Нечеловеческий приём

Джилл.

Звук выстрела. Вскрикнула и резко открыла глаза. Нет, я по-прежнему в этих стенах. В палату вошла пожилая санитарка и всучила мне полотенце. В душ. Утренние процедуры были для всех, но я была исключением. Меня провожали в сектор только после того, как все помоются и уйдут. Душ принимала сама, самостоятельно, но в этот раз перевязанная рука являлась помехой. Мне, похоже, подослали эту женщину в помощь. Мылась я только дорогими шампунями, аромат которых всей душой презирала - шоколад и фрезия. Он любит этот запах и требует его обязательного присутствия.

Санитарка уложила мне волосы и усадила за косметичку. В зеркальце отражалось хмурое лицо. Косметика для меня совершенно иной мир, мною плохо исследованный, чуждый и никчёмный. Но он приучал к этому, заставлял понять этот космос ненужной мне красоты. 

- Не хочу,- буркнула и брезгливо отмахнула косметичку. Ведь это всё для него, для этого чудовища, которого ненавижу всем своим нутром и каждой клеточкой тела.

- Живей,- женщина раздражённо толкнула меня в плечо.- Велено, чтобы выполнила. На твоём бы месте радовалась, что тебе сохраняют человеческий вид.

Шли бы вы!

Дверь душевого отсека скрипнула и холодная волна паники побежала по коже.

- Молли, вы можете идти, - мой мучитель властно смотрел на нас.

Санитарка прытко схватила мокрое полотенце и мою несвежую больничную рубашку и в три прыжка испарилась. Она знает его маленький секрет и ждать от неё помощи не имело смысла. 

Мы снова одни, смотрим друг на друга. Сверлила его взглядом. Он красив, но какая-то чёрная и жестокая красота. Даже в эти секунды его лицо расслабленое спокойствием, сжимало в страхе мою грудную клетку.

- Уроки макияжа всё так же сложны для тебя, - сокрушённо покачал головой он и прошествовал ко мне, сел на скамейку, взяв косметичку в руки.- У тебя очень красивое лицо, Джилл, но шрамы... Их надо замазать, скрыть как-то. Понимаешь? Я хочу любоваться тобой. Ты должна быть красивой для меня, - он выудил тональный крем и выдавил его прямо мне на лицо, пуская реки маскировочной эмульсии. Аккуратно взял за подбородок и принялся растирать тон по моему лицу. Сердце отстукивало животную ненависть. Порылся в косметике и нашёл красную помаду, выкрутил и снова пленил за лицо. Прицелился на губы, но их жуткая дрожь ему мешала. После двух его неудачных попыток получила жестокий удар по ним.

- Угомони их!

Рефлекторно спрятала лицо в ладони, но он отодрал их, за что получила ещё и оплеуху. Снова поймал за челюсть, но, увидев теперь разбитую губу, в досаде отбросил помаду.

- Ну вот что ты натворила?!- он вытер ладонью кровь и показал мне.- Все испортила, идиотка!

Перехватил меня за волосы и приблизил к себе. Глубоко вдохнул, наслаждаясь. Поцеловал в лоб.

- Шоколад - афродизиак,- изрёк он и его грубая рука, тут же смягчившись, начала гладить мои волосы, после перешла на груди, отвратительно сминая их.

Я вытянула руки вперёд перед собой, инерцией обороняя своё тело.

- Не трогай меня, сволочь,- героически процедила, отчётливо осознавая, что за этим последует.

Он усмехнулся, отстранился. Одна, две секунды и его лицо свирипеет. Мучитель хватает меня за затылок и вбивает щекой в кафельный пол.

Гул, образовавшийся в голове, утопил моё восприятие реальности, но, когда всё восстановилось, почувствовала, как он разбинтовывает раненную руку. Лишь в последнюю секунду поняла, что он хочет сделать. Обмотал своеобразную верёвку вокруг моей шеи и начал душить. Только инстинкты самосохранения помогли мне успеть сунуть в петлю пальцы для борьбы. Крик о помощи утонул в гортани.

Так, закрепив бинты в петлю мужчина протащил меня по кафелю душевой и, перекинув своеобразную петлю через трубы, повесил над полом. Большие пальцы на ногах едва касались поверхности, чтобы отсрочит мою кончину. Но я почему-то боролась, дёргалась, брыкалась, пыталась высунуть голову из петли, а мой мучитель усмехался и наблюдал за мной. Затем слегка подтолкнул моё и без того неустойчивое тело, раскачивая.

Сколько шла борьба за жизнь, я не могла знать, но и в этот раз победа снова была за ним. Сознание начало испаряться, сменяясь стуком в висках и венах.

Очнулась от его жестоких шлепков по щекам. Лежала уже на полу по-прежнему с петлёй на шее. Он приподнял меня за одежду ближе к своему лицу.

- Понравилось? Может ещё?- резко рванул меня с пола и толкнул к скамье.- Приведи себя живо в порядок, дрянь! 

Презрительно оглядел меня, а потом вальяжно проследовал к выходу.

Я уткнулась лицом в скамейку и издала яростный грудной крик. Посмотрела перед собой. Зеркальце. Взяла его в руку и взглянула на своё отражение. Красивой для него? Злость охватила, прожигая до кончиков волос. Ударила предмет об угол скамьи, разбив вдребезги, выудила самый крупный осколок. Солнечный зайчик сверкнул мне в глаза.

Его поцелуй на лбу омертвлял ткани моего тела, словно отравлял своим ядом. Резким движением вонзила осколок в лоб и жестоко проехалась по этому поражённому месту, пуская по лицу струйки солоноватой вязкой жидкости. Удовлетворённая бросила окровавленный осколок на пол и снова легла на скамью, в ожидании санитарки.

Чувство злорадства облегчило ком в груди и я закрыла глаза, улыбаясь себе.

Кастер.

Так как сегодня дежурство в ночь, то моя смена начиналась со второй половины дня, поэтому всё своё время до работы продолжал пытаться узнать хоть что-то о Джилл Кэйтор.

Распросы довели моего дядю до белого каления, но я всё же узнал, что родители девушки были жуткими пьяницами, наплевавшими на дочь. В возрасте шестнадцати лет она пропала, по слухам соседей. Девушку не искали и в розыск заявления никто не подавал. Тело пропавшей нашли случайно через год в реке. Родители мгновенно опознали своего ребёнка и похоронили. Потом "убитые горем" мать и отец неожиданно купили себе дом в хорошем жилом районе и уехали. Через год дом так же неожиданно сгорел из-за банальной сигареты в кровати, оставленой по-пьяни кем-то из них. В результате, оба погибли.

Все это, казалось бы, правдоподобно, если бы я вчера не разговаривал с Джилл Кэйтор лично. Ошибка? Вполне. Но тогда не может же она торчать здесь с шестнадцати лет! Задай ей все эти вопросы, и она отстраниться от меня навек, так как чего-то или кого-то дико боится. Нельзя, не сейчас!

Робертс, по ходу, тоже что-то знает, но молчит, по своим причинам. Будь моя воля, тряхнул бы весь этот дурдом, не кривя душой. Наконец, не в состоянии объяснить себе все эти противоречия, собрался на работу.

У самого выхода вспомнил о книге, что обещал Джилл. Следовательно, нужен книжный магазин. Ладно, успею. Через два часа уже переодевался в гардеробной персонала.

- Эгей, Кас!- услышал за спиной радостный голос Алекса. - Как жизнь?

Я улыбнулся и приобнял его в ответ.

- Отлично. Как у тебя выходные?

- Болел,- он озорно подмигнул.

- А мне досталось от Робертс за опоздание,- опустил инцидент с Джилл.

- Привет, ребята, - Кэйт устало села на скамейку и сняла халат, испачканный рвотной массой.

- Ты вижу весело живёшь?- хихикнул Уилис и испорченная роба подруги полетела в него. - Эй! Аккуратней...

- Жизнь и вправду мне в радость,- брезгливо процедила она и понюхала футболку. - Чёрт, придётся в душ.

Я, сочувствуя, смотрел на неё, одевая свою форму.

- Ого, Майерс!- Алекс снова противно ржал. - С таким-то торсом и работать здесь?! - он направился к выходу. - Кейт, не тушуйся, - и вышел.

- Придурок,- злобно констатировала девушка.

- Да уж, есть что-то,- улыбнулся ей. 

- Нашёл чем заняться в обед?- вдруг спросила она.

-Что?

Кейт кивнула на книгу у меня в руке:

-Зря, времени на это у тебя не будет.

- Она не мне.

Брит удивлённо повела бровью:

-Кому?

- Я принёс её для Джилл. Обещал.

- Сдружились?- подруга с укором смотрела на меня. - Кас, они не могут быть нашими друзьями, они, в первую очередь, наши пациенты.

- Я знаю, Кейт. Позволь мне это самому решать.

- Хорошо,- она кивнула. - Только, боюсь, сегодня она не сможет её почитать.

- Почему? - тут же насторожился.

- Она изрезала куском зеркала себе весь лоб сегодня.

- Не может быть, ты уверена?

- Кас, у неё императивные галлюцинации! Ты знаешь, что это. 

- Да, знаю и поэтому не верю. Пару дней назад, помнится, ты начала думать, как я.

- Я теперь вообще не хочу об этом думать, - буркнула в ответ.

- Откуда у неё взялось зеркало? - Брит растеряно умолкла. - Где это произошло?- внутри меня закипело. Я не верил в сумасшествие Джилл, но каждый раз все хотят убедить меня в обратном.

- Наш Всея с нянечкой нашли девушку в душевой. Она разбинтовала руку и бинтами, похоже, пыталась себя задушить. Странгуляционная борозда на шее, прямое доказательство.

- Странгуляционную борозду не так просто получить самостоятельно. След остаётся только либо через удавление извне, либо через повешенье. Это тебе любой судмедэксперт расскажет. Кто псих? Она или мы? Джилл была в душевой одна?- этот факт меня поражал до глубины души.

- Нет, с ней была Молли - та самая нянечка. Она вышла на секунду. Когда вернулась пациентка лежала  на скамье. Бинты и окровавленные осколки разбитого зеркала были на полу.

- Ясно. Всё-таки, откуда зеркало?

- Робертс разрешает ей ухаживать за собой, сохранять свою женственность. Ты же видел её? Видел сколько на ней шрамов?

- Бред, просто смешной бред,- я замаячил по раздевалке.

- Мне нет смысла врать тут сидеть,- обиделась Кейт.

- Нет, нет, я не о тебе,- спохватился. - Просто всё это невероятно. Бля... не понятно!

- Что невероятно-непонятно?! Кастер, ты, похоже, придумал себе детектив и притворяешь его в жизнь! Джилл - стандартная пациентка, нуждающаяся в лечении и присмотре. Тебе надо это уже уяснить и принять!

- Что ж начну прямо сейчас!- нашёлся я и устремился на выход.

Правда сказать проще, чем сделать. Доктор Робертс ещё не ушла домой и попасть к Джилл было пока невозможно. Эмма была явно не в духе и занималась строго другими пациентами. Я вынужден был снова ждать. Дважды проходил мимо её палаты, но видел только спящий силуэт. Долго спит, слишком долго. Накачали транквилизаторами и нейролептиками, козлы!

Наконец, Робертс ушла, предварительно дав все указания. Подошло время принятия препаратов и инъекций. Выполнил, что мне велела ординатор перед уходом, а после уже полноправно вошёл в палату Кэйтор.

Девушка по-прежнему спала.

- Джилл,- позвал я и, не дождавшись результата, аккуратно положил на её бок руку, легонько тряхнул. - Джилл, проснись.

И через секунду об этом пожалел.