Бал

Громкий звук выстрела долетел до слуха Судьи заставив того резко развернуться на каблуках и увидеть самую неприятную ситуацию за весь вечер. "Ну как же без этого? Как же без Смерти? Неужели так необходимо было этому Сыну шлюхи за напоминание о его происхождении застрелить Глупца? До чего же банально, до чего же скучно." Судья недовольно расталкивая толпу зевак направился к остывающему телу. Чья то рука украдкой протянула конверт. Не хотелось ему брать этот конверт. Это означало бы о подписании немого договора. Машинально все же приняв злополучную сделку, проклиная небеса на все лады он наконец дошел до Жертвы. Над Жертвой стоял Сектант, что то было в нем, как будто он отстранен от мира. "Может этот глупец даже не осознать, что дух уже давно покинул тело, или он и не считает его мертвым? Мало ли во что верят эти фанатики."
Весь в грязи и напитках, поддерживаемый дружками, держа в руке необыкновенно большой револьвер, стоял Садист, зловонию изходившему от него позавидовали бы и демоны разложения. К куску мяса, служившему очередной жертве пристанищем для души, уже спешили уборщики дабы как можно скорее избавить свидетелей от этого зрелища, а за одно и от улик. "Нет тела, нет проблемы." Контроль над ситуацией постепенно ускользал от Судьи, нужно было предпринимать меры.
Судья подошел к виновнику и смачно ударил его в челюсть. Удар был не сильным, однако его хватило. Оболочка упала на пол, а разум пал в беспамятство.
-Заберите этого джентльмена и отправьте домой,-краткость и эффектность этого поступка дал ожидаемый результат, ни кто и шевельнуться не смел.
Подбежали лакеи и увели Садиста в известном направлении. Сзади подошел Священник, которому данная ситуация без сомнений доставляла истиное веселье.
-Вот ведь Глупец, ответить такому великому человеку, этому прекрасному сыну своих родителей,-да и Церквушка находится во владениях Тяти- подумайте только, сказать что не станет лизать ему задницу, сказать что он может засунуть эту пукалку себе в пизду и идти дальше плясать на хую своего папани.
-Эти сведения были столь необходимы для меня?-раздражоно вопросил хозяин дома.
-Конечно! Это же немыслимо. Если бы этот Глупец остался в живых, вам бы стоило его добить за такие слова.-Священник неожиданно разразился хриплым кашлем. Огромный, кровавый комок вырвался из его пасти. Кто-то тут же скрыл от его любопытных глаз.
-Что с вами?-каменным голосом спросил Судья.
-Кхх... Кхх... Схххх... Кхх... ниче-г-г-г-о, уже все пр-прошло.
-Да? Ну и славно.-развернувшись он обратился ко всем-Что же вы? Веселитесь!
Все возвращалось на круги своя. И лишь одноу сей случай сумел поразить. Девушка была шокирована реалиями этого мира. Ее поражало даже не сам Смерть, сколько то значение закладываемойе в него. Грубая рука щлепнула ее по заду и стала пробираться под юбку. Девушка пыталась вырваться, она знала чья это рука, рука новоиспеченой "любви всей ее жизни". Поговаривали что Ганибал получил свое прозвище вовсе не из за характера, она же знала это точно. Подобно гиене в голодный год, он поедал сырое мясо и пил густую кровь случайных жертв. А сейчас он скручивал ее, кусал вгрызаясь в нежную кожу, кудрявая прядь волос растрепавшись закрывала лицо. А толпа гоготала, радовалась зрелищу. Раздвигая плавными и быстрыми движениями толпу, приближался Сектант в старомодном фраке напоминающем мундир. Он шел, и окружающие расступались перед ним как будто не замечая этого. Ганибал уже приспустил брюки и не очень метко пытался порисунуть хер. Белая перчатка ухватилась за него, уведя от жертвы.
-И в похоти своей рухнешь в грех, как в грязь, как в бездну в которой сам Бес и прихвостни его будут упиваться страданиями твоими, как ты упивался кровью жертв чревоугодия твоего, да будет кара Господня направлена в руку мою, ибо рука моя-длань Отца нашего, да свершиться же суд над тобой, а дух твой поглатит Тартар.
И Сектант отпустил его. Взгляд Ганибала стал подобно туману болота его души, а тело обессилило и упало на мрамор. Толпа брызгая слюнями и истошно вопя, не отдавала себе отчета о абсурдности происходящего. Священник попытался занять столь желаемое место меж ног Девушки. В этот раз она сама смогла ударить ногой в огромное брюхо этого "любителя молоденьких и даже очень"
Сектант плавно увел ее от толпы. Золотая маска сверкала серебряными глазами, из под капюшона виднелась улыбка. Улыбка, единственная настоящая улыбка была устремлена к ней, облегчение от чего то настоящего успокаивало.
-Нужно завершить одно дело.
-Позволь лишь один вопрос!
-Конечно.
-Почему ты не убил?
-Лишь живые могут убивать живых.