III
глава 2.
На стыке жизней.
Смотря на неё, моя кожа покрывалась мурашками, меня бросало то в холод, то в жар, а сердце билось так быстро, что я сомневался в том, что жив.
Потому что я был убит её красотой.
Моё сердце и моя душа больше не принадлежали мне, и я не был против. Напротив, я сам их ей отдал.
Взглянув в её прекрасные глаза, я понял, что отныне моя жизнь — это она. И ощущать это было намного сильнее, чем слышать об этом. Меня будто оглушили, я не мог думать ни о чем, кроме неё. Она стала светом в моей тьме, на который меня тянуло, словно я был каким-то мотыльком. И я захотел погибнуть от этого света, отдать ему всего себя. И это так невероятно, что даже не описать словами.
Она лежит в нашей кровати, а я боюсь даже дышать, лишь бы не разбудить этого ангела. Кажется, Мэдисон снилось что-то хорошее, ведь время от времени уголки её полных губ поднимались вверх. И в эти моменты я сам не замечал, что тоже начинаю улыбаться.
Мне нравится. Хочу жить так, чтобы я мог всегда улыбаться от её счастливого личика.
— Она просыпается, — испуганно проговорил мой зверь.
— Я знаю. Не переживай ты так, мы ведь были рождены друг для друга, — попытался я его успокоить, но знал, что это безуспешно. Хотя бы потому, что он ощущал и моё сильное волнение.
— Ммм, — застонала моя маленькая девочка, а на её лице появилось недовольное выражение.
Нет! Пусть снова улыбается!
Я закрыл глаза, пытаясь не вскочить на ноги, напугав её. Это последнее, что мне нужно.
Её веки поднялись, а взгляд сразу устремился в мои глаза. И это произошло снова. Все эмоции, на которые я был способен, оглушили меня так, что я забыл, как нужно дышать.
— Почему я здесь? — дрогнул охрипший ото сна голосок моей Хавани, а я мысленно попросил своего зверя предоставить право говорить именно мне.
— Потому, — начал я, но, видимо, закончить мне было не суждено. — Потому что ты любовь всей моей жизни, Хавани. Но если ты имеешь ввиду это место, то согласен, что оно не подходит тебе. Ты достойна лучшего. Уж прости, но я не успел найти нам хороший дом, но надеюсь, что в Новой Зеландии тебе понравится. Там красиво, и я…
Черт возьми! И ты идиот!
Кое-как взяв контроль над своим зверем, я нервно произнес: «Прости, я просто немного волнуюсь».
Мэдисон посмотрела на меня, как на психа, а потом аккуратно привстала.
— Кто меня переодевал?
— Я.
— Ясно, — она опустила свои глаза, нервно сжимая свои кулачки. О Луна, она так прекрасна. — Сколько я проспала?
— Достаточно. Уже утро следующего дня.
Я не мог отвести взгляд от неё. Хавани смотрелась такой нежной, до бесконечности утончённой и изящной. Мне даже стало стыдно, что первым порывом моим было желание глубоко войти в неё, трахая до тех пор, пока этот милый голосок не сорвётся, а её сил не останется даже на то, чтобы открыть глаза.
Стыдно стало, но желание не пропало.
— Как ты сделал это? — робко задала она вопрос. — Как ты заставил меня уснуть?
— Я расскажу тебе всё, но чуть позже, ладно?
Повисла тишина. Тогда я встал и подошёл к ней.
— Я хочу сделать тебя самой счастливой на этом свете, — сказал я и коснулся её щеки рукой. — Позволь мне это сделать.
— Какая тебе с этого выгода? — прошептала Мэдисон.
— Тогда счастливым буду и я, девочка, — улыбнулся я ей. — Я оставлю тебя, но лишь потому, что ты ко мне ещё не привыкла. Вся одежда вот за этой дверью, ванная комната — за той. Жду тебя внизу.
И лишь Луна знает, как я держался, чтобы не прикоснуться губами к этим сладким устам.
— Что ж, первое знакомство прошло вполне ничего, — довольно информировал меня мой зверь.
— Да, пока ты свой рот не открыл. Лишь бы меня опозорить, — я закатил глаза.
— Да кому ты нужен? — фыркнул тот мне в ответ, а после мечтательно закатил глаза, — ты видел её? Она шикарна.
— Я знаю. Просто идеальна.
— Кто идеален? — послышалось позади меня. Чёрт, я даже не заметил, что она спустилась.
— Ты идеальна, — прямо ответил я, на что Хавани смутилась. — Садись, девочка, сейчас будем завтракать.
— Э-э, я бы предпочла поехать обратно домой.
— Ты любишь кофе или чай? А сахар нужен?
— Я не ем по утрам.
— Так нельзя. Завтракать нужно, поэтому сажай свою маленькую попку на этот стул и начинай есть.
— Ты же понимаешь, что только из-за твоих слов мой аппетит не появится? — Мэдисон закатила глаза, а я искренне удивился такой смелости. Еще минуту назад она блеяла тут, как невинная овечка.
Женщины…
— Я прошу тебя сесть за стол и выпить хотя бы кофе, а после мы могли бы обсудить всю эту ситуацию.
— Нет, давай обсудим всё сейчас! — ладно, она точно не из робкого десятка. Я вздохнул и подошёл к ней ближе.
Боже, она пахнет так сладко. Особенно после ночи в кровати, пропитанной моими запахом. Она пахнет мной.
Мне нравится.
— Почему ты так улыбаешься? — нахмурилась моя девочка.
— Ты рядом со мной.
— Мало же тебе нужно для счастья.
Совсем немного, она права. Лишь она в моей жизни.
— Хавани, — буквально блеял пред ней мой зверь.
— Что это значит? — спросила она, но вместо ответа я лишь улыбнулся и покачал головой.
— Давай пройдем в гостиную.
Она села на диван, а её коротенькое белое платье чуть задралось, ещё больше оголяя кожу гладких ножек. Я же встал напротив неё.
— Ну?
— С этого момента ты будешь жить со мной, — начал я. — Ты станешь моей женой, ни в чём не будешь нуждаться. Считай, что тебе выпал счастливый билет.
— «Счастливый билет»?! — воскликнула девушка, вскочив с дивана. — Да ты похитил меня и удерживаешь тут незаконно! Нахрен мне такие «билеты» от жизни не нужны.
— Не смей со мной разговаривать в таком тоне! — повысил голос я, но тут же взял себя в руки.
Нельзя её пугать.
— Сядь, — приказал я, и Мэдисон послушалась, но глаза всё же закатила. — Я являюсь представителем другой расы, что живет на этой планете так долго, как и люди.
— Инопланетянин? Ну я-ясно, — протянула она.
Не верит.
— Оборотень, милая. А ты моя истинная пара.
— Бери выше, — она подняла свой пальчик и посмотрела в потолок, — Дева Мария.
— О Луна, — взвыл я.
— Нет, Дева Мария. Правда, мне пришлось явиться в этой прекрасном теле наикрасивейшей девушки, но ты же понимаешь.., — уже смеялась она.
— У тебя отвратительное чувство юмора.
— А у тебя отвратительная фантазия. Придумал бы что-то получше, чем оборотни.
— Так, всё ясно. В любом случае, нам сейчас не до этого. Собирайся.
— Куда? Поедем в лес, чтобы ты выгулял своих блох?
Во груди моментально зародилось рычание, которое напугало её.
— Не смей называть меня блохастым, Хавани! — злился мой волк. — Скажи спасибо человеку, что он сдер-рживает меня от того, чтобы наброситься на тебя.
Волк всё сильнее злился, а глаза стали красными.
— Ты...ты чего?
— Ты будешь почтительна со мной! Ты моя самка, ты обязана быть почтительной! Поняла?!
Она кратко кивнула, но отошла дальше, что ещё сильнее раздражало зверя.
— Не смей! Она напугана! — мысленно пытался я его успокоить.
— Подойти. — Я не мог взять контроль над ним. И дело даже не во фразе о блохах, нет, это просто была последняя капля. Он бесится от того, что его самка ещё не принадлежит ему.
— Я не хочу! — заявила она, но уже через секунду подошла, испугавшись разъярённого зверя.
И тогда случилось самое страшное.
— Твоё место рядом со мной. Ты родилась для меня. Поэтому ты будешь делать всё, что я скажу, ясно? — он схватил её за руку, сильно сжав. Волк взял контроль над моим телом, что случалось лишь пару раз за всю мою жизнь. — Мне не нужны твои выходки, мне просто нужно, чтобы ты была послушной.
— Но я не твоя собственность! Ты просто псих!
— Псих?! Психи так умеют?
Он отошёл на пару шагов назад, а после изменил одну руку так, что теперь это была лапа, покрытая шерстью.
Девушка вздрогнула так, будто её только что ударили током, посмотрела на нас, а потом просто начала падать на пол. Но, слава Луне, я успел её поймать.
Тогда этот придурок решил «дать заднюю» и заскулить.
— Ой, а это она меня так испугалась?
— Закрой рот! — психанул я и с Мэдисон на руках направился в спальню. Обморока мне только не хватало тут. — Моя девочка, маленькая моя, прости.
***
Я сидел у себя в кабинете, проверяя отчёты с работы, которые мне прислал Лиам, когда услышал, что она проснулась. Сначала я хотел пойти к ней, но потом подумал, что понаблюдать за её дальнейшими действиями будет куда интереснее.
И я был прав, потому что спустя 15 минут увидел, как моя девочка крадется во дворе дома, пытаясь быстрее добраться до ворот.
— Глупая, — вздохнул зверь.
— Наивная, — поправил его. — Но возвращать в дом придется, а то она даже не подумала о том, что с босыми ногами далеко не уйдет.
Что ж, будет весело.