Чернильное Сердце

Как и я планировал, после мадам Амариллис я снова пошел в банк. Попросил позвать поверенного рода Поттер. Старший гоблин был крайне удивлен моим повторным визитом в банк. Пригласил проследовать по коридору и пообщаться с гоблином в кабинете. Я достаточно быстро нашел поверенного. И как только убедился в полной безопасности и приватности разговора, назвал причину повторного визита и даже показал. Снял линзы, показал серые глаза и вытащил из шевелюры пепельные пряди, говоря:

— Это мне оставила Костлявая, так сказать, коснулась своей дланью.

— М-м-мистер Поттер! — шарахнулся в сторону гоблин, — как так получилось? Что произошло? — показал на не полную проверку крови и обратил внимание на новое имя и графу родитель. Гоблин посмотрел и сказал: — значит, вас усыновил некий Ирвин и дал новое имя? — я кивнул, — а ваша внешность?

— Не поверите, — усмехнулся я, — меня оставили в ноябрьскую ночь в одном махровом одеялке, в плетеной корзинке у порога пустующего несколько недель дома, — говорил, потирая между пальцев пепельную прядь, — я долго, очень долго плакал, звал на помощь, хоть кого-то. Так бы и не дозвался, не окажись мамы и папы поблизости. Они меня согрели, с собой забрали, усыновили и иначе нарекли. Сказали: «Имя Гарри — огрызок, а не имя».

— А что вы хотите от полной проверки, мистер Поттер?

— Больше информации, уважаемый. А еще хотелось бы с вами, общими усилиями восстановить финансовое состояние рода Поттер. И да, тот ключ, который был у профессора, его можно аннулировать? — спросил с милой, мстительной улыбкой, всего лишь уголками губ, а вот поверенный улыбнулся широко, показывая акулий оскал.

Проверку крови мы прошли в его же кабинете, так сказать в полевых условиях. Она меня не воодушевляла, а расстраивала. Некий, всеми известный Альбус, много имен его заеби Дамблдор, который является, «типа моим опекуном», нагло воровал со счета Поттеров на личные расходы. Также счет был облюбован каким-то Уизли. На вопрос, кто такие Уизли, поверенный рассказал о роде, который даже в мире волшебников считаются отбросами. И не важно Альфы среди них или Омеги, они презираемы всеми, потому что предатели крови. Об этом я почитаю позже. А пока полная проверка крови.

«Родовые дары:

Род Поттер:

Артефакторика

Арифмакнтика и Нумерология

Анимагия

Род Певерелл (прародитель рода Поттер):

Змееуст (вот почему я со змейками разговариваю)

Спиритизм

Длань Смерти (об этом у поверенного спрошу)

Род Блэк (по крестному):

Магия призыва

Теневая магия

Ритуалистика

Род Мракс (по праву дальнего родства)

Темная магия»

А вот дальше шел полный трэш. И я не стиль в музыке имею в виду. Так как шли варианты для будущих супружеских связей, целый список и все из Уизли. Показал поверенному, он сказал:

— Ваш опекун заключал от вашего имени эти договора, — и даже мне их предоставил, а потом показал на камин, — мы их сжигаем, нечего старый, древний род, берущий начало от самой Смерти, путать и пачкать какими-то предателями крови. Вы — Бета и вправе сами, без вынужденных обстоятельств выбирать партнера или партнершу. И на вас не подействуют ферамоны Омеги, и не задавят флюиды Альфы в период гона. У Бет к этому иммунитет. Вы — сами по себе.

— Меня этот радует. Еще вопрос, что такое Длань Смерти?

— Дар рода Певерелл. Таким даром редко кто из Певереллов владели, они по большей части некроманты да спиритисты, — показал и на этот дар, — а вот Длань — это способность предвидеть смерть. Как близкого, так и дальнего, незнакомого. Просто накрывает видение, время, дата, причина и отпускает.

— Весело!

— Редкий дар. Вас, владеющих, еще Банши называют. Видите, скорбите, но сделать ничего не можете. В далекие времена, еще при Основателях школы вас боялись даже некроманты. Думали, вы несете за собой смерть, а вы...

— Понял я. Буду разбираться еще и с этим. Литературу бы мне, — поверенный обещал все организовать, — а теперь по поводу незаконных списаний со счета, — показал на астрономические суммы, отдаваемые каким-то предателям крови, и на личные расходы директора, Орден Феникса и тайным шпионам, — как решать с этим проблему будем? — поверенный сказал, что все организует. От меня нужно написанное и подтвержденное кровью прошение о возмещении и компенсации. Действовать будут через главного гоблина, заведующего всеми банками. И когда все эти процедуры мы с поверенным прошли, заявление с жалобой накатали, кровной клятвой добили, перешли к финансовому вопросу восстановления. А у меня был еще вопросик.

— А что за род Мракс такой? — тут поверенного чуть удар не хватил.

— С чего такой вопрос возник? — показал на проверку крови, — без понятия, а у рода Мракс давно нет средств и их самих нет. Последний представитель этого рода вами же и уничтожен, — ага, то есть темный лорд и есть последний Мракс? Забавно.

Отложим эту деталь проверки на потом. Как и причину, по которой я наследую дар его рода. Ушел я от поверенного поздно. Точнее, переместился. Он дал мне одноразовый телепорт. С рюкзаком за спиной, сычиком на плече и полной кашей в голове я оказался на заднем дворе дома.

Оставшееся время до отправления в школу я провел за чтением и магией. Постигал премудрости, так сказать. Прочитал книгу по Чарам, потом приступил к Защите от Темных Искусств. Потом к Трансфигурации, не понял половину, махнул и решил на занятиях наверстать. Потом Зелья. Вот тут я был на седьмом небе от счастья. Цветы, корешки и травы, моя стихия.

Запоем проглотил за ночь учебник за первый год и почти все понял, даже запомнил некоторые сочетания и рецепты. Ну, напоследок, перед самым отправлением, освоил несколько бытовых и легких чар. Поэтому и клевал носом. Спать хотелось, но в поезде посплю, ехать долго.

И вот, вокзал Кинг-Кросс, стойка между платформ, и странный спектакль. Рыжее семейство предателей крови, только они рыжие, грязные и потрепанные жизнью, наворачивают круги и ждут. Кого? Скорее всего меня. А я в настоящем облике. Снял линзы, оставляя свой нормальный цвет глаз, с хвостиком на затылке, выпущенными длинными прядями по бокам с пепельными проблесками, и усыпанным кольцами и гвоздиками ухом.

Прохожу через стену, оказываясь на нужной платформе. Багаж не сдаю, а сычика отправляю в школу. А сам иду на поиск купе. У меня еще книга по Чарам не вся прочитана. Нашел, расположился, повесил рюкзак, достал мантию и сел читать. А когда поезд стал трогаться, увидел бегущих Уизли. Позлорадствовал, надеялся, что они опоздают, но нет, едва успели, на последней минуте запрыгнули. А дальше стук, ненавязчивый и вопрос:

— Можно? — ко мне заглянул парень, чуть выше и шире меня в плечах, с вьющимися каштановыми волосами, касающимися плеч, карими, почти как мед глазами, в простой, как и я маггловкой одежде: с длинным рукавом кофта, джинсы и кеды, за спиной рюкзак. Показал на сидение напротив, а юноша представился: — Герман Грейнджер, можно Гер, — протянул руку, а я назвал свое имя:

— Михаэль Поттер, можно Мик, — Герман удивился, брови на миг дрогнули, но почему я Михаэль, а не Гарри не спросил, спасибо ему за это. Спросил, что я читаю, показал на книгу по Чарам, — вот, половину еще дома прочел, а тут, думаю, дочитаю. А ты? — смотрю на книгу в руках нового знакомого.

— А, это зелья, — показал мне на книгу, на которую я хотел молиться, как на величайшую святыню из всех.

— Да, потрясающая книга. Я уже прочел. За вечер и ночь осилил. Чуть

поезд не проспал из-за этого, — улыбнулся и мы с Германом дружно рассмеялись.

Открыли книги, ушли в литературу, стук колес, мелькающий за окном пейзаж и тишина — прелесть! И так прошло около часа. Я дошел до предпоследней главы, заявился незваный визитер. Резко, без разрешения открывается дверь и внаглую влезает рыжая, конопатая харя, с пятнами копоти и сажи на лице. Осмотрел нас с Германом и фыркнув сказал:

— Магглокровки, а значит Омежки. Не, я Альф ищу, — и закрыл дверь. То, что больше всех омег среди магглокровок — факт, но это не значит, что все поголовно омеги. Сморю на Гера, он вжался в сидение, прикусив нижнюю губу не поднимает на меня взгляд, а я спрашиваю:

— Ты из-за этого переживаешь? Ну, омега ты и дальше что?

— Для меня все это странно, прошел проверку крови, а там...

— Не поверишь, та же херня, — Гер нашел в моем лице единомышленника, как и я в его, — узнал о статусах на днях. О магии давно, приемные родители меня поддерживали, помогали, чем могли. Когда читал статусы родителей и крестного, стоял и просто... охреневал. Других слов нет.

— А ты?

— Я — Бета, — на меня шокировано смотрит Гер, — представь мою радость своей обычности, когда узнал обо всех особенностях альф и омег, — Гер нервно хохотнул, — и Гер, на меня не действуют твои феромоны и флюиды альф в период их гона. Так что я, если понадобится, буду тебя поддерживать и помогать. Ладно? — спрашиваю, протягивая руку парню.

— Ладно.

Остаток пути мы ехали одни, за чтением. А потом старосты прошлись по купе и сказали надеть мантии. Мы с Гером надели мантии, убрали книги, взяли рюкзаки и вышли, как только поезд остановился. Нас, будущих первогодок вели ровным строем старосты. Какими-то тропами, не пересекаясь с остальными студентами. По дороги к замку, который и был школой, мы с Гером обсуждали факультеты, куда пойти учиться.

Мое предпочтение из четырех факультетов отдавалось Хаффлпаффу, тихо, спокойно, никакой грызни, как между Слизерином и Гриффиндором, и ни какой погони за знаниями, как на Рэйвенкло. Нет, змей я люблю, но предпочитаю нормальных чешуйчатых и ядовитых рептилий, с которыми договориться можно на нормальном, мне доступном змеином языке, а не змееподобных отпрысков аристократии.

С Гером похожая ситуация. Быть в рассаднике Альф, что аристократического происхождения в Слизерине, что среди сборища мужланов, аборигенов и неотесанных бабуинов на Гриффиндоре — не его. Он думал над Рэйвенкло, хотел учиться, приспосабливаться к новому миру, но и от Хаффлпаффа не откажется, если шляпа отправит его туда.

Наш разговор был подхвачен двумя девочками. Высокой, стройной блондинкой с длинными косичками и пухлощекой, зеленоглазой рыженькой. И она точно не Уизли, те конопатые и лохматые и нечесаные. Прежде чем обсуждать представились:

— Я — Ханна Аббот, Омега, — блондинка протянула руку, и мы по очереди ее с Гером пожали, второй представилась рыженькая:

— Сьюзен Боунс, Бета, — о, в нашем полку прибыло. И мне казалось, она, как я для Германа, что-то вроде щита от настырных Альф. Потом представились мы.

Первым Гер, назвал имя и статус. Ханна подмигнула ему, мол, собрат по предстоящим трудностям. А потом я назвал имя и статус. Одобрение и легкий толчок в бок от Сьюзен, мол, мы с ней будущие защитники чести и морали наших друзей-омег. И что странно, снова не последовало никакого возмущения сменой имени, ну, стал я Михаэлем, и ладно.

Девушки, как и мы с Гером, думали над Хаффлпаффом или Рэйвенкло. Скорее к барсукам. Там тихо, спокойно и кухня рядом. Эльфы накормят и напоют, а если нет — стащим. Это слова Сьюзен. Воодушевляющее. Пока шли и громко обсуждали предстоящую учебу, уже пришли к замку. Потрясающий вид, готический стиль и мрачная атмосфера снаружи. Но, внутри, если верить книге по Истории Магии, противоположное убранство. Яркое, живое, красочное. А жаль. Я бы погостил в замке а-ля Граф Дракула, в мрачном, сером, с гуляющими сквозняками. Но, нет, значит, нет.

Перед нами открылись массивные, высокие, дубовые двери. Нас вели к большому залу по главному холлу, к лестнице. А там у дверей встречала профессор МакГонагалл. Увидев меня в нормальном облике с серыми глазами, пепельными прядями и ухом, усыпанным колечками и гвоздиками замерла и слегка покачнулась, но устояла. Думаю, мне потом скажут на предмет внешнего вида, а пока она сказала подождать здесь, пока идет подготовка к распределению. И на кой ляд она тогда нас встречала, если заходить мы будем не сразу?

— Значит, это правда? — слышу приторный голос, с растягивающимися гласными, от которых язык липнет к небу, — знаменитый Гарри Поттер будет учиться с нами? — и подходит ко мне. Увидев серые глаза и пепельные пряди напрягся. Это или просто шок от порушенных к хуям стереотипов о героях или он знает, что мои метаморфозв значат. Лучше второе, чем первое.

— Допустим, я — Поттер, — зашумели студенты, восторженно, пораженно, удивленно, полный коктейль. А потом добавил, — но ни разу не Гарри. Михаэль, — легко улыбнулся, кончиками губ, спрашивая: — а ты?

— Драко Малфой, я — Альфа, — протянул руку, — а ты?

— Бета, — пожал руку блондина, показал на Гера и девочек, — Герман — омега, Сьюзи — бета и Ханна — омега, — а Драко представил своих друзей:

— Панси — омега, Блейз — Альфа и Теодор — бета, — когда обменялись любезностями завели разговор о факультетах, — Михаэль, присоединяйся к нам, к будущим слизеринцам, — показал на друзей, стоящих рядом, а я на своих, имея в виду Гера и его магглокровность, — да, омега-магглокровка — это норма для нашего общества. Кто-то да выберет его себе в пару, — а Гер сузил ореховые глаза и сказал:

— А мне не надо абы кого!

— У! А у парнишки зубки есть! — посмеялся мулат, — думаю, сойдемся, — но Гер фыркнул и сказал, что не дождется. Обломится, и что на его флюиды он даже не отреагирует, — увидим, сладкий, — облизнулся Блейз, а Драко, чтобы не накалять обстановку, отодвинул мулата назад.

От Гриффиндора отбрехался, а от Слизерина отказался, мол, не хочу вариться в ссорах двух факультетах, а спокойно учиться. Драко услышал меня и не настаивал, а я от протянутой руки и помощи, если что, не отказывался. Ведь я — Поттер, рано или поздно вариться в этих кругах придется.

И вроде, мы не плохо пообщались, и разошлись, как выступил рыжий предатель крови. Растолкав всех, занял место, где пару минут назад стоял Драко:

— Вот так Герой! Да, какой из тебя Избранный? С Пожирательскими отродьями якшаешься? Может, еще и на сторону темного лорда перейдешь?

— Знаешь, Визгли, — потирая мое чувствительное к музыке ухо, а он перебирает с фальцетом и явно фальшивит, продолжаю: — с кем угодно, но не с тобой, предатель крови! — краем взгляда увидел довольную улыбку Драко, — и не надо пыжиться и тужиться, а то конопушки осыплются, — и тут дружный, заливистый смех всех будущих студентов, которые тут же забыли о моем общении с будущими слизеринцами.

Спасла ситуацию и заглушила смех студентов появившаяся за спиной Уизли профессор МакГонагалл с пергаментом в руке. Пригласила нас следовать за ней. Большой зал завораживал. Особенно магический потолок, ночное, звездное небо, с яркими созвездиями, туманностями и млечным путем. Кое-где, если внимательно присмотреться, пролетали кометы или падали звезды. А еще с потолка свисали свечи, куча капающих в еду воском свечей. Мы шли между длинных, стоящих параллельно друг другу столов, к столу, за которым сидели взрослые, они же — профессора.

А в центре, на золотом кресле-троне восседал он — директор, драть его во все щели и во всех позах Дамблдор. На вид добрейший и милейший дедушка, смотрящий через очки-половинки, о чем-то беседующий с полной, невысокого роста дамой, в темно-зеленом колпаке, с веточками и листочками. Как шепнула мне Сьюзи, это — профессор Спраут, она же декан Хаффлпаффа. От тетушки информация, она тоже училась на желтом факультете, как и покойная мама. Началось распределение. Мы с девочками пожелали друг другу удачи и первой была:

— Аббот Ханна!

— Хаффлпафф!

— Боунс Сьюзен!

— Хаффлпафф!

И так, пока не дошла очередь до Германа:

— Грейнджер Герман!

— Хаффлпафф! — Гер выдохнул, ушел к столу факультета, присоединяясь к девочкам. А потом пошел Забини и Малфой, их на Слизерин, потом Панси и Теодор, и их туда же, дальше шла моя очередь. И стоило шляпы коснуться моей головы:

«- А-а-а-а! Банши! — завопила шляпа.

— Ну, банши, и что?

— Как что? Предвестник смерти, Длань Бледной Госпожи!

— Так, давай распределяй, а то я тебе смерть от моли предреку, надо? — спросил эту рухлядь и ветошь.

— К-к-к-уда? — заикаясь спросила шляпа.

— К барсукам!

— Чего? Куда? — возмущался этот клочок фетра, а я уже мысленно представлял, как сей артефакт основателей, медленно, но верно разъедает моль, а мышки растаскивают останки по углам школы, — слушаю и повинуюсь, — смирилась пылезборник»

— Хаффлпафф! — провозгласила она. Шок у всех алых, непонимание у синих, ухмылка у зеленых, а вот у желтого факультета восторг, особенно у декана Стебль.

Она радостно хлопала в ладоши и выглядывая со своего места, смотрела на всех профессоров, явно на что-то намекая. Они тут же полезли в карманы и передавали ей по золотому. Тотализатор! Отличная вещь! Одобряю!

Дальше распределение мне было не интересным. Я не обращал внимания, а смотрел на профессорский стол. И мне не нравилось то, что я видел за спиной одного из профессоров, который в чалме.

Странная тень. Я на инстинктах вглядывался в это нечто и видел смерть, только не понял чью. Яркий, зеленый луч и темнота. Вот и все, что показала мне моя способность. Чтобы отвлечься, спросил старосту, девушку Габриэль о профессорах, начал с того, который в чалме:

— Это — профессор Квирелл. Он — выпускник Когтеврана. Кто еще интересует? — пожал плечами, а она предложила: — угадай, кто из профессоров какой предмет ведет, — я не отказался, — профессор МакГонагалл?

— Что-то сложное и жесткое. Смотря на нее не ассоциируется у меня та же Астрономия или Чары. Скорее Трансфигурация, — и Габриэль кивнула, я угадал.

— Профессор Флитвик, — показала не маленького мужчину, седовласого, добродушного, искренне, а не наиграно, как директор.

— Или Чары или Зелья, — тут староста вздрогнула, — чего?

— Зелья? Ты сравнил Чары и Зелья? — я кивнул, — ну, угадай, кто из профессоров преподает Зельеварение? — показала на стол.

А я смотрел и думал. Точно не тот, который в чалме, он по ЗОТИ, и та, которая темнокожая в странной, огромной шляпе и с яркой, как звездное небо мантией, она, скорее всего профессор по Астрономии. Потом смотрел на еще одну необычную женщину с короткими, светло-фиолетовыми волосами и яркими, желтыми глазами со свистком на шее. Дальше леди в алой мантии и остроконечной шляпе. Остался только профессор, который облачен во все черное, застегнутый на все пуговки. Черные волосы, слишком светлая кожа, длинный, крючковатый нос, сведенные к переносице брови и цепкий взгляд глубоких, черных глаз.

— Тот, в черном. Кто он?

— Профессор Снейп. Он — декан Слизерина и Мастер-зельевар.

— Он — мой кумир! — шепотом сказал я, чтобы никто, кроме Гера не слышал. Не хватало мне панику среди своих. Так что ждем первого урока у профессора.

А пока приветственные речи директора, предупреждение о Запретном лесе и коридоре, который ремонтируется, а потом пир. Дальше мы, в сопровождении старост, шли в гостиную. Первые день-два нас будут сопровождать, а потом мы сами. Дальше речь старосты, призрак и слово взяла декан. Рассказала о факультете, основателе и отправила нас спать. А мне, незаметно для всех, положила в руку три золотые монетки, шепнув улыбаясь: «Мой первый выигрыш, делю с тобой, Мик», и подмигнула.