Я ем монстров в Отделе по подавлению монстров.

Глава 251: Запрос информации
, я съел монстров в отделе подавления демонов
Вернувшись на почтовую станцию, Цинь Шаою изначально хотел найти Сюэ Циншаня, чтобы расспросить его о сыне маркиза Дунчуаня, но после долгих поисков он никого не нашел.
Обернувшись, он увидел Сюй Бааня, Синь Лу и других, сидящих во дворе, греющихся на солнце и наслаждающихся редким временем тишины, поэтому он спросил их: «Капитан еще не вернулся?»
«Еще нет», — ответил Синь Лу.
«Мы что, снова пойдем в другие отделы отчитываться о нашей работе?» — пробормотал про себя Цинь Шаою.
Затем он снова нахмурился, размышляя: «Сейчас уже рассвело, он же не мог пойти в бордель, верно?»
«Брат Шаою, ты вернулся из Бюро монстров Чжоучжэня?» Сюй Баань, который отдыхал, открыл глаза и с любопытством спросил: «Расскажи нам, как выглядит Бюро монстров Чжоучжэня?»
Синь Лу и другие тоже заинтересовались и сказали: «Да, расскажите нам об этом. Мы там еще не были».
Хотя все они были ночными сторожами, они никогда не были в демоническом храме города штата. Они только стояли снаружи двери и заглядывали внутрь. Они были полны любопытства относительно внешнего вида и ситуации внутри.
Прежде чем Цинь Шаою открыл рот, он увидел Цуй Юкуя, который собирался произвести фурор, и сказал: «Хочешь знать, что происходит в дивизионе монстров Чжоучжэня? Почему бы тебе просто не спросить меня? Я узнаю».
Услышав это, не только Сюй Баань и другие, но даже Цинь Шаою были удивлены.
«Знаешь? Ты там был?»
«Я там был!» — кивнул Цуй Юкуй.
Не дожидаясь, пока кто-то спросит, он сам взял на себя инициативу объяснить:
«Позвольте мне рассказать, тюрьма демонического департамента в государственном городе огромна. Она разделена на множество зон в зависимости от силы и преступлений заключенных. Каждая зона имеет соответствующие органы и формирования, чтобы не допустить побега заключенных. Но вне зависимости от зоны, окружающая среда не очень хорошая. Мало того, что там сильная вонь, так еще и много блох, вшей, крыс и т. д. Ах да, и еда ужасная...»
Услышав это, кто-то не мог не спросить: «Откуда вы так много знаете о тюрьме в демоническом департаменте этого города? Вы вообще знаете о ситуации с продовольствием? И не говорите только о тюрьме, говорите и о других местах».
Цуй Юкуй закатил глаза и сказал: «Я не знаю о других местах, я знаю только о ситуации в тюрьме».
«Почему это?» — удивлённо спросили все.
Цуй Юкуй немного смутился. Он долго колебался, прежде чем сказать: «Два года назад я спустился с горы, чтобы набраться опыта. Мне было любопытно узнать о ситуации в Отделе монстров города Цичжоу, поэтому я использовал технику побега, чтобы сбежать. В результате меня обнаружили, как только я вошел, и схватила группа ночных сторожей. Сначала они закопали меня в землю, затем выкопали, избили и посадили в тюрьму. Через много дней они меня освободили... Так что я очень хорошо знаю тюрьму Отдела монстров города Цичжоу, но я не знаю многого о ситуации в других местах».
Все были ошеломлены.
Никто бы не подумал, что этот парень, Цуй Юкуй, настолько дерзок, что проникнет в Бюро по борьбе с демонами города Ичжоу!
Честно говоря, его не убили на месте, что уже было благословением даосского Предка.
Но если задуматься, неудивительно, что он осмелился бросить вызов злому Будде из секты Черного Лотоса и сбежал в Бюро по борьбе с демонами города Ичжоу.
К счастью, Цуй Юкуй ведёт себя относительно честно с момента прибытия в Отдел по борьбе с демонами Луочэн. Вероятно, это потому, что Мастер Чжан неоднократно предупреждал его об этом.
Пообщавшись со всеми некоторое время и ответив на некоторые вопросы об их опыте пребывания в демоническом отделе государственного города, Цинь Шаою снова спросил: «Кто-нибудь видел почтмейстера?»
Ночной сторож поднял руку и ответил: «Я только что видел его на кухне, он бродил там, и я не знаю, что он делал».
Цинь Шаою кивнул и сказал: «Ладно, сначала пообщайтесь вы, а я поговорю кое о чем с канцлером».
Он планировал спросить канцлера о новостях о сыне маркиза Дунчуаня.
Хотя должность почтмейстера была невысокой или даже недостаточно высокой, поскольку он отвечал за прием и проводы гостей, он часто хорошо знал положение местных чиновников.
Как только он подошел к двери кухни, Цинь Шаою почуял запах лекарств. Он вошел и увидел главного министра, сидящего на корточках перед печью, кипятящего лекарство в песочном горшке и раздувающего огонь веером в руке.
«Ню Юйчэн, ты занят?» — с улыбкой поприветствовал его Цинь Шаою.
Ню Юйчэн, сосредоточенный на приготовлении лекарств, был потрясен.
Он поспешно встал, в панике замахал руками: «А, я кипячу лекарство, но не поймите меня неправильно, я кипячу не лекарство для укрепления почек, я кипячу лекарство от кашля. Последние несколько дней идет дождь, погода непредсказуемая, мне немного холодно...»
В конце концов, он даже несколько раз демонстративно кашлянул.
Цинь Шаою онемел: «Я не спрашивал тебя, какое лекарство ты делаешь. К тому же, если у тебя кашель, просто кашляй. Зачем ты бьешь себя по пояснице?» Кроме того, вчера я был свидетелем всего процесса, когда Шан Даонян доставал для тебя лекарство!
Хотя Цинь Шаою жаловался, он не сказал того, что думал.
Напротив, он последовал словам Ню Ичэна и проявил обеспокоенность его «симптомами простуды», а затем нашел подходящий случай, чтобы обратиться к сановникам Цзиньчэна.
Цинь Шаою говорил так много, что почтмейстер был совершенно сбит с толку. Он не подозревал, что тот пытался собрать информацию. Он просто думал, что тот приехал из города внизу и был полон любопытства и тоски по сановникам в столице провинции.
Подобные вещи не редкость, и Юй Чэну уже задавали вопросы о подобных новостях.
Кроме того, под нападками Цинь Шаою [говорливого языка] у губернатора возникло желание похвастаться, и, не задавая Цинь Шаою никаких вопросов, он сам поведал все новости и сплетни, которые знал.
Хотя Цинь Шаою говорил мало, он фактически доминировал в разговоре.
Таким образом, большая часть разведывательных данных и сплетен, о которых говорил премьер-министр, были связаны с сыном маркиза Дунчуаня.
Подробно обсуждались межличностные отношения, интересы, увлечения, темперамент, способности и т. д. принца Дунчуаня.
Однако канцлер не считал, что Цинь Шаою намеренно шпионил.
По его мнению, все темы были озвучены по его собственной инициативе. Цинь Шаою едва ли говорил от начала до конца, но иногда делал несколько комплиментов. Он был очень хорошим слушателем.
Первоначально Цинь Шаою планировал найти способ создать возможность для «случайной встречи» с принцем Дунчуаня после того, как выяснит характер и увлечения принца Дунчуаня.
Когда придет время, он наденет маску из человеческой кожи и не будет бояться, что его истинная личность будет раскрыта. Используя свой [Богатый язык], он, возможно, сможет после некоторого разговора сблизиться с сыном маркиза Дунчуаня и узнать у него личность «таинственного дворянина».
К сожалению, в конце почтмейстер сообщил ему плохие новости: принц Дунчуаня в прошлом месяце ушел на войну с армией и не находился в городе.
«Идешь с армией? Куда ты пошел?» — нахмурившись, спросил Цинь Шаою.
Лейтенант развел руками и сказал: «Откуда такой лейтенант, как я, может знать о такой важной военной тайне? Но я слышал, как кто-то говорил, что им следует быть начеку из-за варваров в Цинтане. За последние два года Цинтан также много раз страдал от стихийных бедствий, а количество вторжений и грабежей все больше и больше увеличивалось».
И вы сказали, что не знали об инциденте с военным самолетом...
Цинь Шаою посмотрел на канцлера и тайно пожаловался.
Пока они разговаривали, Ляо Цзясо поспешно вбежал на кухню.
Он просто крикнул «сэр» и, прежде чем он успел что-либо сказать, услышал, как канцлер поспешно объяснил: «У меня нет никаких лекарств, тонизирующих почки».
Ляо Цзясо был ошеломлен. Слова на его губах застряли. Он сказал с удивлением: «Я тоже тебя не спрашивал».
Почтмейстер рассмеялся и наклонился вбок, чтобы закрыть лекарство в банке с песком.
Цинь Шаою повернул голову, чтобы посмотреть на Ляо Цзясо, и спросил: «Что случилось?»
Ляо Цзясо тут же вспомнил, что он делал, и поспешно сказал: «Господин, левый капитан послал кого-то на ваши поиски».
Цинь Шаою был ошеломлен, услышав это.
Я недавно вернулся из отделения монстров в Чжоучжэне. Почему капитан Цзо послал кого-то искать меня?
В чем проблема?
При мысли об этом его лицо слегка изменилось, и он невольно занервничал: может ли это быть связано с тем, что мой третий зять не вернулся?
«Где этот человек? Ты сказал мне, по какому поводу ты хочешь меня видеть?» — спросил Цинь Шаою, выходя из кухни.
Глава 252 Подарок Цзо Цяньху
Цинь Шаою просто спросил это как бы между прочим и не ожидал, что Ляо Цзясо поймет причину.
Однако Ляо Цзясо все же дал ответ: «Он сказал, что Цзо Цяньху приказал ему что-то вам доставить».
«Вы здесь, чтобы доставить мне что-то по приказу Цзо Цяньху?»
Цинь Шаою был немного удивлен, но в то же время вздохнул с облегчением. Казалось, что с его третьим шурином ничего не случилось. К счастью, это было все.
Он больше не беспокоился, повернулся и поклонился министру императорского двора, и сказал с улыбкой: «Извините, министр Ню, у меня есть кое-какие дела. Я вернусь, чтобы послушать вашу историю, когда закончу ее».
«Дело важнее, иди и делай свою работу», — сказал Ню Ичэн, но в душе он был немного разочарован, потому что Цинь Шаою использовал свой [острый язык], даже если он был просто слушателем, лишь изредка соглашаясь с несколькими словами и отвечая дважды, это было в самый раз.
Ню Ичэн хвастался столько лет, но сегодня перед Цинь Шаою он получил наибольшее удовольствие и почувствовал наибольшее удовлетворение.
Настолько, что, когда он увидел, что Цинь Шаою собирается уходить, ему не хотелось его отпускать.
Неохотно проводив Цинь Шаою, Ню Юйчэн продолжил кипятить лекарство.
Он присел на корточки у плиты и обмахнулся веером, тихо бормоча: «В следующий раз, когда я буду кипятить лекарство, я не смогу бежать на кухню, чтобы вскипятить его для удобства. Иначе через некоторое время кто-нибудь придет, и тайна моей почечной недостаточности рано или поздно выйдет наружу...»
В это же время Цинь Шаою, только что покинувший кухню, тихо спросил Ляо Цзясо, направляясь на встречу с посланником: «Посланник сказал, что он принес?»
«Нет», — Ляо Цзясо покачал головой и добавил с кривой улыбкой: «Мы не осмелились спросить, но, наверное, это и к лучшему».
«Да», — кивнул Цинь Шаою.
Он предположил, что капитан Цзо дал ему компенсацию за убийство оставшейся души злого Будды из секты Черного Лотоса.
Что касается того, было ли это оружие и снаряжение, или золотые и серебряные сокровища, он не мог предположить, и ему было лень предполагать. В любом случае, он узнает, когда увидит.
Пока он шел, он начал думать о таинственном дворянине.
Независимо от того, были ли у этого дворянина добрые или злые намерения, попросив принца Дунчуаня помочь передать послание, он не предпринял никаких дальнейших действий.
Видно, что этот дворянин не воспринял всерьез этих низовых ночных сторожей. Передав сообщение, он позволил им уничтожить себя.
Если у вас нет с этим проблем, то все в порядке. Если есть проблема, это значит, что он не думает, что низовые ночные сторожа могут знать какие-либо секреты. Это хорошо для Цинь Шаою, давая ему время и пространство для развития.
«Неважно, добрый ты или злой, и что бы он ни задумал, я должен воспользоваться временем, чтобы улучшить свое совершенствование... Только когда моя сила станет сильнее, я смогу быть в безопасности и справиться с различными опасностями, которые могут возникнуть».
Цинь Шаою сжал кулаки и задумался.
Ляо Цзясо взглянул на Цинь Шаою и почувствовал, что его генерал внезапно полон боевого духа. Он не придал этому большого значения и просто подумал, что его генерал взволнован, получив награду от Цзо Цяньху.
Цинь Шаою последовал за Ляо Цзясо и вскоре прибыл на передний двор станции, где находился посланник, отправленный Цзо Цяньху.
Как только Цинь Шаою шагнул через боковую дверь и вышел на передний двор, он услышал два спорящих голоса, а затем увидел знакомую фигуру — это был Е Чжицю.
Цинь Шаою удивило то, что рана на лице Е Чжицю была еще серьезнее. Но разве он не прибегал к лечению раньше, что значительно облегчило его травмы? Почему ситуация изменилась спустя некоторое время?
Спорил Е Чжицю, а спорившим с ним человеком на самом деле был Цуй Юкуй.
Увидев приближение Цинь Шаою, Е Чжицю и Цуй Юкуй временно прекратили бой.
Цинь Шаою было немного любопытно, и, поклонившись, он не мог не спросить: «Брат Е, ты знаешь брата Цуя?»
Е Чжицю усмехнулся: «Да, он это сделал. Он использовал технику побега из-под земли, чтобы проникнуть в Отдел монстров города Ичжоу и шпионить за демоном, но я использовал магию, чтобы заманить его в ловушку под землей».
Цуй Юкуй был так пристыжен, что разозлился и выплюнул: «Ба, какой ты высокомерный. Если бы меня не подавили несколько неизвестных сил сразу после того, как я сбежал в Подразделение по подавлению демонов Ичжоу, и я мог использовать только 30% своей силы, как бы я мог попасть в ловушку твоего связывающего заклинания?»
Е Чжицю отказался сдаваться и саркастически сказал: «С твоим уровнем совершенствования, даже если тебя не подавлять, я смогу легко с тобой справиться».
«Ба, вы, даосы с горы Куньлунь, только и умеете, что хвастаться!»
«Ба! Вы, даосские священники из храма Нефритового императора в Лочене, умеете только говорить!»
Цуй Юкуй и Е Чжицю были как сухое дерево и бушующий огонь. Если кто-то не был осторожен, они снова начинали спорить. Вскоре они перешли от хвастовства собственными способностями к сравнению своих школ и мастеров.
Один говорил о том, насколько глубока магия моего хозяина, а другой — о том, насколько таинственно было фехтование моего хозяина... Группа ночных сторожей, которым нравилось наблюдать за весельем, стояла во дворе и слушала с большим интересом. Некоторые из них даже достали семена дыни и начали их колоть.
Цинь Шаою был так раздражен услышанным, что ему пришлось прервать ссору двух людей: «Ладно, ладно, вам обоим следует прекратить разговаривать. Почему вы, как дети, пытаетесь соревноваться друг с другом во всем?»
«Это называется чистое сердце». Цуй Юкуй и Е Чжицю сказали в унисон. Закончив говорить, они посмотрели друг на друга и снова сказали в унисон: «Не подражай мне... Я не... Это ты мне подражаешь...»
Ну вот, они снова спорят.
Цинь Шаою чувствовал усталость, опасаясь, что эти двое начнут спорить и один из них внезапно скажет: «Мой хозяин осмеливается есть дерьмо», а затем другой скажет: «Мой хозяин тоже осмеливается это делать, и он ест больше, чем твой хозяин». Тогда не только эти двое будут избиты своими хозяевами, но и я сам в какой-то степени пострадаю.
Поэтому он быстро заговорил и снова прервал ссору двух людей: «Перестаньте спорить! Брат Е, что капитан просил тебя принести мне?»
Они оба выслушали слова Цинь Шаою, одновременно фыркнули, а затем и вовсе прекратили спорить.
Ночные сторожа, наблюдавшие за происходящим во дворе, были разочарованы, когда внезапно не стало ничего интересного.
В то же время ночные сторожа также были озадачены: неудивительно, что Цуй Юкуй послушался генерала Циня. Е Чжицю был испытательным центурионом в государственном городском отделе монстров, и его положение было выше, чем у генерала Циня. Почему он должен был слушать генерала Циня?
«Ради брата Циня я не буду спорить с тобой». Е Чжицю сначала сказал это Цуй Юкую, затем достал из рук деревянный ящик и передал его Цинь Шаою, торжественно напутствуя: «Капитан сказал, что ты можешь открыть деревянный ящик, когда будешь один».
Цинь Шаою был слегка ошеломлен, ответил: «Хорошо» и взял деревянный ящик.
Цуй Юкуй, стоявший рядом с ним, не удержался и наклонился и с любопытством спросил: «Что здесь?»
Е Чжицю взглянул на него и фыркнул: «Ты не имеешь права знать».
Цуй Юкуй усмехнулся в ответ: «Ты говоришь так, будто знаешь это».
"ты……"
Е Чжицю был ошеломлен. Он действительно не знал, что находится внутри деревянной коробки.
Цинь Шаою боялся, что они снова поссорятся, поэтому он поспешно поклонился и сказал: «Брат Е, спасибо, что совершил эту особую поездку. Пожалуйста, помоги мне поблагодарить тысячу семей».
Хоть я и не знаю, что находится внутри деревянной коробки, но гадать — дело хорошее, так что я должен поблагодарить их за то, что они есть.
Е Чжицю кивнул и согласился: «Нет проблем, я помогу тебе передать сообщение».
Затем он отвел Цинь Шаою в сторону и прошептал: «Брат Цинь, кажется, я разозлил Патриарха Демонов Девяти Небес. Знаете ли вы какой-нибудь метод, который поможет мне успокоить его?»
Цинь Шаою был удивлен: «Как ты снова оскорбил статую основателя?»
«Я просто хочу угодить Великому Мастеру...» Е Чжицю скривился и рассказал Цинь Шаою о том, что он сделал раньше.
Услышав это, Цинь Шаою почувствовал, что Е Чжицю — талантливый человек.
Когда я отдаю дань уважения статуям моих предков, я всегда использую готовые блюда. Вы же, наоборот, напрямую передали ингредиенты статуе предка... Вы хотите, чтобы статуя предка готовила сама, или вы намерены позволить ему есть сырую пищу?
Он похлопал Е Чжицю по плечу и искренне сказал: «В будущем не совершай таких глупостей».
Е Чжицю смутился: «Разве я не слышал от тебя, что мастер-статуя любит такие вещи?»
«Но кровь ведь надо готовить, да? Если ты предложишь ей сырую, ты не рассердишься?» Цинь Шаою вздохнул и покачал головой: «Ты не годишься для того, чтобы подносить еду статуе предка. Лучше откажись от этой идеи».
Е Чжицю несколько раз кивнул.
Он действительно не осмелился снова предложить еду просто так. Если он снова разозлит статую предка, это будет все равно, что льстить лошади без причины.
При этом он не забыл спросить: «Что мне теперь сделать, чтобы статуя предка задышала?»
«Тебе не нужно ничего делать. Это просто небольшое дело. Через несколько дней статуя предка не будет держать на тебя зла», — сказал Цинь Шаою.
Сюэ Циншань, который конкурировал со статуей предка за еду, был раздражен статуей только в течение нескольких дней, а затем он был в порядке. Е Чжицю оценил, что это было то же самое.
«Это хорошо, это хорошо», — вздохнул с облегчением Е Чжицю.
У него были другие дела, и он не остался здесь надолго. Попрощавшись с Цинь Шаою, он не вышел из главных ворот станции. Вместо этого он сделал ручные печати, пропел заклинания и выполнил технику побега из земли, чтобы уйти. Было очевидно, что он хотел намеренно продемонстрировать свою технику побега из земли перед Цуй Юкуем.
Цуй Юкуй слегка приподнял брови и фыркнул, его тон был полон презрения: «Магия секты Куньлунь Дао именно такая».
К сожалению, никто не отозвался, и Цинь Шаою, проигнорировав его, вернулся в комнату, держа в руках деревянный ящик.
Цуй Юкуй поспешил следом, желая увидеть, что находится внутри деревянного ящика.
К сожалению, как только он дошел до двери, его остановил Цинь Шаою.
«Раз главнокомандующий попросил меня открыть деревянный ящик, когда я один, значит, он не хочет, чтобы содержимое ящика стало известно третьему лицу... Так вы уверены, что хотите зайти и посмотреть? Не боитесь, что главнокомандующий доставит вам неприятности?»
"Этот……"
Цуй Юкуй вспомнил храбрость капитана Цзо и его опыт в тюрьме Демонического города в Ичжоу. Его лицо внезапно изменилось. Его разум превзошел его любопытство в этот момент, и он нашел повод убежать с неловкой улыбкой.
Цинь Шаою закрыл дверь и открыл деревянный ящик.
Когда он увидел, что находится внутри, на его лице отразилось удивление.
Спасибо: Wendao Guangli за награду~
Глава 253: Кунг-фу и аура убийства
В деревянном ящике находится книга.
Книга была не толстой, просто тонкий томик, и на обложке не было заголовка. Когда Цинь Шаою достал ее, открыл и перевернул на титульном листе, он увидел три слова - Мороз заполняет небо.
Персонажи тверды и вызывают чувство благоговения, от одного взгляда на них волосы встают дыбом.
«Человек, написавший это, вложил в эти слова всю свою ауру».
Цинь Шаою был поражен и не мог не задаться вопросом: могли ли эти три слова быть написаны Цзо Цяньху?
Он видел, что человек, написавший эти три слова, не имел злых намерений.
В противном случае, обладая способностью интегрировать ауру в слова, он мог бы легко скрыть убийственную ауру в словах и активировать ее, когда люди читают, что не только повредило бы умственное сознание людей, но и нанесло бы физический вред.
В то же время, основываясь только на этих трех словах, Цинь Шаою пришел к выводу, что эта книга определенно не проста.
Он выпрямился и оглянулся.
Прочитав несколько страниц, Цинь Шаою наконец понял, что на самом деле это тайная книга о скрытом оружии.
Он не мог не вспомнить ту ночь возле станции Гуаньиньян.
В то время капитан Цзо выпустил много скрытого оружия. В темной ночи быстро движущееся скрытое оружие отражало серебряный свет луны, и действительно было ощущение мороза, летящего по всему небу.
Название «Мороз в небе» очень подходит.
Более того, скрытое оружие, выпущенное Цзо Цяньху, было не только многочисленным, но и очень мощным.
Может быть, я и не смогу добиться «падения луны», но в том, чтобы сделать «крик вороны», нет абсолютно никаких проблем.
так……
«Капитан Цзо обучает меня своим скрытым приемам владения оружием?»
Цинь Шаою был одновременно удивлен и взволнован.
Он давно хотел изучить технику скрытого ношения оружия, и это желание стало еще сильнее после того, как даосский священник в храме Нефритового императора изобрел дымовую шашку.
Однажды он подумывал обратиться за советом к Чжу Сюцаю, но, к сожалению, Чжу Сюцай узнал секретные приемы владения оружием от мастера, и без его согласия Чжу Сюцай не осмелился обучать им других.
Хотя в Демоническом отделе города Лочэн было собрано несколько книг о скрытых техниках владения оружием, они были довольно грубыми и не очень эффективными, из-за чего Цинь Шаою смотрел на них свысока.
Книга «Морозное небо», присланная капитаном Цзо в этот момент, оказалась для Цинь Шаою как своевременная помощь.
После того, как Цинь Шаою бегло просмотрел Секретную книгу Фрост-Мантяна, он понял, что, хотя книга и тонкая, в ней содержится много информации.
Секретная книга не только содержит скрытые приемы владения оружием, но и включает три аспекта: сокрытие, нападение и уклонение.
Так называемый метод сокрытия относится к способу сокрытия скрытого оружия.
Основная цель — научить людей прятать больше скрытого оружия на своем теле, не будучи обнаруженными, а когда скрытое оружие, которое они носят с собой, заканчивается, быстро находить подходящие вещи в окружающей среде, чтобы заменить спрятанное оружие.
Цинь Шаою погладил подбородок и задумался: «То есть, когда я овладею искусством прятаться, я буду как Джеки Чан в мебельном магазине и смогу найти подходящее спрятанное оружие в любое время и в любом месте?»
С этой точки зрения тибетский буддизм по-прежнему очень полезен.
Что касается наступательного метода, то тут нет нужды вдаваться в подробности. Это техника применения скрытого оружия, обучение людей тому, как быстро, точно, яростно и в больших количествах выпускать скрытое оружие.
Метод уклонения представляет собой набор движений тела.
Согласно книге, те, кто хорош в атаке, должны быть также хороши в защите. Если вы хотите победить врага, помимо яростной атаки и сильной защиты, также очень важно умение двигаться и уклоняться.
Прочитав подробности техники уклонения, Цинь Шаою почувствовал, что этот набор телесных техник имеет много практических применений. Его можно было использовать не только для уклонения от скрытого оружия, но и для уклонения от различных атак противника. Особенно когда он был окружен, его сила могла быть максимизирована!
В секретной книге, помимо самого содержания, имеется также множество заметок, написанных самим Цзо Цяньху.
Некоторые из них представляют собой извлеченные им уроки и знания, полученные в ходе его совершенствования.
Некоторые из них представляют собой исправления и улучшения, сделанные им на основе некоторых ошибок и недостатков в Frost Mantian.
Хотя Цинь Шаою не изучал его подробно, из плотно записанных мыслей, опыта и планов пересмотра Цзо Цяньху видно, что Цзо Цяньху очень тщательно изучил «Фрост Маньтянь».
Иначе я бы не смог написать так много слов.
Быстро пролистав секретную книгу, Цинь Шаою почувствовал себя счастливым и взволнованным, но также и немного смущенным.
«Капитан Цзо дает мне эту секретную книгу просто как компенсацию за мой вклад? Или в ней есть какой-то скрытый смысл?»
В то же время в демоническом городе Ичжоу.
После того как капитан Цзо отослал Е Чжицю, вернувшегося с докладом, он отложил ручку, которой делал пометки в файлах дела, и встал, чтобы размять мышцы.
После этого он посмотрел вдаль, на зал, где стояла статуя Патриарха Демонов Девяти Небес, и прошептал: «Если мы хотим расследовать это дело, нам нужно больше способов спасти наши жизни... Вы не согласны?»
Статуя Демонического Патриарха Девяти Небес в главном зале не произнесла ни слова и не проявила никакой другой реакции, словно не слышала бормотания Цзо Цяньху себе под нос.
Капитану Цзо было все равно. Он улыбнулся и продолжил сидеть и просматривать материалы дела и документы.
На почтовой станции Цинь Шаою начал читать секретную книгу Frost Mantian с самого начала, серьезно изучая ее и тщательно размышляя. Он не прекращал изучать, пока Сюэ Циншань не вернулся и не постучал в дверь, чтобы позвать его.
Цинь Шаою положил секретную книгу поближе к себе, открыл дверь и спросил: «Зять, почему ты ушел так рано утром и вернулся только сейчас?»
Сюэ Циншань объяснил: «У меня не было выбора. Помимо доклада главному командиру, мне также пришлось отчитаться перед несколькими другими департаментами. Мне потребовалось много времени только для того, чтобы просто ждать в очереди. Кроме того, я встретился с несколькими знакомыми и немного пообщался с ними, поэтому вернулся поздно».
«Это действительно так? Ты не ходил в бордель?» — с сомнением спросил Цинь Шаою.
Лицо Сюэ Циншаня мгновенно исказилось: «Не говори ерунды, я ходила в бордель по работе и на общественные мероприятия, у меня не было выбора, кроме как пойти. Думаешь, я была рада пойти в бордель? Я...»
Прежде чем он успел договорить, Цинь Шаою прервал его и спросил: «Неужели твое счастье превосходит мое воображение?»
«Да... ах, чушь, да, я совсем не счастлив в борделе», — стиснув зубы, сказал Сюэ Циншань и почти закричал: «Я никогда не примирюсь с борделями».
Но Цинь Шаою ему не поверил и только усмехнулся.
Тебе не нравится в этом борделе? Вы пытаетесь обмануть привидение? Ты правда думаешь, что я никогда не был в борделе? Разве вы не знаете, как там весело?
Сюэ Циншань посмотрел на выражение лица Цинь Шаою, чувствуя себя несколько смущенным и виноватым, и быстро сменил тему: «Уже поздно, собирайся, мы сейчас уйдем и пойдем в дом твоей пятой сестры».
Цинь Шаою не стал слишком усложнять задачу Сюэ Циншаню. Он кивнул в знак согласия, вернулся в свою комнату, чтобы забрать несколько подарков, которые он купил на улице после того, как ушел из Ичжоуского отделения по борьбе с демонами днем, а затем отправился в дом своей пятой сестры вместе с Сюэ Циншанем.
По дороге Сюэ Циншань что-то вспомнил и спросил его: «Я слышал, что днем Цзо Цяньху послал кого-то, чтобы что-то тебе доставить?»
«Да», — кивнул Цинь Шаою. «Секретная книга».
«Секретная книга?» — Сюэ Циншань был немного удивлен.
Он не спросил, что это за тайная книга, а просто пробормотал про себя: Даже я не получил тайную книгу, которую дал Цзо Цяньху, но Шаою на самом деле получил ее. Привлек ли он внимание капитана Цзо? Совершенно верно, он и Цзо Цяньху действительно во многом похожи...
Сюэ Циншань в глубине души чувствовал легкую зависть, но больше всего он был рад за Цинь Шаою.
Они вдвоем прошли по улицам и переулкам и вскоре прибыли к дому пятого зятя.
«Ань Сюцай, открой дверь».
Сюэ Циншань подошел к двери, взялся за ручку и постучал.
«Иду, иду», — раздался из-за двери голос Ан Мутонга.
Вскоре дверь открылась, и появился Ан Мутонг с улыбкой и пригласил их в свой дом.
«Я рассчитал время, и вы, ребята, скоро будете здесь. Ха-ха, я был прав».
Затем он принял подарки от Сюэ Циншаня и Цинь Шаою, сказав: «Зачем вы принесли так много вещей, когда пришли? Это слишком вежливо».
«Почему, зять, ты не хочешь этого? Тогда отдай мне это, и я заберу это».
— шутя, сказал Цинь Шаою.
Но как только он закончил говорить, волосы у него встали дыбом.
Потому что он чувствовал, что его преследует намерение убийства.
Я просто пошутил и сказал, что хочу забрать подарок, почему кто-то хочет меня убить?
Прежде чем Цинь Шаою успел открыть рот, из дома вырвалась вспышка холодного света и направилась прямо ему в лицо.
Глава 254 Пятая сестра и племянница
Холодный свет появился быстро, но реакция Цинь Шаою была еще быстрее.
Он не вытащил меч из-за пояса, а просто поднял руку. Из рукава выскользнул короткий молоток и со звуком «лязг» заслонил собой летящий холодный свет.
Присмотревшись, он увидел, что это копье.
Человеком с пистолетом была женщина, которая была примерно на 60% похожа на Сюэ Циньши, но она была выше и имела героическое выражение лица.
Это была пятая сестра Цинь Шаою.
Воспоминания об этом теле всплыли в его сознании, заставив Цинь Шаою выпалить: «Пятая сестра, ты ударила меня пистолетом, когда увидела в первый раз. Что это значит?»
«Что ты имеешь в виду? Конечно, я хочу проверить, не ленился ли ты и не пренебрегал ли своим совершенствованием в последние несколько лет».
Говоря это, Ань Циньши приложила усилия, пытаясь освободить длинное копье в своей руке из-под контроля короткого молота Цинь Шаою.
Но это не сработало.
Сила Цинь Шаою была намного больше, чем она помнила.
В то же время Цинь Шаою вспомнил многие моменты своего детства через воспоминания об этом теле.
В то время Цинь Даорен все еще работал в Бюро по подавлению демонов. Он был занят официальными обязанностями каждый день и у него не было много времени, чтобы наблюдать за тем, как Цинь Шаою практикует боевые искусства. Большую часть времени человеком, который руководил его практикой, была пятая сестра перед ним.
Когда Цинь Шаою был маленьким, его пятая сестра часто его избивала...
В то время пятая сестра была намного сильнее Цинь Шаою по размеру, силе и культивированию крови. Она была потолком боевой мощи среди семи братьев и сестер. Она часто била Цинь Шаою так сильно, что у него не было сил сопротивляться, а иногда даже ездила на нем верхом и молотила его.
«Трагические» воспоминания о детстве этого тела заставили глаза Цинь Шаою дёрнуться, и он почувствовал то же самое.
И вот теперь настала возможность отомстить.
Цинь Шаою тут же обрадовался и громко сказал: «Пятая сестра, ты хочешь увидеть, понизил ли я уровень своего совершенствования, да? Нет проблем, я тебе сейчас покажу!»
Он разжег в себе страсть и был полон решимости воспользоваться возможностью подраться, чтобы отомстить за побои, которые он получил в детстве!
Пятая сестра, на этот раз моя очередь оседлать тебя и избить!
Однако как раз в тот момент, когда Цинь Шаою собирался атаковать, Ань Циньши решительно отбросила копье, потирая костяшки пальцев и говоря: «Стой! Больше никакой борьбы, больше никакой борьбы».
"а?"
Эта перемена едва не вывела Цинь Шаою из себя.
«Почему ты больше не дерешься? Разве ты не хотел проверить мои навыки?»
«Я вижу, что твое совершенствование не отстает», — когда Ань Цинь сказала это, в ее миндалевидных глазах мелькнул лукавый блеск.
Цинь Шаою устал от этого и посоветовал: «Прекрати, давай подеремся, чтобы ты мог рассмотреть его повнимательнее».
«Я не глупая». Ань Цинь закатила глаза и сказала с несчастным видом: «Я не могу победить тебя сейчас. Не думай, что я не знаю, о чем ты думаешь. Ты, должно быть, хочешь воспользоваться этой возможностью, чтобы отомстить и вернуть побои, которые ты получил в том году. Я не дам тебе этого шанса».
У Цинь Шаою не было выбора, кроме как убрать короткий молоток обратно в рукав, наклониться, чтобы поднять длинное ружье, и вернуть его ей, вздохнув: «Пятая сестра, ты действительно умна».
Видя, что ее брат ошеломлен, Ань Циньши улыбнулась, ее миндалевидные глаза превратились в полумесяцы, и гордо сказала: «Ты прав, я была умнее тебя с самого детства».
Ань Мутун и Сюэ Циншань стояли в стороне, с улыбкой наблюдая, как драка между братьями и сестрами переросла в словесный спор.
Когда Ань Цинь все еще жила в Лочэне, она и Цинь Шаою ссорились и дрались каждый день, как до, так и после ее замужества.
Но отношения между ними от этого не испортились, наоборот, стали особенно хорошими.
Убедившись, что они больше не будут сражаться, Сюэ Циншань с улыбкой сказал: «Пятая сестра, ты права, совершенствование Шаою действительно не отстало, теперь он воин седьмого ранга».
Ань Цинь оглядела Цинь Шаою с ног до головы, радость и гордость в ее глазах исходили из глубины ее сердца.
«Неплохо. После того, как я не видел тебя несколько лет, твое развитие улучшилось до седьмого уровня. Это хорошо».
Затем она снова вздохнула и нехотя сказала: «Я больше не могу. С тех пор, как я родила ребенка, у меня не было много времени для практики. В результате мое совершенствование не только не улучшилось, но и ухудшилось. Если так будет продолжаться, боюсь, что вскоре я выпаду из сферы воинов восьмого класса».
Ан Мутонг тут же извинился: «Вините меня, вините меня, это все моя вина».
Цинь Шаою наблюдал с большой радостью, думая: «Желание пятого зятя выжить действительно необыкновенно!»
Если подумать, пятая сестра с детства любила владеть мечами и ружьями, и развивала свою кровь и энергию. Даже если Ань Мутун учился у известного учителя и освоил некоторые конфуцианские навыки, он определенно не сможет победить пятую сестру, когда дело дойдет до ближнего боя.
После стольких поражений как может его желание выжить не быть сильным?
Ань Циньши не винила мужа. Она посмотрела на Цинь Шаою, закатила глаза и гордо улыбнулась: «Если подумать, я победила воина седьмого ранга, верно? Ха-ха, хорошо, что я победила тебя еще несколько раз, когда ты был маленьким. Теперь я не смогу победить тебя снова, даже если захочу. Так что мне действительно нужно победить своего брата как можно раньше...»
Прежде чем она закончила говорить, Ан Мутонг забеспокоился и прервал ее: «Не учи своего ребенка плохим вещам». Затем он сказал своей дочери, которая только что вышла из дома: «Твоя мать просто пошутила. Не учись у нее».
Ань Циньши прервал его: «Я не говорю ерунды. Моя дорогая дочь, запомни, что я сказал. Все это основано на опыте».
В это же время Цинь Шаою увидел свою племянницу Ань Цзылин.
В моих воспоминаниях Ан Зилинг была еще совсем маленькой, ей было всего два или три года, но сейчас Ан Зилинг выросла в милую и послушную девочку с красными губами и белыми зубами.
Она вышла из дома не одна. На руках она держала маленького мальчика, которому было около двух лет. Вероятно, это был второй ребенок, родившийся у ее пятой сестры за последние несколько лет.
Услышав слова Ань Циня, Ань Цзылин повернул голову и задумчиво посмотрел на брата.
Ее младший брат понятия не имел, что происходит. Когда он увидел Ань Цинь, он раскрыл объятия и закричал матери, чтобы она держала его.
«Ты, просто обучай их наугад». Ан Мутонг беспомощно покачал головой, затем помахал двум детям: «Идите сюда и поздоровайтесь со своим дядей и дядей».
Ань Цзылин немедленно вытащил своего брата вперед и поприветствовал Цинь Шаою и Сюэ Циншаня. Он был очень вежлив и выглядел хорошо образованным.
Второго ребенка звали Ан Зижан. Хотя он был еще маленьким, он тоже последовал примеру сестры и спросил, как у всех дела.

Когда Сюэ Циншань увидел, как хорошо себя ведут двое детей, он не мог не вспомнить о проделках Сюэ Сяобао и вздохнул: «Господин Ань, должен сказать, что вы действительно хорошо обучаете детей. Плохой мальчик в моей семье совершенно не похож на ваших двоих детей».
Цинь Шаою вспомнил, как Сюэ Сяобао часто угрожал ему обрить голову в первый месяц лунного года, а затем взглянул на милые и разумные взгляды двух детей, Ань Цзылина и Ань Цзычжаня, и не смог не кивнуть в знак одобрения.
Он наклонился, коснулся голов двух детей и достал из рук двух кукол и погремушку.
Это был подарок, который он купил ребенку по дороге сюда.
Ань Зижану очень понравилось. Он поблагодарил, взял волновой барабан и начал трясти им "дон-дон-дон" без остановки.
Хотя Ань Цзылин вежливо поблагодарила его, наблюдательный Цинь Шаою заметил, что ее не очень интересуют ни кукла, ни погремушка, поэтому он спросил: «Почему тебе не нравятся эти две игрушки? Скажи мне, чего ты хочешь, и я куплю это для тебя».
Это потому, что Сюэ Сяобао здесь нет, иначе он был бы так ревнив, что поставил бы под сомнение свою жизнь.
Ань Цинь помогла дочери ответить: «С тех пор как она стала достаточно взрослой, чтобы понимать, Цзылин не любит детские игрушки. Ей нравятся мечи и другое оружие».
«О?» Цинь Шаою повернул голову и взглянул на нее, вздохнув: «Это соответствует твоим увлечениям, Пятая сестра».
Ань Цинь гордо сказала: «Конечно, я ее мать, поэтому, конечно, она следует за мной».
Цинь Шаою тупо рассмеялся и спросил Ань Цзылина: «Ты научился боевым искусствам?»
«Я это выучил», — решительно ответил Ан Зилинг.
«Я их учил». Ань Циньши снова прервал: «Эти двое детей изучают литературу у своего отца, а боевые искусства у меня. В наши дни мир становится все более и более хаотичным, поэтому всегда безопаснее иметь некоторые навыки боевых искусств».
Ань Мутонг несколько раз кивнул, и было непонятно, боялся ли он власти своей жены или он действительно был согласен.
Цинь Шаою и Сюэ Циншань переглянулись. Они сталкивались со всеми видами демонов и злых духов в Бюро по борьбе с демонами, поэтому они, естественно, знали, что в последние годы их становилось все больше и больше.
Это прямое отражение ухудшения ситуации в мире.
Поэтому они оба согласились с подходом Ань Мутуна и Ань Циньши.
Подумав об этом, Цинь Шаою вынул из тела кинжал.
Сначала он обнажил кинжал и показал его Ань Цзылин, затем вложил его в ножны и передал ей, сказав с улыбкой: «Поскольку ты изучила боевые искусства и любишь мечи, то этот кинжал от твоего дяди дан тебе. Используй его, чтобы защитить себя, своих младших братьев и сестер, а также своих родителей».
«Этот короткий меч слишком дорогой».
Ань Мутун и Ань Циньши были людьми с острыми глазами. Они могли с первого взгляда сказать, что кинжал, подаренный Цинь Шаою, был не только сделан из чистого железа, но и имел руны, выгравированные на рукояти. Это было явно не обычное оружие.
Этот кинжал действительно не простой. Он был изготовлен искусным мастером из Бюро по борьбе с демонами и был «зачарован» даосским священником Храма Нефритового императора.
Цинь Шаою улыбнулся и сказал: «Это правда, что это дорого. Как дядя, я, естественно, хочу подарить своей племяннице дорогое и хорошее сокровище».
Ану Зилингу этот кинжал очень понравился, но он не сразу его принял. Вместо этого он посмотрел на своих родителей.
Ань Цинь сказал: «Раз твой дядя так сказал, ты должен это принять».
«Спасибо, дядя». Ань Цзылин был вне себя от радости. Он взял кинжал, крепко сжал его в руках и серьезно сказал: «Пожалуйста, не волнуйтесь, дядя. Я обязательно воспользуюсь им, чтобы защитить своего брата и своих родителей».
«Хорошая девочка», — Цинь Шаою потерла свою маленькую головку.
Ань Цзилинг вдруг что-то вспомнил и выжидающе спросил: «Дядя, где ты спрятал этот короткий нож и боевой молот? Можешь ли ты меня научить?»
Спасибо: Half a Life of Splendor, Smoke and Rain Like a Dream, Dongzaishui за вашу награду~
Глава 255: Не так много, совсем немного
Цинь Шаою не ожидал, что Ань Цзылин обратится с такой просьбой, и был ошеломлен.
Сюэ Циншань, стоявший рядом с ним, полушутя и полусерьёзно сказал: «Это здорово, Ань Сяоя. Ты с первого взгляда заметил самую особенную и мощную способность своего дяди. У тебя действительно зоркий глаз».
Ань Сяоя было прозвищем Ань Цзылин. Сюэ Циншань наблюдал, как она росла, поэтому он, естественно, знал это.
Цинь Шаою рассмеялся и сказал: «Посмотри, что ты сказал, не говори мне, что мои другие способности не удивительны?»
Сюэ Циншань был серьезен и торжественно произнес: «По моему мнению, хотя остальные твои навыки неплохи, они не так хороши, как твое умение прятать оружие...» Он помолчал и добавил про себя: «Разумеется, за исключением умения готовить».
Ань Цинь не мог не проявить любопытства и спросил: «Третий зять, из того, что ты сказал, может ли быть, что у Шаою на теле спрятано что-то большее, чем этот короткий нож и короткий молот, которые он только что использовал?»
«Конечно, это больше, чем просто это. Это только начало». Сюэ Циншань тупо рассмеялся. Он хотел похвастаться Цинь Шаою, но услышал, как Цинь Шаою спросил Ань Цзылин: «Девочка, можешь рассказать своему дяде, почему ты хочешь изучить это мастерство?»
Сюэ Циншань тут же проглотил слова, которые собирались вырваться из его уст, потому что ему тоже было любопытно. Хотела ли Ань Цзылин научиться мастерству прятать оружие просто потому, что ей было любопытно и она думала, что это весело, или она, в столь юном возрасте, уже видела силу и уникальность этого мастерства?
Ань Циньши и Ань Мутун тоже были очень любопытны.
На мгновение взгляды всех обратились на Ань Цзылина.
Но девочка нисколько не смутилась и спокойно сказала: «Есть две причины».
Цинь Шаою становился все более и более любопытным и спросил с улыбкой: «Есть еще две причины? Скажи мне, какие они?»
Речь Ань Цилинга была на удивление ясной.
Она сказала: «Первая причина в том, что каким бы хорошим или острым ни было оружие, оно неизбежно сломается или погнется во время боя, что скажется на эффективности боя. В это время, если у вас есть дополнительное оружие и снаряжение, вы можете вовремя заменить их, чтобы сохранить свою эффективность в бою. Кроме того, если вы носите достаточно оружия, вы можете использовать его в качестве скрытого оружия, чтобы обогатить свою тактику».
Цинь Шаою и Сюэ Циншань переглянулись и увидели в глазах друг друга намёк на удивление.
Эта маленькая девочка не говорит чушь, она действительно увидела некоторые подсказки.
Сюэ Циншань тоже заинтересовался и серьезно сказал: «Сяо Я, продолжай, какая вторая причина?»
Цинь Шаою ободряюще посмотрел на нее.
Ан Зилинг продолжил: «Я заметил, что мой дядя очень хорошо прятал свое оружие. Когда он его не доставал, никто не мог его обнаружить. Так что вторая причина в том, что вы можете застать врага врасплох. Кроме того, это может сделать так, что враг не сможет выяснить, сколько у вас оружия, поэтому он будет бояться его использовать, что повлияет на его способность использовать свое оружие».
Выслушав две причины, приведенные Ань Цзылином, Цинь Шаою не мог не поднять большой палец вверх и не похвалить: «Молодец, малышка, ты действительно увидела ключ к мастерству своего дяди. Честно говоря, у моего дяди много дядей и теть, и хотя они тоже научились мастерству прятать оружие, многие из них не знают и не понимают этого мастерства так же хорошо, как ты».
Ань Зилинг немного смутилась от комплимента, и ее личико покраснело.
С другой стороны, Ань Цинь бесстыдно похлопала себя по груди и сказала: «Какая шутка! Разве ты не видишь, чья это дочь? Какая мать, такая и дочь, верно?»
Ань Мутонг также присоединилась к веселью и взяла на себя ответственность, неоднократно повторяя: «Она тоже моя дочь, так что я тоже внесла свой вклад в это».
Ань Цинь взглянул на него и сказал: «Я родила свою дочь и воспитала ее. У тебя нет никакой заслуги».
«Я тоже ее учил... К тому же, если бы я не возделывал поля, ты бы не смогла родить». Ань Мутун не был убежден, но после того, как Ань Цинь подняла брови, он тут же признал это, но все равно отказался сдаваться: «Это только потому, что твоя семья сегодня здесь, иначе я... хе-хе...»
Он напевал себе под нос, но не мог выразить, что он осмелился сделать. Он мог только обратиться за помощью к своему зятю.
У Сюэ Циншаня не было выбора, кроме как сгладить ситуацию: «Ладно, ладно, этот ребенок — результат ваших совместных усилий по его воспитанию, так что перестаньте бороться за признание. К тому же, вам не стыдно говорить это при ребенке?»
Ань Мутун и Ань Циньши молчали, но двое детей, Ань Цзылин и Ань Цзычжань, выглядели так, словно привыкли к этому.
В большинстве случаев они уже сталкивались с подобными ситуациями и привыкли к ним.
Я не знаю, хорошо это или плохо, иметь таких родителей.
Сюэ Циншань покачал головой и вздохнул, затем сменил тему и сказал с улыбкой: «Говорят, что племянники больше похожи на своих дядьев. Две причины, которые только что упомянул Сяоя, действительно соответствуют идеям Шаою...»
Говоря об этом, Сюэ Циншань не мог не вспомнить Сюэ Сяобао.
Видя, насколько умен и рассудителен Ань Цзылин, и думая о проделках Сюэ Сяобао и его «сыновней почтительности», он пришел в ярость и хотел только одного: как можно скорее вернуться в Лочэн, вытащить Сюэ Сяобао и хорошенько его избить.
Сюэ Сяобао, находившийся далеко в Лочэне, внезапно чихнул.
В этот момент Сюэ Сяобао был в классе. Когда старый учитель, читавший, покачивая головой и держа в руках книгу, услышал, как он чихнул, он тут же бросил на него недовольный взгляд.
Сюэ Сяобао не знал, почему чихнул, но когда увидел, что старик смотрит на него, он выпалил: «Учитель, я думаю, то, что вы только что сказали, неверно...»
Прежде чем он успел договорить, старик нахмурился и крикнул: «Убирайся!»
Сюэ Сяобао послушно встала и вышла из класса.
Разумеется, подобное случалось уже не раз и не два, и обе стороны к этому привыкли.
Однако Сюэ Сяобао некоторое время постоял за пределами класса, а когда увидел, что старый учитель его не замечает, он сгорбился и выбежал из класса.
Во время бега Сюэ Сяобао все еще бормотал тихим голосом: «Уроки учителя слишком скучны. Гораздо интереснее пойти в храм и послушать, как седобородый старик рассказывает истории...»
В Цзиньчэне, хотя Сюэ Циншань не знал, что его сын прогуливал занятия, он стал еще более решителен в своем желании избить своего сына.
В это время Ань Циньши снова задал вопрос, на который раньше не было ответа: «Шаою, сколько оружия ты спрятал при себе?»
Ей было очень любопытно. В конце концов, Сюэ Циншань высоко оценил способность Цинь Шаою прятать оружие и снаряжение.
«Сколько оружия и снаряжения я могу взять с собой, когда приеду в гости к сестре? Совсем немного».
Пока Цинь Шаою говорил, он продолжал вынимать оружие из своего тела.
Ножи, мечи, молоты, летающие когти, скрытое оружие... ослепительное разнообразие оружия ослепляет глаза.
Ань Цинь была ошеломлена. Она посмотрела на оружие, а затем на Цинь Шаою: «Ты называешь это немного?»
Напротив, глаза Ань Цзылин заблестели от волнения, когда она увидела, что у Цинь Шаою на самом деле спрятано так много оружия на теле. Можно было даже прочитать слова «хочу учиться» прямо в ее глазах.
Цинь Шаою улыбнулся, не ответил на удивленный вопрос пятой сестры и спрятал оружие обратно на тело.
Сюэ Циншань наконец перестал думать о том, чтобы избить ребенка, и сказал с улыбкой: «Этот ребенок, должно быть, не достал все спрятанное им оружие. Теперь он очень осторожен».
Ань Циньши смутилась, услышав это. Она нахмурилась и посмотрела на Цинь Шаою: «Я помню, что раньше ты не был таким...»
Глава 256: Ночной сторож совершает преступление?
Цинь Шаою уже придумал, что сказать, и он нисколько не смутился: «В этом нет ничего странного. Люди взрослеют, особенно после того, как столкнутся с реальностью. Они естественным образом станут зрелыми и осторожными».
«Что ты имеешь в виду?» Ань Цинь нахмурился, не понимая.
Сюэ Циншань понял, что сказал Цинь Шаою, и помог объяснить: «Полгода назад Шаою и его отец попали в аварию и едва не погибли...»
Он рассказал Ань Циньши и Ань Мутуну все, что мог, о предыдущей миссии Лоченского отряда по подавлению демонов, в ходе которой они были уничтожены, из-за чего выражения лиц обоих изменились, пока они слушали.
Закончив, Сюэ Циншань подвел итог: «Этот опыт, должно быть, оказал большое влияние на Шаою. После того, как он оправился от травмы и вернулся в Отдел по борьбе с демонами, его характер стал гораздо более осторожным. Он любит планировать заранее все, что он делает, чтобы быть готовым к любой случайности».
«Неудивительно, что твоя личность стала такой, оказывается, именно в этом и кроется причина твоего опыта».
Пятая сестра разрыдалась и очень расстроилась, услышав это. Если бы Цинь Шаою не вырос, она бы хотела держать его на руках и утешать, как делала, когда он был ребенком.
В отличие от Ань Циньши, Ань Цзылин нежно постукивал по ее маленькой голове.
Она считала, что осторожный и подготовленный подход ее дяди был правильным и заслуживал изучения.
Почувствовав себя подавленным, Ань Цинь не мог не почувствовать облегчения: «Слава богу, что ты оправился от травмы, иначе наш род Цинь вымер бы, не так ли?»
В этот момент она что-то вспомнила и поспешно спросила: «Кстати, твои родители уже договорились о твоем браке? Когда ты станешь биологическим ребенком и добавишь ребенка в нашу семью Цинь?»
Цинь Шаою не ожидал этой темы. Он немного растерялся на мгновение: в другом мире я тоже сталкиваюсь с давлением, чтобы жениться и родить детей?
Несколько раз неловко рассмеявшись, Цинь Шаою сказал: «Пятая сестра, не беспокойся об этих вещах. У меня свои планы. К тому же, наши родители все еще здоровы. Кто знает, когда они подарят нам младшего брата».
«Как ты можешь так издеваться над своими родителями?» Ань Цинь сердито посмотрел на него.
То есть, она не может победить его сейчас, иначе она бы приняла меры утром и прижала Цинь Шаою к земле, чтобы преподать ему урок, прямо как в детстве.
Ань Циньши настоятельно просил Цинь Шаою как можно скорее жениться и завести детей, чтобы оставить потомство для семьи Цинь, а затем спросил о состоянии его отца.
Услышав, что состояние ее отца значительно улучшилось, Ань Цинь вздохнула с облегчением.
Но она все еще немного волновалась, поэтому повернулась к Ань Мутонгу и сказала: «Муж, я хочу пойти домой пораньше, чтобы навестить родителей».
Ань Мутун также испугался, когда услышал, что Лао Тайшань едва не погиб.
Выслушав мысли жены, он тут же кивнул и сказал: «Конечно. Так уж получилось, что все дела в столице штата уже улажены, и все отношения, о которых нужно было позаботиться, уже улажены... Циншань, когда ты вернешься в Лочэн?»
Сюэ Циншань сказал: «Мы завершили свои официальные обязанности и завтра уедем».
Ан Мутонг не стал утруждать себя вежливостью со своим шурином и сказал: «Тогда мы пойдем с тобой завтра, чтобы позаботиться о тебе в пути».
В наши дни дикие места небезопасны. Даже если вы пойдете по официальной дороге, вы можете столкнуться со злыми духами, бродягами или бандитами.
Ань Мутун и его семья поспешили обратно в Ичжоу из столицы. Они также заплатили деньги, чтобы следовать за караваном, и одолжили охранников каравана, чтобы защитить себя и своих детей.
Вот так они чуть не попали в беду. К счастью, Ань Цинь был воином восьмого ранга, а Ань Мутун также обладал некоторыми конфуцианскими навыками, поэтому им удалось избежать опасности и благополучно добраться до Цзиньчэна.
Если вы путешествуете в одиночку, то на короткие расстояния это нормально, но на дальних расстояниях очень легко попасть в аварию.
Сюэ Циншань, естественно, не отказался и кивнул в знак согласия: «Хорошо, приходите на почтовую станцию, найдите нас завтра утром и возвращайтесь в Лочэн вместе».
Ан Мутонг немедленно позвал слуг и служанок в доме и велел им собрать вещи сегодня вечером, чтобы они могли отправиться в путь рано утром следующего дня.
Цинь Шаою не вмешивался в эти дела.
Убрав оружие, он с улыбкой спросил Ань Цзылин: «Девочка, скажи своему дяде, ты действительно хочешь научиться этому искусству прятать оружие?»
Ан Зилинг серьезно кивнул: «Дядя, я действительно хочу учиться».
«Хорошо, дядя тебя научит», — сказал Цинь Шаою.
В последнее время он каждый день думает о том, как спрятать побольше оружия на своем теле, и накопил большой опыт.
А в секретной книге Фрост-Мантиана, которую я только сегодня получил, также есть набор методов сокрытия.
Цинь Шаою считал, что если он объединит свой собственный опыт с тибетским буддизмом, то не возникнет никаких проблем в преподавании Ань Цзылина.
Ань Цзылин был очень счастлив. Сначала он поблагодарил его, затем встал на колени и поклонился Цинь Шаою как его ученику.
Никто ее этому не учил, но она сделала все сама, что заставило Цинь Шаою в очередной раз восхититься ее вежливостью и пониманием.
«Вставай скорее. Земля холодная. Не позволяй коленям замерзнуть».
Цинь Шаою протянул руку, поднял Ань Цзылина с земли и начал обучать его навыкам и методам прятать оружие.
Один из них говорил внимательно, другой внимательно слушал, а маленький сопливый ребенок следовал за ними, чтобы присоединиться к веселью.
Однако Ань Цзычжань был явно слишком мал, чтобы понять слова Цинь Шаою, и вскоре он начал играть с куклами и погремушками.
Цинь Шаою много разговаривал с Ань Цзылином, пока пятая сестра не позвала их на ужин.
Всем очень понравился этот семейный ужин.
Закончив трапезу, Цинь Шаою, уходя, достал банку супа с кровью демона и спасительный чай для своей пятой сестры.
Он видел, что пятая сестра по-прежнему очень заботится о совершенствовании, а Кровь Демона и Чай Преображения могли помочь ей улучшить свое совершенствование.
А когда я вернусь в город Ло и приготовлю новые блюда, такие как «Лохань шансу» и «Гробовая доска», я смогу отдать часть из них своей пятой сестре, чтобы помочь ей прорваться к уровню воина седьмого ранга.
Если пятая сестра станет воином седьмого ранга, семейный статус пятого зятя, вероятно, снизится.
Сначала Ань Циньши не поняла магических эффектов Крови Демона и Чая Превращения и все еще отказывалась. Она нахмурилась и попросила Цинь Шаою поскорее забрать их обратно.
Однако, когда она услышала, что употребление этой штуки может усилить кровь и улучшить совершенствование, она тут же изменила свое мнение: «Дам это тебе!» В то же время она быстро протянула руки, использовала скрытую атаку Черного тигра и в мгновение ока схватила Ван Крови Демона и Чай Избавления.
Цинь Шаою подавил смех и сказал: «Возвращайся ко мне, когда закончишь есть. Это еще не все».
Ань Цинь была еще счастливее, когда услышала это: «Неплохо, неплохо. Ты все еще вспоминаешь меня, когда у тебя есть что-то хорошее. Моя любовь к тебе не напрасна». Помолчав, она снова спросила: «Могут ли дети есть эти две вещи?»
В конце концов, она мать. Когда она видит что-то хорошее, первое, о чем она думает, — это не съесть это самой, а отдать своим детям.
Это заставило Сюэ Циншаня, стоявшего рядом, покраснеть.
Цинь Шаою сказал: «Я пока не давал его детям, думаю, они могут его есть, но лучше съедать небольшое количество каждый раз и наблюдать за ситуацией после еды, чтобы избежать каких-либо проблем».
«Хорошо». Ань Цинь кивнула. Она поняла, что имел в виду Цинь Шаою. Просто относитесь к Яосюэвану и чаю Духуа как к лекарству. Когда даёте их детям, дозировку нужно уменьшить вдвое или даже больше.
В дополнение к вину из крови демона и чаю спасения Цинь Шаою также достал два амулета из меха тигра с крыльями из плоти и повесил их на Ань Цзылина и Ань Цзычжаня.
Что касается Ань Циньши и Ань Мутуна, то они оба являются людьми с развитым мастерством и не нуждаются в этом амулете.
Проводив взглядом Цинь Шаою и Сюэ Циншань, Ань Цинь взглянула на амулеты на дочери и сыне, затем посмотрела на Яосюэван и чай Духуа в своих руках и удовлетворенно улыбнулась.
«Мой младший брат вырос и стал разумным...»
Вернувшись на почтовую станцию, Цинь Шаою продолжил читать и учиться.
В ту ночь ничего не произошло, а следующий день наступил в мгновение ока.
Цинь Шаою вставал рано утром и практиковал во дворе навыки владения мечом, молотом и скрытыми приемами оружия Фрост Мантиана.
Во время его обучения люди из демонического отряда города Луочэн также начали создавать проблемы. Некоторые люди следовали за Цинь Шаою, чтобы практиковать боевые искусства во дворе, в то время как другие были заняты упаковкой багажа и седланием лошадей.
Потренировавшись и позавтракав, пятая сестра и ее семья вышли к почтовой станции, и все отправились в путь.
Когда они ушли, канцлер, который пил лекарство из большой чаши, казалось, не хотел уходить.
Когда они прошли мимо скалы Гуаньинь по пути, Пятая сестра и Ан Мутонг оба были очень удивлены, потому что они ясно помнили, что когда они проходили здесь раньше, здесь была большая площадь каменных статуй. Как же так получилось, что теперь там только пустые каменные стены?
Многие прохожие также были удивлены этим инцидентом.
Некоторые люди даже верили, что это проявление богов и будд, и они преклоняли колени и молились перед пустой каменной стеной.
Многие ночные сторожа тайно покачали головами, увидев эту сцену, и проклинали в своих сердцах: «Появились боги и будды? Все статуи богов и будд здесь превратились в руины. Если бы они действительно могли появиться, они бы не закончили так, и ими бы не управляли злые люди из секты Черного Лотоса».
Обратный путь был относительно быстрым, поскольку нас не сопровождал разыскиваемый преступник.
Им потребовалось всего два дня, чтобы вернуться в Лочэн.
Войдя в город, Цинь Шаою попросил Сунь Сяньцзуна, Цуй Юкуя и других младших командиров вернуться в Дивизию по подавлению демонов со своими силачами, а сам отвез свою пятую сестру и ее семью обратно к родителям.
По дороге домой он услышал, как соседи что-то обсуждают:
«Вы слышали? Ночной сторож совершил убийство!»
«Я знал это давно. Я также знал, что ночного сторожа бросили в тюрьму».
«Я слышал, это было убийство в состоянии аффекта?»
«Это правда? Почему я слышу, как люди говорят, что это было убийство из мести?»
Глава 257: Конец сна
Совершил ли ночной сторож преступление?
И убил кого-то? Поймали?
Цинь Шаою был удивлен и немного ошеломлен темой, которую обсуждали его соседи.
Он хотел узнать, что происходит, но ему было неудобно подойти и спросить, поэтому он прибегнул к [допросу], надеясь узнать подробности инцидента посредством разговора этих людей.
Но хотя все эти соседи говорили очень убедительно, Цинь Шаою сразу понял, как только услышал их, что на самом деле они мало что знают об этом вопросе.
Большинство из них просто услышали сплетни откуда-то еще, а затем преувеличили их и рассказали другим чушь. Их истории были полны противоречий и ошибок, что заставило Цинь Шаою покачать головой.
«После того, как я верну свою пятую сестру и остальных, я найду возможность вернуться в Чжэнь Яо Сы и спросить господина Чжу, что происходит...»
Цинь Шаою перестал прислушиваться к разговорам соседей и начал строить планы в уме.
Группа прошла по улицам и переулкам и вскоре вернулась к дому Циня.
Цинь Ли стирал одежду во дворе с тестом. Когда Цинь Шаою вошел, он крикнул: «Мама, иди и посмотри, кто здесь».
Услышав голос Цинь Шаою, Цинь Ли поднял глаза и сказал: «Сяо Ци вернулся? Твоя поездка в Цзиньчэн прошла гладко?»
Прежде чем она закончила говорить, она увидела Ань Циня, идущего за Цинь Шаою.
После минутного молчания Цинь Ли, больше не заботясь о стирке одежды, поспешно встал, дрожа и говоря: «Это... это пятая девушка?»
«Мама, это я», — ответил Ань Цинь, сделал несколько шагов вперед и обнял Цинь Ли.
Когда они расстались, и мать, и дочь были в слезах.
Цинь Ли коснулась головы Ань Цинь, назвала ее «хорошей дочерью» и спросила: «Где ты была все эти годы? Почему ты внезапно исчезла без следа или известий?»
В это время Ань Циньши уже не была похожа на мать или жену, а скорее на маленькую девочку.
Она кокетливо обняла руку Цинь Ли и ответила: «Я последовала за Му Туном в столицу. Когда мы уезжали, мы попросили кого-то отправить письмо тебе и твоему отцу, но письмо так и не пришло...»
В это время Цинь Шаою помог отнести в дом подарки, приготовленные пятой сестрой и пятым зятем, и сказал с улыбкой: «Мама, пятый зять сдал императорский экзамен и скоро отправится в уезд Мяньюань, чтобы служить уездным магистратом».
Цинь Ли была вне себя от радости, когда услышала это: «Прекрасно, прекрасно! Это принесет честь нашей семье!»
Как говорится в пословице, зять — это наполовину сын. Успех Ань Мутуна на императорском экзамене не только принес честь семье Ань, но и славу семье Цинь.
Ань Мутун вышел вперед, поклонился Цинь Ли и поприветствовал ее.
В это время Ань Цинь сокрушенно сказал: «Мама, у тебя стало больше морщин и больше седых волос».
Цинь Ли похлопала дочь по руке и сказала с улыбкой: «Мать старая, поэтому, конечно, у нее больше морщин и седых волос».
Ань Цинь быстро протянула руку и нежно прикрыла ей рот: «Мать, ты не старая. Ты проживешь долгую жизнь и будешь ждать, пока четыре или пять поколений будут жить под одной крышей».
«Если когда-нибудь наступит день, когда четыре или пять поколений смогут жить под одной крышей, я проснусь, смеясь даже во сне».
Цинь Ли громко рассмеялась, а затем ее взгляд упал на двух детей.
«Эта девочка — маленькая девочка? Она так выросла... кто этот мальчик?»
«Он мой сын, твой внук». Ань Цинь кратко представился, повернулся и помахал двум детям, попросив их подойти и поклониться бабушке.
«Ладно, ладно, вставайте, вставайте, вы такие хорошие дети». Цинь Ли была так счастлива, что не могла перестать улыбаться. Она подняла двух детей и держала их на руках, касаясь одного и целуя другого, она была очень счастлива.
Через некоторое время Цинь Ли наконец вспомнил, что Цинь Даожэня нет дома, и поспешно приказал Цинь Шаою: «Быстро отправляйся в правительственное учреждение и позови отца».
«Не отпускай Шаою. У него было очень утомительное путешествие. Отпусти моего слугу», — сказал Ань Мутун, повернулся и крикнул в дверь, приглашая слугу войти. Дав ему несколько указаний, он попросил его поспешить в префектурное правительственное учреждение, чтобы найти Цинь Даожэня.
Цинь Шаою вышел, показал дорогу своим слугам и поблагодарил их за упорный труд.
«Мастер Цинь, пожалуйста, не будьте таким вежливым. Вы меня позорите».
Слуги несколько раз поклонились, а затем направились к правительственному зданию.
Цинь Шаою проводил его взглядом и уже собирался повернуть домой, как вдруг услышал, как кто-то его окликает:
«Цинь Сяоци, почему в твоем доме так оживленно? Гости?»
Цинь Шаою посмотрел в сторону голоса и увидел свою соседку, толстую женщину, которая стояла у двери своего дома и с любопытством оглядывалась по сторонам.
«Здравствуйте, тетушка Фатти». Цинь Шаою вежливо поприветствовал ее, а затем сказал: «Моя пятая сестра вернулась».
Толстая тётя вдруг поняла: «О, оказывается, пятая девочка вернулась? Неудивительно, что твоя мама плакала и смеялась. Если я правильно помню, пятая девочка не возвращалась уже несколько лет, да?»
Цинь Шаою кивнул в знак согласия, несколько минут поговорил с толстой тетушкой о семейных делах и собрался идти домой.
Когда он повернулся, чтобы уйти, он вдруг что-то вспомнил и остановился, повернувшись, чтобы спросить: «Тетушка Фатти, я хочу спросить вас кое о чем. Только что на обратном пути я слышал, как люди говорили о ночном стороже, совершившем здесь убийство. Вы знаете, что произошло?»
Тетя Пан, госпожа Цинь Ли и еще несколько старых сестер обычно любят собираться вместе, когда им нечего делать. Они болтают о семьях Дун и Ли и обсуждают всевозможные сплетни, например, о том, что дочери старой семьи Чжан уже за 20, а она до сих пор не вышла замуж, о том, что молодой господин семьи Сюй в Западном городе проводит каждый день на фейерверке и портит свое тело и т. д. Они знают все лучше, чем кто-либо другой.
Убийство ночного сторожа стало большой сплетней, и не было никаких причин, по которым тетушка Панг не знала об этом.
Но, услышав вопрос Цинь Шаою, толстая дама удивилась: «Вы разве не из Бюро по борьбе с демонами? Почему вы меня спрашиваете? Я хочу попросить вас предоставить мне некоторую внутреннюю информацию».
Цинь Шаою развел руками и сказал: «Я отсутствовал несколько дней и только что вернулся. У меня еще не было времени сходить в Бюро по борьбе с демонами».
«Вот так вот как. Я же тебе и говорила», — пробормотала тетя Фэт, а потом сказала: «Я не преувеличиваю. Информация, которую я получила от тебя, тетя Фэт, не так уж и много, но она вся правда. В отличие от некоторых людей, которые просто хвастаются...»
Цинь Шаою не знал, кого она имеет в виду, но все равно улыбнулся и сделал ей несколько комплиментов.
Тетушка Фэт была очень довольна его отношением, поэтому она заговорила и рассказала ему все, что знала:
«Случилось так: вчера в пять часов утра ночной сторож патрулировал переулок Вэньцзу и объявлял время, когда он внезапно почувствовал сильный запах крови. Эти сторожа привыкли видеть всякие странности, и они сразу поняли, что это запах человеческой крови, как только почувствовали его, поэтому они поспешили сообщить об этом властям.
Вскоре после этого ночные сторожа из Бюро по борьбе с демонами и констебли из правительственного учреждения прибыли на переулок Вэньцзу и полностью перекрыли переулок.
Они пошли на запах крови и нашли дом.
Говорят, что в то время в комнате стояла кровать, на которой лежали двое обнаженных людей — мужчина и женщина.
Голова женщины была отделена от тела, и ее голова скатилась на землю. Только безголовое тело осталось лежать на кровати, а кровь сочилась из ее сломанной шеи.
Вся кровать и пол были залиты кровью. Мужчина на кровати также был весь в крови. Но его голова была на месте, и он даже не был ранен, он просто крепко спал.
Ночной сторож и констебль разбудили его и спросили о ситуации. Он сказал, что не знает, когда и как умерла женщина рядом с ним.
Ночной сторож Бюро по борьбе с демонами почувствовал что-то неладное, поэтому он забрал их коллегу обратно для расследования. Что касается того, как умерла женщина, и было ли это как-то связано с тем ночным сторожем, который спал с ней, я понятия не имею. "
Услышав это, Цинь Шаою несколько раз вздохнул: она достойна быть толстой тетушкой, она так много знает.
Затем он спросил: «Тетя, вы знаете имя ночного сторожа, которого отвезли обратно в «Изгоняющий демонов» для расследования?»
Толстая тётя покачала головой: «Об этом я не знаю. В вашем отделе по подавлению демонов много правил и положений, а в этом деле замешаны ваши люди, так что я ничего не могу узнать... Когда вы вернётесь и узнаете новую информацию, вы должны будете рассказать мне всё, что сможете, чтобы я могла похвастаться этим перед другими».
Цинь Шаою ответил «ОК», затем он увидел, как его третья сестра и Сюэ Сяобао спешили к нему. Он поспешно поблагодарил толстую тетю и пошел приветствовать их.
Глава 258 Убийца — это... Чжу Сюцай?
«Третья сестра...»
Цинь Шаою собирался поздороваться, когда Сюэ Циньши прервал его и с тревогой спросил: «Шаою, я слышал, что твоя пятая сестра и ее семья вернулись? Это правда?»
Цинь Шаою кивнул и сказал: «Это правда, они в доме». Затем он пошутил: «Пятая сестра только что плакала вместе с матерью, ты пришла вовремя и плакала вместе с ней во второй раз».
Сюэ Цинь сердито посмотрел на него и с досадой сказал: «Ты, маленький ублюдок, ты становишься все более и более дерзким. Ты даже смеешь смеяться надо мной?»
Она протянула руку и оттолкнула Цинь Шаою, даже не заботясь о своем сыне, и пошла в дом одна. Тут же она услышала два возбужденных крика, доносящихся из дома.
Когда Цинь Шаою повернулся и подошел к воротам двора, он увидел двух своих сестер, обнимающих друг друга в доме, плачущих и смеющихся.
Сюэ Сяобао подошел и, увидев эту сцену, скривил губы и прошептал: «Плача и смеясь одновременно, желтая собака писает».
Цинь Шаою посмотрел на него и подумал про себя, что он действительно Сюэ Сяобао. Каждый день он либо встречал смерть, либо шел к ней. Он даже осмелился назвать свою мать и тетю желтыми собаками. Он был таким храбрым.
К счастью, он говорил тихо, и Сюэ Циньши не услышала его, иначе ее бы снова избили.
Цинь Шаою затащил Сюэ Сяобао в дом и спросил его: «Ты сегодня не ходил в школу?»
Сюэ Сяобао сказал: «Да, я только что был на уроке, и это было так приятно. Но учитель внезапно попросил меня уйти. Я задавался вопросом, почему учитель наказал меня за то, что я не сделал сегодня ни одной ошибки. Может, он стареет и запутался? Когда я вышел из класса, я увидел дядю Пака, ожидающего снаружи. Тогда я понял, что моя мама пришла в себя и попросила его забрать меня пораньше после школы».
Он ароматный? Вы были на уроке или спали?
Цинь Шаою не мог произнести ни слова, но ему было немного любопытно: «Почему? Тебя каждый день наказывает учитель?»
«Не каждый день. Иногда учитель не наказывает меня. Но я не могу быть полностью виноват в наказании. Учитель не так хорошо понимает Священные Писания, как я. Он много чего неправильно сказал. Я любезно указал на них, и он сказал, что я был непослушным и оскорбил учителя, а затем наказал меня...»
Сюэ Сяобао фыркнул, выглядя неубеждённым.
Цинь Шаою покачал головой и рассмеялся: «Неужели твое понимание классики лучше твоего? Просто хвастайся».
Сюэ Сяобао защищался: «Я не хвастаюсь. Многие одноклассники хвалили меня за успеваемость...»
В этот момент он внезапно увидел Ан Зилинг и Ан Зижан, стоящих во дворе и с любопытством оглядывающихся по сторонам, поэтому он спросил: «Дядя, кто эти двое?»
«Они твои сестра и брат. Тебе следовало бы увидеть их раньше, но прошло так много времени, что ты, вероятно, забыл о них...»
Цинь Шаою привел Сюэ Сяобао к Ань Цзылину и Ань Цзычжаню и познакомил троих детей.
Сюэ Сяобао был очень рад узнать, что двое людей перед ним — его сестра и брат.
«Так я теперь старший брат? Это здорово!»
Он высоко поднял голову и сказал Ан Зилингу и Ан Зижану с надменным взглядом: «Поскольку я ваш старший брат, вы должны слушаться меня с этого момента. Вы должны делать все, что я вам скажу. Вы поняли?»
Ан Зижан был молод и подумал, что было бы забавно, если бы им руководил старший брат, поэтому он кивнул в знак согласия.
Ан Зилинг не был убежден и спросил: «Почему мы должны тебя слушать?»
«Просто потому, что я старше тебя, сильнее и выше тебя», — когда Сюэ Сяобао сказал это, он намеренно немного напряг мышцы на плечах.
На лице Ан Зилинг отразилось отвращение, она вспомнила слова матери: «Лучше ударить брата как можно раньше».
Хотя Сюэ Сяобао — старший, а не младший брат, его все равно можно победить.
Поэтому она сказала: «Хотя ты и старше меня, ты, возможно, не сможешь меня победить».
Когда Сюэ Сяобао услышал это, он больше не был убежден и немедленно предложил посоревноваться с Ань Цзылином.
Затем ее сбила с ног Ань Цзылин...
Третья и пятая сестры в комнате, увидев эту сцену, не подошли, чтобы уговорить их прекратить драку. Вместо этого они просто сидели там, ели семена дыни и смеялись, вспоминая свое детство.
Третья сестра сказала: «Вот так ты и победил Шаою, когда был ребенком... Эй, прием, когда ты ездишь на нем верхом и бьешь его молотом, точно такой же, как у тебя».
Пятая сестра разочарованно вздохнула: «Я не могу вернуться. Теперь я не смогу победить Шаою, даже если захочу».
Цинь Шаою не помнил своего детства с двумя сестрами.
Он заметил, что когда Сюэ Сяобао избивали, тот кричал: «Не гонись за бедным врагом», и тогда Ань Цзылин действительно на мгновение остановился и не стал преследовать Сюэ Сяобао, давая ему возможность перевести дух и сохранить дистанцию.
Хотя Ань Цзылин быстро догнал Сюэ Сяобао и продолжил избивать его, эта сцена все равно удивила Цинь Шаою.
Потому что Ань Цзылин не остановился по собственной инициативе, а был заморожен силой, заключенной в словах Сюэ Сяобао.
«То, что только что использовал Сюэ Сяобао, было конфуцианской мантрой?»
Когда Цинь Шаою был в уезде Мяньюань, он увидел, как министр Чжан использует технику конфуцианских мантр.
Способности Сюэ Сяобао, естественно, намного уступают способностям министра Чжана. Но также удивительно, что он овладел искусством правды в столь юном возрасте.
Хотя Сюэ Сяобао выкрикнул после этого еще несколько подобных слов, но все безуспешно, что показало, что он не владел конфуцианской мантрой, это все равно было удивительно.
Обучал ли этому навыку учитель в школе? Или он сам это понял из классики, истории и литературы?
Может ли быть, что Сюэ Сяобао действительно такой, каким он хвастался, выдавая себя за Великого Мудреца, или он все еще книжный червь?
Цинь Шаою воскликнул в изумлении.
Он решил найти возможность рассказать об этом своей третьей сестре и зятю, попросив их нанять для Сюэ Сяобао нескольких хороших учителей и организовать для него больше уроков и домашних заданий, чтобы детство Сюэ Сяобао не было слишком легким...
Уф, мы не можем позволить таланту Сюэ Сяобао пропасть даром.
Пока Цинь Шаою размышлял об этом, бой между Сюэ Сяобао и Ань Цзылином также закончился.
Сюэ Сяобао это не убедило.
Хотя на нем только что ехал Ань Цзылин, он закричал от боли и взмолился о пощаде: «Мне больно, пожалуйста, пощади мою жизнь».
Но после того, как Ан Цзылин отпустил его и он встал, он сказал: «Умение хорошо драться — это не навык. Я буду уважать тебя, только если ты сможешь победить меня в других вещах. Даже если это будет означать, что я признаю тебя своей старшей сестрой и буду слушаться тебя с этого момента, проблем не будет».
Хотя Ан Цзылин был хорошо образован, он все еще был ребенком. В нем пробудился дух соперничества, поэтому он спросил его: «В чем ты соревнуешься? В поэзии или писательстве?»
Сюэ Сяобао покачал головой и замахал руками: «Я издеваюсь над тобой, сравнивая это. Победа несправедлива. Давайте сравним что-нибудь другое».
Когда Цинь Шаою услышал это, он не мог не удивиться и не восхититься.
Сяобао редко бывает столь щедрым даже на мгновение!
Третья сестра в комнате тоже радостно кивнула.
Но в этот момент они услышали, как Сюэ Сяобао сказал: «Давайте устроим соревнование по мочеиспусканию и посмотрим, кто сможет пописать дальше всех!»
Цинь Шаою на мгновение застыл в изумлении.
Сюэ Сяобао выпятил грудь и гордо сказал: «Я не хвастаюсь, я никому не проигрывал в этом отношении!»
Ань Цзылин тоже был ошеломлен и не мог поверить своим ушам: «Сравнивать... сравнивать что?»
Третья сестра, сидевшая в комнате, выглядела очень счастливой, услышав слова Сюэ Сяобао.
Если бы ее крепко не держали Цинь Ли и Ань Цинь, она бы выбежала, схватила сына за уши и избила его.
Хотя третьей сестре не удалось победить сына, Ань Цзылин прижала Сюэ Сяобао к земле и, придя в себя, стала сильно его тереть.
На этот раз, несмотря на то, что Сюэ Сяобао избивали и он кричал, никто не пришел ему на помощь.
Цинь Шаою стоял рядом с ним и качал головой: «Этот ребенок действительно чувствует себя неуютно, если его не бьют в течение дня...»
Пока он жаловался, он вдруг увидел, как в дверях появилась лысая голова.
Это Монк Ма.
«Зачем монах хочет меня видеть? Может быть...» Сердце Цинь Шаою екнуло.
Он поспешил выйти за дверь, но прежде чем он успел открыть рот, он услышал, как монах Ма поспешно сказал: «Господин, что-то случилось с ученым».
Я действительно ошибся? Цинь Шаою поднял брови и спросил: «Ученый замешан в деле об убийстве, арестован и находится под следствием?»
Монах Ма быстро кивнул: «Да, сэр, вы все знаете?»
Черт, этот ночной сторож действительно Чжу Сюцай?
Первоначально Цинь Шаою хотел вернуться в Департамент монстров, чтобы получить некоторую информацию, но он не ожидал, что эта информация достанется его собственным людям.
Нет, мне нужно немедленно вернуться в Чжэнь Яо Сы, чтобы найти господина Чжу и людей, которые занимались этим делом, и задать им четкий вопрос.
Цинь Шаою немедленно вернулся в дом и кратко рассказал о ситуации Цинь Ли и другим. Затем он взял монаха Ма и поспешил обратно в отделение Луочэн Чжэньяо и отправился прямо в тюрьму, чтобы увидеть Чжу Сюцая.
Спасибо: King of the Fallen за награду~
Глава 259: Странный случай
Когда Цинь Шаою вошел в тюрьму и увидел Чжу Сюцая, он обнаружил, что этому парню на самом деле жилось в тюрьме довольно хорошо.
Он не только жил в одиночной камере, но и пил вино, ел мясо и читал эротические книги.
Если бы обстановка в тюрьме не была немного грязной и плохой, Цинь Шаою задался бы вопросом, находится ли Чжу Сюцай в тюрьме или приехал сюда на каникулы?
Когда Цинь Шаою вошел, Чжу Сюцай через решетку камеры обсуждал с тюремщиком, какая из недавно популярных эротических книг является вечным богом.
Чжу Сюцай сидел, скрестив ноги, много говорил, выглядел так, будто отдавал приказы. Он поднял глаза и внезапно увидел Цинь Шаою, и быстро встал: «Эй, хозяин здесь».
Тюремщик обернулся, увидел Цинь Шаою и поспешно отдал честь: «Приветствую, генерал Цинь».
Он знал, что Цинь Шаою хочет что-то сказать Чжу Сюцаю, поэтому послушно ушел, чтобы заняться другими делами.
Цинь Шаою поклонился тюремщику в ответ. После того, как он ушел, он повернулся и посмотрел на Чжу Сюцая, вздохнув: «Я не ожидал, что ты живешь такой комфортной жизнью, даже находясь в тюрьме. Если бы я знал это, я бы не спешил так торопиться».
Насколько хорошо г-н Чжу умеет читать выражения лиц людей? Услышав это, он тут же начал льстить Цинь Шаою, неоднократно благодаря его за заботу, с выражением благодарности и слезами на глазах.
После этого Чжу Сюцай улыбнулся и сказал: «Знаете, сэр, у меня всегда были хорошие отношения с людьми в Отделе по борьбе с демонами. Тюремщики и охранники в тюрьме — все мои друзья. Кроме того, все считают, что дело, в котором я участвовал в этот раз, очень странное, поэтому они очень беспокоятся обо мне. Конечно, есть еще одна важнейшая причина, по которой они могут обо мне заботиться, — это ваше лицо».
«Забота о тебе придает мне лицо? Неужели мое лицо настолько никчемное? Если ты так говоришь, то шлепнуть тебя — это все равно, что дать мне пощечину, верно?»
Цинь Шаою закатил глаза и махнул рукой Чжу Сюцаю, говоря: «Ладно, хватит мне льстить. Расскажи мне, что происходит».
«Я не льщу тебе. Я благодарен тебе от всего сердца», — сначала серьезно сказал Чжу Сюцай, а затем рассказал ему все известные ему причины и следствия:
«Я не спал несколько дней и ночей, чтобы плавно закрыть сеть. После успешного уничтожения логова Культа Черного Лотоса, поимки демонов Культа Черного Лотоса и завершения передачи и отделочных работ я хотел отпраздновать и вознаградить себя за свой тяжелый труд. Поэтому позавчера вечером я взял с собой братьев, которые усердно трудились несколько дней и ночей, в Аллею ловли кошек, чтобы станцевать танец на песке.
Протанцевав несколько песен, я нашла танцовщицу и пошла к ней домой, чтобы подробнее изучить позы.
К тому времени, как я закончил изучать позы, уже наступил комендантский час. Мне было лень возвращаться в городское бюро демонов и втискиваться в большой магазин с кучей грубых мужиков, поэтому я просто спал с танцовщицей в своих объятиях у нее дома.
Я никак не ожидал, что буду спать до пяти утра, и меня разбудили коллеги, которые спросили, не убил ли я кого-нибудь. Затем я увидел, что я весь в крови, а танцор рядом со мной обезглавлен..."
Когда Чжу Сюцай сказал это, он глубоко вздохнул и пожалел о смерти танцора.
Что касается необходимости делить постель с мертвым телом, то он не боялся.
В конце концов, он был ночным сторожем Бюро по подавлению демонов. Он привык видеть не только смерть, но и всевозможные трупы и злых духов. Не говоря уже о том, что когда-то он хотел, чтобы его преследовали призраки и банши. Как он мог бояться трупов?
Цинь Шаою не мог не нахмуриться, услышав это, и спросил: «Когда танцору отрубили голову? И кто это сделал? Ты ничего об этом не знаешь?»
Хотя бдительность Чжу Сюцая была не такой хорошей, как у него, он все равно был одним из лучших среди своих подчиненных. Как он мог даже не заметить, что женщина рядом с ним была убита?
Это сомнение также беспокоило Чжу Сюцая.
Он строго сказал: «Сэр, все, что я вам сказал, правда. Я действительно ничего не знал о смерти танцовщицы. Я спал очень крепко той ночью, что странно, потому что по привычке, как бы я ни хотел спать, я не должен спать так...»
Монах Ма, который последовал за Цинь Шаою в тюрьму, в этот момент прервал его и сказал: «Может быть, тебя загипнотизировали заклинанием или ты вдохнул какое-то благовоние или наркотик?»
Чжу Сюцай развел руками и сказал: «У меня тоже есть такие сомнения, но мои коллеги, исследовавшие место происшествия, не нашли поблизости никаких наркотиков или благовоний, а также не обнаружили никаких следов гипноза...»
«То, что это не было обнаружено, не значит, что этого не существует». Цинь Шаою коснулся подбородка и сказал: «Есть одна вещь, которую я не понимаю. Поскольку ты спал мертвым сном, почему убийца убил танцовщицу, а не тебя?»
Чжу Сюцай покачал головой: «Я тоже не понимаю».
«Может ли быть, что секта Черного Лотоса хочет отомстить?» — спросил монах Ма.
Цинь Шаою и Чжу Сюцай одновременно покачали головами.
«Если бы Культ Черного Лотоса действительно хотел отомстить и напрямую убил ученого, разве это не было бы более основательной местью?» — сказал Цинь Шаою.
Монах Ма тоже считал это правдой и спросил: «Но если это была не секта Черного Лотоса, кто еще мог убивать людей? Демон или призрак? И почему они убили только танцора, а не ученого?»
Эти вопросы также озадачивали Цинь Шаою и Чжу Сюцая.
После этого Цинь Шаою задал еще несколько вопросов о сцене и танцорах.
Чжу Сюцай ответил им по одному и рассказал все, что знал.
Однако он не был хорошо знаком с погибшей танцовщицей.
«Я знаю только, что прозвище танцовщицы — Сян Пяопяо. Она сказала, что родом из Личжоу, ее семья бедна, и у нее не так много родственников или друзей в Лочэне. Но вы знаете, сэр, что личности и слова в развлекательных заведениях нельзя воспринимать всерьез...»
Цинь Шаою сначала кивнул, а затем внезапно отреагировал: Что ты имеешь в виду, говоря «я понял»? Не имею представления.
Монах Ма, стоявший в стороне, немного смущенно покачал головой.
Они оба чувствовали себя вовлеченными.
После того, как Цинь Шаою задал все интересующие его вопросы, он пристально посмотрел в глаза Чжу Сюцаю и серьезно сказал: «Я задам тебе последний вопрос. Ответь мне честно. Ты действительно не убивал танцора?»
Чжу Сюцай также сделал серьезное выражение лица, поднял правую руку и сказал: «Клянусь небесами и Повелителем Демонов Девяти Небес, что я действительно не убивал танцора. Если я лгу, меня ударит молния! Сэр, хотя я, Чжу Сюцай, и имею некоторые недостатки и не являюсь хорошим человеком, я никогда не буду связываться с такими вещами!»
Цинь Шаою кивнул, глубоко вздохнул и сказал глубоким голосом: «Я понимаю. Сначала ты посидишь в тюрьме. Если ты невиновен, я помогу тебе очистить твое имя. А если ты действительно совершил преступление и убил кого-то, я лично отправлю тебя на смерть!»
Чжу Сюцай поправил одежду, поклонился и торжественно сказал: «Благодарю вас, сэр!»
Выйдя из тюрьмы, Цинь Шаою приготовился найти ночного сторожа, который дежурил в тот день, чтобы расспросить его о ситуации в то время.
Но сделав всего несколько шагов, он обнаружил, что за ним наблюдают.
Подняв голову, он увидел, что на него смотрит не кто иной, как статуя Патриарха Демонов Девяти Небес из Демонического Подразделения города Луочэн.
Он знал, не спрашивая, что статуя предка была здесь для того, чтобы побудить его поесть.
Цинь Шаою на мгновение задумался и сказал монаху Ма: «Пойди, собери всех ночных сторожей, которые дежурили вчера утром. Я хочу узнать у них о ситуации».
«Да». Монах Ма поклонился и принял приказ, затем повернулся и ушел.
Цинь Шаою пришел в зал и сначала зажег палочку благовоний у статуи Патриарха Демонов Девяти Небес. Затем он достал несколько блюд для духов и призраков, которые он сделал ранее, и поместил их на алтарь.
«Великий мастер, я только сегодня вернулся в Луочэн и еще не успел приготовить еду, но я столкнулся с инцидентом Чжу Сюцая. Он мой подчиненный, и я не могу его игнорировать. Так что новые блюда, которые вы хотите попробовать, вероятно, появятся через несколько дней. Пожалуйста, потерпите меня и не сердитесь...»
Сказав это, Цинь Шаою поднял голову и посмотрел в сторону статуи Демона-Патриарха Девяти Небес.
У статуи Патриарха Демонов Девяти Небес было пустое выражение лица и никакой радости в глазах.
Однако Цинь Шаою знал, что статуя Демонического Патриарха Девяти Небес уже очень несчастна.
Но поскольку он принял его благовония, он показал, что его недовольство не было направлено на него самого.
Мне просто интересно, поможет ли Грандмастер расследовать и найти настоящего виновника, чтобы поскорее попробовать новое блюдо?
Глава 260 Сомнения и домыслы
После воскурения благовоний у статуи Демона-Патриарха Девяти Небес Цинь Шаою направился обратно в седьмую контрольно-пропускную комнату.
Помимо Цуй Юкуя, Сунь Сяньцзуна и других, там было еще несколько незнакомых лиц, которых только что позвал монах Ма.
Это были ночные сторожа, которые вчера рано утром отправились на улицу Вэньцзу, чтобы расследовать дело.
Лидером был маленький флагман. Когда он увидел, что Цинь Шаою входит в дом, он поспешно повел других ночных сторожей поприветствовать его и сказал: «Здравствуйте, генерал Цинь».
Цинь Шаою ответил на приветствия этих людей и вежливо сказал: «Спасибо вам за ваш тяжелый труд, братья. Я не трачу время зря. Я попросил вас прийти сюда только для того, чтобы спросить, что вы увидели и обнаружили, когда прибыли на место преступления вчера рано утром».
Этим ночным сторожам рассказали всю историю еще тогда, когда их нашел монах Ма.
В то же время они получили приказ от Сюэ Циншаня сотрудничать с Цинь Шаою.
Услышав вопрос в этот момент, они, естественно, не посмели ничего скрыть. Флагманский офицер достал документ и почтительно передал его Цинь Шаою: «Генерал Цинь, это отчет о расследовании дела, пожалуйста, сначала посмотрите».
Под его началом стражники, патрули и силачи рассказывали друг другу о своих открытиях и догадках одну за другой.
Вся история была почти такой же, как рассказали тетя Пан и мистер Чжу.
Однако Цинь Шаою узнал много подробностей и сомнений из отчета о расследовании и от ночных сторожей, которые вели это дело.
Первый подозрительный момент — запах крови покойного.
Обычно, если отрубить голову живому человеку, из сломанной шеи должна хлынуть кровь, причем кровь может хлынуть на несколько метров.
Люди в этом мире верят, что голова — это голова всего ян, и что энергия ян и кровь собираются в голове, поэтому, когда человека обезглавливают, кровь хлынет наружу.
Физиологические знания, которые Цинь Шаою усвоил на Земле, заключались в том, что поскольку в шее человека находятся крупные артерии, то при жизни человека при сокращении сердца в артериях создается давление, поэтому при повреждении аорты кровотечение будет происходить струйно.
Однако патрульный офицер заявил: «Мы не обнаружили никакой крови, бьющей в благоухающей комнате. Хотя на месте происшествия было много крови, она, казалось, медленно вытекала из раны, а затем растекалась по всей кровати и полу...»
Цинь Шаою слегка нахмурился и кивнул: «Это действительно немного странно... Ты выяснил причину?»
Патрульный ответил: «На данный момент есть два предположения. Во-первых, Сян Пяопяо обезглавили после того, как он был мертв уже некоторое время. Через некоторое время энергия ян человека рассеется, и если обезглавить голову, то кровь не будет хлестать».
Цинь Шаою слегка кивнул, соглашаясь с этой догадкой.
Потому что с физиологической точки зрения после смерти человека сердце перестает биться, и в артериях нет давления, поэтому, естественно, кровь не будет вытекать.
Затем патрульный сказал: «Второе предположение заключается в том, что, когда Сян Пяопяо отрубили голову, кровь действительно хлынула, но убийца чем-то ее поймал, поэтому она не растеклась и не оставила кровавого пятна в виде струи».
Цуй Юкуй согласен с этой догадкой. Он сказал: «Кровь, которая хлещет после того, как человеку отрубают голову, имеет сильнейшую энергию ян и духовность. Многим демонам и злым духам нравится этот глоток горячей крови, только что вытекающей из черепа».
Услышав слова старшего брата Цуя, Цинь Шаою также почувствовал, что эта догадка действительно весьма вероятна.
"Это верно."
Он вдруг что-то вспомнил и поспешно спросил Цуй Юкуя.
«Брат Цуй, ты когда-нибудь гадал, чтобы узнать личность убийцы Сян Пяопяо и где он скрывается?»
Цуй Югуй сказал: «Мне нужно напомнить? Я уже гадал после того, как узнал об этом».
«Что говорит гексаграмма?» — спросил Цинь Шаою.
Цуй Юкуй был немного смущен: «Неизвестная сила повлияла на мое прорицание, и теперь мне трудно ясно видеть...»
Цинь Шаою лишился дара речи.
Кто хвастался, что его навыки предсказателя судьбы превосходят способности мастера Чжана?
В результате, это уровень?
Цинь Шаою явно не сказал ни слова, но Цуй Юкуй все равно чувствовал, что над ним насмехаются.
Он поспешно сказал: «Я кое-что понял».
«Что вы подсчитали?»
«Убийца все еще находится в Лочене и никуда не уехал».
"…Вот и все?"
Цинь Шаою посмотрел на Цуй Юкуя, а Цуй Юкуй тоже посмотрел на него.
Через мгновение Цинь Шаою беспомощно покачал головой.
Можно сказать, что результат этого гадания указывает на то, что убийца не скрылся и есть шанс его поймать. В то же время, это можно считать эквивалентом ничего не сказать...
Покачав головой, Цинь Шаою продолжил просматривать отчет о расследовании и слушать отчет ночного сторожа.
Вскоре внимание Цинь Шаою привлекла еще одна деталь — на месте преступления не было никаких следов борьбы, а Сян Пяопяо перед смертью не проявляла никаких признаков борьбы.
Цинь Шаою размышлял: «Или эта Сян Пяо Пяо, как и Чжу Сюцай, была вырублена какой-то магией или наркотиком, поэтому она не сопротивлялась. Или перед смертью ее удерживала какая-то таинственная сила, из-за чего она не могла двигаться».
Несколько ночных сторожей тут же польстили ему: «Генерал Цинь очень наблюдателен. Мы действительно восхищаемся им. Мы тоже так думали».
Цинь Шаою махнул рукой, давая им знак продолжать докладывать.
Когда дело доходит до лести, они намного уступают Чжу Сюцаю.
Мгновение спустя доклад ночного сторожа снова заставил Цинь Шаою заподозрить неладное.
Голова Сян Пяопяо была отрублена очень чисто одним ударом. Рана была очень гладкой, без каких-либо мышц или плоти.
Чтобы так аккуратно отрубить человеку голову, требуется не только сила, но и особые навыки.
Узнав об этом, командующий пошел к палачу и попросил его осмотреть рану на шее Сян Бяопяо.
По словам палача, удар, отрубивший голову Сян Пяопяо, не мог быть нанесен без многолетнего опыта обезглавливания.
Кроме того, в ходе расследования ночной сторож обнаружил, что у Сян Бяопяо была любовница.
«Хозяйка исчезла после несчастного случая с Сян Пяо Пяо. Мы подозреваем, что он замешан в этом убийстве. Даже если Сян Пяо Пяо не был убит им, он должен что-то знать об этом. Поэтому в настоящее время мы охотимся за ним в море, но пока не поймали».
Услышав это, Цинь Шаою решил дать Цуй Юкую еще один шанс выступить.
«Брат Цуй, ты не можешь установить личность и местонахождение убийцы, но можешь ли ты установить приблизительное местонахождение этой милой хозяйки?»
Цуй Юкуй выпятил грудь и собирался просвистеть несколько слов.
Но когда слова сорвались с его губ, он вдруг вспомнил, что не смог предсказать судьбу убийцы. Он онемел и не смел больше хвастаться, чтобы снова не опозориться. Он честно сказал: «Я попробую».
После этого он нашел нескольких ночных сторожей, которые знали ситуацию, расспросил их о любовнице Сян Пяопяо, достал панцирь черепахи и медные монеты и начал предсказывать судьбу.
Цинь Шаою не терял времени даром. За это время он начал обдумывать некоторые детали и сомнения в деле.
«Кровь, которая может исчезнуть... изысканная техника обезглавливания...»
Эти подробности и сомнения напомнили Цинь Шаою о странных звуках, которые он слышал, и о злой ауре, которую он чувствовал на месте казни Шэнь Биня.
Может ли быть, что убийца со смертельным благовонием — это чудовище, появившееся на месте казни Шэнь Биня?
Если это действительно так, то что это за чудовище?
Когда Цинь Шаою заметил что-то необычное на месте казни, он немедленно отправил людей на поиски.
Где спрятался этот монстр, чтобы избежать обыска ночных сторожей?
И почему он хотел убить Сян Пяопяо сейчас, но пощадить Чжу Сюцай, которая спала рядом с ней?
Прежде чем были найдены подсказки, в голове Цинь Шаою возникло еще больше вопросов.
Глава 261 Еще один демон, который любит выносить приговоры?
Хотя загадок было много, Цинь Шаою не растерялся.
Он помахал рукой и подозвал Ляо Цзясо.
«Старик Ляо, я помню, что вы также участвовали в расследовании места казни Шэнь Биня, верно?»
Ляо Цзясо также был умным человеком, и он сразу понял, что имел в виду Цинь Шаою: «Мой господин, хотите ли вы, чтобы я снова взял людей и проверил людей и вещи в то время?»
«Верно». Цинь Шаою кивнул и сказал: «Проверь этих людей и вещи, чтобы увидеть, не было ли чего-то не так за последние несколько дней. А также проверь, где они были и что делали между позавчерашней ночью и ранним вчерашним утром».
Ляо Цзясо немедленно выполнил приказ и вызвал своих товарищей, которые ранее расследовали этих людей и предметы, чтобы отправиться на новое расследование.
Цинь Шаою снова напомнил: «Главное — это мечи, которыми пользовались палачи. Принесите мне все эти мечи».
«Я понимаю», — ответил Ляо Цзясо с поклоном.
Он также задался вопросом, возникнут ли какие-либо проблемы с ножом, который использовал палач.
В конце концов, эти ножи годами использовались для отрубания голов людям. Они запятнаны человеческой кровью, смертоносной аурой и обидой, и есть большая вероятность, что они превратятся в монстров.
Более того, голова Сян Пяопяо была отрублена чисто и аккуратно. Если бы это был действительно монстр, то Гуйтоудао был бы наиболее вероятным подозреваемым.
Видя, что у Цинь Шаою нет других указаний, Ляо Цзясо вывел своих людей из кабинета, чтобы провести новый раунд расследования.
Цинь Шаою взглянул на старшего брата Цуя и обнаружил, что тот все еще гадает. Он не хотел ждать, поэтому спросил у флагмана, который расследовал дело в тот день: «Где благоухающее тело?»
Офицер полиции быстро ответил: «Из-за странных обстоятельств смерти Сян Пяопяо ее тело не было отправлено на благотворительное кладбище. Оно временно помещено в морг нашего отдела по борьбе с демонами, чтобы коронер мог осмотреть его в любое время».
Цинь Шаою кивнул и сказал: «Давай, отведи меня посмотреть».
Он хотел сам осмотреть тело, чтобы найти какие-нибудь упущенные улики.
В конце концов, у него [хорошее зрение] и он может видеть то, чего другие не видят.
Прибыв в морг, Цинь Шаою и другие увидели благоухающий труп.
Ее безголовое тело лежало плашмя на деревянной доске, а голова лежала рядом. Рана была гладкой, как зеркало, а глаза все еще были открыты.
«Это способ умереть с открытыми глазами?»
Сунь Сяньцзун, вошедший вместе с ними, тихо пробормотал:
Шан Даонян небрежно добавил: «Это нормально — умереть с открытыми глазами. Если бы это были вы и вам отрубили голову без всякой видимой причины, смогли бы вы умереть с открытыми глазами?»
«Верно». Сунь Сяньцзун кивнул, затем понял, что что-то не так, и повернулся, чтобы пристально посмотреть на Шань Даоняня: «Черт, ты меня проклинаешь?»
Шань Даонянь больше ничего не сказал, потому что Цинь Шаою, стоявший рядом с трупом, махал ему рукой: «Божественный доктор, подойди сюда и посмотри, может, ты что-нибудь найдешь».
Шан Даонян кивнул и вышел вперед, чтобы принять участие во вскрытии.
В это время Цинь Шаою смотрел в глаза Сян Бяопяо.
Он слышал раньше, что когда человек умирает, ученик записывает последнюю сцену, которую он видел перед смертью.
Цинь Шаою понятия не имел, правда это или нет. В любом случае, он не увидел никаких сцен смерти в глазах Сян Пяопяо. Он просто увидел ее страх, основываясь на оставшихся выражениях в ее глазах и лице.
Была ли Сян Пяопяо напугана перед смертью? Чего она боится? Может ли быть, что перед смертью она не впала в кому, а была в сознании и видела убийцу, который ее убил, что и вызвало у нее страх?
Цинь Шаою на мгновение задумался, а затем перевел взгляд с головы Сянпяопяо на ее тело.
Эта Сян Пяопяо не только красива, но и имеет властную фигуру. Неудивительно, что Чжу Сюцай, который много лет бродил по борделям, не удовлетворен фастфудом в зале для танцев на песке и хочет последовать за ней домой.
Цинь Шаою посмотрел очень внимательно.
Он смотрел не на очаровательную фигуру, а на скрытые под кожей раны, которые не были видны.
«Доктор божий, пожалуйста, взгляните на эти места».
Цинь Шаою указал на свое открытие Шань Даоняню.
Шан Даонян сначала не заметил проблемы. Получив разрешение, он ножом разрезал кожу и жировой слой, а затем увидел травмированные мышцы.
Он покосился на Цинь Шаою и очень удивился. Он не мог понять, как генерал Цинь обнаружил эти мышечные повреждения через кожу.
Поврежденные мышцы не кровоточили, поэтому не было и синяков, которые трудно было обнаружить невооруженным глазом через кожу.
Несмотря на удивление, Шан Даонян не забыл о своем деле.
Проверив состояние травмированных мышц, он был немного удивлен: «Это не обычное растяжение, похоже, что его что-то сдавило».
«Веревка», — сказал Цинь Шаою.
«Что?» — Шан Даонян был ошеломлен.
Цинь Шаою указал на труп и сказал: «Посмотрите на места, где появились эти раны. Они похожи на те места, где веревки были обвязаны вокруг тел казненных заключенных, когда их обезглавливали?»
После того, как он это сказал, все почувствовали, что они действительно очень похожи.
Флагман не мог не изумиться: «То есть, перед тем как умереть, Сян Пяопяо была связана невидимой силой, чтобы она выглядела как приговоренная к смертной казни? Это может объяснить, почему она не сопротивлялась и не боролась, ведь она вообще не могла пошевелиться. Но почему убийца связал ее, как приговоренную к смертной казни?»
Цинь Шаою не мог не вспомнить Фань Чэнгуна.
Когда Фань Чэнгун превращается в злого призрака, чтобы забрать жизни, он любит «провозглашать» преступления и наказания тех людей, за которых он забирает жизни.
Может ли быть у этого убийцы такая же «привычка»?
Подумав об этом, Цинь Шаою спросил: «Совершил ли Сян Пяопяо что-нибудь противозаконное в своей жизни?»
«Это...» Флагман был озадачен вопросом и выглядел немного смущенным: «Я еще не нашел».
Цинь Шаою не стал смущать флагманского офицера и просто сказал: «Отвезите нас на место преступления».
На теле Сян Пяопяо больше нет никаких улик, так почему бы не отправиться к нему домой и, возможно, вы обнаружите что-то новое.
Офицер-знаменосец немедленно повел Цинь Шаою и других к переулку Вэньцзу.
Проходя мимо комнаты седьмого контрольно-пропускного пункта, Цинь Шаою заглянул внутрь через окно и увидел Цуй Юкуя, все еще возившегося со своим черепашьим панцирем и медными монетами.
На самом деле Цуй Юкуй уже предсказал результат, но он боялся, что ему будет ещё больше неловко, если он ошибётся, поэтому он решил сделать это ещё несколько раз, чтобы убедиться, что всё правильно, прежде чем он сможет притвориться беззаботным.
Это также считается ростом.
Вскоре все прибыли туда, где жил Сян Бяопяо.
Когда Цинь Шаою увидел дом, он почувствовал неладное еще до того, как вошел внутрь.
Потому что это слишком далеко!
Этот дом не только находился в самом отдаленном углу переулка Вэньцзу, но и находился в конце тупика.
Если здесь что-то случится, никто вас не услышит, даже если вы закричите.
Ночные сторожа патрулировали и обыгрывали ночную стражу только на главной дороге переулка Вэньцзу и не заходили в тупик. Кроме того, тупик не проветривался, так что даже если бы и был запах крови, он не распространялся бы на главную дорогу переулка Вэньцзу снаружи.
Так как же ночной сторож учуял здесь кровь вчера рано утром?
Когда Цинь Шаою поднял этот вопрос, флагман, который шел впереди, снова потерял дар речи. К счастью, он быстро отреагировал и немедленно послал кого-то позвонить двум ночным сторожам, которые сообщили об этом случае в тот день.
Двое ночных сторожей немного нервничали, но благодаря [умному языку] Цинь Шаою они быстро успокоились, и к ним вернулось самообладание.
Ночной сторож рассказал: «В то время мы патрулировали переулок Вэньцзу. Когда мы проходили мимо входа в этот переулок, мы внезапно услышали голос, доносившийся изнутри: «Преступница мертва. Идите и быстро заберите тело».
Другой ночной сторож добавил: «Да, я думал, что ослышался в тот момент. Когда я спросил Лао Вана, он тоже услышал. Поэтому мы вдвоем взяли фонарь и посветили им в переулок, чтобы посмотреть, кто говорит, но ничего не увидели. Мы смело вошли в переулок, и когда мы были примерно на полпути, мы почувствовали запах крови, а затем мы пошли в правительственное учреждение и в отдел по борьбе с демонами, чтобы сообщить об этом случае».
«Разве ты не видел говорящего?» — спросил Цинь Шаою.
Двое сторожей одновременно покачали головами: «Нет, мы не видели даже призрака».
Флагман возмутился и сказал: «Почему вы не рассказали мне об этом важном деле раньше?»
Двое ночных сторожей вскинули руки, их лица были полны обиды.
«Ты раньше не спрашивал».
«Когда мы сообщили об этом случае, мы были в панике и напуганы. Как мы могли подумать сказать такие вещи? И если бы вы не спросили, как бы мы узнали, что этот вопрос настолько важен?»
«Я...» Флагманский офицер лишился дара речи.
Цинь Шаою выяснил одну вещь с помощью этих подсказок: «Убийца, который убил Сян Пяопяо, был таким же, как Фань Чэнгун. Он любил сам приговаривать и казнить людей. Сян Пяопяо, должно быть, совершила какие-то преступления, которые карались смертью, и убийца узнал об этом, поэтому убил ее. Он не убил Чжу Сюцай, потому что не нашел, что Чжу Сюцай была виновна в смертной казни».
Монах Ма, Сунь Сяньцзун и другие согласно кивнули, а некоторые даже прошептали: «Этот убийца весьма своеобразен...»
Цинь Шаою обошел дом и больше не нашел никаких зацепок.
Когда они собирались вернуться в Бюро по борьбе с демонами, Ляо Цзясо примчался с несколькими ножами в форме призрачных голов, которые он отобрал у палача.
«Сэр, все ножи, которые использовал палач, находятся здесь. Остальные люди и предметы все еще находятся под следствием».
Цинь Шаою сказал: «Хорошо», взял нож и внимательно его осмотрел.
Хотя эти ножи в форме призрачных голов и острые, это всего лишь обычные предметы, и в них нет ничего магического или странного.
Цинь Шаою боялся, что дал неточную оценку, поэтому он отнес ножи с головами призраков обратно в Бюро по подавлению демонов и положил их перед статуей Патриарха демонов Девяти Небес, попросив статую помочь идентифицировать их.
В результате статуя предка вообще не отреагировала.
Либо с этими ножами действительно все было в порядке, либо они были настолько хороши в маскировке, что обманули даже статую Патриарха Демонов Девяти Небес.
Сравнительно говоря, Цинь Шаою считал, что первый вариант более вероятен.
Но даже так он все равно не вернул ножи. Вместо этого он приказал своим людям разломать ножи на куски и передать осколки мастерам в Бюро по борьбе с демонами, попросив их переплавить их в расплавленное железо, чтобы предотвратить будущие неприятности.
А палачам просто дайте несколько новых ножей в качестве компенсации.
Именно в этот момент Цуй Юкуй, после нескольких гаданий с постоянными результатами, наконец подтвердил, что проблем нет, и пришел к Цинь Шаою, чтобы похвастаться... и доложить.
Сначала он много говорил: «Цзя Чжэнь И Ли Бин Синь Кунь, Дин Цянь У Кань Цзи Сюнь Мэнь», что смутило Цинь Шаою и других и им пришлось прервать его: «Стой, просто скажи мне результат гадания».
Цуй Югуй с негодованием посмотрел на Цинь Шаою и сказал просто и ясно: «Он расположен на юго-востоке и связан с водой».
Глава 262: Вызов духов
, я съел монстров в отделе подавления демонов
Услышав результаты гадания Цуй Юкуя, все начали обсуждать, какие места в юго-восточном направлении от Лочэна связаны с водой.
На юго-востоке Лочэна нет рек, но есть несколько деревень, в названиях которых есть слово «вода».
Кроме того, у подножия горы Дуншань есть небольшое озеро.
«Этот человек, вероятно, находится около озера. Если мы поищем там, мы обязательно что-нибудь найдем!» — решительно сказал Цуй Юкуй. «Потому что я видел много воды в гадании. Это определенно не то, что можно найти, просто имея слово вода в названии места».
Цинь Шаою взглянул на Цуй Юкуя и после небольшого колебания решил прислушаться к совету профессионалов.
Хотя этот профессионал не выглядит очень надежным...
Но это неважно. Если вы не можете найти благоухающую возлюбленную у озера Дуншань, еще не поздно поискать ее где-нибудь еще.
Цинь Шаою немедленно приказал Ма Хэшану и другим собрать снаряжение, посадить лошадей и приготовиться к отправлению.
Они также попросили флагманского офицера, который вышел на патрулирование вчера рано утром, прислать кого-нибудь с ними, чтобы помочь опознать любовницу Сян Пяопяо.
Хотя эти люди не знали любовницу Сян Пяопяо, черты ее лица они уже узнали в ходе расследования.
Офицер малого флага по имени Ван Хань сказал: «Генерал Цинь, когда мы прибыли сюда, мы получили приказ от капитана полностью сотрудничать с вашим расследованием, поэтому наш малый флаг находится под вашим командованием, и вы можете взять нас всех с собой».
Цинь Шаою хотел, чтобы к поискам присоединилось больше людей, поэтому он сказал: «В таком случае я хотел бы попросить Ван Сяоци и вашу команду пойти с нами».
Ван Хань поспешно сказал: «Это моя работа, поэтому я не могу сказать, что она тяжелая. Кроме того, мы все думаем, что в этом деле есть что-то подозрительное, и мы все хотим узнать правду, поймать настоящего виновника и помочь Чжу Сяоци очистить его имя».
Получив приказ Цинь Шаою, Ван Хань созвал своих людей и начал готовиться к походу.
Цинь Шаою первым делом взглянул на зал, где работал Сюэ Циншань, и в душе поблагодарил своего зятя за доверие и помощь. Затем он вздохнул: «Я не ожидал, что у Чжу Сюцая будут такие хорошие отношения с людьми в Отделе по борьбе с демонами...»
Цуй Юкуй продолжил: «В конце концов, они коллеги, которые вместе ходили в Cat Catching Alley. Как их отношения могут быть плохими? Может быть, они даже ссорились в одном и том же месте раньше».
Цинь Шаою нахмурился и взглянул на него: «Серьёзно ли ты говоришь об этой битве? И почему в твоём тоне звучит такая сильная зависть, когда ты это говоришь?»
Лицо Цуй Юкуя слегка изменилось, и он поспешно сказал: «Я не, я не говорил, не говори глупостей».
«Тогда почему твое лицо красное?»
«Ветрозащитное покрытие?»
«О какой защите от ветра вы говорите? При вашем уровне развития вам все еще нужно наносить воск, чтобы защитить себя? К тому же, это не самый холодный месяц зимы, о какой защите от ветра вы говорите? А наносить воск, чтобы защитить себя от ветра, — это просто пустая трата времени!»
После того, как Цинь Шаою несколько раз пожаловался, он вспомнил кое-что и спросил: «Кстати, старший брат Цуй, ты знаешь искусство призыва духов?»
Цуй Юкуй действительно профессионал и понял намерения Цинь Шаою за считанные секунды.
«Ты хочешь вызвать благоухающее привидение и спросить ее о причине ее смерти?»
Цинь Шаою сказал: «Да». «Я пошел осмотреть тело и жилище Сян Пяо Пяо и предположил, что она была в сознании перед смертью и видела внешность убийцы. Если вы сможете вызвать ее душу, чтобы допросить ее, даже если мы не сможем найти ее любовника, мы сможем доказать, что Чжу Сюцай никого не убивал, и мы даже сможем выяснить личность убийцы».
«Ты прав». Цуй Юкуй кивнул в знак согласия, а затем сказал Цинь Шаою: «На самом деле, как только я узнал, что Чжу Сюцай замешан в деле об убийстве, я попытался вызвать призрака».
«Каков был результат? Вам не удалось вызвать благоухающее привидение? Или вам не удалось получить никаких полезных подсказок?»
Цинь Шаою невольно нахмурился.
Он хорошо знал характер брата Куя. Если бы этот парень мог получить хоть какую-то подсказку от благоухающего призрака, хотя бы самую малость, он бы давно начал хвастаться.
Cui Youkui выполнил работу, но не упомянул об этом. Есть только одна возможность, то есть он не выполнил работу успешно.
Как и ожидалось, Цуй Юй виновато вздохнул: «Мне не удалось вызвать благоухающий призрак».
Хотя Цинь Шаою ничего не сказал, старший брат Цуй почувствовал, что на него смотрят свысока, и поспешно объяснил: «Это нормально, что мы не смогли вызвать душу Сян Пяопяо. В конце концов, она умерла напрасно. Если ее душа вернется в преисподнюю после смерти, она попадет в Город Неправильно Мертвых, и вызвать ее будет нелегко».
Не можете легко спросить? Тогда вы все равно можете спросить, но у вас просто не хватит сил сделать это?
Цинь Шаою взглянул на Цуй Юкуя и благоразумно ничего не сказал. В конце концов, на нем было много талисманов, и если он разозлит старшего брата Цуйя, ему, вероятно, придется есть на сегодняшнем банкете.
Он просто последовал словам Цуй Юкуя и сказал: «Значит, душа Сян Пяопяо вернулась в преисподнюю?»
«Не обязательно», — сказал Цуй Юкуй.
«А?» — Цинь Шаою был ошеломлен.
Цуй Юкуй не стал дожидаться, пока он спросит, и сам сказал: «Благоухающую душу нельзя призвать. Помимо того, что душа отправится в преисподнюю, где ее постигнет несправедливая смерть, есть еще три возможности. Одна из них — душа будет полностью уничтожена; вторая — душа будет порабощена и потеряет свободу; третья — она превратится в свирепого призрака и злого духа и не может быть вызвана».
Маловероятно, что Сян Пяо Пяо превратится в свирепого призрака или злого духа. Помимо возвращения его души в подземный город мертвых, наиболее вероятным вариантом является то, что его душа будет рассеяна, а он будет порабощен.
Но какой именно?
Цуй Юкуй не мог сказать наверняка, и Цинь Шаою тоже не мог судить, потому что было слишком мало подсказок.
Цинь Шаою вздохнул: «Нам еще предстоит найти любовника Сян Пяопяо. Этот человек станет ключом к разгадке этих тайн».
Цуй Югуй кивнул в знак согласия.
Монах Ма, Ван Хань и другие быстро собрались и снарядили лошадей. Цинь Шаою и Цуй Юкуй вышли, ведя лошадей вместе со всеми остальными, и вышли из города.
В этот момент можно заметить, что люди под началом Цинь Шаою отличаются от других ночных сторожей в Бюро по борьбе с демонами.
Ван Хань и его люди, помимо мечей, также несли несколько луков, арбалетов и щитов, но по сравнению с людьми Цинь Шаою, которые были вооружены до зубов и даже имели несколько пустых лошадей специально для перевозки снаряжения, они были действительно недостаточно впечатляющими.
Хотя Ван Хань и его люди и раньше слышали легенды о Цинь Шаою и других, они все равно были удивлены, увидев все это своими глазами: будем ли мы искать любовницу Сян Бяопяо или отправимся в горы, чтобы подавить бандитов? Говорят, что генерал Цинь осторожен и осторожен в своих действиях. Сегодня я вижу, что он действительно таков.
Покинув город, все сели на коней и поскакали до озера Дуншань.
Когда они прибыли к озеру, уже наступил полдень. Цинь Шаою приказал нескольким мелким флагманам вести своих людей на поиски вдоль берега озера. Как только они найдут любовницу Сян Пяопяо, они немедленно пошлют сигнал, чтобы уведомить остальных.
Силачи Ван Ханя были временно рассредоточены и распределены по разным командам, поскольку они знали, как выглядит любовница Сян Пяопяо.
Что касается самого Ван Ханя, то он вместе с Цинь Шаою повел на поиски сильных людей под командованием Чжу Сюцая.
По словам Ли Ши, знакомого с местной ситуацией, недалеко от озера Дуншань, на котором Цинь Шаою и другие сосредоточили свои поиски, расположены две деревни.
Потому что если возлюбленная Сян Бяопяо не сможет найти безопасное место, чтобы спрятаться после побега из города, то даже если она сможет выжить, будучи убитой злыми духами ночью, она все равно умрет в пасти дикого зверя или от рук бандитов и бродяг.
Когда я впервые прибыл в деревню Юнцюань на востоке озера, еще до того, как я подошел поближе, я увидел несколько праздных мужчин, бродивших за пределами деревни.
У Цинь Шаою было острое зрение, и он сразу же ясно увидел этих бездельников.
Он поднял руку и указал: «Ван Сяоци, посмотри на второго человека слева, это благоухающая хозяйка?»
По дороге сюда Цинь Шаою уже расспросил Ван Ханя и других об имени и физических данных любовницы Сян Пяопяо. К сожалению, зрение Ван Ханя было намного хуже, чем у него. Хотя он изо всех сил старался узнать ее, он все еще не мог ясно видеть.
Несколько бездельничавших мужчин у въезда в деревню также заметили приближающуюся группу.
Увидев надетые на них униформы изгоняющих демонов, второй мужчина слева тут же изменил выражение лица. Он без колебаний развернулся и побежал к небольшой лодке, пришвартованной у озера.
Его побег фактически позволил Цинь Шаою подтвердить его личность.
Цинь Шаою немедленно поднял руку и использовал недавно изученную технику скрытого оружия Frost Mantian. Черная тень вылетела из его руки и молниеносно метнулась в человека, который уже вбежал на лодку.
Глава 263 Убийца... Шэнь Бин? !
Ван Хань был сильно потрясен, увидев это, и подсознательно ему захотелось крикнуть: «Генерал Цинь, пожалуйста, проявите милосердие».
По его мнению, скрытое оружие, брошенное Цинь Шаою, было необычайно как по скорости, так и по силе. В частности, он также почувствовал, что на скрытом оружии была кровь. Если бы оно попало в человека, оно бы обязательно сделало в нем дыру, верно?
Они здесь для того, чтобы арестовывать людей, а не для того, чтобы заставить их замолчать.
Однако прежде чем Ван Хань успел договорить, спрятанное оружие, брошенное Цинь Шаою, уже пролетело перед любовницей Сян Пяопяо.
Передо мной открылась волшебная сцена.
Это скрытое оружие фактически замедлилось и потеряло свою силу само по себе. Хотя оно ударило любовницу Сян Пяо Пяо со звуком "паф паф паф", оно не вызвало никакой крови.
Однако любовница Сян Пяопяо все равно была поражена скрытым оружием и не смогла устоять на ногах. Она закричала и упала с лодки в озеро с грохотом "бульк".
Прежде чем Цинь Шаою и его люди успели броситься к реке, чтобы спасти людей, из озера внезапно поднялся столб воды.
В толще воды находились двое: один из них — Цуй Юкуй, который применил технику побега из воды, а другой — его любовница Сян Пяопяо, которую он поймал.
Выпрыгнув на берег, Цуй Юкуй посмотрел на свою испуганную хозяйку и торжествующе рассмеялся: «Ха-ха-ха, я уже предсказал, что ты упадешь в озеро, поэтому специально использовал технику побега, чтобы спрятаться в воде и ждать тебя. Как и ожидалось, я поймал тебя!»
Несколько праздных мужчин у въезда в деревню не приходили в себя до этого момента.
Они закричали, оставили свою хозяйку Сян Пяопяо верной, развернулись и убежали.
Увидев это, Цинь Шаою тут же приказал: «Пошлите несколько человек, чтобы поймать их, не дайте никому из них сбежать».
Он видел, что эти бездельники были в хороших отношениях с любовницей Сян Пяопяо и могли что-то знать о ситуации или даже совершили преступления вместе. Он обязательно их поймает.
Несколько крепких мужчин на лошадях поклонились и выполнили приказ, а затем поскакали к убегающему бездельнику, подняв в руках цепи и кандалы.
Это оборудование можно использовать для поимки демонов и призраков, а также для заключения преступников.
Цинь Шаою привел Ван Ханя и других к Цуй Юкую и его любовнице Сян Пяопяо.
Цуй Юкуй собирался подать сигнал, чтобы позвать своих людей, но, увидев приближающихся Цинь Шаою и его людей, он немного удивился: «Почему вы тоже здесь?» Затем он похлопал любовницу Сян Пяопяо и начал хвастаться: «Ты видела? Это любовница Сян Пяопяо, я поймал ее!»
Когда Цинь Шаою слез с коня, он спросил: «Ты предсказал, что он упадет в воду?»
«Верно», — Цуй Юкуй был очень горд.
«Значит, ты не ожидал, что это я столкнул его в воду?» Цинь Шаою указал на свою любовницу Сян Пяо Пяо. Хотя на его теле не было ран от скрытого оружия, все они были в синяках и опухли.
Самодовольное выражение лица Цуй Ёкуя внезапно застыло.
Именно в этот момент Ван Хань ясно увидел, что спрятанное оружие, брошенное Цинь Шаою, было не дротиком или летающим ножом, а несколькими серебряными монетами.
Предполагается, что Цинь Шаою небрежно вынул его из своего тела.
Хоть эти серебряные монеты и малы, но все они — деньги.
Использовать деньги, чтобы избивать людей... Генерал Цинь действительно высокомерен.
Видя, что внимание Цинь Шаою было приковано только к его любовнице Сян Пяопяо, и он не поднял брошенную им мелочь, Ван Хань спокойно отошел на два шага в сторону и незаметно наступил на две мелочи ногой.
В то же время Ван Хань все еще был поражен в глубине души: «Скрытые навыки владения оружием Цинь Цзунци действительно поразительны. В его руках несколько кусков сломанного серебра на самом деле обладали большей силой, чем железные шары, особенно внезапное изменение скорости и силы, что просто волшебно».
Он не знал, что техника скрытого оружия Цинь Шаою "Фрост Мантиан" была только для новичков, а значит, эффективна только против обычных людей. Если бы цель была изменена на мастера, он не смог бы добиться такого эффекта.
Вам нужно продолжать практиковаться.
В этот момент любовница Сян Пяопяо пришла в себя от шока. Видя, что она окружена и не может убежать, она взмолилась о пощаде: «Господин, пожалуйста, пощадите мою жизнь, господин, пожалуйста, пощадите мою жизнь, я — хороший гражданин...»
Цинь Шаою усмехнулся: «Если ты хороший гражданин, почему ты убегаешь, когда видишь нас?»
Глаза хозяйки Сян Пяопяо округлились: «Я... я думала, что вы бандиты и грабители».
«Чушь! Даже если вы нас не узнаете, разве вы не узнаете нашу официальную форму?» — усмехнулся Цинь Шаою.
Затем он позвал мужчину по имени: «Лай Ча».
«Э...»
Лай Ча подсознательно отреагировал, но затем быстро пришел в себя и спокойно сказал: «Кому вы звоните, сэр?»
«Конечно, я зову тебя, моя ароматная госпожа, любительница чая», — сказал Цинь Шаою.
Лай Ча догадался о цели визита Цинь Шаою и его спутников, когда увидел их. По какой-то причине он отказался признать свою личность и категорически отрицал это: «Господин, вы узнали не того человека. Меня зовут не Лай Ча».
Цинь Шаою мрачно улыбнулся и пригрозил: «Раз ты не Лай Ча, то убей его. Он убежал, когда увидел кого-то из нашего Подразделения по подавлению демонов. Должно быть, он нехороший человек. Убей его наверняка».
Слова Цинь Шаою были естественным образом наполнены магией «бойкого языка», благодаря чему в них очень легко поверить.
В то же время несколько сильных мужчин слаженно действовали и обнажили мечи, чтобы помочь выступлению.
Лай Ча просто гангстер. Как он мог увидеть такую драку? Он тут же испугался, лицо его побледнело, и он поспешно сказал: «Не убивайте меня, пожалуйста, не убивайте меня, господин, я Лай Ча, я».
«Ты признаешь это, да?» Цинь Шаою был слишком ленив, чтобы тратить время на разговоры с ним, поэтому он жестом приказал воину приставить нож к его шее и холодно сказал: «Я задаю тебе вопросы, а ты отвечай на них. Если ты посмеешь скрыться или солгать, твоя голова упадет на землю. Ты понял?»
«Я понимаю, я понимаю», — почувствовав холод от лезвия на шее, ноги Лай Ча не могли перестать дрожать.
«Не думай, что мы не знаем, лжешь ты или нет. Я знаю магию».
Цуй Юкуй щелкнул пальцами, и на кончиках его пальцев появилось пламя. Лай Ча был так напуган, что его лицо побледнело. Он даже сказал, что не посмеет, и отказался от мысли лгать.
«Как умер Сян Пяопяо?» Первый вопрос Цинь Шаою был прямолинейным.
«Она... ее голову отрубил призрак». Лай Ча ответил дрожащим голосом. Неизвестно, был ли он напуган Цинь Шаою и другими или сценой смерти Сян Пяопяо.
Цинь Шаою обменялся взглядами с Цуй Юкуем и другими.
Хотя никто из них не произнес ни слова, он мог прочитать смысл в глазах другого: «Этот Лай Ча действительно знает истинную причину смерти Сян Пяопяо!»
«Что это за благовония горят в воздухе?» — спросил Цинь Шаою.
«Да... это Шэнь Бин».
Лай Ча произнёс имя, которое удивило Цинь Шаою и других.
«Ты лжешь! Тело Шэнь Биня было сожжено, а его душа была уничтожена после обезглавливания. Он никак не мог превратиться в призрака!» Лицо Цинь Шаою потемнело, и он спросил холодным голосом.
Лай Ча так испугался, что упал на колени, крича: «Я не смею лгать, я не смею лгать, я видел это собственными глазами, это Шэнь Бин отрубил голову Сян Пяопяо... Ах, не убивайте меня, я действительно не лгал!»
Цинь Шаою внимательно наблюдал за микровыражениями лица Лай Ча и, похоже, действительно не лгал.
Цуй Юкуй тоже подошел и прошептал: «Он действительно не лгал... Если только его актерские способности или магия не лучше моих».
Цинь Шаою невольно нахмурился.
Это дело становится все страньше и страньше.
Тело Шэнь Биня было явно сожжено, а его душа уничтожена. Он и Цуй Юкуй ясно видели это в то время. Как он мог стать призраком и причинять вред людям?
И если этим призраком действительно был Шэнь Бинь, почему он убил только Сян Пяопяо, а не Чжу Сюцая?
Чжу Сюцай участвовал в операции по поимке Шэнь Биня. Если Шэнь Бин превратился в призрака и захотел отнять жизни, он должен был начать со своих врагов, таких как Чжу Сюцай.
И если это был не Шэнь Бинь, кто еще мог выдать себя за Шэнь Биня и убивать людей? Почему ты хочешь выдать себя за Шэнь Биня?
PS: Счастливого праздника середины осени~ Давайте есть лунные пряники~
Глава 264: Убийство из-за денег, должен ли закон наказать его смертной казнью?
«Что вы думаете об этом Шэнь Бине? Это иллюзия?»
Цинь Шаою наклонил голову и спросил Цуй Юкуя, в конце концов, он был профессионалом.
«Это возможно».
Цуй Юкуй тоже был немного удивлен, но, немного подумав, тоже вынес суждение:
«Но также возможно, что это Шэнь Бин. Помните мою предыдущую попытку призвать Сян Пяопяо, которая не удалась? Если душа Сян Пяопяо действительно порабощена демоном, то ситуация Шэнь Биня должна быть похожа на ее, и он также порабощен демоном и используется как нож».
Цинь Шаою задал вопрос: «Но разве тело Шэнь Биня не сгорело заживо после того, как ему отрубили голову? Мы все были там в то время и ясно это видели».
Цуй Юкуй сказал: «Разве между обезглавливанием и сожжением тела для уничтожения души не проходит короткого промежутка времени? В течение этого периода времени, хотя душа Шэнь Биня была запечатана в теле и не могла уйти сама по себе, если бы злые духи тайно работали, используя какие-то особые средства, вполне возможно, что его душу могли бы забрать».
Услышав это, Цинь Шаою тоже кое-что вспомнил.
«Я помню, ты тогда почувствовал присутствие злого духа. Может ли быть, что демон держал в плену душу Шэнь Биня?»
«Это вполне возможно», — сказал Цуй Юкуй. «Из серии последующих расследований, которые не дали никаких результатов, мы можем сделать вывод, что демон очень хорошо умеет скрываться. Он не должен был выдать свою злую душу, если только не делал что-то... Среди этих версий наиболее вероятной является возможность захвата души».
Цинь Шаою кивнул, соглашаясь с выводом Цуй Юкуя.
«Значит, хотя демон и не пил кровь, он захватил душу Шэнь Биня? И когда тело Шэнь Биня сгорело, а его душа была уничтожена, это на самом деле помогло демону и скрыло его поведение по захвату душ...»
После некоторого обсуждения Цинь Шаою снова спросил Лай Ча: «Как выглядел Шэнь Бинь, когда ты его увидел?»
«Как это выглядит?»
Лай Ча был немного сбит с толку этим вопросом.
«Это внешность Шэнь Биня. Я очень хорошо помню его лицо. Когда он продавал свою жалкую и влюбленную персону, я очень его поддерживал. Я не ожидал, что он меня обманет...»
«Это не то, о чем я тебя спрашиваю». Цинь Шаою холодно остановил его и сказал: «Я не хочу знать, как ты превратился из поклонника в ненавистника Шэнь Биня. Я просто хочу спросить тебя, как Шэнь Бинь себя вел в то время? Было ли в нем что-то странное или необычное?»
Души, порабощенные демонами и призраками, либо выглядят уныло, как зомби, либо имеют оковы и другие предметы, которые демоны и призраки используют для сдерживания душ.
Вопрос, который задал Цинь Шаою в этот момент, также заключался в том, чтобы еще раз подтвердить, был ли Шэнь Бинь, убивший Сян Пяопяо, замаскированным демоном или душой задержанного Шэнь Биня.
Хотя Лай Ча не понимал, что означает «превратиться из поклонника в ненавистника», он понял вопрос Цинь Шаою и сказал с горечью на лице: «Господин, когда я увидел, как Шэнь Бин убивает Сян Пяопяо, я был так напуган, что даже не осмелился посмотреть на выражение его лица или проверить, есть ли у него что-нибудь при себе...»
В этот момент Лай Ча замолчал, но затем вспомнил некоторые детали и поспешно сказал: «Я помню, что с Шэнь Бинем что-то странное. Кажется, он... кажется, носит высокую шляпу!»
"Комплимент?"
«Да, это высокая шляпа, похожая на те, что носят Черное и Белое Непостоянство в Храме Города-Бога».
Услышав это, Цинь Шаою снова посмотрел на Цуй Юкуя.
«Если это действительно Шэнь Бин, то высокая шляпа должна быть инструментом, который демон использовал, чтобы заточить его».
Цуй Юкуй прошептал свое собственное суждение.
Цинь Шаою тоже так подумал и фыркнул: «Это не только вынесение приговора за преступление, но и маскировка порабощенных призраков под посланников, собирающих души... Этот демон-призрак довольно хорош в игре, он что, возомнил себя судьей городского бога?»
Цуй Юкуй выглядел серьёзным и сказал: «Если действительно найдутся глупые мужчины и женщины, которые примут этот злой призрак за судью или городского бога и вознесут ему благовония, то вполне возможно, что он займёт гнездо сороки, захватит храм городского бога и станет диким богом или даже украдет сверхъестественные силы судьи или городского бога».
«Как Черный Король Драконов, которого мы встречали в Цзиньчэне?»
«Верно», — виновато кивнул Куй и серьёзным тоном сказал: «Мы не должны допустить успеха!»
Цинь Шаою напевал. Дикие боги и злые боги изначально были объектами суровых репрессий со стороны Департамента по борьбе с демонами.
Затем он спросил Лай Ча: «Какое оружие использовал Шэнь Бинь, чтобы отрубить голову Сян Пяопяо?»
Он подумал, что, исходя из оружия, которое использовал Шэнь Бинь, он сможет определить личность демона, скрывающегося за кулисами.
Однако Лай Ча сказал: «Оружие? Оружия не было. Я просто увидел Сян Пяопяо, стоящую на коленях на кровати с руками за спиной. Шэнь Бин встал рядом с кроватью и подул на нее, а затем ее голова упала...»
«Продолжай, что еще?»
«И... и я испугалась и убежала...»
Лицо Цинь Шаою потемнело, когда он услышал это, он уставился на Лай Ча и сказал: «Ты нечестен!»
Лицо Лай Ча внезапно изменилось, и он поспешно сказал: «Господин, я говорю правду, клянусь Богом...»
Цинь Шаою пристально посмотрел ему в глаза и сказал слово за словом: «То, что ты сказал, правда, но ты не закончил свои слова. Ты скрыл часть содержания».
«Я... я этого не сделал».
Лай Ча был напуган взглядом Цинь Шаою и дрожал от страха. Он обильно потел и яростно отрицал это.
«Нет?» Цинь Шаою усмехнулся и спросил: «Тогда скажи мне, почему ты не спал до поздней ночи и пошел в резиденцию Сян Пяо Пяо? Согласно имеющейся у нас информации, хотя у тебя и есть роман с Сян Пяо Пяо, вы не живете вместе. У тебя не может быть никаких особых увлечений, которые могли бы нарушить комендантский час и быть обнаруженным, если бы ты побежал смотреть бой посреди ночи? Расскажи мне. Что именно ты собирался делать в то время? А Шэнь Бин, как он оценил виновность Сян Пяо Пяо, прежде чем убить ее?»
Услышав последний вопрос, Лай Ча был совершенно потрясен и выпалил: «Ты...откуда ты знаешь...»
Цинь Шаою не ответил на его вопрос, а лишь приказал: «Говори правду».
"Я……"
Лай Ча хотел придумать еще несколько оправданий, чтобы избежать наказания, но внезапно он почувствовал боль в шее.
Однако несколько крепких мужчин, держа ножи у его шеи, приложили силу руками, позволив острым лезвиям порезать его кожу.
Боль и кровь заставили Лай Ча почувствовать угрозу смерти. Он не смел больше ничего скрывать и закричал: «Ах, я говорю вам, сэр, пожалуйста, пощадите мою жизнь и не убивайте меня!»
Цинь Шаою достал из кармана палочку благовоний, отломил небольшой кусочек, поджег его и, дав Лай Ча подержать его в руке, предупредил его: «Если эта палочка благовоний сгорит, а ты не закончишь свои слова, тебя обезглавят!»
Он пытался напугать Лай Ча, но Лай Ча не знал. Даже если бы он знал, он не посмел бы рисковать своей жизнью.
Лай Ча мог только кричать и быстро говорить: «Ах, пощади мою жизнь, пощади мою жизнь, я сказал, когда Шэнь Бин убил Сян Пяопяо, он вынес ей приговор, сказав, что она: совершила убийство из-за денег, рецидивистка и отвратительное преступление. Согласно закону, она должна быть казнена...»
Спасибо: Всего пять слов, награда~
Глава 265 История ароматного чая
Это действительно так.
Цинь Шаою и Цуй Юкуй переглянулись, а затем холодно спросили: «Расскажи мне, как ты совершил преступление — кражу денег и убийство людей».
"Этот……"
Лай Ча колебался, потому что знал: если он признается в совершенных преступлениях, его, скорее всего, приговорят к смертной казни.
Цинь Шаою не стал тратить время на разговоры с ним и подул прямо на благовоние в его руке, чтобы оно разгорелось быстрее.
Лицо Лай Ча побледнело от страха. Он хотел закрыть благовония руками, но не посмел.
Он ясно помнил, что только что сказал Цинь Шаою: если бы он не объяснил ситуацию ясно после того, как этот короткий период возгорания благовоний догорел, он был бы мертв.
Если вы признаетесь, вас, скорее всего, приговорят к смертной казни. Если не признаешься, то немедленно умрешь.
Сравнив эти два факта, Лай Ча не имел иного выбора, кроме как признаться в надежде получить шанс сократить срок наказания, оказав достойную услугу.
Он не осмелился сделать ставку на то, что Цинь Шаою действительно убьет его.
«Я вам вот что скажу. Сэр, пожалуйста, не распыляйте мои духи...»
Увидев, что он готов слушать, Цинь Шаою перестал курить благовония и фыркнул: «Лучше говори правду. У нас есть люди, которые владеют магией и умеют отличать правду от лжи. Если посмеешь солгать, я сломаю тебе руку, если ты солжешь один раз, и отрублю голову, если солжешь дважды».
Лай Ча действительно хочет спросить, почему за ложь не лишают рук, а вместо этого отрубают голову?
Но он не осмелился спросить, не говоря уже о том, чтобы лгать.
С одной стороны, он боялся, что Цинь Шаою и Цуй Юкуй смогут сказать правду и узнать, лжет он или нет.
С другой стороны, он видел, что его сообщники также были арестованы и допрошены.
Он боялся, что солжет и будет разоблачен своими сообщниками.
Учитывая, насколько преданны эти ребята, это вполне возможно.
Поэтому Лай Ча может сказать только правду.
Он говорил очень быстро, рассказав всю историю от начала до конца о том, как он, Сян Бяопяо и другие совершили убийство и грабеж.
По словам Лай Ча, Сян Пяопяо изначально просто воспользовался возможностью станцевать с людьми танец на песке, чтобы украсть у них деньги.
Однажды Лай Ча пошёл играть в театр песочных танцев и случайно встретил Сян Пяопяо, которая даже похитила его.
После этого Лай Ча нашел Сян Пяопяо, который, естественно, отказался это признать. Однако Лай Ча не собирался иметь дело с Сян Пяопяо. Вместо этого он предложил Сян Пяопяо сотрудничать и вместе устроить медовую ловушку. Они специально искали цели с иностранным акцентом и щедрыми тратами в Театре танца на песке. Сян Пяопяо брал на себя инициативу, чтобы соблазнить их и привести в отдаленную резиденцию в переулке Вэньцзу, где они убивали их и грабили их деньги!
Изначально они просто хотели заработать денег, но после ограбления они побоялись, что жертва обратится в полицию, поэтому решили пойти до конца и убить человека.
В этот момент Лай Ча вздохнул: «Сян Пяо Пяо изначально красива, и она берет на себя инициативу соблазнения. По сути, она всегда добивается успеха, и ни один мужчина не может устоять перед ней. Смешно, что те, кто ослеплен ее красотой, думают, что именно из-за своего обаяния красавицы берут на себя инициативу бросаться к ним в объятия, но они не знают, что являются добычей, на которую нацеливаются...»
Цинь Шаою пнул его и сказал: «Я просил тебя объяснить, что произошло, а не комментировать или выражать свои чувства».
Лай Ча быстро согласился и не осмелился сказать больше.
Цуй Юкуй был немного любопытен: «Почему вы выбираете людей с иностранным акцентом?»
Хотя он и путешествовал много раньше, его заботило только притворство крутым... ба, его заботило только то, чтобы находить злых духов, уничтожать демонов и защищать справедливость. Он знал относительно немного о темной стороне обычных людей.
Цинь Шаою многому научился из предыдущих случаев и проанализировал: «Потому что нелегко раскрыть убийство посторонних. В наши дни мир находится в хаосе, и существует бесчисленное множество способов, которыми люди могут умереть, когда выходят на улицу. Их родственники и друзья не будут знать, где они умерли или как они умерли.
Даже если у жертвы были товарищи, приехавшие в Лочэн вместе с ним, их было бы трудно заподозрить, если они хорошо спланировали свой поступок. В конечном итоге эти убийства останутся нераскрытыми. "
Лай Ча кивнула, как чеснок: «Да, да. Обычно, когда Сян Пяопяо пытается соблазнить цель, она сначала задает цели вопросы, чтобы узнать, откуда он, когда он приехал в Лочэн и с кем. В ходе этого процесса мы проверяем цель и составляем план. Если мы сталкиваемся с трудной целью, мы решительно сдаемся».
Чем больше он говорил, тем больше он чувствовал, что Цинь Шаою прекрасно разбирается в их деле, и он не мог не спросить: «Господин, вы когда-нибудь совершали убийство из-за денег?»
Цинь Шаою на мгновение остолбенел, а затем пришел в ярость: «Чушь! Я выгляжу как положительный персонаж, как я мог совершить такой отвратительный поступок? Я понимаю ситуацию, потому что видел и ловил много таких людей, как ты!»
Цуй Юкуй не мог сдержать смеха.
Ван Хань и другие хотели рассмеяться, но не осмелились, и сдержаться было очень трудно.
Цинь Шаою снова пнул Лай Ча и отругал его: «Я просил тебя объяснить, что произошло, а не строить догадки».
Лай Ча Лянь сказал «да», но в глубине души он был огорчен: «Кто просил тебя вести себя так профессионально?» Это не может быть полностью моей виной...
Цинь Шаою продолжал спрашивать: «После того, как вы совершили ограбление и убийство, как вы поступили с телами?»
Лай Ча указал на нескольких товарищей, которых также допрашивали неподалеку, и выдал их из преданности.
«Они из той же группы, что и мы. Некоторые из них — ночные сборщики благовоний. После того, как мы кого-то убьём, мы свяжемся с ними и попросим их прийти рано утром, чтобы спрятать тело в навозной тележке и вывезти его из города. Знаете, когда на дороге появляется навозная тележка, никто не может её избежать. Кроме того, рано утром темно, поэтому даже солдаты, охраняющие ворота, просто бегло осмотрят его и отпустят. После того, как мы вывезем тело из города, мы просто выбросим его в отдалённом месте в горах и лесах, и дикие собаки и орлы вскоре его съедят...»
От выбора цели до совершения убийства и уничтожения тела...
Банда «Сянпяопяо Лайча» превратила это в интегрированную отрасль.
Цуй Юкуй не мог не посетовать, услышав это: «Детективы в правительственном учреждении просто ничего не делают. Как же так получилось, что они не узнали об этой преступной банде убийц, скрывающейся в городе?»
Цинь Шаою кивнул и хотел было выругаться, но как раз когда он собирался что-то сказать, он внезапно вспомнил, что его отец тоже работал в особняке и был в камере пыток, так что он отвечал за эти дела. Если бы он последовал за старшим братом Цуем в ругательствах, разве он не проклинал бы и своего отца?
Ему оставалось только сделать вдох и проглотить слова, которые вот-вот должны были сорваться с его губ.
Однако он предположил, что люди в правительственном учреждении могли не заметить этого.
В конце концов, все больше и больше иностранных бизнесменов погибали, и все больше и больше людей сообщали об этом случае, что, безусловно, вызывало у них подозрения.
Однако банда Сян Пяопяо и Лай Ча была не только жестокой, но и хитрой в своих методах совершения преступлений. Они оставили очень мало улик, что затруднило расследование для детективов в ямене.
И весьма вероятно, что Сян Бяопяо соблазнил нескольких человек в ямене.
Неудивительно, что им удалось избежать ареста с помощью этих «информаторов», которые предоставляли разведывательную информацию.
Цинь Шаою было больше любопытно кое-что другое.
«Почему ты нацелился на Чжу Сюцая позапрошлой ночью? Ты посмел ограбить и убить даже ночного сторожа. Ты действительно храбрый!»
Хотя Чжу Сюцай не был уроженцем Лочэна, он был ночным сторожем.
Цинь Шаою не мог понять, откуда у Сянпяопяо и Лайчи хватило смелости напасть на ночного сторожа.
«Мы не знали, что он ночной сторож. Он был одет в очень гламурный наряд и был очень щедр. Сян Пяопяо подошел, чтобы спросить его об этом, и он сказал, что он ученый, который путешествует на учебу, и он также сказал несколько непонятных слов.
Мы просто думали о нем как о богатом ученом из-за пределов города, о хорошей жирной овце. Было бы жаль, если бы он не совершил убийства и грабежи.
Он никак не ожидал, что я и мои два товарища, которые ждали в соседнем доме до полуночи, прокрадемся после того, как он был полностью осушен Сян Пяопяо несколько раз. Но прежде чем мы смогли что-либо сделать, мы увидели, что дверь широко открыта, а в комнате стоит человек, который странным тоном произносит преступления Сян Пяопяо. И этим человеком был Шэнь Бин, которого публично обезглавили, а его тело сожгли! "
Когда Лай Ча сказал это, он почувствовал себя настолько измотанным, что не мог перестать дрожать.
Хотя прошло уже два дня, он все еще чувствовал ужас, когда думал об этом.
"А потом?"
«Затем я увидел, как Шэнь Бин дунул в сторону Сян Пяопяо, снеся ей голову...»
«Когда голова Сян Пяопяо упала, из ее шеи хлынула кровь?»
«А?» Лай Ча был ошеломлен вопросом. После минутного колебания он сказал: «Кажется, его распылили».
«Куда брызнула кровь?» — снова спросил Цинь Шаою.
«Я тогда так испугался, что мне было все равно, куда брызнет кровь. Кажется, Шэнь Бин заразился ею? Я не уверен...»
Цинь Шаою нахмурился, не совсем удовлетворившись ответом, но ничего не сказал, просто жестом велел Лай Ча продолжать.
«Мы так испугались, что повернулись и побежали...»
«Разве Шэнь Бин не преследовал тебя?»
«Как это возможно! Он сразу же выгнал нас, и, преследуя, он еще и приговорил нас к смерти, сказав, что обезглавит нас, как Сян Пяопяо...»
«И как же вам удалось от него сбежать?»
Глава 266: Я хочу, чтобы он забрал мою жизнь (третье обновление~)
Лай Ча не посмел лгать и честно признался: «Как раз в тот момент, когда Шэнь Бинь подул в нас, вырвался золотой свет, который не только загородил Шэнь Биня, но и, казалось, нанес ему вред. Мы воспользовались этой возможностью и побежали всю дорогу, чтобы стряхнуть его...»
«Золотой свет?» Цуй Юкуй немного полюбопытствовал и прервал его, спросив: «Откуда берется золотой свет?»
«Его следовало бы выстрелить из этой нефритовой таблички».
Лай Ча достал нефритовый кулон, который носил на шее.
Текстура нефритовой пластины обычная, на ней вырезана статуя духовного лица, но в настоящее время нефритовая пластина покрыта трещинами, как будто она может сломаться в любой момент.
Бросив быстрый взгляд, Цуй Юкуй сказал: «Это духовный официальный амулет, но он уже израсходовал всю свою духовную энергию и бесполезен. Откуда ты его взял?»
Лай Ча сказал: «Я принес это из даосского храма...»
Прежде чем он успел договорить, Цинь Шаою холодно фыркнул и прервал его: «Скажи правду!»
Лай Ча тут же стал честен и признался: «Я взял это у иностранного бизнесмена после того, как убил его. Я не знаю, откуда он это взял».
Эта ситуация согласуется с предположением Цинь Шаою.
Он не мог не вздохнуть: «Этот амулет может защитить от злых духов, но он не может защитить от преступников... Это действительно иронично».
Цуй Юкуй не был удивлен: «Здесь нет ничего саркастического. В современном мире призраки и монстры кажутся ужасающими, но на самом деле человеческие сердца порой страшнее призраков и монстров!»
«Это правда», — Цинь Шаою вспомнил о секте Черного Лотоса и замке семьи У, кивнул в знак согласия, затем взглянул на Лай Ча и взглядом дал ему знак продолжать.
Лай Ча взглянул на оставшееся в его руке немного благовония и заговорил так быстро, что Цинь Шаою заподозрил, что он одолжил его рот, и ему пришлось быстро вернуть его.
«После того, как мы избавились от Шэнь Биня, мы не осмелились пойти куда-либо еще, и мы не осмелились сообщить об этом в Бюро по борьбе с демонами. Мы могли только бежать в храм Лохань, чтобы искать убежища. Мы даже не осмелились забежать в храм, поэтому мы могли только прятаться у ворот храма. К счастью, вскоре небо прояснилось, и мы немедленно взяли тележку с навозом, вывезли ее из города пораньше, а затем спрятались здесь».
Цуй Юкуй был немного любопытен: «Почему ты не осмеливаешься войти в храм Лохань? И раз уж ты бежишь, почему бы тебе не убежать подальше и не спрятаться здесь одному?»
Цинь Шаою догадался о причине: «Они не осмеливаются войти в храм Лохань, вероятно, потому, что боятся, что монахи спросят их о причинах и побегут докладывать властям. Что касается того, почему они здесь прячутся, то, должно быть, у кого-то из этих праздных людей здесь есть дом».
«Ваше Превосходительство правы». Лай Ча кивнул несколько раз. «Мы тоже хотим бежать дальше, но у нас нет пропуска, и мы боимся, что нас будут считать беженцами. Мы можем только прятаться здесь и смотреть, что будет».
В его голове крутилось что-то еще, чего он не произнес вслух: «Я никогда не ожидал, что вместо того, чтобы ждать призраков, я буду ждать вас, группу ночных сторожей из Бюро по борьбе с демонами... Почему ваши носы острее, чем у призраков?»
Лай Ча взглянул на благовоние в своей руке, которое вот-вот должно было догореть, и осторожно сказал: «Мой господин, я рассказал вам все, что знаю. Клянусь небесами, что каждое мое слово — правда. Но если я солгу хоть раз, пусть меня поразит молния... Надеюсь, вы сохраните мне жизнь!»
Цинь Шаою кивнул и приказал сильным мужчинам, державшим ножи у шеи Лай Ча: «Уберите свои ножи».
Сильный мужчина принял приказ и вложил меч в ножны, а Лай Ча вздохнул с облегчением.
Однако следующие слова Цинь Шаою заставили его выражение лица снова измениться.
«Свяжите этих людей и отведите их обратно в Луочэн».
Лай Ча поспешно взмолился: «Господин, пожалуйста, пощадите мою жизнь, пожалуйста, пощадите мою жизнь. Если мы вернемся в Лочэн, Шэнь Бин обязательно придет за нами, чтобы отнять наши жизни».
Цинь Шаою рассмеялся: «Я хочу, чтобы оно пришло за тобой и забрало твою жизнь!»
«А?» Лай Ча на мгновение остолбенел, но затем понял, что группа ночных сторожей перед ним планировала использовать их в качестве приманки, чтобы выманить Шэнь Биня и монстра, скрывающегося за Шэнь Бинем.
Он тут же закричал и сказал: «Сэр, если вы хотите подшутить, там достаточно людей. Неважно, если я промахнусь, верно? Видите, каким услужливым я был раньше, неужели вы не можете быть великодушным и просто игнорировать меня?»
Цинь Шаою сказал: «Разве вы не братья? Поскольку мы братья, мы должны быть вместе. Кроме того, именно потому, что вы сотрудничали, я дал вам такой шанс искупить свои грехи и позволил вам сотрудничать с нами, чтобы поймать демонов».
Глаза Лай Ча загорелись, и он поспешно спросил: «Шанс искупить свою вину? Если мы будем сотрудничать, сможем ли мы быть освобождены от смертной казни?»
«Я не могу принять решение по этому вопросу», — покачал головой Цинь Шаою. «Ваши преступления должны быть переданы властям для суда в соответствии с законом».
«Тогда мы не пойдем, мы не пойдем...» Лай Ча хотел поспешно убежать, но вокруг него были ночные сторожа, так как же он мог убежать? Ван Хань тут же пнул его, затем достал железную цепь и запер его, фыркнув: «Это не тебе решать!»
Поднимая Лай Ча с земли, Ван Хань воспользовался возможностью подобрать сломанное серебро у него под ногами и положил его в карман.
После допроса ночные сторожа заковали в цепи еще нескольких бездельников и посадили на лошадей.
Цинь Шаою отдавал приказы и посылал сигналы, чтобы уведомить другие отряды о необходимости отвести свои войска и вернуться в Лочэн.
На обратном пути в город Цуй Юкуй спросил Цинь Шаою, почему Чжу Сюцай не раскрыл свою личность, а выдал себя за учёного из другого места.
Цинь Шаою уже некоторое время был рядом с Чжу Сюцаем и знал его достаточно хорошо, чтобы кое-что догадаться.
«Чжу Сюцай притворился ученым, потому что всегда мечтал им стать. На самом деле, это была не мечта. Насколько мне известно, раньше у него был титул ученого, но позже по какой-то причине его лишили... В ту ночь Сян Пяопяо, должно быть, соблазнил его и спросил, ученый ли он, а затем он воспользовался случаем, чтобы заявить, что он ученый».
Цуй Юкуй снова спросил: «Но разве не было другого ночного сторожа, который пошел с ним той ночью? Почему эти люди не раскрыли его настоящую личность?»
Цинь Шаою тупо рассмеялся: «Спросите этих ночных сторожей, если они встретят прекрасную танцовщицу в Доме песчаных танцев, и она возьмет на себя инициативу пообщаться с ними, позволят ли они своим спутникам подойти, чтобы украсть всеобщее внимание и раскрыть свое истинное лицо? Они определенно тайно дадут своим спутникам сигнал держаться как можно дальше».
Ночные сторожа вокруг него дружно кивнули.
Несколько ночных сторожей, которые были в Театре танца на песке в ту ночь вместе с Чжу Сюцаем, сразу же высказались, заявив, что произошедшее той ночью было именно таким, как описал Цинь Цзунци.
Цуй Юкуй взглянул на Цинь Шаою и подумал: «Я не ожидал, что ты так много знаешь об этих вещах».
"Это верно."
Цинь Шаою собирался похвастаться, но внезапно понял, что что-то не так, и поспешно сказал: «На самом деле я не так уж много знаю об этом. Я просто услышал это от них. Как говорится в поговорке, даже если вы не ели свинину, вы видели, как бегают свиньи, верно?»
Цуй Юкуй лишь усмехнулся и ничего не сказал.
Вернувшись в Бюро по подавлению демонов, Цинь Шаою первым делом отправился доложить о ситуации Сюэ Циншаню.
Благодаря показаниям Лай Ча и других бездельников с Чжу Сюцая были сняты подозрения, и он был освобожден из камеры.
После того, как Цинь Шаою доложил о ситуации, Ляо Цзясо и другие нашли его и сказали с виноватым выражением на лицах: «Господин, мы повторно обследовали людей и предметы, которые появились на месте казни Шэнь Биня, но по-прежнему не нашли ничего подозрительного».
«Это неважно. Мы уже поймали любовницу Сян Пяопяо и получили от нее некоторые подсказки...»
После того, как Цинь Шаою успокоил Ляо Цзясо и других несколькими словами, Чжу Сюцай вышел из камеры, увидел его издалека и поспешил поблагодарить.
Цинь Шаою махнул рукой и сказал: «Нет нужды говорить спасибо или что-то в этом роде. Надеюсь, ты сможешь извлечь из этого урок».
«Не волнуйтесь, сэр. Я обязательно извлеку урок из своих ошибок», — Чжу Сюцай несколько раз кивнул.
Этот опыт все равно оставил у него некоторую психологическую травму.
Помимо того, что Чжу Сюцай чуть не стал убийцей, его также несколько задело то, что спящая рядом с ним женщина внезапно превратилась в безголовый труп. Он даже потерял интерес к чтению эротических книг, как прежде.
Цинь Шаою, увидев его искреннее отношение, не стал его сильно ругать. Он просто сказал: «Нелегко тебе было находиться в тюрьме эти два дня. Иди и отдохни».
«Сэр, хотя я и нахожусь в тюрьме уже два дня, я не пострадал. Я в хорошем состоянии и не нуждаюсь в отдыхе».
Чжу Сюцай стремился как можно скорее поймать настоящего убийцу.
«Господи, что нам делать дальше?»
Затем Цинь Шаою вспомнил, что Чжу Сюцай жил в тюрьме очень комфортной жизнью и на самом деле не нуждался в дополнительном отдыхе.
Поэтому он приказал: «Хорошо, бери с собой своих людей и отправляйся с нами расставлять ловушки на Аллее Предков Чумы и расставлять приманки, чтобы выманить злых духов!»
Глава 267 Ветер крепчает
Под командованием Цинь Шаою ночные сторожа Бюро по борьбе с демонами тайно организовали расстановку сил в переулке Чумных предков, центром которой стала резиденция Сян Бяопяо.
Проверив и убедившись, что проблем нет, Цинь Шаою попросил Сунь Сяньцзуна и Чжу Сюцая взять ситуацию под контроль, пока он сам на некоторое время возвращался домой.
Он вернулся, чтобы извиниться перед своей пятой сестрой и зятем, сказав им, что у него возник чрезвычайный случай, и ему пришлось «работать сверхурочно», и он не смог их сопровождать, и попросил у них прощения.
Семья пятой сестры отнеслась к ситуации очень разумно и выразила свое понимание.
Ан Мутун сказал: «Дело важнее. Иди и делай свою работу. Мы останемся в Лочене еще на несколько дней. Когда ты раскроешь дело, я подам тебе вина, чтобы поздравить».
«Му Тонг прав. Ты работаешь в Бюро по борьбе с демонами, поэтому, естественно, ты должен сосредоточиться на этом деле». Цинь Даорен кивнул в знак согласия.
После периода приема пищевых добавок физическое состояние Цинь Даорена значительно восстановилось. Он не только почувствовал себя намного лучше, но и его талия и ноги больше не болели и не были слабыми.
Посоветовав Цинь Шаою усердно трудиться, он обнял внуков и начал хвастаться своим прошлым:
«Мой дорогой внук, когда дедушка служил в Бюро по борьбе с демонами, он работал гораздо усерднее и тщательнее, чем твой дядя...»
Ан Зилинг и Ан Зижан слушали очень внимательно.
Сюэ Сяобао набивал рот десертом. Услышав хвастовство Цинь Даорена, он не мог не поднять глаза и не спросить его: «Тогда почему ты работаешь в Отделе по борьбе с демонами уже несколько десятилетий и до сих пор остаешься мелким флагманом, в то время как мой дядя был повышен до главного флагманского офицера меньше чем за год?»
"Этот……"
Цинь Даорен на мгновение потерял дар речи.
Увидев, что Ань Цзылин и Ань Цзычжан тоже выглядели озадаченными, его лицо потемнело. Он обернулся и спросил Сюэ Циньши: «Ты бил ребенка сегодня? Если нет, сделай это сейчас. Бить ребенка нужно каждый день. Иначе, если ты не побьешь его однажды, он сорвет крышу с дома!»
Сюэ Сяобао был в полном замешательстве и подумал: «Я не сделал ничего плохого, почему ты меня ударил?» Что случилось с отношениями бабушки и дедушки? Боюсь ли я, что встретил ненастоящего дедушку?
Его мать и две сестры были больше обеспокоены безопасностью Цинь Шаою и отвели его в сторону, чтобы дать ему множество указаний.
Сюэ Циншань — центурион дивизии по подавлению демонов Лочэн. Ему не нужно работать сверхурочно сегодня ночью, и он здесь со своим тестем, тещей и шурином.
В этот момент он сделал вид, что не заметил умоляющего взгляда сына, встал и выставил Цинь Шаою за дверь, предупредив его: «Не ведите себя храбро ночью. Если ситуация неблагоприятная, вызовите подкрепление. Я оставил для вас резервную команду в Дивизии по подавлению демонов. В то же время, когда вы вызовете подкрепление, я примчусь».
Цинь Шаою поклонился и сказал: «Спасибо, зять».
Сюэ Циншань похлопал его по плечу и сказал: «За что меня благодарить? Мы одна семья, и нам не нужно говорить друг у друга за спиной. Иди вперед и будь осторожен».
«Да», — кивнул Цинь Шаою в ответ, вышел из дома и направился прямиком в переулок Вэньцзу.
К тому времени, как он прибыл на улицу Вэньцзу, уже совсем стемнело и наступил комендантский час.
Вся улица была пуста и тиха, никого не было видно.
В домах по обе стороны переулка было по большей части тихо, если не считать редких сдержанных вздохов.
У обычных людей в этом мире нет богатой ночной жизни. Ночью они только и делают, что рожают детей и рано ложатся спать.
В этот момент семья, жившая в том же переулке, что и Сян Пяопяо, все еще возилась во дворе.
Вся семья вышла во двор, возжигая благовония и зажигая свечи в направлении своего дома.
Они сложили руки перед грудью, молились и шептали:
«Сян Пяо Пяо, мы знаем, что ты погиб несправедливо, но твоя смерть не имеет к нам никакого отношения. Если ты вернешься, не ищи нас и не зови. У каждой несправедливости есть свой виновник. Иди и найди того, кто убил тебя. Мы зажжем для тебя благовония и свечи, чтобы ты мог есть по пути в подземный мир и ясно видеть дорогу...»
Этой семье было недостаточно просто жечь благовония и свечи, они хотели еще и сжечь бумажные деньги.
Не то чтобы у них были очень хорошие отношения с Сян Пяопяо, раз они устроили жертвоприношение после ее смерти. Просто они увидели, что Сян Пяопяо умерла ужасным и странным образом, и боялись, что она превратится в злого призрака и вернется, чтобы забрать ее жизнь, и уведет их соседей, чтобы составить ей компанию, поэтому они проявили свою добрую волю и подкупили ее сейчас.
Но как раз в тот момент, когда они достали бумажные деньги и приготовились их сжечь, во дворе внезапно появился порыв холодного ветра и задул благовония.
Лица членов семьи побледнели от страха.
«Эй, эй, что происходит?»
«Откуда дует ветер? Даже листья не шевелятся».
«Может ли быть, что Сян Пяопяо вернулся?»
«Еще даже седьмого дня нет, как она вернулась? Она что, спала с ловцом душ?»
«Возвращайся в дом, возвращайся скорее в дом».
Семья испугалась и бросилась в дом.
Закрыв дверь, старейшины дома дали указания, имеющие большой опыт: «Быстро принесите из дома статуи Будды и родовые таблички и поставьте их за дверью и окном».
Члены семьи немедленно выполнили приказ.
Кто-то попытался выглянуть наружу через щели в окне, но старик оттащил его назад и отругал: «Что ты смотришь? Не смотри! Ты знаешь, что многие опасности вызваны любопытством? Пока мы не оглянемся, Сян Пяопяо не придет искать нас, даже если он действительно вернется. А если ты оглянешься, даже если Сян Пяопяо тебя не убьет, ты серьезно заболеешь».
Услышав это, люди в комнате не осмеливались больше двигаться.
Но я немного волновался: «Обычно мы не поклоняемся этой статуе Будды. Защитит ли она нас, если мы возьмемся за ее ноги? И если мы воспользуемся родовыми табличками, чтобы отвратить бедствия, будут ли наши предки ругать нас за то, что мы непочтительные потомки?»
Все в комнате либо дрожали, либо были в раздумьях, и никто не заметил, как во двор забрались несколько фигур.
Среди пришедших были Цинь Шаою, Чжу Сюцай и другие.
Ветер, задовавший свечу, только что был вызван не благовониями, а маленькой магией Цуй Юкуя.
Хотя дверь и окна были плотно закрыты, Цинь Шаою все равно чувствовал панику и страх людей в комнате.
Он не мог не покачать головой и прошептал Цуй Юкую: «Посмотри, как ты боишься этой семьи».
«Я напугал их, потому что это было для их же блага. Если бы они не вернулись в дом, когда стемнело, и не стали ждать прихода злых духов, разве они не умерли бы напрасно?» — прошептал Цуй Юкуй с выражением, которое говорило: «Я сделал это для их же блага».
Цинь Шаою не стал с ним спорить. Он сделал жест и повел нескольких человек подняться на крышу, словно ночные кошки, лечь на нее и понаблюдать за окрестностями.
Уже во второй половине дня Цинь Шаою осмотрел окружающую местность.
Местоположение этой семьи было лучшим местом для наблюдения за ситуацией внутри и снаружи переулка, поэтому, вернувшись в переулок Вэньцзу, он привел Чжу Сюцая, старшего брата Цуя и других в это место, чтобы устроить засаду и понаблюдать.
В то же время он также защищает эту семью.
В нескольких других домах в переулке также находились ночные сторожа, которые тайно охраняли их.
Злые духи, такие как демоны и привидения, очень чувствительны к человеческому присутствию и запаху. Если семьи в переулке эвакуируются, когда прибудут демоны и привидения, они наверняка заметят, что что-то не так, и встревожатся.
Однако, чтобы не допустить причинения вреда невинным людям, Цинь Шаою не только послал ночных сторожей, чтобы они проникли в дома этих семей и приняли меры, но и организовал персонал для защиты.
Даже если авария все же произойдет, мы сможем отреагировать вовремя.
В этот момент Цинь Шаою и ещё несколько человек лежали на крыше, скрывая свои фигуры и дыхание с помощью талисманов, скрывающих дыхание, и утаивающих талисманов.
Хотя Цуй Ёкуй не может использовать талисманы, он знает соответствующие заклинания, а также умеет очень хорошо прятаться.
Время пролетело быстро, и наступила поздняя ночь.
Под покровом темноты весь город казался тихим и пустым, что вызывало у людей сильное чувство депрессии.
Внезапно луна на ночном небе закрылась темной тучей, и весь мир показался еще темнее.
В переулке Вэньцзу внезапно и без всякой причины подул пронизывающий и холодный ветер.
Послышался редкий лай собак, но вскоре он стих.
Даже самая свирепая собака в этот момент поджала бы хвост, обхватила бы голову лапами и дрожала.
Глава 268: Карта преступления
, я съел монстров в отделе подавления демонов
«Гугугу, гугугу, гугугугу…»
В переулке Вэньцзу внезапно раздалось щебетание нескольких птиц, подбодрившее ночных сторожей, которые затаились там в засаде.
Чжу Сюцай только что смотрел на небо и бормотал: «Эти темные облака закрывают луну, неужели пойдет дождь? Одежда, которую я переодел после того, как вышел из тюрьмы сегодня, все еще висит на земле и сушится».
Услышав крик птицы, он стал серьезным. Он посмотрел в сторону звука «воркования» и прошептал: «Она идет?»
Цинь Шаою и Цуй Юкуй ничего не сказали, а лишь слегка кивнули и, как и Чжу Сюцай, молча посмотрели в ту сторону, откуда доносилось «воркующее» звук.
Оказывается, эти «воркующие» звуки — не настоящие птичьи крики, а особый механизм оповещения ночных сторожей.
Цинь Шаоюй давно приказал людям установить такое устройство в нескольких обязательных для прохода местах в переулке Вэньцзу. Как только что-то появляется около него, оно активируется и издает звук, похожий на птичий, чтобы предупредить.
Однако Цинь Шаою и его товарищи, лежащие на крыше, услышали предупреждающий звук «гугу», но изо всех сил постарались широко открыть глаза, однако не увидели никаких следов злого духа.
Чжу Сюцай моргнул и потер глаза руками, но по-прежнему ничего не увидел.
Он не мог не почувствовать себя немного смущенным. Он подтолкнул локтем Цуй Юкуя, стоявшего рядом с ним, и спросил тихим голосом: «Хозяин, вы видели, где был демон? Почему я ничего не видел?»
Цуй Юкуй слегка покачал головой: «Я тоже этого не видел. Я даже не заметил присутствия демона или призрака».
Чжу Сюцай невольно нахмурился: «Может ли быть, что демон не пришёл, а механизм оповещения сработал по ошибке?»
У Цуй Юкуя тоже были подобные сомнения, но прежде чем он успел открыть рот, Цинь Шаою внезапно сделал им жест «замолчать», а затем указал в сторону переулка Вэньцзу, давая им знак посмотреть туда.
Цуй Юкуй и Чжу Сюцай быстро взяли себя в руки и посмотрели в сторону его пальца.
Но они посмотрели налево и направо и ничего не увидели.
Чжу Сюцай повернул голову и с недоумением посмотрел на Цинь Шаою.
Цинь Шаою был беспомощен и мог только прошептать: «Посмотрите на землю, там движется кусок земли».
Земля?
Цуй Юкуй и Чжу Сюцай были ошеломлены, услышав это, и поспешно посмотрели в направлении, куда снова указал Цинь Шаою.
Цинь Шаою прошептал им точное местонахождение: «Это около правой стороны улицы, если идти к переулку. Перед ним куча опавших листьев. Он только что прошел мимо ломбарда...»
Под руководством Цинь Шаою Цуй Юкуй и Чжу Сюцай действительно увидели движущийся кусок «земли».
Этот кусочек «земли» идеально вписывается в поверхность улицы в переулке Вэньцзу. Кроме того, когда луна скрыта темными облаками, свет вокруг нее тусклый, что затрудняет обнаружение ее существования.
Если бы у Цинь Шаою не было дара «ясного зрения», который позволял ему видеть то, что не видят обычные люди, он, вероятно, не заметил бы этот кусочек «земли».
Если бы не руководство Цинь Шаою, Цуй Юкую, Чжу Сюцаю и другим, вероятно, пришлось бы ждать, пока этот кусок «земли» не поднимется к их ногам, прежде чем они поймут, что что-то не так.
Если это произойдет, это будет опасно...
«Земля действительно может стать духом?»
Удивившись, г-н Чжу не мог не воскликнуть от изумления.
Хотя он был знатоком своего дела, он слышал о том, что камни, деревья и даже рога становятся духами, но он никогда не слышал о том, чтобы земля становилась духом.
Чжу Сюцай сначала льстил Цинь Шаою, восхваляя его за зоркое зрение и способность обнаружить монстра, даже если он вот так прятался.
Затем он спросил Цуй Юкуя: «Учитель, что случилось с этим участком земли? Это техника побега или иллюзия? Не может быть, чтобы земля действительно стала духом, верно?»
Цуй Юкуй ответил: «Вероятно, это не техника побега или техника иллюзии, потому что я не чувствовал никаких колебаний демонической энергии. Маловероятно, что земля стала духом, но возможно, что у этого демона есть какой-то особый талант, который позволяет ему идеально сливаться с землей. Когда я путешествовал раньше, я однажды столкнулся с демоном-бабочкой. У него был особый талант, который позволял ему превращаться в мертвые деревья и мертвые листья, как настоящие. Как только этот демон-бабочка сбегает в горы и леса, даже лучшим экспертам будет трудно его найти».
Цинь Шаою не мог не пробормотать про себя, когда услышал это: «Демон-бабочка с талантом превращаться в мертвые деревья и мертвые листья? Может ли это быть бабочка-мертвец, превратившаяся в монстра? Если так, то может ли этот демон в переулке, который может сливаться с окружающей средой, быть демоном-хамелеоном? Но разве хамелеоны не распространены в тропических зонах? Почему они здесь? И почему они сосут кровь людей, арестовывают души людей и судят преступления людей?»
Цинь Шаою только дал волю своим мыслям, как Чжу Сюцай наклонился к его уху и прошептал: «Сэр, мы собираемся это сделать?»
«Не волнуйтесь, давайте подождем и посмотрим».
Цинь Шаою слегка покачал головой.
Он боялся, что движущаяся «земля» не была самим демоном. В конце концов, даже Цуй Юкуй не чувствовал от нее никакой демонической энергии. А что, если это было средством проверки или исследования демона? Не будет ли ошибкой действовать необдуманно?
Во-вторых, хотя они также установили ловушки на Аллее Предков Чумы, основные ловушки все же были сосредоточены в резиденции Сян Бяопяо.
Независимо от того, принадлежит ли этот участок «земли» самому демону или является средством разведки, он должен отправиться в благоухающую обитель.
Поскольку в тот момент там находились Лай Ча и другие, демон учуял их запах и захотел поспешить, чтобы судить их.
Как только «Ди Пи» войдет в резиденцию Сян Пяопяо, его личность может быть подтверждена.
Если это действительно демон, то еще не поздно принять меры, и мы сможем гарантировать, что не произойдет никаких несчастных случаев.
Опасаясь, что кто-то может потерять контроль, Цинь Шаою прошептал: «Передай дальше, скажи всем, чтобы они выполняли приказы и не поступали опрометчиво!»
«Да», — Чжу Сюцай принял приказ, тихо спустился с крыши, спрятался в темноте и пошёл передать приказ Цинь Шаою своим товарищам.
Через некоторое время Чжу Сюцай вернулся на крышу.
И этот кусок «земли» уже попал в переулок.
Он не заметил Цинь Шаою и других, лежащих на крыше неподалеку. Он двинулся прямо к двери резиденции Сян Пяопяо, а затем медленно встал.
Когда он встал, эффект симуляции исчез, и «земля» показала свой истинный вид — на самом деле это был деревянный знак.
Это ошеломило Цинь Шаою и других, лежащих на крыше.
Они предполагали множество вариантов, но никогда не предполагали, что «земля» окажется деревянным знаком.
Как деревянная вывеска может иметь способность имитировать?
Удивившись, они увидели, как вертикальный деревянный знак медленно поднялся вверх, а из него вышла фигура и остановилась в переулке.
Это женщина с изящной фигурой, особенно с ее грудными мышцами, которые чрезвычайно велики.
Внешность ее тоже была неплоха. Она была красива, с каким-то притягательным шармом, который заставлял людей запоминать ее с первого взгляда, и даже запоминать ее очень глубоко.
Выражение лица Чжу Сюцая слегка изменилось, когда он увидел эту женщину.
Поскольку женщина и деревянная вывеска находились в переулке внизу, на этот раз он не говорил, а вместо этого подпевал Цинь Шаою и Цуй Юкую.
«Как вкусно пахнет!»
Цинь Шаою прочитал эти три слова по движению губ Чжу Сюцая.
Благоухающая душа действительно была пленена и порабощена!
Теперь, когда душа Сян Пяопяо явилась, деревянная табличка ниже, несомненно, является демоном, отнявшим ее жизнь!
Взгляд Цинь Шаою был прикован к деревянной вывеске, он хотел ясно увидеть, что это такое.
После освобождения души Сян Пяопяо деревянный знак перестал летать, медленно упал и застрял на спине Сян Пяопяо.
Этот взгляд напомнил Цинь Шаою о заключенных, приговоренных к смертной казни.
Когда приговоренного к смертной казни заключённого обезглавливают, ему не только связывают руки за спиной верёвками, но и вставляют в спину деревянную табличку.
Имя заключенного и его преступление писались на деревянной табличке, а внутри киноварью рисовался большой круг, а внутри писалось слово «обезглавлен».
Этот знак в простонародье называют Знаком Смерти, а официально его называют Знаком Наказания!
Так значит, этот злой призрак, который убивает людей и захватывает души, на самом деле дух, созданный картами?
Это может объяснить, почему этот демон любил выносить приговор людям, прежде чем убить их.
Но в то же время в голове Цинь Шаою возникли новые сомнения.
Большинство карт, используемых в качестве фола, одноразовые, так как же они могут стать монстрами?
Глава 269 Братская любовь
, я съел монстров в отделе подавления демонов
Действительно, очень легко пить кровь и соблазнять души, играя в карты.
Потому что приговоренный к смертной казни заключенный будет нести на спине бирку заключенного до места казни. Только когда его обезглавят, палач снимет бирку заключенного и бросит ее на землю перед заключенным.
Когда заключенному отрубали голову, кровь, хлеставшая из его шеи, часто попадала на карточку заключенного.
И если эта карта заключенного действительно обладает какой-то способностью захватывать душу, то она действительно может захватить душу заключенного в момент смерти, не привлекая внимания окружающих.
Но Цинь Шаою посчитал маловероятным, что Фань Юпай стал монстром, высасывая кровь и захватывая души.
Потому что после того, как заключенного убивали, если кто-то из его родственников или друзей помогал забирать тело, полиция сжигала его карточку заключенного.
Если никто не приходил за телом, офицеры хоронили тело заключенного в случайной могиле, а карточка заключенного служила надгробием у изголовья могилы.
В большинстве случаев тело заключенного выкапывали и съедали дикие собаки и голодные волки в течение нескольких дней, поскольку не было гроба, чтобы его удержать, а также витал запах крови. Карточка заключенного также уничтожалась.
Люди в ямене, особенно те, кто был причастен к пыткам и убийствам, знали, что если артефакт надолго останется запятнанным человеческой кровью, жизнью и обидой, он претерпит странные изменения и может даже превратиться в демона или монстра.
Поэтому они всегда уделяли большое внимание этим аспектам.
Не говоря уже о том, что тюремные карты никогда не использовались повторно, даже мечи и некоторые орудия пыток по истечении определенного времени отправлялись в храм, клались перед Буддой и монахам предлагалось читать сутры, чтобы они не изменились.
С этой точки зрения, даже если бы Фаньюпай высосал человеческую кровь и души и был бы заражен обидой и враждебностью человека в момент смерти, это произошло бы только один раз, и нет никакой возможности, чтобы он стал монстром.
Если он действительно станет монстром, разве вероятность того, что он станет монстром, не выше?
Так, может быть, за этим стоит какая-то скрытая история?
Либо это демон, поработивший души Шэнь Биня и Сян Пяопяо, и на самом деле он не преступник, а просто принял этот облик, чтобы парализовать и обмануть людей.
Или должны быть какие-то особые причины или внешние воздействия, которые превратили карточного преступника в монстра.
«Внешнее влияние...»
Цинь Шаою слегка нахмурился и невольно вспомнил «Монаха-гриба эноки» и «Завтрашнюю встречу с мастером».
Поскольку этот таинственный монах смог превратить Лао Ху и Жуань Сян Сяна в демонов и духов, не исключено, что он мог также «превратить» преступника Ю Пая в демона.
Конечно, Цинь Шаою просто высказал случайную догадку.
Не может же быть, чтобы за каждым происшествием и каждым демоном стоял след этого таинственного монаха, верно?
Неужели он настолько бездеятелен?
Или он одержим идеей стать крестным отцом демонов и призраков, поэтому он просвещает демонов и культивирует членов партии по всему миру?
Цинь Шаою так много предполагал, но на самом деле прошел лишь короткий промежуток времени.
В это время карточка «фанью» была надежно засунута за спину Сян Пяопяо.
Цинь Шаою заметил, что на лице Сян Пяопяо появилось болезненное выражение, и было очевидно, что ей очень не нравится вставленная в нее карта.
Однако, хотя Сян Пяопяо и испытывала боль, она не осмеливалась бороться или сопротивляться, а просто стиснула зубы и терпела.
Из этого следует, что карта Фанью должна обладать какими-то особыми средствами, позволяющими заставить порабощенных призраков подчиняться приказам.
Когда карты были полностью вставлены, Сян Пяопяо вздохнула с облегчением, и болезненное выражение на ее лице немного смягчилось.
Она подняла правую руку и легонько махнула в сторону ворот.
Рука не коснулась ворот, но запертые изнутри ворота медленно открылись с приглушенным «скрипом».
В главной комнате благоухающей резиденции сидели Лай Чаджи и другие.
Их пытали весь день, а к поздней ночи все устали, хотели спать и страдали от боли, но даже тогда никто не осмелился сомкнуть глаза и заснуть.
Они собственными глазами увидели смерть Сян Пяопяо, и никто из них не хотел, чтобы после того, как они заснут, к ним приблизился «Шэнь Бин», подул им на голову и отрезал им голову.
Хотя в главной комнате находились только Лай Ча и еще несколько человек, ночного сторожа не было, и они не были связаны веревками.
Но они не собирались бежать.
Потому что я не смею.
В сумерках Лай Ча и его спутники увидели, что ночной сторож их не связал и не охранял, поэтому они подумали, что у них есть шанс, и выскользнули из дома, чтобы сбежать.
Прежде чем бежать, они ясно увидели, что снаружи никого нет.
Но когда они выбежали со двора, то оказались окружены.
Ночные сторожа появились как по волшебству и окружили их. Один из них спросил их в шутку: «Вы удивлены? Вы счастливы?»
Если бы эти ночные сторожа не были вооружены ножами и с ними было бы не так легко связаться, нескольким бездельникам захотелось бы плюнуть и выругаться: Какой сюрприз!
Хотя они не осмелились ругаться вслух, их все равно избили, а затем бросили в эту комнату.
Его по-прежнему никто не охранял, и он по-прежнему не был связан.
Но Лай Ча и остальные усвоили урок. Они знали, что ночные сторожа прячутся в темноте и наблюдают за ними, поэтому они не осмелились снова убежать.
В конце концов, моя задница все еще горит от боли.
Они не осмелились ни бежать, ни спать, и Лай Ча и другие сильно страдали.
Им удалось найти несколько тем для разговора, лишь бы не заснуть и не уснуть.
Во время разговора они начали жаловаться друг другу.
«Лай Ча, это все твоя вина. Если бы ты не предложил медовую ловушку, мы бы не оказались в такой ситуации».
«Иди на хер, Сунь Лао Сань. Почему ты не сказал этих слов, когда мы делили деньги раньше? Каждый раз, когда мы делили деньги, ты был тем, кто больше всех шумел. Теперь, когда ты столкнулся с неприятностями, ты винишь меня? У тебя хватает наглости так поступать? К тому же, я предложил только медовую ловушку, а не убийство. Ты боялся, что человек, у которого украли деньги, сообщит в полицию, поэтому тебе пришлось заставить меня замолчать. Если бы это была просто медовая ловушка для денег, тебя бы не приговорили к смерти, и ты бы не попал в неприятности с демонами. Если уж кого-то и следует винить, так это тебя!»
«Ба, хотя ты и не говорил нам убивать кого-то прямо, ты намекал на нас. Если бы ограбленный человек сообщил об этом в полицию, нас бы точно арестовали, и тогда мы подумали об убийстве кого-то... ага, я понял, ты с самого начала строил против нас заговор!»
После бесплодного спора кто-то вышел вперед и попытался убедить обе стороны разрешить спор.
Убедив его, человек, притворявшийся разумным, внезапно сменил тему и серьезно сказал Лай Ча: «Лао Лай, если действительно придет демон, чтобы судить и забрать твою жизнь, ты должен проявить инициативу и признать все свои грехи. Таким образом, хотя ты умрешь, братья смогут жить. Каждый праздник Цинмин и годовщину твоей смерти мы будем сжигать за тебя бумажные деньги».
С этим утверждением тут же согласились несколько других бездельников, которые вторили: «Да, да, мы сожжем для вас больше бумажных денег, когда придет время, и мы гарантируем, что у вас их будет достаточно. Мы также можем сжечь для вас семь или восемь служанок, и мы гарантируем, что каждая из них будет красиво связана».
К сожалению, Лай Ча отказался это сделать: «Почему я должен признаваться во всех своих грехах?»
Несколько бездельников сказали одновременно:
«Ты — вдохновитель. Ты определенно виновен в непростительном преступлении. Демоны приговорят тебя к смерти. Ты все равно умрешь, так почему бы не дать своим братьям шанс на жизнь?»
«Да, мы в лучшем случае только сообщники, поэтому наши преступления относительно незначительны. Если вы сможете признать большую часть своей вины, демон, возможно, отпустит нас».
«Лао Лай, просто признай свои грехи. Если твои братья смогут пережить эту катастрофу, они определенно не перестанут поклоняться тебе. Они даже могут усыновить сына с твоей фамилией, чтобы продолжить дело семьи Лай».
Однако, сколько бы выгод ни обещали эти праздные люди, Лай Ча отказывался соглашаться.
«Чушь, разве я тебя не знаю? Вы все говорите приятные вещи, но если я действительно умру, а ты останешься жив, ты дашь мне денег на воскурение благовоний и бумажные деньги? Если бы у тебя были эти деньги, ты бы точно потратил их на выпивку и развлечения. Ты все еще думаешь обо мне? И усыновил бы мне ребенка? Ты просто хочешь украсть мое наследство! Я говорю тебе, ты хочешь, чтобы я взял всю вину на себя? Ни за что! Если нам суждено умереть, мы умрем вместе, и никто не сможет выжить! Кто сказал, что у нас хорошие отношения? Мы братья и должны умереть вместе!»
Видя, что Лай Ча так не желает сотрудничать, несколько бездельников внезапно пришли в ярость и собирались окружить его и избивать, пока он не станет послушным.
Но в этот момент они вдруг услышали со двора тяжелый, сухой, пробирающий до костей «скрип».
Как будто кто-то распахнул ворота.
Праздные люди внезапно затихли, не смея издать ни звука.
Глава 270 Давайте будем парой призраков
«Чт...что это за звук?»
Когда Лай Ча говорил это, не только его голос дрожал, но и зубы стучали.
«Это было похоже на звук открывающейся двери... ворота открылись».
«Кто мог прийти сюда и открыть дверь в такое время?»
Лица бездельничающих парней в этот момент выглядели крайне уродливо, и все они неудержимо тряслись, как будто их всех одновременно ударило током от какого-то заклинания.
Они прекрасно знали, что сейчас глубокая ночь, и кто будет бегать в это время? И приехал сюда.
В конце концов, два дня назад здесь кто-то умер, и смерть была такой странной: тело и голова были разделены, а весь пол был залит кровью...
Это такое странное место. Даже самый смелый вор не осмелился бы прийти сюда в это время.
Что касается ночных сторожей, то они приходили, но не толкали дверь.
Лай Ча и его спутники были брошены в эту комнату после возвращения в город Ло. Они ясно видели, что ночные сторожа входили и выходили из двора, перелезая через стены, а не через главные ворота.
Вечером красивый чиновник, который был ответственным, пришел с проверкой, поймал нескольких ночных сторожей и сделал им выговор, сказав, что они не «сначала посмотрели, потом подождали, а потом прошли», когда перелезали через стену двора. А что, если под стеной двора была ловушка, они понесли бы большой убыток, если бы полезли туда необдуманно.
В то время Лай Ча и его друзья все еще чувствовали обиду в своих сердцах, говоря, что кто в этом мире не найдет себе занятия получше, чем устроить ловушку под собственной стеной?
Если вор не примет мер предосторожности и случайно причинит вред своей семье, насколько это будет печально?
Однако действия ночных сторожей также заставили Лай Ча и других понять, что пока существует стена двора, эти ребята определенно просто перелезут через стену, а не войдут в дверь.
Если это не ночной сторож, не вор и не кто-то еще, то кто же тогда сейчас толкает ворота?
На самом деле, у Лай Ча и других уже были некоторые догадки.
Сглотнув слюну, праздный человек задрожал и сказал: «Неужели Шэнь Бинь здесь? Он здесь, чтобы вынести нам приговор и лишить нас жизни?»
Кто-то тут же ответил тем же дрожащим голосом: «Не так быстро? Мы только днем вернулись в город, а он узнал об этом вечером и пришел к нам в дверь?»
Подозрения мужчины были опровергнуты: «Шэнь Бин — призрак, как ты думаешь, он все еще человек? Если он хочет узнать, вернулись ли мы, у него есть много способов сделать это... Лао Лай, подойди к окну и посмотри, пришел ли Шэнь Бин».
Лай Ча посмотрел на него, выглядя разъяренным, но его голос все еще дрожал: «Какого черта ты не уходишь? Не думай, что я не знаю. Призраков нельзя видеть. Они часто полны злых духов и обиды. Как только ты их увидишь, злые духи и обида ворвутся в твои глаза, и ты в лучшем случае ослепнешь, а в худшем — сойдёшь с ума. Когда я видел, как Шэнь Бинь убивает с помощью благовоний, мне было так не по себе, что мне потребовалось несколько дней, чтобы прийти в себя...»
Прежде чем он успел закончить свои слова, снаружи со скрипом открылась дверь.
Хотя праздные люди передвинули за дверь множество столов, стульев и скамеек, это не возымело никакого эффекта.
В комнату ворвался холодный ветер, мгновенно задул свечи. Лай Ча и несколько бездельников так испугались, что упали на колени на землю, громко завывая.
Этот кричит: «Пощади мою жизнь, пощади мою жизнь».
Тот, что продолжал унижаться, сказал: «Шэнь Бин, пожалуйста, не убивай меня. Когда ты был жив, я был твоим сторонником. Ты же не можешь убивать своих собственных сторонников, верно?»
Некоторые люди даже предали своих братьев без колебаний: «Вдохновитель — Лай Ча, а остальные — сообщники. Они принудили меня, и я тоже жертва... Я знаю их другие преступления и могу признаться во всех них. Я только прошу вас сохранить мне жизнь».
Все держали глаза плотно закрытыми и кричали о пощаде, опасаясь, что злые духи и негодование ворвутся в их глаза и заставят их пострадать или сойти с ума.
Однако они не услышали голоса Шэнь Биня, а услышали женский голос: «Откройте глаза и посмотрите, кто я».
Этот голос все еще такой знакомый.
«Пахнет... пахнет так приятно?»
Лай Ча и остальные вскрикнули от удивления и невольно открыли глаза.
«Человеком», стоявшим у двери, действительно был Сян Пяопяо, а не Шэнь Бинь.
Почему он так приятно пахнет? Она не умерла?
Лай Ча и остальные сначала не отреагировали, но подумали об этом в своих сердцах.
Но вскоре они вспомнили сцену, где Сян Пяопяо оторвало голову, а затем увидели удостоверение заключенного, застрявшее в спине Сян Пяопяо, и круг странных красных отметин на ее шее.
Когда Лай Ча и его спутники увидели красную отметину, из нее тут же начала сочиться кровь.
Из раны продолжали сочиться крупные капли крови, заставляя Лай Ча и его спутников дрожать от страха.
И как они могли не понять этого? Сян Пяопяо, как и Шэнь Бинь, стал «ловцом душ».
В одно мгновение Лай Ча и другие были удивлены и счастливы.
Удивительным было то, что когда Сян Пяопяо умерла, они не смогли ее спасти, и они боялись, что Сян Пяопяо затаит на них обиду из-за этого.
Хорошей новостью является то, что они попытались использовать свои прежние отношения, чтобы заставить Сян Пяопяо проявить снисхождение и отпустить их.
«Сян Пяопяо, дело не в том, что мы не хотели тебя спасти, но когда мы прибыли, твоя голова уже была оторвана Шэнь Бинем...»
«Да, мы хотели спасти тебя, но было слишком поздно».
Защищая свое прежнее поведение в течение нескольких предложений, один праздный мужчина заплакал и взмолился: «Сян Пяопяо, пожалуйста, сохрани мне жизнь ради моей матери, которой нужна поддержка дома. В конце концов, когда-то мы были случайной парой...»
Лай Ча тоже хотел приблизиться к Сян Пяопяо, но прежде чем он успел что-либо сказать, он услышал, как праздный человек рядом с ним сказал это. Он был ошеломлен на мгновение, повернул голову и удивленно посмотрел на человека.
Прежде чем Лай Ча успел спросить, что происходит, другой праздный мужчина начал умолять: «Мы все еще женаты, и мы такие милые. Ради нашего брака, пожалуйста, сохрани мне жизнь».
Лай Ча быстро повернул голову и посмотрел на бездельничающего человека.
У вас тоже роман? !
Чего Лай Ча никак не ожидал, так это того, что несколько других праздных мужчин также начали выступать и просить Сян Пяопяо о пощаде, используя такие причины, как «случайная пара — это все равно пара» и «секс на одну ночь — это все равно любовь».
Лай Ча был совершенно ошеломлен.
Только в этот момент он понял, что все эти ублюдки имели связь с Сян Пяопяо?
Хотя Сян Пяопяо и работает в этой сфере, на первый взгляд она все еще его женщина, которая любит чай.
Что касается отношений, то этим праздным парням следует называть Сян Пяопяо свояченицей.
Но они такие мерзавцы, что играют даже с моей невесткой? !
У меня на голове луг? !
Лай Ча был потрясен и зол, но он знал, что сейчас не время продолжать. Он мог только сердито смотреть на этих добрых братьев и начать рассказывать об их старой дружбе Сяну Пяопяо, умоляя сохранить ему жизнь.
Но, услышав их слова, Сян Бяопяо не только не вспомнил о старой дружбе, но еще больше разозлился и возмутился.
Это было видно по крови, сочящейся из раны на шее, которая превратилась из капель в большие пятна.
«Не тратьте зря слова, я никого из вас не отпущу.
Вы все мерзкие ребята, вы все заслуживаете смерти!
Если бы не ты, я бы не встал на путь преступлений и убийств. Это ты соблазнил меня и угрожал мне, что привело меня к падению шаг за шагом. В конце концов, я не только умер, но и моя душа была порабощена, и я стал призраком...
Раз уж ты говоришь, что случайная пара — это всё равно пара, а однодневная любовь — это всё равно любовь, то следуй за мной и стань парой-призраком, и люби друг друга вечно, хахаха..."
Сян Бяопяо издала резкий, дьявольский смех, и кровь хлынула из раны на ее шее, словно поток, прорвавший плотину, мгновенно растекшись по земле и распространившись в сторону Лай Ча и остальных с невероятной скоростью.
Лай Чаджи и его люди были настолько напуганы, что звали своих родителей и ползли назад, используя руки и ноги, пытаясь спастись.
Но им не удалось сбежать.
Поскольку их тела были покрыты кровью, которая была чрезвычайно липкой, она намертво прилипла к Лай Чаджи и остальным, замедляя их движения.
Лай Ча и его спутники присмотрелись и обнаружили, что в крови на самом деле скрывалась пара жалких белых призрачных рук, которые крепко хватали их и тянули, как будто хотели разорвать на части.
«Помогите, помогите…»
Лай Ча и его люди кричали, как свиньи, которых режут.
Карточка тюремного заключения, прикрепленная к спине Сян Пяопяо, в этот момент извергла отвратительный запах крови...
Спасибо: Diaonanwofathu, Misjokerrdashan, за награды~

Глава 271 Рост брата Цуя
Лай Чаджи и его люди были напуганы кровавым туманом, вырывавшимся из карт, и кричали, как призраки, думая, что им сейчас отрубят головы.
Однако кровавый туман не лишил их жизни, а просто хлынул перед ними и превратился в темно-красные карточки заключенных.
На табличке были не только их имена, но и перечислены их преступления.
От использования медовых ловушек для совершения убийств и грабежей до предыдущих преступлений, таких как вымогательство, кража и т. д., все было зафиксировано в этих карточках оправдания.
Есть даже записи о том, как несколько праздных мужчин подглядывали за деревенской вдовой Ван, принимающей ванну, когда они были молодыми.
Это еще больше напугало Лай Чаджи и его спутников, которые чувствовали, что все их секреты раскрыты.
Больше всего их пугало то, что на этих темно-красных карточках заключенных были их портреты.
Просто эти аватары такие странные и жуткие, как ни посмотри, особенно когда они двигаются и улыбаются.
Это чувство похоже на то, как если бы вы посмотрели в зеркало ночью и вдруг обнаружили там себя самого, улыбающегося и приветствующего вас...
Это жутко и вызывает покалывание кожи головы.
Особенно улыбки этих аватаров, которые были такими зловещими и жуткими, заставляли Лая Чаджи и его спутников чувствовать себя еще более напуганными и испуганными.
«Чего ты боишься? Скоро ты станешь моим призрачным мужем и женой, разве ты не должен быть счастлив?» — с улыбкой сказал Сян Пяопяо.
Она проигнорировала крики и мольбы о пощаде от нескольких человек и зачитала преступления, написанные на карточке: «Лай Ча, совершенные преступления...»
Каждый раз, когда она зачитывала грех человека, этот человек начинал кричать еще громче и молить о пощаде.
Но он больше не поклонился.
Дело не в том, что Лай Чаджи и его люди были слишком упрямы, чтобы поклониться, но они застряли в крови и были опутаны руками призрака, неспособные двигаться и больше неспособные поклоняться.
Мало того, каждый раз, когда Сян Бяопяо заканчивал зачитывать преступление человека, эти призрачные руки, скрытые в крови, насильно связывали его руки за спиной и клали на место казни, делая его похожим на заключенных, приговоренных к смертной казни и ожидающих обезглавливания.
Но как бы они ни были напуганы и ужаснулись в глубине души, Лай Ча и его товарищи только плакали и молили о пощаде, и не сказали Сян Бяопяо, что внутри и снаружи дома есть ловушки и что там прячутся ночные сторожа.
Потому что они не осмеливаются.
Ночной сторож сказал им, что если они посмеют предупредить демона, то он их убьет.
В этот момент Лай Ча и его спутники возложили все свои надежды на выживание на ночного сторожа.
Они надеялись, что ночной сторож быстро выйдет и спасет их, так как же они могли посметь сказать Сян Бяопяо, что здесь в засаде сидит ночной сторож?
Хотя впоследствии они будут переданы правительству для вынесения приговора.
Но что, если приговор можно смягчить и избежать смертной казни? Или, может быть, вам посчастливится встретить императора, который дарует амнистию всей стране?
Пока вы не умрете немедленно, надежды нет.
Однако когда Лай Чацзи и его товарищи увидели, что Сян Бяопяо закончил зачитывать список своих преступлений, махнул рукой, чтобы им вставили за спину темно-красные карточки заключенных, и надул щеки, словно собираясь дунуть, в то время как ночные сторожа, затаившиеся вокруг них, по-прежнему не двигались, они не могли не впасть в отчаяние.
«Все кончено, все кончено. Ночным дозорным нельзя доверять!»
«Разве они не хотят нас спасти?»
«К черту Ночного сторожа, почему он до сих пор не появился? Ты собираешься ждать, пока Сян Пяопяо убьет нас, прежде чем начать действовать?»
«Я пока не хочу умирать...»
Лай Чаджи и остальные начали кричать и ругаться.
«Ночной сторож?» Выражение лица Сян Пяопяо изменилось, когда она услышала их слова.
Кровь на ее шее, которая уже перестала течь, снова начала хлынуть.
Она хотела использовать кровь, чтобы исследовать окрестности и выяснить, действительно ли там в засаде скрываются ночные сторожа или Лай Ча и другие обманывают ее.
В то же время судебный процесс над Сян Бяопяо и вынесение приговора Лай Чацзи и другим лицам не были затронуты.
Она открыла рот и собиралась выпустить струю воздуха, чтобы отрубить голову человеку, который терзал журнальный столик, чтобы пленник мог впитать новую кровь и захватить новые души.
Но в этот момент в комнате внезапно появилось несколько хаотичных аур.
«Действительно, происходит что-то странное!»
Сян Пяопяо заметила ситуацию через тюремную карточку, вставленную ей в спину.
Однако как только эта мысль пришла ей в голову и прежде чем она успела что-либо предпринять, она увидела, как в доме внезапно взорвались огненные шары!
Это талисман, спрятанный в доме, и его взорвал Цуй Ёкуй!
Рядом с Сян Пяопяо было много талисманов. Энергетический удар, вызванный взрывом, не только прервал ее казнь Лай Чацзи и других, но и нанес ей некоторый урон.
В это же время вспышка огня прорвалась сквозь тьму ночи и вылетела из дома со звуком меча, острое лезвие было направлено прямо на Сян Пяопяо.
Это меч Цуй Ёкуя!
"ах--"
Сян Пяо Пяо издала резкий крик, и кровь хлынула из раны на ее шее. Она фактически сформировала защитную сеть и заблокировала меч Цуй Юкуя.
Однако это препятствие носит лишь временный характер.
Бушующее пламя на магическом мече сжигало ароматную кровь, наполняя комнату неприятным запахом, и вскоре должно было прорваться сквозь заграждение кровавой сети.
Но в то же самое время преступник на спине Сян Пяопяо взлетел в воздух от держателя карты и начал блестеть кровью, указывая на то, что вот-вот произойдет новый ход.
Однако ни Сян Пяопяо, ни Фань Юпай, ни Лай Чацзи, ошеломленные внезапной переменой, произошедшей у них на глазах, не заметили, что кто-то на самом деле пробрался в дом.
Именно Цуй Юкуй выполнил технику побега из земли!
Он воспользовался моментом, когда внимание Сян Пяо Пяо и Фань Юпая было привлечено магическим мечом, и внезапно выскочил из стены рядом с Сян Пяо Пяо. Нанося удар мечом Сян Пяо Пяо, он пел заклинание и кричал «Чи».
Внезапно из меча вырвалась молния, благоухание молнии разнеслось по воздуху, заставив душу трепетать, и она издала скорбный крик.
Молния также достигла карты Фанью, заставив ее взорваться вспышкой огня.
Старший брат Цуй также научился плохим вещам от Цинь Шаою и других.
В прошлом он всегда сталкивался со своими врагами лицом к лицу, используя крепкие мосты, крепких лошадей и жесткие столкновения.
Однако после встречи с Цинь Шаою и вступления в Подразделение по подавлению демонов он не только достиг просветления, но и у него открылись глаза.
Эта тактика «притворного строительства дощатой дороги при тайном нападении на склад» и есть «табель успеваемости», который он передал.
Я просто не знаю, будет ли Мастер Чжан удовлетворен ростом Брата Цуя после того, как он вернется в Храм Нефритового Императора...
В этот момент Сян Пяопяо и Фань Юпай были крайне разгневаны внезапным нападением Цуй Юкуя.
Поскольку все они понесли тяжелые потери во время набега, они даже не удосужились убить Лай Ча и его людей, а решили сначала убить Цуй Юкуя.
Если бы бывший старший брат Цуй оказался в подобной ситуации, он бы определенно выбрал упорную борьбу, а затем сбежал бы, если бы потерпел неудачу.
Но брат Цуй теперь другой.
После успешной скрытой атаки он не дал Сян Пяо Пяо и Фань Юпаю ни единого шанса на отпор. Он нырнул в землю в мгновение ока и исчез без следа в одно мгновение.
Из благоухающего воздуха доносились взрывы рёва, и карта фаньоу также непрерывно тряслась.
Они хотели использовать кровь и злые методы, чтобы выследить Цуй Юкуя и убить его.
Однако в этот момент сработали все ловушки и механизмы, установленные ночными сторожами внутри и снаружи помещения.
Скрытое оружие, летящие стрелы, дымовые шашки...
Бесконечные ловушки и механизмы бомбардировали Сянпяопяо и Фаньюпай одна за другой.
Уклонившись и отразив несколько волн атак механизмов и ловушек, все они получили множество ранений. Внезапно с неба упала киноварная сеть, накрыла их и быстро окутала.
Снова появляется Цуй Юкуй.
На этот раз он выбрался с крыши.
В этот момент ночные сторожа, сидевшие в засаде по всему периметру, выбежали наружу, готовые схватить или убить Сян Пяопяо и преступника Юпая.
Но в тот же момент на карточке пленника в киноварной сетке внезапно появилась трещина.
Отверстие напоминало зловещую пасть или странную дверь, источающие зло и смерть.
Глава 272 Городской Бог? Маленький ад?
«Ммммм…»
Порывы холодного ветра вырывались из щелей в картоне, принося с собой пробирающий до костей холод, из-за которого внутри и снаружи дома мгновенно возникло ощущение суровой зимы.
Лай Ча и его люди еще не были мертвы, но прежние механизмы и ловушки все еще наносили им случайные травмы, и почти все истекали кровью.
В этот момент подул холодный ветер, заставив Лай Ча и остальных почувствовать, что кровь, текущая из их ран, в какой-то степени замерзла.
Когда сообщники выскочили из щелей в картах, послышался не только холодный ветер, но и звон колоколов и взрывы пушек.
Совсем как колокола и барабаны во время патрулирования!
Из трещины в карте тут же хлынул кровавый туман, и в нем появились фигуры.
Здесь есть призрачные солдаты и призрачные посланники, вооруженные мечами и цепями, Черное и Белое Непостоянство в высоких шляпах и с высунутыми длинными языками, Призраки с бычьими и лошадиными головами, с человеческими телами и головами животных, а также другие зловещие призраки и боги.
Лай Ча и его друзья были так напуганы этой сценой, что задрожали:
«Боги и призраки на патруле... Это боги и призраки на патруле!»
«Черно-белое непостоянство, демоны с бычьими и лошадиными головами, призрачные солдаты и призрачные посланники — все они вышли наружу...»
«Может ли быть так, что тот, кто хочет нас убить, не обычный призрак, а Бог Города?»
«Я молю всех духов и богов пощадить мою жизнь, я молю Бога города пощадить мою жизнь!»
В глазах простых людей сообщники, появившиеся из карт, — это призрачные солдаты и призрачные посланники.
Но в глазах ночных сторожей Бюро по борьбе с демонами это всего лишь группа маленьких призраков, которые притворяются богами и устраивают шумиху. Они просто пытаются обмануть простых людей.
Особенно группа людей под началом Цинь Шаою, которых Жемчужина Иллюзийного Призрака уже обучила различным иллюзиям и магии.
Когда они смотрят на этих маленьких призраков, притворяющихся богами, они чувствуют, что те во всем несовершенны и являются не более чем обезьянами в человеческой одежде!
Они не только не были обмануты, но гнев и боевой дух в их сердцах еще сильнее пылали.
Они обычно много страдали во время своего магического обучения. Теперь, увидев, что эти маленькие призраки на самом деле осмелились использовать магию, чтобы превращаться в призраков и богов, они немедленно пришли в ярость и захотели выплеснуть все страдания и боль, которые они перенесли во время обучения, на этих маленьких призраках.
Злые духи и демоны, выпущенные картами, были удивлены, увидев, что ночной сторож не испугался их, а наоборот, вдохновился на борьбу.
Что означает этот ночной дозор? Почему вы так рады увидеть богов?
Как и пришли к выводу ночные сторожа, эти призраки и духи не были реальными.
Это заключенные, приговоренные к смертной казни, которые были законно казнены в последние годы. После смерти их души были затянуты в карты заключенных и стали их рабами.
За эти годы они впитали в себя много крови отрубленных голов, а также злых духов и обиды умерших людей, и все они превратились в злых духов.
Хотя их силу нельзя сравнить с силой настоящих злых духов, за исключением Сян Пяопяо и Шэнь Биня, которые недавно умерли, остальные злые призраки обладают силой не слабее воина восьмого ранга.
Есть даже несколько злых призраков, которые были чрезвычайно порочны и творили всякие плохие вещи, когда были живы. После смерти они использовали крещение кровью отрубленной головы, злыми духами и обидой, чтобы обрести силу, сравнимую с силой воинов седьмого класса!
Поэтому, несмотря на то, что они подвергались засадам, преследованиям и вреду со стороны механизмов и ловушек, эта группа призраков все равно сражалась с Ночным Дозором на равных.
Но это лишь временно.
Потому что, хотя эти демоны и сильнее обычных ночных сторожей, все они сражаются в одиночку и лишены координации.
Ночные дозорные, особенно те, что находились под командованием Цинь Шаою, сражались в строю, демонстрируя отличную координацию и взаимодействие между собой.
Более того, на поле боя вышли Цинь Шаою, Чжу Сюцай, Ма Хэшан и другие.
Как только они вышли на поле боя, они тут же нарушили тупиковую ситуацию.
Чжу Сюцай держал нож в правой руке и метал дротик левой рукой, преследуя Цинь Шаою и делая следующие комментарии:
«Мой господин, похоже, Фань Юпай на самом деле стремится стать демоническим богом или диким богом.
На самом деле он еще не стал богом, но превратил порабощенных им злых духов в облик злых духов. Если он действительно станет демоническим богом или диким богом, разве он не захватит власть и трон местного городского бога и не взберется на него, чтобы сесть на него? "
Монах Ма поднял щит, чтобы заблокировать голову быка, которая на него нападала. Взмахнув молотом, чтобы отразить ее, он с большим облегчением сказал: «К счастью, я вовремя это обнаружил. Если бы я позволил преступнику продолжать развиваться таким образом, все больше и больше злых духов были бы им порабощены. В конце концов, даже если бы он не занял место Бога Города, он, скорее всего, превратился бы в маленький ад.
Поскольку ему больше было недостаточно просто пить человеческую кровь и забирать их души на место казни, он побежал убивать людей. Хотя он и сейчас продолжает убивать виновных, по мере накопления обиды он неизбежно пострадает и начнет убивать, не разбирая, виновны ли те, кого он убивает, или нет..."
Цинь Шаою кивнул, соглашаясь с опасениями и догадками монаха Ма.
Глаза Чжу Сюцая закатились, и он вдруг возгордился: «Значит, я сделал что-то хорошее?»
«Достичь заслуг?»
«Да, именно благодаря моему танцу на песке я оказался вовлечён в дело об убийстве Сян Пяопяо, и вы смогли выяснить, что причина её смерти была необычной, а затем вы смогли последовать за подсказками и найти убийство и карту, связывающую душу.
В противном случае будет слишком поздно, когда вы обнаружите, что с картой что-то не так.
Как вы думаете, я совершил доброе дело? Сэр, я думаю, вы должны возместить мне расходы на танец на песке, в конце концов, я делаю это по работе...»
Черт, я танцую танец на песке по работе...
Цинь Шаою был слишком ленив, чтобы обращать внимание на Чжу Сюцая. Он махнул рукой и бросил дымовую шашку в голову быка, которая снова приближалась.
Бычья голова ревела и ревела, и, не обращая внимания, Цинь Шаою бросил ей в пасть дымовую шашку.
Прежде чем он успел выплюнуть ее, дымовая шашка взорвалась. Хотя она и не разнесла голову быка на куски, она все же серьезно его ранила.
Цинь Шаою воспользовался случаем, шагнул вперед, размахнулся и сильно ударил молотком по голове быка.
С грохотом голова быка разлетелась вдребезги.
Цинь Шаою не стал проверять, есть ли новое содержимое в таинственном рецепте. Убив Голову Быка, он применил недавно изученную технику Frost Mantian. Бесчисленное количество скрытого оружия на его теле выскочило наружу и атаковало злых духов, словно рой пчел.
В конце концов, этот набор приемов скрытого оружия был изучен недавно и мог считаться начальным уровнем, поэтому сила метаемого скрытого оружия была ограничена.
Но призраки и монстры все еще были в замешательстве, когда имели дело с ними, особенно дымовые бомбы. Из-за их особых эффектов они все еще ранили довольно много призраков и монстров.
Помимо метания скрытого оружия, Цинь Шаою также продемонстрировал навыки владения телом из Frost Mantian, пробираясь сквозь толпу злых духов, словно рыба.
Он продолжал размахивать молотом, усмиряющим демонов, и мечом, убивающим демонов, в своих руках вверх и вниз, убивая нескольких злых духов подряд.
Несмотря на то, что повсюду были пищевые ингредиенты... ах, повсюду были злые духи, но Цинь Шаою не хотел сражаться.
Его цель — выиграть игру!
Это основное блюдо!
Вкус и ценность намного выше, чем у дьявола.
Более того, как гласит «Искусство войны», чтобы поймать бандита, сначала нужно поймать его главаря. Пока вы справляетесь с проблемной картой, злые духи и призраки будут побеждены без какой-либо атаки!
Чжу Сюцай, Ма Хешан и Цинь Шаою работали вместе долгое время. Они догадались о его намерениях, как только увидели его реакцию, и немедленно выступили вперед, один впереди, а другой позади, чтобы расчистить ему путь.
Цуй Юкуй тоже выполз из-под земли и бросился вперед вместе с Цинь Шаою.
Он не только раздувал пламя на мече, чтобы сжечь злых духов, он также продолжал призывать Цинь Шаою, Чжу Сюцая, Ма Хэшана и других ночных сторожей вокруг него, чтобы они бросали талисманы. Затем он использовал свою духовную силу, чтобы активировать талисманы, заставляя их непрерывно взрываться.
В это же время Цуй Юкуй кричал: «Злые духи, откройте глаза и смотрите внимательно, я, Мастер Сотни Взрывов, сегодня разнесу вас всех на куски!»
Когда Чжу Сюцай увидел эту сцену, он не мог не удивиться.
Он прошептал своему старому партнеру: «Монах, что не так со старым даосом? Разве у него не было проблем со взрослыми, которые просили его использовать талисманы? Как он мог измениться после поездки в Цзиньчэн? И он даже дал себе прозвище Мастер сотни взрывов?»
«Это потому, что использование талисмана может заставить его действовать лучше и стать более претенциозным», — сказал монах Ма.
Они узнали слово «чжуанбо» от Цинь Шаою.
Чжу Сюцай дважды усмехнулся и пробормотал: «Я пока не могу сказать, более ли он претенциозен. Но он выглядит так, будто заслуживает еще большей взбучки».
Монах Ма ничего не сказал, но кивнул в знак согласия.
Цинь Шаою и его спутники были очень сильны, и злые духи по пути не могли их остановить. Вскоре они прорвались к Сян Пяопяо и Фань Юпаю.
Сян Пяопяо закричал и бросился вперед, пытаясь остановить Цинь Шаою и остальных, но Чжу Сюцай обнял его и отвел в сторону, чтобы «продолжить их прежние отношения».
Поток кровавого тумана, выпущенный картой, был уничтожен и рассеян Цуй Юкуем и монахом Ма с помощью своих магических мечей и буддийской магической силы соответственно.
Видя, что ситуация нехорошая, преступник воспользовался кровавым туманом и негативной энергией, чтобы попытаться сбежать.
Но Цинь Шаою не дал ему этой возможности. Опираясь на телесные навыки Шуан Маньтяня, он в одно мгновение прыгнул перед ним. Молот, покоряющий демонов, в его руке, с силой грома, сильно ударил по деревянному знаку, который стал монстром.
«Бум!»
Карты преступника были разбиты вдребезги молотком.
Но на лице Цинь Шаою отразилось удивление, и он сказал: «Хм».
Спасибо: Ло понадобится мне, Шу Хай Шуй Цзюнь, для награды~ Спасибо за ваши ежемесячные абонементы и рекомендательные абонементы~
Глава 273 Почему он такой слабый?
«Что случилось, сэр? С вами все в порядке?»
Услышав тихий крик удивления Цинь Шаою, монах Ма подумал, что с ним случилось какое-то несчастье, поэтому он бросился вперед и прикрыл его сзади щитом.
Задавая обеспокоенные вопросы, монах Ма также позвал Шань Даоняня, чтобы тот осмотрел и вылечил Цинь Шаою.
"Я в порядке."
Цинь Шаою увидел, что его люди неправильно его поняли, и поспешно объяснил: «Я просто удивился, что эта карта оказалась такой хрупкой, верно? Я просто бросил молоток, и она разбилась вдребезги?»
В этот момент Чжу Сюцай прижимал Сян Пяопяо к земле. Услышав это, он не мог не поднять голову и не пожаловаться: «Господин, то, что вы сказали, слишком претенциозно, не так ли?»
Цуй Юкуй несколько раз кивнул, выражая свое согласие.
Это действительно претенциозно. Он убил демона и сказал, что тот был слишком слаб, потому что ударил только один раз...
Особенно в сочетании с удивленным выражением лица Цинь Шаою в данный момент, он действительно заслуживает взбучки и выглядит очень претенциозно.
Цуй Югуй вздохнул про себя: «Генерал Цинь действительно мой благородный человек. Следуя за ним, я освоил новый набор претенциозных навыков».
Он очень серьезно уставился на Цинь Шаою, желая запомнить все выражения лица Цинь Шаою в тот момент, чтобы он мог попрактиковаться перед зеркалом, когда вернется домой. В следующий раз, после того как он убьет могущественного демона, он также мог бы использовать это выражение и тон, чтобы сказать: «Я даже не старался, почему ты упал?»
Цуй Юкуй всем сердцем верил, что в этот момент он обязательно привлечёт всеобщее внимание и станет самым красивым и пафосным человеком в зале!
Другими словами, Цинь Шаою не знал, о чем думает Цуй Юкуй, иначе он бы обязательно сказал ему: неясно, сможет ли он стать самым красивым и пафосным человеком в зале, но он определенно привлечет достаточно ненависти и станет самым раздражающим человеком в зале, и его жестоко избьют.
В этот момент Цинь Шаою посмотрел на сломанные части карты заключенного, покачал головой и серьезно сказал: «Я не шучу, я действительно думаю, что с этой картой заключенного что-то не так. Она может поработить так много злых духов, поэтому ее сила должна быть очень велика. Как ее можно разбить на куски всего одним ударом моего молота?»
Я не просто притворяюсь.
Когда Цинь Шаою начал атаковать преступника с картами, у него уже было подготовлено несколько планов.
Ведь среди злых духов, порабощенных Фань Юпаем, есть такие, чья сила сопоставима с силой воина седьмого ранга, поэтому Цинь Шаою предположил, что сила Фань Юпая, скорее всего, находится где-то на шестом ранге или даже выше.
Хотя Цинь Шаою только что приложил все усилия для нанесения этого удара и активировал три руны на Молоте Покорения Демонов, на самом деле он не ожидал, что этот удар принесет большой результат.
Он просто использовал этот молоток, чтобы проверить прочность карты.
Если сила игрока больше, чем у него, то она лишь немного сильнее, а не намного.
Затем, разбив молот, Цинь Шаою призывал Цуй Юкуя, Чжу Сюцая, Ма Хэшана и других собраться вместе, собрать все силы и начать осаждать противника картами, пытаясь убить его.
А если сила вражеской карты слишком велика, Цинь Шаою тут же выбросит скрытое оружие, достанет щит и перейдет от нападения к защите.
В это же время выпустите Стрелу, пронзающую облака, и вызовите подкрепление.
Дождитесь прибытия Сюэ Циншаня и вспомогательных войск, а затем объединитесь с ними, чтобы вместе убить преступников.
Но Цинь Шаою не ожидал, что все подготовленные им планы не будут реализованы.
Потому что он разбил виновную карту вдребезги молотком.
Этот результат превзошел все его ожидания. Как он мог не почувствовать удивления и подозрения?
У Цинь Шаою даже возникла догадка: «Может ли быть, что эта карта преступления не является настоящим телом злого духа, стоящего за кулисами?»
Поняв причины беспокойства Цинь Шаою, Цуй Юкуй рассмеялся.
Он почувствовал, что нашел свой шанс проявить себя.
«Генерал Цинь, ваши тревоги совершенно напрасны. Посмотрите на злых духов вокруг вас. После того, как вы разбили карты их свободы, цепи, которые их связывали, исчезают...»
Цинь Шаою повернул голову и посмотрел на злых духов вокруг него.
Когда этих призраков освободили из карт, их тела были обмотаны цепями.
Но в этот момент цепи на их телах превратились в точки черного света и быстро растаяли.
Это показывает, что карта заключенного, разбитая Цинь Шаою, действительно была злым духом, стоящим за порабощением этой группы злых духов.
Но почему он такой слабый?
Цуй Юкуй с улыбкой дал объяснение.
«Карта Fanyou на самом деле не слабая. Вы смогли разбить ее одним молотом по двум причинам. Во-первых, молот, которым вы только что ударили, был очень мощным. Во-вторых, способность карты Fanyou заключается в порабощении демонов. Она не очень хороша в борьбе с собой и не имеет сильной защиты. В противном случае она не полагалась бы на демонов, чтобы защитить себя».
Когда Цинь Шаою услышал это, он не мог не вспомнить предыдущую битву.
От начала и до конца у преступника не было других средств нападения, кроме распыления едкого кровавого тумана.
Будь то борьба с ночными сторожами или отражение атаки Цинь Шаою и его людей, все это достигалось путем изгнания злых духов.
С этой точки зрения Фаньюпай действительно не является воинственным демоном.
Понятно, что он был бы разнесен вдребезги мощным молотом Цинь Шаою.
«Как и ожидалось от тебя, старший брат Цуй, ты знаешь очень много. Сегодня я полностью завишу от тебя, иначе тайну в моем сердце было бы трудно разгадать».
Цинь Шаою поднял большой палец и сказал.
Он знал, что Цуй Юкуй любит, когда его льстят. Не было никаких денег, чтобы говорить ему приятные вещи. Несколько комплиментов заставят Цуй Юкуя быть более мотивированным и работать усерднее, так почему бы не сделать это?
«Это все результат моего опыта. Когда я путешествовал по всему миру, я видел всевозможных монстров и демонов. Чем больше я вижу, тем больше понимаю. Как говорится, прочитать десять тысяч книг не так хорошо, как проехать десять тысяч миль. Это правда».
Цуй Юкуй высоко держал голову и от души смеялся, на его лице, казалось, были написаны слова: «Продолжай хвалить меня, не останавливайся, увеличивай интенсивность».
К сожалению, после того, как Цинь Шаою похвалил его, не последовало никаких дальнейших действий, из-за чего Цуй Юкуй почувствовал себя потерянным и неудовлетворенным.
Но у Цинь Шаою нет времени беспокоиться об этом.
Его внимание переключилось на злых духов внутри и снаружи дома.
В этот момент демоны обнаружили, что цепи на их телах исчезают, и заметили, что карты уничтожены.
Они были удивлены и очень взволнованы одновременно.
Поскольку карты-нарушители были уничтожены, цепи на них исчезли, что означало, что они обрели свободу.
На мгновение злые духи внутри и снаружи дома взревели от возбуждения.
Эти жуткие крики разнеслись по переулку и достигли переулка Предков Чумы, разбудив живущих там людей и заставив их дрожать в своих одеялах.
В благоухающем жилище злые духи, вновь обретшие свободу, больше не хотели сражаться с ночным сторожем.
Раньше они отчаянно сражались, потому что преступники отдавали приказы, и они должны были их выполнять.
Теперь, когда их карты уничтожены, как они могут быть настолько глупы, чтобы продолжать сражаться с Ночным Дозором? Все они хотели вырваться и сбежать как можно скорее.
Именно потому, что Цинь Шаою заметил эту ситуацию, у него не было времени разобраться с Цуй Юкуем.
Он сделал шаг вперед, взмахнул мечом и отрубил голову благоухающему призраку, которого удерживал Чжу Сюцай, заставив ее умереть на месте, а ее душа разбилась вдребезги.
В то же время они кричали: «Ночной Дозор, слушайте, ни одного злого духа нельзя отпускать, схватите их всех!»
Когда эти злые духи были живы, они были заключенными, приговоренными к смертной казни, совершили много злых дел, были жестокими и бесчеловечными.
После смерти они следовали за картой Фанью, пили человеческую кровь и впитывали в себя обиду и враждебность.
Если им позволить сбежать, они причинят большой вред.
Потому что эти злые призраки, чтобы выжить в мире и обрести большую и сильную власть, непременно будут убивать людей и причинять вред людям повсюду без какого-либо результата!
А если они станут злыми, опасность станет еще больше!
Поэтому мы не можем никого отпустить!
Более того, даже если эти злые духи не смогут придумать новые рецепты, они все равно предоставят хорошие ингредиенты.
Мы не можем позволить им сбежать!
Глава 274: Уничтожение призраков
«Ваше Превосходительство правы. Эти злые духи чрезвычайно злобны и жестоки. Если их выпустить на свободу, они обязательно навредят миру. Мы должны освободить их всех без исключения!»
Монах Ма поднял в руке золотой молот с шипами, чтобы поднять боевой дух ночных сторожей, и в то же время не забыл польстить Цинь Шаою: «Господин, вы всегда думаете о людях. Вы действительно человек большой мудрости и большого сострадания!»
Цуй Юкуй не мог не пожаловаться: «Монах, в следующий раз, когда ты будешь льстить генералу Цинь, пожалуйста, измени свои слова. Ты все время повторяешь такие вещи, как великая мудрость и великое сострадание. Ты не устаешь говорить, но я слышу кокон в твоих ушах. Мне даже снится великая мудрость генерала Цинь...»
Цинь Шаою молча в душе показал большой палец старшему брату Цую.
Монах Ма серьезно сказал: «Я не пытаюсь вам льстить. То, что я сказал, было от всего сердца».
«Ты потрясающий», — Цуй Ёкуй показал ему большой палец вверх.
Чжу Сюцай также бросил удивленный взгляд на монаха Ма, подумав про себя: «Я думал, монах не будет льстить, но сегодня я знаю, что он льстец! Люди, которые действительно хороши в лести, будут маскировать свою лесть под правду и искренние слова. Так же, как хороший охотник маскируется под добычу...»
Размышляя над этими словами, Чжу Сюцай быстро поднялся с земли и натянул штаны.
Эти штаны были немного спущены, когда он только что дрался с Сян Пяопяо.
После того, как Цинь Шаою отдал громкий приказ, он бросился в толпу злых духов.
Монах Ма следовал за ним с золотым молотом в руке и демонстрировал новый навык боевого искусства, который он приобрел после того, как его уровень совершенствования повысился.
Его видели будоражащим свою кровь, читающим Священные Писания и кричащим: «Море страданий безгранично, повернись назад, и ты найдешь берег!»
Кровь хлынула из его рта и превратилась в золотое буддийское заклинание, которое полетело к злым духам внутри и снаружи дома, опутывая их, словно цепью, и тянув их назад.
Злые духи, пойманные в ловушку заклинания Будды, были напуганы и разгневаны и отчаянно сопротивлялись.
Однако они не смогли за столь короткое время освободиться от оков буддийских мантр и только ругались: «Лысый осел, отпусти нас! Мы не хотим возвращаться, не заставляй нас идти назад!»
Столкнувшись с проклятиями злых духов, монах Ма пропел имя Будды и покачал головой, говоря: «Все вы, дарители духов, действительно одержимы заблуждением. Сегодня я не только помогу вам вернуться назад, но и помогу вам выйти за его пределы!»
Говоря это, он поднял молот и с силой ударил им по ближайшему злому духу.
Атака была жестокой, но слова в его устах были очень вежливыми: «Амитабха, призрачный донор, пожалуйста, позволь мне спасти тебя!»
Злой дух был пойман в ловушку буддийского заклинания и с трудом двигался. Когда он увидел, как монах Ма замахнулся на него молотом, он испугался и попытался спрятаться.
Но спрятаться невозможно.
«Бум!»
Золотой молот монаха Ма попал прямо в грудь злого призрака, заставив его душу поколебаться и показав признаки рассеивания.
Прежде чем монах Ма успел нанести второй удар, Цинь Шаою быстро крикнул: «Оставьте его в покое и позвольте мне спасти его».
В то же время он взмахнул молотом, которым покорял демонов, одним ударом разбив злого призрака на куски, и успешно отрубил ему голову.
«Разве ты не говорил, что спасешь мою душу?»
Злой призрак издал крик нежелания, поскольку его душа была готова разорваться на части.
«Это спасение», — серьезно ответил Цинь Шаою.
Увидев эту сцену, другие злые духи были потрясены и разгневаны: «И это ты называешь спасением? Что это за спасение!»
Некоторые злые духи, не опутанные буддийскими заклинаниями монаха Ма, ускорили свой побег, не желая быть убитыми ножами, ружьями, мечами или молотками.
Однако в этот момент Цуй Ёкуй применил заклинания, такие как проклятие, связывающее призраков, и технику запирания души, чтобы поймать этих злых призраков.
В это же время во дворе сработал еще один механизм.
Появились линии киноварных чернил, сплетающие сеть внутри и снаружи двора.
Чернильная линия киновари не имела никакого эффекта на Цинь Шаою и других, но она была чрезвычайно обжигающей для злых духов. Малейшее прикосновение могло сжечь или ошпарить их души.
Цинь Шаою воспользовался случаем и бросился в толпу злых духов, словно тигр, спускающийся с горы, пожиная плоды своих усилий.
Видя, как отчаянно сражается Цинь Шаою, ночные сторожа под его командованием также приняли опасные для жизни позы, бросились навстречу злым духам и сразились с ними.
Ночные сторожа, переведенные из других генеральных знамен для поддержки, сначала увидели Цинь Шаою, возглавляющего атаку на группу злых духов, а затем увидели, как его коллеги без колебаний устремились вперед, рискуя своей жизнью. Они сразу почувствовали, как их кровь закипела, и их боевой дух был весьма воодушевлен.
Они кричали один за другим: «Генерал Цинь так отчаянно нуждается в своей жизни, мы не можем отстать! Убейте! Подавите этих злых призраков!»
Цинь Шаою не мог не почувствовать некоторого замешательства, услышав это.
Мне плевать на мою жизнь?
Когда я перестал заботиться о своей жизни?
О нет, что-то не так с моим оборудованием?
Цинь Шаою был поражен и, изгоняя злых духов, нашел время проверить состояние своего снаряжения.
Два комплекта доспехов все еще там. Хотя они и были повреждены атаками демонов, они все еще достаточно защитные.
На его теле все еще было спрятано много оружия, достаточного для следующего сражения.
Что касается таблеток для детоксикации, лечебных лекарств и других пилюль, сделанных Шань Даонянем, лечебных талисманов, нарисованных Су Цзяньцином и Су Тинъюй, и деревянной таблички в форме змеи, подаренной Патриархом Демонов Девяти Небес, то все это было отдано ему в руки, и ничего не осталось.
Разве это можно считать равнодушием к своей жизни?
Прежде чем Цинь Шаою успел разобраться в проблеме, он увидел, как в битву вступают Ночные стражи, и каждый из них, словно напитавшийся кровью цыпленок, без промедления бросается в яростную атаку на демонов.
Вам действительно нужно так много работать?
Цинь Шаою был одновременно удивлен и немного встревожен.
Он приказал Ночному Дозору начать атаку, намереваясь использовать Ночной Дозор, чтобы опутать демонов и таким образом захватить больше голов и собрать больше еды.
Но он и представить себе не мог, что эта группа ночных сторожей превзойдет все ожидания, ведь каждый из них был храбрее другого.
Цинь Шаою даже не мог подумать о том, чтобы взять больше голов и получить больше еды. Ему бы повезло, если бы все злые духи внутри и снаружи дома не были ограблены ночными сторожами.
Но он не смог остановить атаку Ночного Дозора.
Если демон найдет возможность сбежать после того, как Ночной Дозор прекратит атаковать, последствия будут серьезными!
Хотя в этот момент монах Ма, Цуй Юкуй и другие творили заклинания и читали заклинания, чтобы связать призраков, была также сеть, сплетенная из нитей киновари и чернильного камня, чтобы преградить им путь наружу.
Но во всем мы должны быть готовы к худшему.
Если бы действительно существовал злой дух, которому удалось избежать магических сил и заклинаний монаха Ма и Цуй Юкуя и вырваться из сетей линий киновари и чернильного камня, то Цинь Шаою, который приказал ночным сторожам остановить нападение, неизбежно был бы привлечен к ответственности, уволен с должности или даже заключен в тюрьму.
В то же время Цинь Шаою не имел возможности отдать приказ, поэтому он попросил ночного сторожа нанести ему последний удар, чтобы убить призрака.
Такое может быть нормально, если случается один или два раза, но если это происходит слишком часто, это неизбежно вызовет подозрения и привлечет ненужное внимание и неприятности.
Столкнувшись со сложившейся ситуацией, у Цинь Шаою есть только одно решение: предпринять более яростную атаку и вырвать головы из рук этих ночных стражей с помощью своей собственной способности!
Однако, увидев все более смелое выступление Цинь Шаою, ночные стражи под его командованием также проявили более сильный боевой дух и боевую мощь!
Ход мыслей этих ночных сторожей прост: взрослые рискуют своими жизнями, поэтому мы не можем быть неопределенными!
Остальные Ночные дозорные, пришедшие поддержать их под общим флагом, увидели, что Цинь Шаою и его люди сражаются еще упорнее, и не хотели отставать, поэтому все старались изо всех сил.
Под почти безумным натиском толпы злые духи, выпущенные картами, были быстро уничтожены.
Изгнав последнего злого духа с помощью Молота, Цинь Шаою огляделся вокруг с некоторым недовольством.
«Это конец?» — пробормотал он, нахмурившись.
В этот момент ночные стражники вложили мечи в ножны и с восхищением посмотрели на Цинь Шаою.
Особенно ночные дозорные под флагами других генералов, все они вздыхали в своих сердцах: «Эта битва была такой чертовски приятной! Генерал Цинь не только руководил войсками в битве, но и был все еще недоволен после битвы и все еще искал врага... Такая храбрость, такая радость при упоминании войны, он действительно заслуживает того, чтобы быть тигром демонического департамента города Лочэн!»
Спасибо: книжному другу 20200807205413949, за награду~
Глава 275 Вы вежливы?
Хотя битва уже окончена, предстоит еще многое сделать.
Цинь Шаою делал распоряжения одно за другим.
«Старик Солнце, старший брат Цуй, вы берете людей, чтобы проверить внутри и снаружи дома, нет ли рыбы, которая вырвалась из сети. Ученый, вы, монах и чудотворец возглавите команду, чтобы очистить поле битвы и убрать ловушки».
"да."
Цуй Юкуй, Чжу Сюцай и другие получили приказ и разделили ночных сторожей на несколько групп, чтобы начать работу внутри и снаружи дома.
«Ван Сяоци».
Цинь Шаою снова подозвал Ван Ханя к себе и дал ему указание: «Ты потрудился взять с собой несколько человек, чтобы сообщить соседям в переулке Вэньцзу и сказать им, что все в порядке. Скажи им, чтобы они не боялись и спали спокойно».
«Да, сэр», — кивнул Ван Хань и немедленно повел своих сильных людей выполнять эту задачу.
«Будьте осторожны с вашим подходом и не пугайте соседей», — предупредил Цинь Шаою.
Ван Хань улыбнулся и сказал: «Не волнуйтесь, сэр. Мы делали это много раз и имеем опыт».
Проводив взглядом уходившего Ван Ханя, Цинь Шаою открыл в своем сознании таинственный рецепт, желая посмотреть, появились ли какие-нибудь новые рецепты и какие свежие ингредиенты он собрал.
В результате, бросив лишь один взгляд, он быстро развернулся и собрал обломки виновной карты.
Потому что в загадочном рецепте действительно создается новое блюдо.
Название этого блюда — «Дровяной призрак», и, как следует из названия, это блюдо готовится путем сжигания призраков с помощью дров.
Конечно, обычные дрова не подойдут. Вам нужно использовать древесину, которая стала демоном, например, древесину из Фаньюпай, чтобы сжечь призрака дров.
Эффект этого блюда, помимо укрепления крови и ци и улучшения духа, может также усилить эффект высвобождения крови и ци, и даже сгущать кровь и ци в призраков, чтобы заманивать и вредить врагам.
Ночные сторожа не удивились, увидев, как Цинь Шаою подбирает фрагменты удостоверения заключенного.
Хотя карта больше не имела никакого призрака или демонической ауры после того, как ее разбили, она все же стала духом и демоном. Было разумно, что генерал Цинь хотел забрать ее обратно для сбора.
Собрав обрывки виновной карты, Цинь Шаою нашел кусок ткани, положил обрывки на него и завернул их, а затем продолжил проверять свой урожай.
Помимо нового блюда «Призрак из огненного дерева», Таинственный Рецепт также собрал множество призрачных ингредиентов после того, как убил призрака.
Эти ингредиенты для злых духов можно использовать не только для приготовления дровяных духов, но и, согласно инструкции к таинственному рецепту, их можно использовать для приготовления жареных духов, масляных пирогов с духами и других блюд для злых духов, чтобы усилить эффект и вкус.
Что касается того, насколько его можно улучшить, в секретном рецепте ничего не говорится, поэтому вам придется подождать, пока он приготовит его, а затем попробовать и оценить его самостоятельно.
«Урожай был довольно хорошим».
Цинь Шаою кивнул с удовлетворением.
Он посмотрел на новый рецепт, а затем на рецепты «Огня призрака» и «Прыгающего Будды через стену», которые он получил ранее. Он вдруг почувствовал нетерпение и захотел поскорее вернуться, чтобы приготовить эти блюда призраков.
Вы не только сможете с удовольствием питаться, но и сможете улучшить свое самосовершенствование.
Просто не потрясающе!
Жаль, что дела здесь еще не завершены, и я не могу вернуться немедленно.
Спустя полчаса поисково-спасательные работы были завершены.
Цуй Юкуй и Сунь Сяньцзун не только обыскали дом, но и заставили людей обыскать всю улицу Вэньцзу, но они не нашли никаких следов или запахов демонов или призраков. Можно с уверенностью сказать, что ни один демон или призрак не остался позади или не сбежал.
Только тогда Цинь Шаою почувствовал облегчение.
Он оставил группу людей охранять это место и дождался рассвета, чтобы передать власть людям из правительственного учреждения, а затем отвез остальных людей обратно в отделение Лочэн Чжэньяо.
По дороге он подозвал к себе Чжу Сюцая и приказал ему: «После рассвета отведи людей в правительственное учреждение, чтобы расследовать причину, по которой карта превратилась в демона...»
Сказав это, он сделал паузу и снова позвал Цуй Юкуя.
«Брат Цуй, когда придет время, ты пойдешь с ученым, чтобы проверить орудия пыток в правительственном учреждении».
Цуй Юкуй знал, что Цинь Шаою хотел, чтобы он проверил другие орудия пыток в правительственном учреждении, чтобы выяснить, есть ли вероятность того, что он станет демоном.
Если это так, вам нужно заняться этим как можно раньше, на всякий случай.
«Нет проблем», — он похлопал себя по груди и согласился, по привычке хвастаясь собой.
Чжу Сюцай не возражал.
На обратном пути в Чжэньяосы они встретили нескольких ночных сторожей.
Проходя мимо друг друга, они кивнули и поприветствовали друг друга.
Когда ночной сторож ушел, сторожа невольно принялись шептаться друг с другом.
«Сегодня вечером определенно будет крупное дело!»
«Чепуха! При таком количестве ночных сторожей даже слепой поймет, что это тяжкое преступление!»
«Как вы думаете, какое это будет дело?»
«Откуда мне знать? Почему ты сейчас не спросил ночного сторожа?»
«Если я осмелюсь спросить их, зачем мне спрашивать вас? Э... вы говорите, может ли это быть связано с делом об убийстве ночного сторожа, о котором так много говорили?»
Хотя они прошли большое расстояние, Цинь Шаою все равно слышал разговоры этих ночных сторожей.
После недолгих раздумий он дал указание: «Ученый, когда вернешься, разберись с подробностями этого дела, оформи его в виде уведомления и попроси кого-нибудь расклеить его по всему городу завтра утром».
«Да, я разберусь с написанным, когда приду домой. Даже если я не усну сегодня ночью, я напишу уведомление и сделаю несколько копий».
Чжу Сюцай кивнул в знак согласия, и в его глазах мелькнула благодарность, когда он посмотрел на Цинь Шаою.
Он знал, что Цинь Шаою помогает ему доказать свою невиновность.
Вернувшись в Бюро по борьбе с демонами Лочэн, Цинь Шаою приказал ночным сторожам немедленно распуститься.
Те, у кого еще есть работа, должны пойти и заняться ею. Те, у кого нет работы, могут вернуться в свои комнаты и отдохнуть.
Он нашел ночного дежурного и передал ему свои обязанности.
Выслушав рассказ Цинь Шаою об этом деле, ночной дежурный записал его и сказал с улыбкой: «Генерал Цинь действительно удивителен. Он только что вернулся в Лочэн и раскрыл такое крупное дело, не останавливаясь».
Цинь Шаою взглянул на этого человека и подумал: он делает мне комплимент или завидует мне и ведет себя странно?
Он не только не выразил своих сомнений, но и улыбнулся и сказал: «Все зависит от поддержки и сотрудничества каждого».
«Генерал Цинь слишком скромен».
Командир ночного дежурства рассмеялся, а затем спросил: «Кстати, как мои подчиненные проявили себя в сегодняшней ночной операции? Они не доставили никаких хлопот командиру Цину?»
Цинь Шаою хотел сказать, что они создают проблемы, но в итоге оставил эту фразу при себе и сказал только вторую половину комментария: «Они очень храбрые!»
«Очень храбрый?» Ночной дежурный был слегка ошеломлен.
После того, как Цинь Шаою ушел, он нахмурился и пробормотал: «Эти парни храбрые? Почему я этого не заметил? И разве не хорошо иметь храбрых подчиненных? Почему генерал Цинь выглядит таким грустным?»
Выполнив свою миссию, Цинь Шаою не осталось ничего другого, как снять два комплекта доспехов и отправиться домой.
Пройдя через вестибюль, он обнаружил, что на него смотрит статуя Патриарха Демонов Девяти Небес, находящаяся здесь.
Хотя Демон-Патриарх Девяти Небес, казалось, не мог говорить, Цинь Шаою все равно понял значение его глаз.
Это должно побудить его подать еду быстрее.
Цинь Шаою тут же заверил: «Не волнуйтесь, Великий Мастер, я подам вам новые блюда, как только приеду завтра».
Услышав это, Патриарх Демонов Девяти Небес удовлетворенно отвернулся.
Как будто говоря: понял, проваливай.
Цинь Шаою был сбит с толку и хотел спросить статую предка: «Ты вежлива?»
Благодарности: награда Hellcat~~~
Глава 276 Почтительный сын предает отца
Цинь Шаою подумал, что в это время его семья, должно быть, легла спать и отдохнула.
Неожиданно, вернувшись домой и открыв ворота, он обнаружил, что во дворе все еще горит свет.
«Мама и папа еще не спят? Они все еще ждут меня?»
Цинь Шаою не мог не почувствовать волнения.
Но когда он вышел во двор, то обнаружил, что там не только горит свет, но и стоят у стены два человека.
На первый взгляд очевидно, что эти двое — не Цинь Даожэнь и Цинь Ли.
Более того, в этот час они все еще усердно трудились, зарывшись головами в землю и выставив вперед задницы.
Поскольку они стояли в противоположных сторонах, Цинь Шаою не мог видеть лиц этих двоих мужчин, но по их поднятым ягодицам... ах, по их спинам и одежде он все равно легко узнал их.
Это были два моих зятя Сюэ Циншань и Ань Мутун.
Цинь Шаою не мог не ощутить легкого любопытства.
Что эти два зятя делают во дворе посреди ночи вместо того, чтобы уложить спать мою сестру?
К счастью, между двумя зятьями было некоторое расстояние, иначе, учитывая, что их задницы торчали, Цинь Шаою было бы трудно не чувствовать себя несчастным.
Любопытство заставило Цинь Шаою пойти вперед.
«Мои два зятя, почему вы так заняты здесь до поздней ночи? Даже если вы хотите помочь нашим родителям убрать двор и прополоть сорняки, вы не можете сделать это завтра утром? Вам что, приходится работать сверхурочно и поздно ложиться спать, чтобы покрасоваться? Вы ведь не новая тетя, которая приехала жить к вам в первый раз... ага, я понял, вы не избегаете общественных пайков, не так ли? Так не пойдет. Ради счастья моих двух сестер я категорически против того, чтобы вы это делали. Если вы плохо себя чувствуете, у меня есть лекарство, которое я могу дать вам для восстановления сил...»
«Кто нездоров? Кто нездоров? Я здоров и не нуждаюсь в лекарствах!»
Ан Мутонг, работавший с выпяченным задом, вскочил, услышав эти слова, и отреагировал весьма бурно.
Сюэ Циншань поначалу немного растерялся, но, выслушав слова Ань Мутуна, тоже согласился: «Да, мы здоровы и нам не нужно принимать лекарства».
В то же время он подозрительно спросил: «О, нет, откуда у вас эти лекарства?»
«Конечно, мы найдем Шан Даоняня подходящим кандидатом. Он лучший в таких вещах. Ему даже удалось заменить Чжу Сюцая».
«Шань Даонянь? Я знаю только, что он хорош в медицине, но я не ожидал, что он также хорош в этом...» — пробормотал Сюэ Циншань про себя и решил найти возможность проявить заботу о работе и жизни Шань Даоняня.
Пока они разговаривали, Цинь Шаою подошел к стене и ясно увидел, что они делают.
Двое зятьев не пропалывали и не убирали двор, но...
Глаза Цинь Шаою расширились, и он воскликнул: «Какого черта, зачем вы разбираете ловушки, которые я сделал? Я потратил много времени и материалов, чтобы сделать эти ловушки, чтобы защитить своих родителей».
Если бы Сюэ Циншань и Ань Мутун не имели демонической ауры или изъянов на своих телах, Цинь Шаою заподозрил бы, что они — трансформированные демоны, которые пришли в его дом, чтобы отомстить и причинить неприятности.
«Стой, стой, стой немедленно, ты наелся и хочешь разобрать мою ловушку?»
Цинь Шаою поспешно остановил его.
Сюэ Циншань беспомощно сказал: «Ты думаешь, мы хотим разоблачить эти ловушки, которые ты расставил? Они не только скрыты от посторонних глаз, но и сложны. Волосы Ань Сюцай, которые и так не густые, теперь еще и растерялись».
«Чушь, как мои волосы могут быть гуще твоих? Если ты мне не веришь, давай посчитаем их по одной и посмотрим, у кого больше!»
Взглянув на Сюэ Циншаня, Ань Мутун сказал Цинь Шаою: «Шаою, зачем ты устроил ловушку дома? Она действительно обманчива».
Сюэ Циншань взял разговор на себя и сказал: «Я знаю этого парня. Он расставлял ловушки дома, чтобы защитить себя от воров и призраков. Я не ожидал, что он в конечном итоге предаст своего отца».
Цинь Шаою был очень расстроен и сказал с несчастным видом: «Я сильно подозреваю, что ты меня используешь. Мои родители в доме. Ты думаешь, я подам на тебя в суд? Даже если ты не боишься моих родителей, мои две сестры все еще здесь. Ты хочешь, чтобы я рассказал им, как мы встретились той ночью в Цзиньчэне?»
Сюэ Циншань и Ань Му были потрясены.
Почти одновременно они оба бросились к Цинь Шаою и закрыли ему рот руками.
Движение быстрое, как молния.
«Ты, маленький негодяй, почему ты такой запутавшийся...»
Прежде чем Сюэ Циншань произнес слово «яйцо», он услышал, как Цинь Шаою, чей рот был прикрыт, замычал.
Выражение его лица слегка изменилось, и он решительно изменил свои слова: «Э-э... почему ты такой милый и энергичный?»
Цинь Шаою закатил глаза: Если бы ты не стиснул зубы и не выглядел свирепым, когда говорил это, я бы поверил.
Ан Мутонг сказал: «Клянусь Богом, мы не использовали вас. На самом деле это наш отец пострадал от расставленных вами ловушек!»
Цинь Шаою не мог не встревожиться и оттолкнул руки двух людей, закрывавших ему рот, с удивлением сказав: «Это невозможно, когда я расставлял эти ловушки, я говорил родителям, чтобы они были осторожны».
«Вот что произошло…»
Ань Мутун объяснил ситуацию Цинь Шаою.
Оказалось, что после ужина все подумали, что приближается Праздник середины осени, поэтому они вышли во двор посмотреть на луну и переварить пищу.
Трое детей играли во дворе.
Сюэ Сяобао не осмелился соревноваться с Ань Цзылином, кто сможет пописать дальше, поэтому он пошел соревноваться с Ань Цзычжанем, кто сможет пописать выше.
Двое непослушных детей не пошли в туалет, а подбежали к стене и захотели пописать на нее.
Потому что Сюэ Сяобао сказал, что если мочиться на стену, то можно увидеть следы мочи, поэтому тот, кто пролил мочу, не сможет попытаться избежать наказания.
Неожиданно, прежде чем определился победитель, двое непослушных детей активировали ловушку, спрятанную под стеной.
К счастью, Сюэ Циншань и Ань Циньши среагировали быстро. Они немедленно бросились вперед, разняли двух детей и заблокировали механизм ловушки, так что они не пострадали.
Однако Цинь Ли был потрясен.
Когда Цинь Даорэнь увидел, что двое его внуков едва не пострадали, а его жена была потрясена и разгневана, он тоже разгневался и встал, чтобы разобрать ловушку на стене двора.
«Я не ожидал, что ты не только расставишь ловушки в своем доме, но и расставишь целую серию ловушек. Мой отец в конце концов разобрал одну, но это вызвало цепную реакцию, в результате которой одновременно сработало еще несколько ловушек. Он попался в ловушку, но, к счастью, мы вовремя его спасли, и он не сильно пострадал».
"Этот……"
Выслушав истории Ань Мутуна и Сюэ Циншаня, Цинь Шаою смутился.
Он и представить себе не мог, что первым человеком, пострадавшим от расставленных им дома ловушек, окажутся не злые духи и не воры, пробравшиеся во двор, а его собственный отец.
Его два шурина были правы: он действительно подвел своего отца.
Цинь Шаою неловко улыбнулся и сказал: «Я подумал, что в последнее время мир был в смятении, и установка ловушек дома может лучше защитить мою семью... Что ж, я позже составлю новый план и попрошу даосских священников из Храма Нефритового императора помочь с его разработкой. Я постараюсь получше спрятать ловушки, чтобы они больше не навредили моей семье. Не снимайте их».
Двое зятьев немного колебались: «Но таков приказ нашего отца...»
Цинь Шаою сказал: «Не волнуйся, я объясню ситуацию отцу. Уже поздно, тебе следует поскорее лечь спать».
Сюэ Циншань и Ань Мутун переглянулись и решили послушать Цинь Шаою.
В конце концов, у них все еще есть рычаг в руках Цинь Шаою.
«Ладно, я пойду спать. Увидимся завтра».
Ан Мутонг отряхнул грязь с рук, зевнул и приготовился вернуться в свою комнату, чтобы поспать.
Сюэ Циншань собирался вернуться в Офис по борьбе с демонами.
Сюэ Циньши и Сюэ Сяобао уже были отправлены им обратно. Если бы Цинь Даорен не приказал двум тетям разобрать ловушку, он бы давно вернулся.
Выходя, Сюэ Циншань спросил Цинь Шаою о сегодняшнем деле.
Услышав, что главным виновником на самом деле является монстр, сделанный из карт, он также был поражен.
«Карта превратилась в демона? Такого никогда раньше не случалось... Как эта штука превратилась в демона?»
«Я тоже об этом думаю. Я послал кого-то провести расследование и посмотреть, смогут ли они выяснить, что произошло».
Сюэ Циншань кивнул и задумчиво сказал: «По-видимому, необходимо провести тщательную проверку орудий пыток и оружия в Лочэне и подчиненных ему уездах, чтобы предотвратить и устранить скрытые опасности».
Цинь Шаою сообщил: «Я организовал визит Цуй Юкуя завтра в правительственное учреждение для осмотра орудий пыток».
«Молодец». Сюэ Циншань взглянул на него и похвалил с улыбкой: «Ты становишься все более и более внимательным и всесторонним в своей работе. Кажется, ты способен сам управлять своими делами».
«Это все благодаря совершенствованию моего зятя», — сказал Цинь Шаою с улыбкой.
«Перестань мне льстить. Я сейчас уйду. Тебе тоже следует пораньше лечь спать».
Выйдя со двора, Сюэ Циншань помахал рукой Цинь Шаою и направился в ночное время к Бюро по борьбе с демонами города Лочэн.
Проводив его взглядом, Цинь Шаою закрыл дверь и вышел во двор.
Но вместо того, чтобы поспешить домой и лечь спать, он пошел на кухню готовить новое блюдо.
Он уже давно жаждет новых блюд и не может заснуть, если не приготовит одно-два блюда на перекус среди ночи.
Глава 277 Новые блюда
Цинь Шаою не планировал готовить все новые деликатесы демонов и призраков, которые он получил за этот период.
Одна из причин в том, что уже слишком поздно. Если я приготовлю все новые блюда, мне, вероятно, придется работать до рассвета. Как я тогда смогу отдохнуть?
Знаете, сегодня он не только проделал большой путь, но и задержался допоздна, чтобы поработать сверхурочно и сразиться с демонами.
Даже если у вас железное тело, вы не сможете выдержать тяготы и не спать всю ночь.
Другая причина в том, что приправы и гарниры для приготовления новых блюд не являются полными. Если вы будете форсировать приготовление, это не только уменьшит эффект духовного блюда, но и может привести к неудаче приготовления.
Поэтому Цинь Шаою решил готовить эти блюда медленно и не торопясь.
Войдя на кухню, Цинь Шаою первым делом приготовил кастрюлю рагу из крови демона.
Он уже готовил это блюдо раньше, но отдал его Сунь Сяньцзуну, монаху Ма и силачам.
Единственная оставшаяся тыква с кровяным соусом Лу Яо была также поднесена статуе Патриарха Демонов Девяти Небес в Бюро монстров города Ичжоу.
Горшочек с рагу из крови демона, который он приготовил сегодня, предназначался в основном его отцу.
Раны папы почти зажили, а эффект от Demon Blood Wang намного выше, чем от Demon Wolf Blood Tofu. Я верю, что после того, как папа съест Demon Blood Wang, его раны заживут быстрее, и у него появится надежда восстановить уровень совершенствования воина восьмого класса.
Демоническое кровавое рагу нужно готовить медленно на медленном огне. После того, как Цинь Шаою положил ингредиенты в горшок, он проигнорировал это и повернулся, чтобы приготовить другое блюдо. Он только потратил время, чтобы проверить огонь и поднять крышку горшка, чтобы проверить состояние кровавого рагу.
Второе блюдо, приготовленное Цинь Шаою... Нет, его даже нельзя назвать блюдом.
Это приправа-специя.
Это были тринадцать специй, которые Цинь Шаою вырастил после того, как убил оставшуюся душу Черного Короля Драконов.
Цинь Шаою первым создал «Тринадцать специй», поскольку считал, что эта специя имеет широкий спектр применения.
Независимо от того, будет ли это суп из крови демона или суп из демона-призрака, который я собираюсь приготовить в следующий раз, вы можете посыпать их тринадцатью специями, чтобы усилить вкус и эффект.
Но когда Цинь Шаою извлек оставшуюся душу Черного Короля Драконов из таинственного рецепта, чернильно-черная душа вообще не отреагировала.
Я не знаю, смирился ли он со своей участью или же Король Черных Драконов уже был убит Лу Сяочуанем и его людьми.
Цинь Шаою вскипятил воду в котле, и когда вода закипела, он положил в котел оставшуюся душу Черного Короля Драконов и довел ее до кипения.
В то же время добавьте приправы, такие как масло и соль, а также лекарственные материалы, такие как кардамон и пория кокосовая, и некоторые другие волшебные ингредиенты и приправы.
Добавление этих ингредиентов, помимо усиления вкуса, также может нейтрализовать зло и враждебность в оставшейся душе Черного Короля Драконов.
После того, как оставшаяся душа Черного Короля Драконов приготовилась из черной в темно-красную, Цинь Шаою достал ее, слил воду, измельчил вместе с другими травами и специями и обжарил на сковороде.
Этот процесс жарки очень трудоемкий.
Если вы будете жарить слишком медленно, оставшаяся душа Черного Короля Драконов сгорит, что приведет к производственному провалу.
К счастью, Цинь Шаою был очень искусен. Он продемонстрировал свои молниеносные навыки владения мечом и, добавив свой талант [Три руки], сумел отправить лопатку в полет, оставив только тень.
Когда из горшка потянулся соблазнительный аромат, Цинь Шаою понял, что «Тринадцать специй» готовы.
Он тут же взял кастрюлю и вытащил из нее тринадцать обжаренных специй, чтобы не испортить жар.
Оставшаяся душа Черного Короля Драконов позволила Цинь Шаою приготовить большую чашу Тринадцати Специй.
Если пользоваться им экономно, то его хватит надолго.
Не упоминайте об этом, название «Тринадцать специй» на самом деле не является неправильным.
Запах действительно приятный, такой, что слюнки текут.
Цинь Шаою не только был на кухне, но и не мог перестать пускать слюни, почувствовав этот аромат.
Цинь Даорен, Ань Мутун и другие, которые уже спали в главном доме и боковой комнате, неудержимо пускали слюни, даже намочив подушки.
Некоторые люди все еще бормотали во сне: «Вкусно... Хе-хе... Действительно вкусно... Почему вся еда сегодня так вкусно пахнет?»
Даже деревянный знак в форме змеи, который Цинь Шаою держал у тела, в этот момент снова начал мигать красным светом.
Как будто он тоже учуял аромат тринадцати специй и не смог удержаться.
После того, как Цинь Шаою подготовил тринадцать специй и сполоснул кастрюлю, он начал готовить главное блюдо на сегодня — «Будда прыгает через стену».
В отличие от оставшейся души Черного Короля Драконов, когда Цинь Шаою извлек оставшуюся душу злого Будды Секты Черного Лотоса из таинственного рецепта, эта оставшаяся душа все еще была способна двигаться и пыталась сбежать.
Было очень неловко наблюдать, как он покачивается, словно морской огурец.
Однако, хотя оставшаяся душа злого Будды из секты Черного Лотоса получила таинственный рецепт, она все еще связана.
Как бы он ни боролся, он не мог вырваться из ладони Цинь Шаою.
Они также не способны раскрыть свои истинные сильные стороны.
Цинь Шаою подобрал остатки злой магии Секты Черного Лотоса, промыл их, затем взял кухонный нож и нарезал их на несколько частей. Затем он положил их в кастрюлю, чтобы потушить вместе с рыбьими губами, грибами, дягилем и другими ингредиентами и лекарственными материалами, которые он приготовил давным-давно.
Ожидая, пока еда приготовится, Цинь Шаою, хотя и не готовил никаких новых блюд, тоже не бездействовал.
Он направился прямо на кухню и начал практиковать Уцзи Хуньюань Во.
Эта техника способна не только улучшить кровь и укрепить дух, но и восстановить уставшее тело. Она наиболее подходит для практики сейчас.
Цинь Шаою не прекращал практиковать, пока не завершил работу над статуей «Будда прыгает через стену».
Когда он открыл крышку кастрюли, оттуда тут же потянуло таким насыщенным ароматом, что у него потекли слюнки.
Цинь Шаою подавил желание немедленно приступить к еде и добавил в запеканку тринадцать специй, которые мгновенно усилили аромат блюда «Будда прыгает через стену».
«Это достойно называться «Тринадцать специй». Это действительно восхитительно», — воскликнул Цинь Шаою и тут же вытащил «Будду, прыгающего через стену» из горшка с песком и разделил его на три порции.
Один экземпляр был передан Сюэ Циншаню, чтобы помочь ему достичь пятого ранга воина.
Один экземпляр подготовлен для подношения в знак почтения статуе Патриарха Демонов Девяти Небес.
Эта поездка в Цзиньчэн стала возможной благодаря деревянной табличке в форме змеи, подаренной статуей Девяти Небесного Демона Предка. В противном случае, даже если бы Цинь Шаою не умер, он был бы серьезно ранен.
Я должен отплатить вам за вашу спасительную милость вкусной едой.
Цинь Шаою достал из шкафа две маленькие баночки, каждую из которых наполнил порцией «Будды, прыгающего через стену».
В остальном он просто взял кастрюлю и начал готовить.
Должен сказать, что этот «Будда прыгает через стену», приготовленный из оставшейся души злого Будды из секты Черного Лотоса, очень вкусный!
Свежий, ароматный, нежный, мягкий...
Это было так вкусно, что разум Цинь Шаою опустел. Он не мог придумать других слов, чтобы выразить свой восторг, кроме как "ой". Он даже чуть не откусил себе язык.
Он съел «Будду, перепрыгивающего через стену» в запеканке так же, как Чжу Бацзе ел плод женьшеня, проглатывая пищу залпом.
К счастью, мне удалось это попробовать.
Но именно потому, что он распробовал этот вкус, он не смог устоять и съел «Будду, прыгающего через стену», которую собирался отдать Сюэ Циншаню и статуе Демона-Патриарха Девяти Небес.
К счастью, разум взял верх над импульсом, и он выдержал.
Съев «Будду, перепрыгивающего через стену», Цинь Шаою почувствовал прилив энергии в своем теле.
Он знал, что это была энергия, скрытая в «Прыжке Будды через стену». Если бы он мог полностью поглотить ее, то его совершенствование смогло бы достичь вершины седьмого уровня.
В этот момент ему нужно будет лишь снова создать призрачный огонь и съесть его, и он сможет одним махом прорваться и войти в царство воина шестого уровня!
Цинь Шаою пришел в восторг, когда подумал об этом. Он не стал терять времени. Он взглянул на огонь на плите, где варился суп из демонической крови, и, убедившись, что с огнем все в порядке и что он может продержаться до рассвета, вернулся в свою комнату.
Просто установив несколько ловушек, он лег на кровать и снова начал практиковать Уцзи Хуньюань Во, чтобы впитать энергию Будды, прыгающего через стену.
Время пролетело быстро, и небо постепенно светлело.
Когда с улицы послышались крики петухов, Цинь Шаою открыл глаза и выдохнул зловонный воздух.
Затем он вскочил с кровати, чувствуя себя чрезвычайно комфортно.
Съесть этого Будду, перепрыгивающего через стену, на самом деле вкуснее, чем проходить медицинское обследование!
Спасибо: Чжань Иян, Hell Cat, Don't Call Me Dad и другу по книге 160810134505479 за их награды~
Глава 278: Путешествие домой, убийство и грабеж, необходимый талант
Хотя кровь, энергия, дух и т. д. Цинь Шаою значительно улучшились после ночи тренировок, он не усвоил все эффекты «Прыжка Будды через стену».
Это также заставило Цинь Шаою невольно вздохнуть: Он достоин быть остаточной душой злого Будды Секты Черного Лотоса. Духовная пища, производимая им, обладает необычайными эффектами!
В то же время он пробормотал: «Если эффект только остаточной души так хорош, насколько же сильна должна быть изначальная душа злого Будды из Секты Черного Лотоса?»
Он облизнулся и ему очень захотелось его съесть.
Я просто не знаю, когда я смогу это съесть.
Деревянный знак в форме змеи, который он прятал в руках, снова замигал красным светом, словно отвечая на его слова или словно говоря: «Я тоже хочу это съесть».
В конце концов Цинь Шаою подавил желание съесть злого Будду из секты Черного Лотоса.
В конце концов, с его нынешней силой, даже если он действительно столкнется со злым Буддой из Секты Черного Лотоса, он не сможет съесть его и только будет съеден им.
Поэтому лучше сначала развиваться медленно и не терять времени. После того, как ваша сила увеличится, вы сможете отправиться на «охоту» на злого Будду из секты Черного Лотоса.
Говоря о силе, после ночи тренировок и поглощения, хотя совершенствование Цинь Шаою еще не достигло пика седьмого уровня, по его мнению, потратив несколько дней на поглощение всей энергии, содержащейся в «Прыжке Будды через стену», он не только сможет успешно достичь пика седьмого уровня, но даже получит дополнительную энергию для укрепления своих внутренних органов, костей, сухожилий и плоти.
К тому времени, если он будет медитировать несколько дней, чтобы закрепить свое совершенствование, он сможет приготовить призрачный огонь и стремиться стать воином шестого ранга.
Как только он достигнет шестого ранга воина, он станет вторым лучшим бойцом в Лоченском отряде по подавлению демонов, уступая только Сюэ Циншаню.
Возможность спасения жизней также была улучшена до более высокого уровня.
Мне становится радостно даже от одной мысли об этом.
Что касается того, вызовет ли быстрая скорость обновления любопытство и домыслы у других, Цинь Шаою не беспокоился.
Потому что он уже нашел того, на кого можно было свалить вину.
Как говорится в пословице, когда вы в чем-то нерешительны, вы увидите статую Патриарха Демонов Девяти Небес.
Статуя предка поглотила столько демонов и призраков, как он может не взять на себя вину?
И судя по поведению статуи Патриарха, его не волнует, что его обвинят в чем-то.
Просто дайте призракам немного призрачной еды.
Если один прием пищи не решает проблему, то подойдет и два приема пищи.
Помимо улучшения своего совершенствования, «Будда прыгает через стену» также принес Цинь Шаою новый талант — человеческий арсенал.
Хотя он уже видел появление этого нового таланта в таинственном рецепте.
Но введение не было подробным, поэтому после того, как Цинь Шаою проверил собственное совершенствование, он немедленно активировал [Человеческий Арсенал].
Это одновременно и способ практиковать и совершенствовать этот талант, и способ проверить его текущее состояние.
Согласно введению таинственного рецепта, как и в случае с талантами, такими как [Человеческий арсенал] и [Три руки], эффект и силу можно улучшить посредством тренировок.
Цинь Шаою только что получил [Человеческий арсенал] и пока может спрятать в нем только кинжал.
Не стоит недооценивать небольшое количество спрятанных предметов. После некоторых экспериментов Цинь Шаою обнаружил, что использование [Человеческого арсенала] для сокрытия оружия просто потрясающе!
Одной лишь мыслью в его руке мог появиться или исчезнуть сверкающий холодным светом кинжал.
Он появился так внезапно, что не осталось и следа, как будто кинжал всегда был у него в руке.
И после того, как он исчез, не осталось и следа. Как бы усердно люди ни искали, даже если бы они раздели Цинь Шаою догола, они не смогли бы найти, где был спрятан кинжал.
Этот [Человеческий Арсенал] словно открывает новое измерение в теле Цинь Шаою!
Глядя на кинжал, который то исчезал, то появлялся вновь в его руке, даже сам Цинь Шаою не мог не застыть в изумлении.
Это действительно весело, я раньше в это не играл.
Это похоже на магию, он даже больше похож на Лю Цяня, чем Лю Цянь.
Хотя [Человеческий Арсенал] пока может спрятать только один кинжал, скрытность, внезапность, метод внезапной атаки и скорость этого кинжала намного мощнее, чем различное оружие, которое он прятал на своем теле раньше.
Это действительно подняло его на более высокий уровень.
Он абсолютно эффективен для скрытых атак.
Особенно в сочетании с [Тремя руками] цель скрытной атаки гарантированно получит перерезанную шею, пронзенное сердце и умрет прежде, чем успеет выкрикнуть слова вроде «это неэтично».
«Этот [Человеческий Арсенал] — незаменимый талант для путешествий домой, убийств и грабежей!»
Цинь Шаою вздохнул от всего сердца.
Кроме того, он также увидел несколько других замечательных применений [Человеческого Арсенала].
Например, в будущем, если вы читаете эротические книги, вам не придется беспокоиться о том, что вас поймают родители. Вы можете использовать [Человеческий Арсенал], чтобы убрать эротические книги в мгновение ока.
Убедитесь, что ваши родители не узнают.
Вероятность социальной смерти значительно снижается.
Изучив и попрактиковавшись некоторое время в [Человеческом арсенале], Цинь Шаою убрал расставленные в комнате ловушки, чтобы случайно не навредить своей семье.
Затем он вышел во двор и начал утреннюю зарядку.
Утренние упражнения не только позволяют ему более эффективно осваивать техники меча, молота, техники тела и т. д., но и помогают усвоить энергию Прыжков Будды через стену.
Цинь Шаою некоторое время практиковал, и пятая сестра, Ань Мутун и другие проснулись одна за другой.
Они распахнули двери и окна купе и, зевая, поприветствовали Цинь Шаою.
«Доброе утро, Шаою. Почему ты делаешь утреннюю зарядку так рано?»
Во время разговора Ань Мутонг вытирал слюну с уголков рта.
Цинь Шаою улыбнулся и сказал: «Доброе утро», а затем кивнул: «Да, план на день начинается с утра».
Пятая сестра с волнением сказала: «Раньше ты не была такой прилежной. Ты действительно очень выросла».
«Людям определенно нужно расти. Пятая сестра, хочешь прийти и попрактиковаться со мной?» — пригласил Цинь Шаою.
Пятая сестра не согласилась и посмотрела на него: «Не думай, что я не знаю, что ты хочешь сделать. Ты сказал, что хочешь подраться со мной, но на самом деле ты хочешь избить меня, чтобы отомстить за побои, которые я тебе нанесла, когда ты был ребенком, верно? Я на это не куплюсь!»
Цинь Шаою, чьи маленькие мысли были разоблачены, не смутился. Он просто рассмеялся и продолжил практиковаться.
Однако двое малышей, Ань Цзылин и Ань Цзычжан, были вытащены из кроватей их пятой сестрой и отведены во двор, чтобы сделать утреннюю зарядку с Цинь Шаою.
Конечно, эти два малыша практиковали лишь некоторые базовые техники совершенствования крови и ци.
В это время встали также Цинь Даорен и Цинь Ли.
С тех пор, как их дочери вышли замуж, дом никогда не был таким оживленным. Двое стариков сначала чувствовали себя немного неуютно, но они были очень счастливы.
Поприветствовав дочь, зятя и двух внуков, Цинь Даожэнь понюхал и выжидающе спросил Цинь Шаою: «Сынок, я чувствую этот запах. Ты приготовил мне какое-то лекарство или тофу с кровью волчьего демона?»
«Верно». Цинь Шаою кивнул: «Но на этот раз я приготовил не тофу «Monster Wolf Blood», а «Monster Blood Wang». Это новое блюдо, которое я узнал. И вкус, и эффект намного лучше, чем тофу «Monster Wolf Blood».
«Ладно, ладно, это здорово!»
Цинь Даорен улыбался и был очень счастлив.
Хотя для Цинь Шаою было приготовлено достаточно тофу из крови демона-волка и сока призрака, когда он отсутствовал, и он также поместил эти вещи в колодец для «охлаждения» в соответствии с инструкциями Цинь Шаою.
Но погода была жаркой, и через несколько дней тофу с кровью демона-волка и сок призрака более или менее испортились.
Не только снизился эффект, но и изменился вкус.
Особенно сок призрака, который и так кислый и вонючий. Теперь эта серия вкусов стала еще сильнее. Даже Цинь Даорен, у которого сильный вкус, не может его выдержать. Цинь Ли еще сильнее тошнит и рвет. Ей кажется, что даже вода, которую она пьет, имеет вонь.
Запах распространился по всему дому, заставив соседей прибежать и спросить, не разводят ли они дома свиней, что едва не заставило Цинь Даожэня взорваться от гнева.
Теперь, когда его сын вернулся, ему больше не придется есть эту свиную еду... ах, эту испорченную лечебную пищу.
Особенно, когда Цинь Шаою сказал, что приготовил ему лечебное блюдо, которое вкуснее и эффективнее, чем тофу «Кровь демонического волка», Цинь Даожэнь стал еще счастливее и предвкушающе терпеливее.
Спасибо: Shinra Warrior No. 811, книжному другу 20180614211214934, за награду~
Глава 279: Ловушки должны быть улучшены
Цинь Даорен был так счастлив, что сказал: «Если подумать, мне действительно приснилось, что вчера вечером ты приготовил для меня новую лечебную еду. И вкус этой лечебной еды был таким чудесным, что у меня во сне потекли слюнки. Теперь, когда я думаю об этом, я все еще чувствую этот аромат на своих губах и зубах».
Я вышла из главной комнаты, держа в руках мокрую подушку.
Взглянув на Цинь Даожэня, она фыркнула: «Ты пускал слюни не только во сне, но и наяву. Смотри, подушка вся мокрая изнутри и снаружи».
Старое лицо Цинь Даорена покраснело, и он прошептал: «Пожалуйста, сохраните мне лицо перед моей дочерью, зятем и внуком? К тому же, разве я один пускаю слюни? Разве вы тоже не пускали много слюней? Следы слюны в уголках вашего рта все еще видны...»
Цинь Ли бросил на него сердитый взгляд, и он быстро замолчал.
Подняв руку, чтобы вытереть уголок рта, Цинь Ли в замешательстве сказала: «Я давно не спала и пускаю слюни. Что случилось прошлой ночью?»
Не только она была в замешательстве, Ань Циньши и Ань Мутун тоже были озадачены.
Из-за них двоих у меня вчера вечером сильно текли слюни.
Они также мечтали о вкусной еде, которая источала манящий аромат, и именно этот аромат заставлял их пускать слюни.
Цинь Шаою, конечно же, знал, что они пускают слюни из-за Тринадцати специй.
Но он не мог этого объяснить, поэтому он только рассмеялся и сказал: «Я слышал, что слюнотечение во время сна чаще всего вызвано недостаточностью селезенки. Я попрошу Шан Даоняня выписать вам лекарство и приготовить лечебную пищу, чтобы восполнить запасы вашего организма».
Никто в этом не сомневался, и все сказали, что это хорошая идея.
Особенно отец и пятая сестра, которые с нетерпением ждали этого, потому что знали, что лечебная пища, которую готовит Цинь Шаою, не только эффективна, но и приятна на вкус.
Цинь Даорен вытянулся под карнизом и спросил Ань Мутуна, который только что вышел из комнаты: «Вы с Циншанем закончили убирать ловушки на стене двора?»
Ань Мутун взглянул на Цинь Шаою и покачал головой: «Нет, мы разбирали его до поздней ночи, а Шаою вернулся и сказал нам не разбирать его, сказав, что он переделает его так, чтобы ловушка больше никому не навредила».
Увидев, что Цинь Даожэнь смотрит на него, Цинь Шаою сказал: «Мир сейчас нехорош. Я установил эти ловушки не только для того, чтобы отпугивать воров, но и для того, чтобы отпугивать злых духов. Когда мы с тобой дома, они, конечно, бесполезны. Но когда мы идем в правительственное учреждение, а мама остается дома одна, эти ловушки могут обеспечить безопасность матери. Их нельзя демонтировать».
Это веская причина.
Именно из-за этого Цинь Даожэнь позволил Цинь Шаою устроить ловушку в своем доме.
Поэтому он нахмурился и сказал: «Тогда вам следует как можно скорее составить новые планы, чтобы родственники и друзья, которые приедут сюда в будущем, не пострадали от расставленных вами ловушек».
Цинь Шаою кивнул в знак согласия, но в душе он жаловался: «Боюсь, не так много найдется таких непослушных людей, как Сюэ Сяобао, которые заставят других пописать у стены двора...»
Если бы Сюэ Сяобао и Ань Цзычжань не помочились на стену прошлой ночью, ловушка на стене не сработала бы.
Однако эти ловушки необходимо менять.
После того, как они были активированы, Сюэ Циншань и Ань Циньши смогли спасти двух непослушных детей, не причинив им никакого вреда, что показывает, что этим ловушкам не хватает скорости активации.
Кроме того, когда Цинь Даожэнь разобрал ловушку, хотя это и привело в действие последующие цепные ловушки, он не получил серьезных травм.
И когда Сюэ Циншань и Ань Мутун разобрали ловушки, они вообще не пострадали. Это показывает, что сила этих ловушек недостаточна и ее нужно усилить!
По крайней мере, их следует заставлять истекать кровью каждый раз, когда они пытаются разобрать ловушки.
Подумав об этом, Цинь Шаою коснулся подбородка и серьезно сказал: «Мы должны его улучшить!»
«Да, мы должны это улучшить», — кивнул Цинь Даорен, очень довольный серьезным отношением сына.
Как раз в тот момент, когда Цинь Шаою раздумывал над тем, чтобы сменить ловушку, кто-то дернул его за край одежды.
Я посмотрел вниз и увидел, что это Ан Зилинг.
Цинь Шаою присел на корточки и спросил ее: «Что случилось, девочка? Что-то не так?»
Ан Зилинг сначала поклонился, а затем спросил: «Дядя, могу ли я научиться у тебя ставить ловушки?»
«Хочешь научиться ставить ловушки?» Цинь Шаою был ошеломлен и немного удивлен, услышав это.
Ан Зилинг кивнул, выглядя серьёзно.
«Девочка, зачем ты хочешь этому научиться?» Цинь Даорен под карнизом тоже был удивлен.
Все остальные девочки учатся рукоделию, но почему Ан Зилинг, как и ее мать, не любит красную одежду, но любит боевые искусства?
Говорят, что каков отец, таков и сын, но в случае с Ань Цзылин это было какова мать, такова и дочь?
Ан Зилинг объяснил: «Вчера вечером я видел, как мой дедушка попал в ряд ловушек. Если бы не помощь моего троюродного дяди, мой дедушка был бы серьезно ранен. Поэтому я думаю, что если ловушки хорошо и искусно расставлены, они не только могут застать врага врасплох, но и помочь слабым победить сильных, а немногим победить многих...»
Цинь Шаою не мог не поднять большой палец вверх, когда услышал это.
Она достойна быть моей племянницей, у нее хороший вкус!
Говорят, что племянники похожи на своих дядьев, и это правда.
Лицо Цинь Даорена выразило удивление и смущение.
Бросив на Цинь Шаою яростный взгляд, он жаждал вернуть себе достоинство и лицо дедушки перед внучкой, поэтому сказал: «Девочка, дедушка вчера вечером был не таким уж плохим парнем. Дедушка просто... гм... просто...»
Здесь он застрял.
Потому что он не смог придумать веской причины.
Вчера вечером он действительно попал в ловушку, и его внучка видела это собственными глазами.
Какие бы оправдания вы ни приводили, они неубедительны.
В конце концов, Ан Цзылин придумал ему причину: «Я знаю, дедушка, ты показываешь нам, чего не следует делать после срабатывания цепных ловушек, иначе это сработает еще больше ловушек и принесет больше вреда...»
Цинь Даорен поспешно съехал с холма на осле и сказал с неловкой улыбкой: «Да, это так. Ха-ха, ты действительно умён. Ты даже можешь угадать добрые намерения дедушки».
Ан Зилинг добавил: «Дедушка действительно потрясающий. Неудивительно, что он смог научить моего дядю. Я тоже хочу учиться у своего дяди. Это нормально, дедушка?»
Цинь Даорен был польщен своей внучкой и чувствовал себя очень комфортно. Естественно, он не отказывал ей в просьбе. Он сказал с улыбкой: «Конечно, если он не посмеет меня учить, я его побью».
Цинь Шаою посмотрел на Ань Цзылина с ноткой удивления в глазах.
Хотя он знал, что Сяо Я очень умна, он никогда не думал, что она настолько умна, что сможет помочь взрослым выбраться из беды.
Посмотрите на Ань Цзылина, а затем на Сюэ Сяобао.
Они примерно одного возраста, почему такая большая разница?
Цинь Шаою покачал головой и вздохнул про себя.
В это время Ань Цзилинг посмотрел на него и с нетерпением спросил: «Дядя, ты можешь меня научить?»
«Ты, маленькая девочка, пытаешься изучить все мои особые навыки?»
Цинь Шаою улыбнулся, протянул руку, погладил Ань Цзылина по голове, кивнул и сказал: «Хорошо, я тебя научу. Надеюсь, ты сможешь хорошо учиться и в будущем превзойдёшь моего дядю».
«Спасибо, дядя. Вы такой милый».
Ань Цзилинг счастливо улыбнулся, и его глаза приобрели форму полумесяцев, что выглядело очень мило.
Ее младший брат Ан Зизхан, стоявший рядом с ней, выглядел озадаченным, не понимая, почему его сестра так счастлива.
Это дополнительный курс. Разве мне не должно быть грустно?
[Я не знаю, что я ел вчера... Я весь день бегал в туалет... Я почти выбился из сил... так ужасно]
Спасибо: Brave Armor, Hellcat за награду~
Уведомление о главе 280, написанное Чжу Сюцаем
Я ем монстров в Бюро по подавлению демонов, Глава 279: Уведомление, написанное Чжу Сюцаем Хотя Цинь Шаою согласился научить Ань Цзылина расставлять ловушки, он не сразу приступил к занятиям.
Потому что Ан Зилинг — полный профан в вопросах ловушек.
Цинь Шаою планировал пойти в библиотеку, когда пойдет сегодня на работу, чтобы найти вводную книгу о ловушках и принести ее Ань Цзылину для прочтения.
После того, как эта девочка освоит некоторые основные методы изготовления ловушек, я научу ее более продвинутому содержанию и практическому опыту.
В конце концов, знания Цинь Шаою о ловушках полностью ориентированы на практику. Хотя он понимает часть теоретического содержания, его объяснения определенно не столь подробны и основательны, как профессиональные книги в библиотеке.
Кроме того, была еще одна причина, по которой занятие не началось немедленно. Цинь Даорен пошел на кухню и увидел, что рагу из демонической крови еще не достали из горшка. Он повернулся и спросил Цинь Шаою, когда будет готова эта лечебная еда и когда он сможет ее съесть.
Видя, что Цинь Даожэнь настолько нетерпелив, что глотает слюну во время разговора, Цинь Шаою мог только сдержать смех и последовать за ним на кухню.
Проверив состояние супа из демонической крови, Цинь Шаою сказал: «Он готов. Принеси миску и вынь его».
«Привет», — Цинь Даорен кивнул, достал из шкафа большую миску и нашел кастрюлю и ложку.
Цинь Шаою воспользовался его невнимательностью и насыпал в горшок тринадцать специй.
Я не осмелился посыпать слишком много, опасаясь, что эффект сразу усилится, и Цинь Даожэнь переусердствует, и у него пойдет кровь из носа.
«Как вкусно пахнет», — Цинь Даорен зачерпнул суп из крови демона, причмокивая слюной.
Невозможно не сосать, иначе начнет течь слюна.
В то же время он был немного озадачен и прошептал: «Странно, почему мне кажется, что я уже где-то чувствовал этот аромат?»
Цинь Шаою изо всех сил старался не рассмеяться в голос.
Где вы его учуяли? Во сне, конечно.
После того, как Цинь Даорен зачерпнул полную миску супа из крови демона, он налил себе большую миску призрачного сока.
Он не спешил есть суп из крови демона, но сначала с удовольствием отпил глоток призрачного сока, выдохнул с удовлетворением и вздохнул: «Этот суп действительно должен быть свежим, чтобы быть вкусным».
Он был так счастлив, что не заметил, как в дверях кухни на него с выражением потрясения и восхищения смотрела Ань Зизхань.
Зизхан пришел сюда, почувствовав аромат тринадцати специй.
В результате, как только я прибыл сюда, я увидел, как Цинь Даорен наливает в миску призрачный сок, и почувствовал неповторимый запах призрачного сока.
Юный ум Ань Зижана был глубоко потрясен: «Мой дедушка действительно осмелился выпить пойло? Нет... он не только осмелился его выпить, он еще и любил его пить».
Однажды в школе одноклассник похвастался ему, что его брат осмелился есть дерьмо.
Ан Зижан понятия не имел, осмелился ли брат этого одноклассника на самом деле есть дерьмо.
Но его дед действительно осмелился выпить пойло!
В будущем в школе он сможет использовать этот материал, чтобы соревноваться с одноклассниками.
Если кто-то из одноклассников ему не верил, он приводил его в дом моего деда и заставлял его выпить миску помоев у него на глазах.
Но с этого момента я больше не могу позволить дедушке меня целовать, ведь рот дедушки сделан из помоев...
Цинь Даорен не знал, что употребление сока призрака оставит глубокий след в детских воспоминаниях его драгоценного внука.
В этот момент он пил сок призрака и закусывал вином из крови демона, и вдруг почувствовал, что его жизнь стала полной.
Цинь Шаою подогрел чашку чая, съел несколько жареных призрачных лепешек, затем попрощался с родителями и второй сестрой и отправился в Бюро по подавлению демонов.
Хотя дело о краже карт было раскрыто, оставалось еще много нерешенных вопросов, а он не мог взять отпуск.
Не говоря уже о том, что ему также пришлось найти для Ань Цилинга вводную книгу о ловушках.
Цинь Даореню также пришлось пойти в правительственный офис по работе, и Ань Мутун планировал пойти туда вместе с ним, чтобы встретиться с префектом и наладить отношения.
Цинь Шаою не стал дожидаться их двоих и вышел первым.
Дойдя до угла улицы, он увидел множество людей, собравшихся на обочине дороги.
Присмотревшись, я увидел, что эти люди собрались перед доской объявлений.
Поскольку на доске объявлений висело большое новое объявление, было трудно не обратить на него внимания.
Однако большинство соседей неграмотны или знают очень мало слов и не в состоянии прочитать объявление целиком.
Итак, центром внимания толпы стал худой мужчина средних лет в залатанной синей рубашке.
Собравшиеся здесь люди спросили его:
«Господин Конг, что говорится в этом уведомлении?»
«Сейчас еще так рано утром, а вы разместили такое большое объявление. Это должно быть очень важно. Брат Ицзи, вы знаете много слов. Пожалуйста, прочтите его нам».
«Я видел, что человек, который разместил объявление, был ночным сторожем. Может ли это быть связано с убийством ночного сторожа два дня назад?»
«Что это за убийство? Это чушь. Я слышал от людей, знакомых с этим делом, что это убийство из-за денег!»
Выслушав слова этих людей, Цинь Шаою счёл мудрым решением попросить Чжу Сюцая опубликовать объявление и развесить его по всему городу.
В противном случае, кто знает, во что превратятся эти слухи.
В конце концов, не только господин Чжу будет убит, но и репутация и престиж Бюро по борьбе с демонами города Лочэн также будут сильно затронуты и значительно снизятся.
Г-н Конг не стал хранить тайну, когда соседи спросили его об этом.
Сначала он прищурился, наклонился и окинул общим взглядом содержание уведомления, затем несколько раз покачал головой: «Человек, написавший это уведомление, действительно слишком беден. Все уведомление крайне вульгарно, формулировки и структура предложений совсем не изысканны, и нет ни одной цитаты из классики. Посмотрите на это слово, его можно написать разными способами, но в уведомлении используется только один способ...»
Г-н Конг покачал головой и наговорил кучу глупостей.
Соседи были недовольны и сказали: «Господин Конг, прекратите говорить о вещах, которых мы не понимаем, и прочитайте, что написано в объявлении».
Некоторые даже угрожали: «Господин Конг, если вы не прочитаете уведомление, я верну вам деньги, которые вы заплатили за вино!»
«Не волнуйся, я сейчас прочту, сейчас прочту».
Г-н Кун вздохнул, чувствуя, что никто не признал его талант.
Покачав головой, он начал читать содержание уведомления.
В этот момент Цинь Шаою также закончил читать записку, написанную Чжу Сюцаем.
Честно говоря, рецензия, написанная Чжу Сюцаем, не раскрывает его литературного таланта.
Потому что он знал, что уведомление было написано для простых людей. Если бы он действительно цитировал классиков и использовал незнакомые слова и фразы, даже если бы кто-то вроде г-на Конга помог прочитать уведомление, простые люди не поняли бы его содержание.
Поэтому он написал все уведомление простым и понятным языком.
В то же время он не только ясно описал причину, процесс, результат и т. д. дела, но и написал о перипетиях, напряжении и кульминации. В конце он сублимировал тему, восхваляя ночных сторожей Бюро демонов города Лочэн за их упорный труд, бесстрашие перед демонами и защиту безопасности людей своим энтузиазмом и кровью.
Чжу Сюцай, который часто ходил в императорский двор послушать истории, очевидно, знал, какой контент будет популярен среди простых людей и будет передаваться из уст в уста.
Конечно, Чжу Сюцай также включил в это уведомление некоторые частные товары.
Он написал историю о себе и Сян Пяопяо так, как будто это была история талантливого мужчины и прекрасной женщины.
Он сказал, что его талант и гениальность заставили Сян Пяопяо влюбиться в него, и она даже хотела начать жизнь с чистого листа и прекратить совершать преступления, только чтобы провести остаток своей жизни с ним.
К сожалению, хотя Сян Пяо Пяо и изменила свои пути, злой дух не отпустил ее и приговорил к смерти. Прекрасная женщина была обезглавлена, а ее тело разделено.
Прочитав объявление, Цинь Шаою не мог не покачать головой и не рассмеяться: «Какой великий ученый Чжу, он действительно смеет льстить себе, говоря, что Сян Пяопяо восхищается его талантом? Я думаю, это больше похоже на богатство».
Однако Чжу Сюцай все же не осмелился слишком преувеличить, по крайней мере, он не сказал, что Сян Пяопяо была очарована его красотой.
Хотя Чжу Сюцай добавил в это уведомление немного юмористического содержания.
Но знаете что, соседям явно нравится смотреть на это.
Даже прослушав, как г-н Кун зачитал содержание объявления, они заполнили свои умы множеством информации, которая не была написана в объявлении, например, насколько талантлив г-н Чжу и как Сян Пяопяо влюбилась в него с первого взгляда.
Эти материалы по своей сути являются крайне сплетнями, и они в некоторой степени помогли распространить правду о деле.
По крайней мере, теперь никто не говорит, что смерть Сян Бяопяо была вызвана убийством ночного сторожа из-за денег или убийством из-за любви.
7017k