9. Секунды до рассвета.
А солнце всё так же светило. И пустовала заросшая могилка.
Письмо номер одиннадцать.
Я...
За что? Я разрываюсь изнутри, а хрипы выдавливаются из ослабленного горла. Ох, Раф, я... За что?
ЭЛЬ, Я ПРОСТО ХОТЕЛА НЕМНОЖКО ДУРИ. Пришла к Майку, а он... Боже, почему я плачу?
Раф... Майк... Он... Изнасиловал меня.
Его маленький отросток недавно побывал во мне. Я... Я не знаю, как так вышло, Раф!
Мы сидели на диване, он щекотал меня, я закуривалась и смеялась. Потом всё переросло в невинные поцелуи! Правда, я хотела уже уходить, схватила свою ветровку, шутливо пихнула Майки в плечо... А этот долбоеб вдруг суматошно задышал, навалился на меня, а потом.... РАФ, Я НЕ ПОНИМАЮ! РАЗВЕ Я ЗАСЛУЖИЛА ЭТО? Я думала, что он мой друг. Что он единственный хороший человек рядом со мной. А он просто мужик с хуем, который считал себя всего лишь моим наркодилером.
Я так дрожу. Вся в поту, сижу на кровати и сжимаю пластиковый нож из под трюфельного торта. Смешно. Выгляжу, как в дешевом британском триллере, где вместо крови используют кетчуп. Не знаю откуда во мне силы писать это.
Я правда... Правда думаю, что хочу умереть. Мне незачем жить. Я не хочу так больше.
Вдруг Майк придет за мной? И повторит это же? Его ничего не останавливает, в целом. Мама ничего не сделает. Она сказала, что я маленькая беспринципная шлюха с огромными зрачками. И что ей теперь плевать на меня, что она во мне абсолютно разочаровалась, что она не понимает во что я превратилась. Я думаю, она хочет, чтобы я свалила побыстрее. Ей больно смотреть на меня, она часто плачет в ванной, включая при это воду. Будто эта дура не знает, что у нас за хрень с звукоизоляцией.
Моего мопса отдали в другую семью. Я не могу за ним ухаживать, я вообще ничего уже не могу. Разлагающийся труп, а не молодая девушка. Иду по улице, а в меня все знакомые пальцем тыкают!
"Вот эта вот... Её мать хочет уже в психушку сдать. Наркоманка, алкоголичка и безработная. А даже не верится, что мы с ней когда-то гуляли. Веселая была такая, а сейчас... Ассоциальный тип жизни, что ещё сказать. Я её побаиваюсь, совсем неадекватная стала."
Это я цитирую нашу общую знакомую Дори. Она тупая, как пробка, а что-то пиздит обо мне. Все знают, что она шлюха. Даже этот ботаник Ричард ей присунул. А потом наверянка прочитал лекцию по биологии. Шлюха...
Я хотела подойти и ударить за такую поеботу, но только плюнула ей под ноги и поздоровалась. Дори зашипела и отошла на несколько шагов.
Но мне было плевать!
У меня ведь был Майк. Майк, который целовал меня в костяшки пальцев, таскал на плечах, устраивал мини-солнечные ванны, всегда оставлял немного наркотиков.
Рядом с ним было круто быть обдолбанной. Я была счастлива.
И честно, может быть, если бы он проявил в тот момент больше заботы, нежности, подготовился бы... Я могла переспать с ним.
Но он решил взять меня силой, разрушить последние кусочки моего счастья.
У меня теперь нет никого, кроме тебя. Наших писем. Нашего Парижа.
Раф, я хочу приехать к тебе. Либо это, либо смерть. У меня нет больше вариантов. Что думаешь? Ах, и, кстати, денег у меня тоже нет. Отправишь на билет?
О, пришла мама. Сейчас удивится, что я дома, скажет, что вся квартира пахнет лекарствами (из-за моих наркотиков, естественно), хлопнет дверью и попросит никогда её не тревожить.
У меня отросли корни, придется одолжить немного с её кошелька, поэтому было бы неплохо, если бы она заперлась у себя в комнате.
Раф...
Я так скучаю по своей собаке. По летним облакам, сладкой газировке и нашим поцелуям. По рэпу. Этому дурацкому рэпу под который мы с тобой танцевали медляк. Лил дождь, а я сказала, что это кадр из настоящей мелодрамы. Нашу мелодраму бы снимали в Париже. И она бы была жутко дорогой, как фильмы Марвэл.
А я была бы в белом кружевном платье.
Рафаэль, я так скучаю по беззаботности последних классов, по детству, по переспективам сладкого, как фруктовая карамелька, будущего.
Скучаю по подготовке к экзаменам, которые я с треском завалила. Скучаю по трезвой жизни, когда выпиваешь только в пятницу, после загруженной недели. Выпиваешь с друзьями, ради удовольствия, а не привычки! По ритму жизни скучаю, по делам и встречам.
По своему ежедневнику. Я его украшала наклейками с пони. Дура! Счастливая тупая дура, которая не умела ценить то, что ей преподносила жизнь. Я перечитывала этот "ежедневник" на днях. Сколько шансов у меня было. Сколько всего самого лучшего. И сколько я упустила.
И я же никогда не исправлюсь.
Потому что я со стремительной скоростью качусь в пропасть.
Теперь я не улыбаюсь. Совсем. А зачем?
Раф, кажется, меня берет озноб. Раф, кажется, я стала настоящей наркоманкой.
Вымученная улыбка для последнего лучика в моей жизни. Для тебя, Раф!