Акт 21
Новые побеги
Весна уже уверенно вошла в свои права, и я чувствовал, как каждая капля влаги, каждый луч солнца, каждый порыв ветра несёт мне силу. Соки поднимались всё выше, разливались по веточкам, и я словно слышал их пульс – ритм жизни, который звучал внутри меня. Листья, распустившиеся после долгой зимы, уже не были крошечными и робкими. Они становились плотнее, шире, зеленели ярче, и я как-никогда гордился ими.
Я рос. Но однажды заметил, что мой рост больше не был одиноким. Вдоль моего стебля, на его боках, начали появляться крошечные отростки. Сначала они были едва заметны, похожи на крошечные бугорки, но каждый день они росли, становились длиннее, крепче, и вскоре превратились в новые побеги. На них тоже появились листья. Сначала маленькие, нежные, полупрозрачные, потом всё более уверенные.
Я был поражён. Я привык думать о себе как об одном целом. Один стебель, листья, корни. Но теперь я ощущал, что я множество. Во мне рождались новые линии жизни, новые руки, тянущиеся к свету. Я больше не был лишь тонкой вертикалью, я начинал раскрываться вширь, занимать пространство иначе, чем прежде. И это открытие изменило меня.
По-началу я испугался. Что, если мои силы теперь будут разделены? Что, если новые побеги ослабят меня, заберут слишком много? Но когда соки пошли в них, я понял, что делиться собой не значит терять. Я не становился слабее. Напротив, чем больше во мне появлялось побегов, тем сильнее я ощущал свою цельность.
Я вспоминал лето, когда мои листья впервые давали тень насекомым. Тогда я понял, что сила не должна замыкаться в себе. А теперь сама моя форма становилась доказательством этой истины. Я разветвлялся, и каждый побег был продолжением меня, но в то же время чем-то новым.
Я смотрел на соседей и замечал то же самое. Они тоже обрастали новыми веточками, и каждая из них тянулась в свою сторону. Вместе мы становились целым миром из множества линий, переплетённых и всё же самостоятельных. И в этом было новое чувство. Не просто жить самому, а множить жизнь вокруг.
Когда ветер проходил сквозь меня, он теперь не качал один стебель, а гулял среди моих новых веточек, наполнял их воздухом, и шелест становился громче, многоголосее. Когда дождь падал сверху, капли больше не касались только одного листа, они распределялись по множеству, и я чувствовал, как вода проходит через меня шире и глубже.
Я уже не был тем маленьким ростком, который только пробился из земли и трепетал от первого ветра. Теперь я становился чем-то большим, и это большее рождалось не только из моего стремления вверх, но и из моей способности делиться собой. Истинный рост перестал быть в гонке ввысь, он преобразовался в умение приумножать.
Мои побеги росли день за днём, и каждый из них тянулся к свету по-своему. Они искали свои углы, свои тропинки, и я позволял им это. Они были мной, но каждый из них был ещё и собой.
Я чувствовал, что мир вокруг воспринимает меня иначе. Птицы садились теперь не только на главный стебель, но и на боковые ветви. Муравьи пробирались по разветвлениям, находили новые пути. Даже капли росы теперь собирались на десятках поверхностей, и утро стало сиять во мне сотнями маленьких зеркал.
И в этом была особая трудность. Когда-то, будучи камнем, я тоже терял свою целостность. Трещины расходились, куски отваливались, и я становился множеством песчинок. Но тогда это было иным. Камень не чувствует. Он наблюдает, спокойно и отстранённо, без боли и без страха. Я просто смотрел на то, как распадаюсь, и принимал это как факт.
Теперь всё было иначе. Я был ростком, я жил, я чувствовал. Каждый новый побег, что рождался из моего тела, был радостью и вместе с тем страхом. В какой-то момент мне казалось, что я теряю самого себя. Я впервые прощался с целостностью не глазами наблюдателя, а сердцем того, кто дышит и пропускает всё через себя.
А когда вечером ветер прошёл через меня, разметал мои листья и побеги, я впервые услышал в своём шелесте настоящий хор. Это был мой собственный голос, но уже не одинокий, а многоголосый. Я вновь ощутил, что я не только я. Я – множество.