Глава 3
Это был их последний такой разговор, потому что к вечеру Кире стало хуже. Все хуже и хуже... Каждый день Дил оставлял ее дома и уходил "работать". Теперь он грабил уже всех, без разбора, потому что самолечение, на котором настаивала Кира, обходилось довольно дорого. Вечером парень садился на пол около дивана и аккуратно клал холодную, полупрозрачную руку на свою большую и горячую. Периодически девушка
больно сжимала его кисть, но при этом сохраняла внешнее спокойствие. Это была не та боль. Это вообще была не боль, а, скорее, слабая пародия на нее. Они почти не разговаривали. Как раз оригинал был у Киры. Изнутри ее разрывало на части, поражало каждую клеточку в организме. Девушка никогда в жизни не могла представить, что боль имеет столько разновидностей. Кира пустыми глазами смотрела на Дила и заставляла себя терпеть. Несчастный готов был сидеть около нее сутками, неделями, но она не позволяла. Лейкемия постепенно объединилась с бесконечной депрессией, которая приковывала обреченную к дивану и отбивала желание жить. Но ее жизнь была важна для Дила, поэтому она заставляла себя вставать и варить ему кофе утром. Бывало, собравшись с силами, Кира обнимала его сзади за шею, и они просто сидели так часами. Тогда становилось уже непонятно, кто испытывает большую боль.
- Кира, завтра наступит лето.
- Так скоро...
- Завтра вечером мы пойдем в парк, я куплю тебе сахарной ваты и нарву ромашек. Давай просто вернемся назад и начнем сначала, как раньше. Хотя бы один день.
- Завтра будет завтра.
Внезапный прилив теплых воспоминаний заставил девушку забыть про боль и встать. Она скрылась в ванной, подав Дилу знак, что с ней все в порядке. Через 20 минут в комнату вошла прежняя Кира.
- Я не хочу завтра. Хочу сейчас, хочу ромашек и сахарной ваты, хочу, хочу, хочу - по-детски канючила девушка. Дил наспех накинул куртку, не предоставляя депрессии возможности снова поглотить его подругу.