Эпилог
Альбус Дамблдор
Развели, как ребенка. Сначала явно опоили Сывороткой правды отсроченного действия, а потом воспользовались старым, как само министерство заклинанием перемещения комнат, и во время моей воодушевленной речи оно подошло к концу. Оказались мы в зале заседания суда Визенгамота. И речь о нашем общем с Геллертом прошлом и всех тех деяниях, на благо нашего с ним проекта «Дары Смерти», в которых я признался под действием Сыворотки, слышали все судьи Визенгамота, естественно Фадж, а так же собравшиеся в полном составе Палата Лордов и Попечительский совет. Происходит это крайне редко, но ради меня они сделали исключение. И вот, суд начался. Мне плевать, выкручусь, как и всегда, да и что они мне сделают? К Геллерту отправят? ПФ!
Отмахнулся и слушал все мои перед миром магии прегрешения. А смотрел на парочку Поттер-Реддл, сидящих отдаленно от других. Поттер оказывал пострадавшему помощь, обрабатывая рану, перетягивая ее бинтами, укладывая на импровизированную повязку из своего галстука, перекидывая через шею. Так же смазывал порезы на лице, аккуратно, с нежностью касаясь пальцами, нанося мазь. Том шипел, но улыбался и терпел. Заседание же продолжалось.
— Свидетелем, для дачи показаний и достоверности обвинений вызываем Геллерта Грин-де-Вальда! — от имени обманутого и преданного возлюбленного меня обуял шок и паника, как так и почему Гел?
Разве он не в Нурменграде? И как Том добился того, что ему дозволили переступить порог камеры? Ни у одного меня возникли эти вопросы, но обвинитель прокомментировал его присутствие тем, что Грин-де-Вальд главный свидетель по этому делу, один из непосредственных участников проекта, и именно от его слов будет зависеть дальнейший ход дела. Так что Гел, принеся клятву перед Магией и Высшими Сестрами, выпив Сыворотку Правды, рассказывал о нашем прошлом, о проекте «Дары Смерти», точь-в-точь повторяя слова, сказанные мной в запале, под действием сыворотки. Слушая его монотонный рассказ, холодный тон и ловя на себе такой же взгляд, понял — мне конец, из зала я выйду в лучшем случае в робе Азкабана.
— Благодарим, мистер Грин-де-Вальд, — благодарит обвинитель, мой же адвокат молчит, так как его у меня нет. В суде я всегда сам себя представлял, и этот раз не стал исключением. Думал, всё, роба и камера, но заседание продолжалось, у обвинителя есть ещё пункты, которые я нарушил: — прошу суд открыть дело по незаконному стиранию памяти магглов, с помощью отложенного Забвения.
— На кого были наложены чары, и каковы ваши доказательства, указывающие, что именно мистер Дамблорд виновен? Свидетели или... — в этот раз обвинителем выступил мальчишка, рядом с которым стояла самая главная змея министерства — Люциус Малфой. Мальчик говорил сам, но Люциус помогал, направлял и подсказывал.
— Тем, кто подверг отложенному Забвению моих приемных родителей, является профессор Дамблдор. Произошло это два года назад. Я и мой крестный Сириус Блэк обнаружили маму и папу, подверженных этому заклятью в первый день каникул, когда я вернулся из школы. Крестный переместил меня в тот же день. По мелькающим зрачкам крестный понял, чем именно воспользовался напавший. А целью было стереть все воспоминания, связанные со мной, с тем, что у них есть приемный сын.
— Ваши доказательства? — подал голос, спросив. Ведь память у магглов стерта напрочь, по его же словам. Так что это всего лишь пустые обвинения. И у него на меня ничего нет.
— Вот, — показал пузырек, в котором было доказательство, — здесь восстановленные воспоминания мамы и папы. Память стерлась не полностью, родители меня не забыли, точнее к моменту моего возвращения из школы стерлось только два года. А потом с помощью лорда Малфоя и его знакомого лорда Мракса память родителей более не подлежала стиранию, а чуть позже была полностью восстановлена. И с помощью вытянутых воспоминаний мы выяснили, кто же на самом деле подверг их отсроченному Забвению.
— Все ясно. Мы вас услышали, мистер Поттер, — сказали судьи, принимая воспоминания магглов, как улику, просматривая их и вынося приговор: — виновен! — почти в один голос сказали судьи, их решение было поддержано Палатой Лордов и Попечительским Советом. Значит, вот оно как обернулось...
Мик
Суд над Альбусом много имен Дамблдором свершился. Его отвели на свидание к дементору, а закончится оно, как и положено - поцелуем. По сути, было бы банальное наказание Азкабаном, не примени он к магглам заклинание отсроченного Забвения. Ударь он их моментальной версией, обвинения не было бы, как и свидетелей, доказывающих его присутствие и направленную в их сторону палочку. А получил по полной программе из-за того, что решил поиздеваться, показать себя Богом, мол, я могу и так, а могу и вот так.
Что касается Тома и Пожирателей. Тома, так Темного Лорда и не признали, а то, что Пожиратели пришли на его зов, так у них одноразовый контракт, выгодный обеим сторонам. Да и кто там остался? Белла — умерла от кровоизлияния в мозг, еще в Азкабане были предпосылки. Приступы настигали ведьму ни раз. Долохов — погиб в сражении против Грюма, на глазах Суда, Палаты и Совета. Эйвери, Руквуд и братья Лестрейнджи сами же в Азкабан и вернулись, отбывать дальше свое пожизненное заключение. Кто еще? Малфой? Так его среди Пожирателей не было. Он организовывал судебный процесс над бывшим директором. Так что все при своих местах.
— Мик, что теперь будешь делать? — спрашивает Драко, идя рядом со мной и друзьями к поезду. Домой, ведь учеба закончен, экзамены сданы. Осталось только узнать результат, а они через несколько недель. А на вопрос друга ответил:
— Жить, Драко, просто жить, и дышать полной грудью, не боясь, что из-за угла меня кто-то проклянет или убьет. А когда экзамены сдадим, в академию поступлю. Куда? Пока не решил. Точно не в боевку. Возможно, пойду по стопам декана. У меня невероятная любовь к цветам, и они отвечают мне взаимностью.
— А как же артефакторика? — спросила Сью, — показывая на артефакт на моей руке, усиленный кровью Тома и способный на время скрыть мой белый цвет волос. Каюсь, мне хотелось и этим заниматься, к артефактам так же лежала душа. Этот как мартышке в анекдоте: «Я и умная, и красивая! Мне теперь, разорваться что ли?». Вообщем, пока не увижу результаты, не решу куда пойти.
— А вы? Ваши планы на будущее, ребят? — спрашиваю друзей и ответ каждого не удивил. Примерно такого ответа я и ожидал.
Ханна, вместе с Терри — планировали поступать на магических зоологов. Дар Ханны видеть глазами животных все-таки дал о себе знать, и весь этот год она его постигала, а Терри помогал. Каялся перед девушкой за то, что не видел и не помог. Она отмахнулась, сказала, что я был занят другим и что у нее был самый лучший помощник на свете. Сью и Тео планировали пойти к Мастеру Магических десертов. С их тонким чутьем к сладкому, особенно к шоколаду творит чудеса.
Герман будет учиться у профессора Снейпа Зельеварению, чтобы стать Мастером, а потом открыть совместную лавку. Драко же пойдёт по стопам отца, в министерство. Пэнси будет искать достойного супруга и вести семенные дела, воспитывать детишек. А Блейз и Харука отправятся сначала к ее родителям засвидетельствовать союз, потом к его матушке, а дальше пока не решили.
Что же касается нашего музыкального коллектива «Медовый Клевер», то мы обещали друг другу хотя бы раз в год встречаться и играть, не важно что, но трогать струны скрипки, виолончелей и циня. Как и с Харукой, чтобы играть нашим восточным дуэтом. По ее словам, в сборнике «Ёкай» еще много несыгранных нами произведений. Музыкой и Магией Души мы рассказали лишь о двух из тринадцати известных. Так что все у нас впереди.
А пока дорога к поезду, провожающий меня и друзей Розмарин, говоривший, что он обязательно будет меня навещать. Как и я пообещал, не забывать о нем и звать, просто так, полетать или пообщаться, скормив ему при этом десяток яблок, обильно сдобренных моей магией.
Много лет спустя...
Министерство, кабинет министра магии. Вот уже тридцать лет этот пост занимает один и тот же волшебник. Первым указом стало назначение министра не на пять лет, как было раньше, а на десять. Указ был одобрен Палатой Лордов, Попечительским советом и судом Визенгамота. Как и следующий указ о выборах не в стенах министерства за закрытыми дверьми, а об открытых, с предвыборной гонкой и расклеенными листовками, а если что-то обещаешь исправить, сделать или новое ввести, то клятва магией прилагается, для того, чтобы учитывалось мнение большинства волшебников. И вот, подходил к концу третий срок. Министр Мракс сидит в ворохе бумаг и решает очередную проблему мира магии. Вопрос Статуса Секретности, который висит на волоске из-за необдуманных действий одного новичка-аврора. Но стук в дверь его отвлекает:
— Да! — измучено и устало, — войдите! — разрешает министр. И в кабинет входит тот, кто разгонит тучи и прогонит бурю одним своим присутствием, тот, кто на протяжении тридцати лет, да даже больше, рядом с ним и поддерживает. Супруг, хранитель половины его сердца, свет в окошке в самую темную, безлунную ночь.
— Том, — гость подходит к столу, называя министра по имени. Молодой мужчина, не высок ростом, едва достает министру до плеча. Необычной внешности, каре снежно-белых волос, челка закрывает серые, как грозовое небо глаза, узкое лицо, слишком светлая кожа, тонкая ниточка почти, что пепельных губ, на вид лет тридцать, но ему почти пятьдесят.
— Мик, — облегченно выдохнул, назвав имя любимого человека. Забрал из его рук коробку, чтобы потом перетащить супруга на стол, откидывая папки с делами и документами. Супруг даже пикнуть не успел, как его ноги оказались закинуты за спину, рубашка и брюки уже расстегнуты, а открытые участки бледной, прохладной кожи, тут же покрывались поцелуями.
— Том, — томно вздыхал мужчина, — я тебя накормить пришел, а ты... — но сказать ему не дали, заткнули рот поцелуем. Горячий язык настойчиво проникал и брал в плен. А пока пара целовалась, хозяин кабинета готовил супруга к активному продолжению. Брюки уже на полу, на лодыжке висит белье, а тонкие, длинные пальцы уже готовят партнера к проникновению. И снова стон в губы: — ты, ах... - не успел сказать и слова, как горячий член супруга уже проник и заполнил такой желанное, узкое место любимого.
Министр продолжал покрывать шею, плечи, грудь поцелуями, оставляя следы-засосы, от движений, набирающих частую амплитуду стоны младшего супруга усиливались, он готов был закончить, залить семенем грудь пары, но Том не желая расплескать и капли драгоценной жидкости поймал и полностью поглотил набухший, готовый излиться член партнера и принял все в себя, как и партнер, наполнился семенем пары до краев и теперь просто лежал на его столе, тяжело дыша и отходя от процесса и оргазма. Пока Мик лежал на столе, Том уже очистил супруга чарами и вернул его одежду. И стоило блондину сесть и протянуть супругу заветный обед, как в дверь постучались, с просьбой зайти.
— Министр Мракс, — поздоровалась девушка, рыжая и голубоглазая, — ой, профессор, то есть директор Поттер, и вы тут, — потом увидела разбросанные по полу документы и явные намеки на секс, свидетелем которого стали стены кабинета. Поняла, что пришла не во время, хотела уйти, как министр сказал ей озвучить причину визита. Девушка протянула ему конверт, сказав: — знаю, мой папа был не самым лучшим человеком на свете, но все же Аврором он был отличным. Министр Мракс, не откажите в чести и навестите нас в день поминальной службы, — потом протягивает такой же конверт, — и вы, директор Поттер.
— Мы с твоим отцом учились вместе, — говорит директор, — и ты права, Розалин, мы с ним не ладили, но аврором он был отличным, как и главой Аврората. Так что мы с министром Мраксом придем, проводим в путь мистера Уизли.
— Спасибо, — говорит девочка, покидая кабинет, не видя, как по щеке директора течет одинокая слеза. А все потому, что он увидел смерть бывшего однокурсника, трагическую, кровавую и ужасающую смерть от темной твари, на которую он и его отряд охотились в лесах Шотландии. Боль от предсмертных минут давно не преследовала Банши, и он мог сам, по желанию вызывать видения, как сейчас, лишь притронувшись к конверту. Просто вид разрываемого на части аврора вызвал эмоции, которые проявились в виде слезы.
— Мик, спасибо за обед, — отдает в руки супруга коробку с обедом, — и за то, что рядом и одним своим присутствием решаешь мои проблемы. До того, как ты пришел, я не знал что делать с проблемами висящего на волоске Статуса Секретности, а теперь знаю. Ты — мой идейный вдохновитель, — говорит супруг, притягивая свою вторую половинку к груди, заключая в кольцо рук, а тот отвечает:
— Всегда пожалуйста, Том, — улыбка и прощание до вечера: — мне в школу пора. Луна обещала меня прикрыть, но время, — показал на часы, — увидимся дома, — попрощался директор, закрывая дверь кабинета министра.
Конец!