потирая висок.

— Винсент превзошел сам себя, — начала Меланта. Её голос был ровным и четким, как у опытного дипломата. Она была единственной, кому доверяли докладывать главе Штаба. — Он больше не просто мальчишка, одержимый Хаосом, Леди... Он давно переманил Джоанну на свою сторону. В наших рядах была змея.

Элеанор нахмурилась, на её лице появилась тень недовольства.
— В таком случае, она понесёт заслуженное наказание, — отрезала Элеанор ледяным тоном. — Что ещё?

— У Винсента и Джоанны была сделка, но условия её части нам неизвестны. Зато Винсент выполнил свою: он нанёс на Джоанну и Кьерана искусственные метки душ, — доложила Меланта.

— Понимаю, — Элеанор на несколько секунд погрузилась в раздумья, затем перевела взгляд на Иветт. — И это всё?

Меланта взглянула на девушку.

— Винсент похитил её, но зачем — до конца не ясно. Она не из нашего мира. Он назвал её "тем самым ключом", поставил на себе искусственную метку, и хотел заставить её согласиться на такую же. Мы её спасли, и демоны Винсента погнались за нами.

Элеанор заметно оживилась, её взгляд приковался к Иветт. Девушка нервно сглотнула. Женщина внимательно разглядывала её, словно, оценивая. В её взгляде читались скептицизм, любопытство и лёгкое недоверие.

— Значит, девочка из параллельного мира, — тихо проговорила она, словно размышляя вслух. — Откуда ты родом?

Иветт, с лёгкой дрожью в голосе, ответила:

— Из Афин. Я не знаю, как меня нашёл... Винсент. Я просто гуляла по безлюдным местам, погружённая в свои мысли, а потом... очнулась здесь.

— Афины.... Как интересно, — повторила Элеанор с усмешкой. — А очутилась в Румынии, да еще и языковой барьер не помеха.

Это, казалось, её позабавило. Она на мгновение задумалась, глядя куда-то вдаль, словно вспоминая что-то. Иветт задумалась: «Ну и забросило же»

Затем женщина внезапно поднялась из-за стола и направилась к ним. Подойдя ближе, Элеанор осторожно взяла Иветт за запястье.

— Ты знаешь, что это? — спросила она, указывая на метку.

— Н-нет, — ответила Иветт.

— Это метка душ, — Элеанор повернула её руку, рассматривая метку под разными углами. — Подлинная. Как и у Кьерана, полагаю? — Она бросила на него быстрый взгляд.

Он промолчал, но Верховная знала, что это так.

— Что ж, я открою тебе одну из завес тайны, — Элеанор скрестила руки на груди. — Метки — дар богов, один из столпов нашего мира. Легенда гласит, что пара, чьи души соединены, становится непобедимой силой против Хаоса. Вот спустя века, боги вновь обратили на нас свой взор.

Иветт, словно поражённая, смотрела в пол.

— От этого понятнее не становится...

— Если останешься в Ордене, то узнаешь больше об этой части нашей истории, — ответила Леди.

— А что, если я... откажусь? — тихо спросила Иветт.

Элеанор усмехнулась и, слегка наклонив голову, убрала прядь волос с лица.

— Ты действительно считаешь, что у тебя есть выбор? — спросила Элеанор, в её голосе прозвучала сталь. — Винсент проявил к тебе такой интерес, что теперь ты никуда не денешься. Единственное, что ты можешь выбрать — это сторону: Орден или Хаос...

Она почувствовала, как земля уходит из-под ног.

- Но что мне со всем этим делать? Я ничего не умею! Я не знаю, как управлять этим.... Это как держать в руках живой огонь, который вот-вот вырвется и сожжет все вокруг.

- Ты пройдешь обучение. – Произнесла Элеанор. Она плавно встала из-за стола, ее движения были полны грации и уверенности, подошла к Иветт и бережно, словно опасаясь сломать, положила свою тонкую, аристократичную руку на ее плечо. – Орден существует уже много веков, Иветт. Мы накопили огромные знания, обладаем неограниченными ресурсами и можем похвастаться самыми опытными наставниками. Мы будем развивать твои способности, научим контролировать их, направлять, использовать в борьбе с наступающей тьмой.

Иветт почувствовала легкую волну облегчения, словно тяжелый камень на мгновение свалился с души, но ее все еще терзали мучительные сомнения, словно острые иглы, вонзающиеся в сердце.

- А если я не справлюсь? Если окажусь недостаточно сильной? Если не смогу контролировать эту силу, бурлящую внутри меня? Если сделаю что-то неправильное, что повлечет за собой ужасные последствия? – слова вырвались из нее сдавленным шепотом, полным страха и неуверенности.

- Не бойся, Иветт, – голос Элеанор звучал утешительно и мягко, словно тихая мелодия, успокаивающая бурю. – Мы всегда будем рядом. Мы поможем тебе на каждом шагу, поддержим, направим. Ты не одинока в этом. Но тебе придется много работать, отдавать себя без остатка. Магия, особенно такая мощная, требует строгой дисциплины, железной воли и полной самоотдачи. Верховная отошла от Иветт и вернулась к своему массивному столу из темного дерева, за которым она казалась еще более величественной и властной.

- Ты должна понимать, Иветт, – она продолжила, глядя на нее пронзительным, изучающим взглядом. – Твои силы – это и бесценный дар, и страшное проклятие. Они привлекают внимание темных, зловещих сил, словно маяк во тьме. Теперь ты – мишень. Тебе придется быть предельно осторожной, постоянно бдительной и никогда, слышите, никогда не доверять никому, кроме проверенных временем и верностью членов Ордена. И, конечно, Кьерану. Он будет твоим главным наставником, твоим щитом, верным защитником, готовым отдать жизнь за тебя. Иветт, не отрывая взгляда от Элеанор, кивнула, чувствуя, как тяжесть ответственности давит на ее плечи, словно непосильный груз.

- Что мне теперь делать? С чего начать? – спросила она с надеждой в голосе.

- Ты начнешь обучение, конечно, – ответила Элеанор, улыбнувшись. – Но прежде, тебе необходимо осознать свою природу, принять ее. Тебе нужно будет узнать больше о мире, в который ты попала, о существах тьмы, населяющих его, о магии, пронизывающей всё вокруг, об истории и цели Ордена.

Элеанор подошла к высокому окну, за которым виднелось хмурое, свинцовое небо, словно предвещающее надвигающуюся бурю. Внутри всё перевернулось, пульс отдавался в висках.

— Твоя история только начинается, дорогая, — тихо проговорила Элеанор. — Меланта, проводи Иветт в её комнату. Та что пустует возле ваших.

Меланта послушно кивнула.

— Отдохни, завтра будет день, полный событий, — сказала Элеанор, слегка развернув Иветт в сторону двери. — Твой сон сейчас очень важен. И, Мел, сначала отведи девушку в купальню. Ей нужно расслабиться.

Иветт, бросив взгляд на Кьерана, послушно последовала за Мелантой. Он смотрел на них. В его взгляде сложно было прочесть хоть что-то, скорее всего, там было безразличие. Но, когда глаза Иветт встретились с его, она увидела нечто большее. Лёгкая улыбка тронула его губы — словно он говорил: «Не волнуйся».

Когда массивная дверь за ними закрылась, Иветт обратилась к Меланте:

— Думаю, я доставила вам массу хлопот своим появлением.

— Ерунда, — спокойно отмахнулась Меланта, ведя девушку по длинному коридору. — Привычный уклад, конечно, нарушила, но ничего страшного.

— Вот как... — тихо сказала Иветт. — Сначала мне показалось, что я тебе не понравилась.

Меланта улыбнулась.

— Я просто осторожна с новыми людьми. — Ответила она, открыв дверь в одну из комнат, и жестом приглашая Иветт внутрь. — Но у меня нет причин относиться к тебе плохо. Ты ни в чём не виновата.