Акт 23
Цветение
Я долго тянулся вверх, раскрывал листья, множил побеги, переплетал корни с соседями. Но однажды во мне начало происходить нечто иное, новое, совсем не похожее на то, что я знал до этого.
На концах моих побегов появились крошечные утолщения. Сначала я принял их за обычные почки. Ещё одни листья, ещё одно продолжение моей зелени. Но дни шли, и я замечал: это было другое. Они не спешили распускаться. Они медленно зрели, набирали силу, будто внутри них таился секрет.
И вот однажды утром, когда воздух был особенно чист, а солнце мягко светило, один из этих утолщённых бутонов раскрылся. Из него вывернулись нежные, светлые лепестки, ещё влажные от росы. Они развернулись не спеша, будто сами удивлялись своему существованию.
Цветение. Я никогда не знал, что способен на это. Моё тело теперь не только зелень, не только листья и побеги, но и нечто иное. Дар, сияющий всем вокруг. Лепестки были хрупкими, их легко мог повредить ветер или дождь, но в них было столько силы и красоты, что они казались мощнее любой угрозы.
Я впервые осознал, что красота это тоже способ разговаривать с миром. До этого я отдавал миру тень, влагу, кислород. Теперь я дарил ему образ. Цвет был моим голосом, моим словом, обращённым ко всем. Он говорил без звуков: «Я жив. Я готов делиться собой. Я открыт».
Солнце ласкало мои лепестки, и они светились, словно сами излучали свет. Ветер проходил сквозь них бережнее, чем через листья, и нёс их запах дальше. Я впервые почувствовал, что мир отвечает мне иначе. Пчёлы приходили, садились на мои цветы, и я ощущал в их прикосновении не только поиск нектара, но и продолжение моей собственной жизни. Они уносили с собой частички меня - пыльцу, которая полетит туда, где родится новое.
Мне стало ясно. Цветение - это полнота жизни, раскрытой до конца.
Я вспоминал себя камнем. Тогда я был замкнутым, цельным и равнодушным. В форме камня красота была в неподвижности, в терпении. Потом я был ростком. Жадным до света, боящимся утрат. Теперь же я учился иной истине. Смысл в том, чтобы раскрыться, не прятать своё внутреннее, а показать миру то, что во мне есть.
И да, это было страшно. Лепестки были слишком нежными, слишком открытыми. Любой дождь мог их оборвать, любая птица сорвать, любой ветер унести. Но в этом и была тайна красоты. Она живёт, пока раскрыта, и исчезает, если её прятать.
И потому красота существует не для того, чтобы держать её в себе, а для того, чтобы дарить.
Я смотрел на соседей. Они тоже начинали цвести. Одни раскрывали белые лепестки, другие жёлтые, третьи розовые, и весь мир вдруг превратился в огромный разговор без слов. Мы все говорили вместе, и наш голос был цветом.
Стрекозы и бабочки кружили над нами, садились на наши цветы, и каждый их визит был подтверждением, что наш дар нужен. Красота не бесполезна. Она зовёт к себе, она соединяет.
И когда я видел, как утреннее солнце освещает мои цветы, я чувствовал, что в них живёт всё, что я пережил - дождь, ветер, зиму, снег, ночи и рассветы. Всё это стало соком, силой, опытом, и теперь оно расцвело в виде лепестков.
Цветение было моим «да» жизни.
Мне открылось, что полнота приходит не тогда, когда ты только растёшь, а тогда, когда ты готов раскрыться и дарить себя без остатка.