7. Ночь.
Когда вдруг спросили... Где её друзья, товарищи, молодой человек? Вокруг стало совсем тихо. Да, она, вероятно, была очень одинока.
Письмо номер девять.
Раф, приветик! Я пришла с вечеринки, почти не пьяная, но такая веселая! Маркус подвез меня до дома, мы мило поболтали. Не думай, ничего лишнего, он мне как старший братик. Старший братик с пакетиком травки в кармане, хи-хи.
Рафаэль. Раф. Рафа. Эль. Заяц, котенок или волк? Я полюблю тебя любым. И наш с тобой Париж тоже. Я решила, обычный Париж нам не подходит! Давай создадим свой? Мой. Наш.
Раф, помнишь, что я тебе писала о веселье?...
А куда ты деваешь мои письма? Складываешь в стопочку? Я твои письма расклеиваю на своей стене над кроватью. Рядом с фотографиями розоволосых девушек и мыльных пузырьков.
Знаешь, чтобы со мной не случилось... Запомни меня той, которую ты любил.
Я не намекаю ни на что-то отвратительное, просто маленькое предупреждение, можешь не обращать внимания и бежать своими обворожительными глазами дальше по строкам.
Ах, как я хочу поблагодарить тебя, солнце. Если бы не ты - меня бы уже сто процентов нашли в ванной с изрезанными вдоль руками. Я бы наглоталась волшебных пилюлей и лежала скрестив руки. Может, хлебнула бы цианида...
Почему я так спокойно пишу об этом? Не знаю.
Я так поменялась. От того оптимистического сгустка энерегии, которого ты тискал за щечки год назад, от него же буквально не осталось ничего.
Мои бывшие одноклассницы теперь учатся в универе. Снисходительно махают своими наманикюренными пальчиками цвета коралла, театрально подымают огромные гусеницы, вместо нормальных ресниц, ходят со своими маленькими чёрными сумками... Как в эту бздюльку вообще что-то помещается, а?
Эти ящерицы городских мегаполисов пригласили меня недавно в суши-бар. И, предаставь себе, Раф, я ела одна.
Зачем ходить в суши-бар, если: "Ох, я и Сара поправились на два килограмма. Мы на яблочной диете!" Да какие два килограмма, у вас кости торчат!!!
Меня чуть не разорвало на месте, но я тактично запихивилась Филадельфией.
Раф, кстати... А я ведь тоже поправилась. Не знаю, может эти клуши и мне в голову что-то вложили непотребное. Но я прохожу мимо зеркала и чуть не рву.
Так противно есть. Особенно, вспомнив их глаза, когда я запивала свой "ужин" пепси-колой.
Глаза Ирин! Помнишь её? На уроках спорта у неё задница от целлюлита тряслась. А сейчас две палки, как те, которыми я суши уминала. Но жопа классная стала. Серцевидной формы, талия четкая ещё. Ирин просто стала идеальной, пока я тосковала! Тосковала и жрала тоннами фисташковое мороженое.
Ты точно бросишь меня. Увидишь этого тюленя (меня) и убежишь в ужасе.
А я брошусь со своего айсберга к тебе! Но потерплю поражение. Что со мной происходит? Почему я имею наглость писать тебе это? Фу, никогда с ними больше не встречусь. Напыщенные курицы постоянно обсуждали неизвестных мне парней с каких-то курсов.
Мне так горестно сейчас, я не могу уткнуться в твоё плечо, только пишу эти письма.
Да к чёрту всё! Я несамостояльное дерьмишко, могу прожигать жизнь, как захочу. Звоню Майку, милый. Пусть вернется, заберет меня с этого гадюшника. И ты там развлекайся, солнце.
Кстати, Майк называет меня клубничкой.
Навеки твоя Я.