Глава 1
Необычайно яркий лунный луч медленно скользит по моей щеке, поднимаясь все выше и выше. Невесомые пылинки витают в воздухе, тихо кружась и опадая, но затем снова вздымаясь вверх, в такт моему дыханию. Вдох - выдох. Взгляд фокусируется на окне, и я вижу луну. Она едва касается кончиков деревьев своим круглым боком. Она полная. Она яркая. Но не она меня разбудила. Я закрываю глаза и отдаюсь ощущениям: в душе гуляет промозглый ветерок. Неприятное чувство. Нет, скорее, предчувствие. Чего-то плохого, липкого, горького.
Я трясу головой. Наверное, мне просто кажется, однако теперь меня раздражают и свет, и пылинки. Накрывшись с головой я пытаюсь уснуть, совершенно не подозревая, что была права.
Первым делом открыв глаза, я не ощущаю ничего. Словно бы и мыслей в моей голове совсем нет. Этот миг длится доли секунды, но их хватает, что бы то самое неприятное ощущение вернулось и завладело мною с новой силой.
Продолжая поверхностно дышать, будто бы организм ещё не проснулся, я поднимаюсь с кровати. Босые ступни касаются холодного пола, и это доставляет мне удовольствие, словно бы в знойный полдень по мне прошёлся легкий морской бриз. Здесь в летнюю пору даже по утрам временами бывает душно, и от этой духоты спасает прогулка по сочной зеленой траве, умытой утренней росой. Я аккуратно, будто боясь потревожить воздух своими движениями, начинаю спускаться: кончиком пальца левой ноги я надавливаю на деревянную ступеньку, и убедившись в отсутствии скрипа, наступаю всей ступней. Затем правая. Я продвигаюсь очень медленно, но бесшумно. От чего то мне кажется, что стоит только привлечь внимание, и неприятности тут же настигнут тебя.
Издалека раздаётся сирена. Противный звук разрушает мою идиллию, и я опускаюсь вниз, уткнувшись лбом в стену и отдавая ей своё тепло. Сосредотачиваясь, я понимаю, что источник противного воя все ближе и ближе. А затем в дом врываются врачи. Никто из них не обращает внимания на меня. Их синхронные и быстрые движения четко выверены - сказывается многолетний опыт. До моего затуманенного сном мозга вскоре доходит, что эти их действия могут иметь лишь одну цель.
- Бабушка! - Говорю я шепотом. Однако он отдаётся в ушах самым громким криком. Пошатнувшись, я оступаюсь, но успеваю схватиться за перила. Картинка расплывается, так быстро я бегу. Впереди маячит белое пятно, оно обретает четкие грани, но уже поздно. Я врезаюсь в доктора и тут же отказываюсь в цепких руках.
От белого халата несёт табаком, это заставляет меня оттолкнуться, но не тут то было: доктор прижимает мою голову, не давая шевельнуться. Слева скрипнули металлические колёса. Носилки. И хотя я и так ничего кроме халата не вижу, мир расплывается. Боль режет глаза, и они тут же наполняются слезами.
Единственного, кого они могут на ней перевозить — бабушка. Но что произошло? Ведь все было хорошо, и она никогда не жаловалась на здоровье. Робкая надежда, что врачи подоспели вовремя все ещё теплится во мне. Пока ещё тёплое тело, покрытое белой простыней, не разбивает ее на тысячи осколков.
Меня посадили на диван, и тот же доктор начал что-то говорить. Я же была словно в вакууме, будто бы и вправду видела плотную серую оболочку и слова, вылетающие из его рта и тщетно ударяющиеся о округлые стенки. В моих ушах стоит звенящая тишина. И она так сильно давит на уши, что мне приходится заткнуть их руками. И возможно вакуум и защищал от посторонних звуков, хотя это было лишь игрой моего воображения, от тактильных прикосновений он защитить не смог.
- Детка! Милочка! Успокойся. Тебе придётся меня выслушать. - Неприятный высокий голос ворвался в мой кокон вместе с обнимающей меня рукой пухлого морщинистого старика. Запах едкого табачного дыма въедается мне в легкие с новой силой. Я задыхаюсь.
- Так уж вышло, что у твоей бабушки.. был сердечный приступ. - Моя голова стала весить несколько тонн и бездумно упала мне на грудь, словно я мертвец, неспособный управлять своим телом. - Но.. мне очень жаль.. мы не успели ее спасти. Однако, боюсь самое ужасное впереди. Этот удар настиг ее после того, как ей сообщили о.. смерти ваших родителей.. они попали в аварию, вылетели на встр.. - И снова тишина. Я перестыла слышать или слушать, что говорил доктор. Мир исчез. Разломился на части. Только теперь я не в вакууме, а под водой. Тону, не в силах позвать на помощь. Иначе вода зальётся мне в глотку и поглотит и меня. Я задыхаюсь. Не от запаха. Грудь сдавливает железным обручем. Я не могу сделать вдох, да и стоит ли? Кислород покидает меня. Вокруг темнеет и маленькие искорки изредка мелькают передо мной. Словно в страшном кошмаре я погружаюсь в темноту. Такую неизбежную и безмолвную.
К сожалению или к счастью, но мне не дают упасть в неё окончательно. Хлопки по лицу приводят меня в чувство и тогда я понимаю, что темнота была не самым плохими вариантом. Тупая, нескончаемая боль эхом отдаётся по всему телу. Разливается по венам, вместо крови, проникая в каждую клеточку моего тела. Разъедая мой мозг. Я кричу, но бесшумно. Тихий ужас, и волосы встают дыбом.
Мама! Папа! Бабушка! Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Этого не может.. Просто не может.
- Я не верю! Не верю! - Я кричу, но тут же захлебываюсь в своих слезах.
- Но-но. Не надо. Не надо так убиваться. Они бы хотели, что бы ты жила дальше.
- Но.. но. Их больше. Нет. - Меня не расслышать, но мужчина не только отвечает, но и успокаивает меня. Тихо поднимая и подталкивая в сторону двери.
- Что же, - Хмыкает он. - Тебе ждёт неприятный сюрприз. Собирай вещи, ты отправишься в детский дом. - Покорно кивнув, бездумно разворачиваюсь, чтобы тут же с ужасом распахнуть глаза. Полные горя и боли, но все ещё горящие жизнью. Не потухшие, как у тех сирот. Сирота. Я ведь теперь тоже одна из них. Но.. Детский дом? Приют, полный отчаявшихся и потерявших всякий смысл в жизни детей? Боже. Что же мне делать.
Так что же мне делать?
Бежать.
Что?
Только вперёд, ты сможешь!
Хорошо, бабуль.
Я отчетливо помню тот летний день и поляну усыпанную цветами. И бабушку. Я просила напутствие, ведь мне исполнилось девять и я была самой-что-ни-на-есть -взрослой.
- Спасибо. - Шепчу я бабушке и самой себе, ведь иногда ответы сокрыты глубоко внутри нас.
Поднявшись наверх я открываю шкаф. Чтобы сменить пижаму на что-то более подходящее для побега.
Стягиваю свои темно-синие волосы в пучок и привычно спускаюсь вниз по трубе, идущей как раз рядом с моим окном. Мягко опустившись на траву, пару секунд выжидаю, а затем стремглав несусь в лесную чащу.