Глава 10 Дэвид
ВМЕСТО ТОГО, ЧТОБЫ НАБРОСИТЬСЯ НА МЕНЯ, Бумер решил сначала раздеться, и я воспользовался моментом, чтобы быстро стянуть свои боксеры, мой член уже вырывался из них. Бумер стоял у края кровати, обнажённый, мои ступни покоились на его бёдрах, его глаза медленно скользили по моему телу, словно запоминая каждую линию и изгиб.
– Мы больше не на парковке, – сказал я.
– Нет, не на парковке.
Я взял свой член в руку и начал его гладить, привлекая его взгляд этим движением.
– И ты сказал, что это не будет быстро и грязно.
– Определённо нет. – Бёдра Бумера плавно двигались, его бёдра касались моих ступней, но он не приближался. Мне нужно было больше, чем просто лёгкое прикосновение к одной из самых нечувствительных частей моего тела.
– Но это всё-таки произойдёт, верно? Иначе твой десерт растает и станет бесполезным для всех. – Я едва не застонал от собственной нелепой метафоры, но Бумер просто встал на колени рядом с кроватью с хитрой ухмылкой.
– Ты, видимо, не знаком с аффогато?
– Ава... авокадо? – запнулся я, когда он засосал мой большой палец ноги в рот.
Его смех прошёлся мурашками по внезапно чувствительной коже моих ступней.
– Аффогато — это шарик мороженого, залитый горячим эспрессо. Оно создано, чтобы таять, и это о-о-очень вкусно. – Он подчеркнул последние три слова поцелуями на мои три средних пальца ноги, прежде чем засосать мизинец и обвести его языком.
– То есть... ты хочешь сказать, что растопишь моё сладкое, ледяное сердце своим горячим, сильным телом?
Бумер сел на пятки.
– Если ты всё ещё говоришь эти нелепые метафоры, значит, я делаю что-то не так. – Его пальцы вдавились в свод моей стопы, сжимая мои мышцы. Я удивил нас обоих стоном удовольствия, который вырвался из моей груди.
– Кажется, кому-то это нравится.
Я разрывался между интенсивным облегчением от мышц, о напряжении которых я даже не подозревал, и настойчивым требованием внимания от других частей моего тела. И это казалось почти эгоистичным ... просто позволять Бумеру сосредотачиваться на мне, пока я лежал и ничего не делал.
– Это было не совсем то, что я представлял для нашего первого раза в постели.
– Ты жалуешься? – Пальцы Бумера сжали мою стопу.
– Нет, но...
– Тогда, если не можешь сказать что-то сексуальное, лучше не говори ничего. – в голосе Бумера звучала улыбка, смягчая резкость его слов.
Я замолчал, подчиняясь заботе моего партнёра, пока он массировал обе мои ступни, а затем поднимался вверх по бёдрам. Его пальцы были настоящей магией ... они гладили и надавливали с такой точностью, что мои мышцы расслаблялись, не причиняя боли. Наконец, он завис над моим членом с озорной ухмылкой, но я устал ждать. Он был слишком крупным, чтобы я мог его оттолкнуть, но я потянул его за руку, молча предлагая ему подняться выше, и он подчинился.
Я горел с головы до пят, расслабленный, но в то же время напряженный. Его медленный массаж был прекрасной пыткой, и я хотел выпустить наружу желание, которое он разжег во мне, как вулкан, но он прижал мои руки к мягкому матрасу и продолжил свой медленный, нежный подход, склоняясь, чтобы поцеловать меня с такой нежностью, какой не ожидаешь от кого-то, как он ... сильного, сурового и крупного.
Его поцелуй был словно шепот сна, настолько легкий, что я сначала даже не был уверен, происходит ли это на самом деле. Но он постепенно усиливал давление, наши губы и языки двигались в танце, всё становилось более реальным, словно пробуждение после спокойного сна.
Это было так прекрасно, что мне захотелось заплакать. Неужели я действительно нашел партнера, который воплощает в себе как мощного, страстного альфу, так и нежного, внимательного любовника?
Но честно? Нежность и внимание — это не то, что мне нужно сейчас. Я только что пережил самые страшные двадцать четыре часа в своей жизни. Мне нужно было почувствовать себя живым, а не оберегаемым. Для этого будет время позже.
Внезапно я сильно втянул его язык, и когда он отдернул его в удивлении, я укусил его за губу. Его глаза вспыхнули с отблеском его волка.
– Моя пара хочет мне что-то сказать?
Я извивался под ним, наслаждаясь трением и жаром наших тел.
– Твоя пара нетерпелива, — прорычал я. – Я не фарфоровая кукла. Я не сломаюсь, если ты воспользуешься мной.
Бумер сильно прижал бедра к моим, и я инстинктивно обвил его талию ногами.
– И как ты хочешь, чтобы я воспользовался тобой?
Я сглотнул. Я никогда не умел говорить грязно, поэтому просто выгнулся и схватил Бумера за бока, вонзая пальцы.
– Ах-ах-ах. – Бумер покачал головой. – Скажи словами. Скажи, чего ты хочешь. У нас не было такого выбора в первый раз.
Я застонал и закрыл глаза, мои слова стали резкими от раздражения.
– Я хочу, чтобы твой толстый член был в моем заднице, ясно? Хочу скакать на твоем узле так, чтобы у меня глаза закатились.
Бумер провел пальцем по моей щеке, и я открыл глаза.
– Это было так сложно?
– Да, — пробормотал я. – Особенно учитывая, что ты до сих пор ничего не делаешь.
Засунув руки под меня, Бумер схватил мои ягодицы и развел их. Его пальцы были такими длинными, что он смог провести одним по моему отверстию с дразнящей легкостью, и я задрожал под ним.
– Ты такой чертовски мокрый, — прошептал он с благоговением.
– Так я теперь мороженое или эспрессо? – поддразнил я.
Бумер сдвинул мои бедра своими сильными руками так, что его член прижался к моему отверстию, но он не входил. Я не мог удержаться и сжимался, и расслаблялся в ожидании.
– Думаю, эта метафора уже изжила себя.
– Черт возьми, Бумер. Если ты не вставишь свой член прямо сейчас, я...
Он продвинулся вперед, и я проглотил свои слова, но он лишь немного вошел, прежде чем отступить. Я бросил на него сердитый взгляд, и он снова надавил, на этот раз немного глубже, но опять-таки отступил. В третий раз я был готов, и, когда он двинулся вперед, я сжал ноги вокруг его спины изо всех сил, застигнув его врасплох и полностью насадился на его член одним движением.
– Нннгх, – простонал Бумер, его глаза закатились. Да, это было то, что мне нужно. Моя дырочка ныла от внезапного принятия его полной длины и ширины, но после нескольких глубоких вдохов я расслабился, наслаждаясь ощущением, пока Бумер тяжело дышал надо мной.
Если он не собирался делать всё сам, я просто возьму то, что мне нужно. Его руки упирались в кровать над моими плечами, и я схватился за них для опоры, используя ноги, руки и корпус, чтобы двигаться на нем. Это было непросто с такого угла, но я был настроен решительно.
– Дэвид, – пыхтел Бумер, – помедленнее... Я так долго не продержусь.
– Мне это не нужно. – Мой голос был таким же прерывистым, как и его. – Мне нужно, чтобы твой узел был внутри меня. Чтобы мы были неразрывно связаны.
Руки Бумера дрожали, но вдруг они скользнули за мои плечи, поднимая меня, пока он вставал. Я посмотрел вниз в его глаза, полные мягкой заботы.
– Я хотел, чтобы в первый раз всё было медленно и нежно. У нас этого не получилось. Поэтому я хотел это исправить.
Я провел большим пальцем по его челюсти.
– Ты невероятно милый. Но мне нужно, чтобы ты отпустил то, что, по-твоему, я хочу, и действительно послушал меня. Может быть, это остатки жара. Может быть, это просто ты. Но я не хочу нежности. По крайней мере, не сейчас. Я хочу интенсивности, огня, скорости и страсти.
Бумер поднял бровь.
– Ты хочешь взрывов?
– Да. Я хочу взрывов.
Бумер снял меня с себя, и с его силой я ничего не мог сделать, чтобы сопротивляться. Он поставил меня на ноги, сказав: – Я умею делать взрывы. – Он наклонился и нежно поцеловал меня, затем развернул и толкнул лицом вниз на кровать, дав мне именно то, о чем я просил.
Он резко поднял мои бедра в воздух и вошел в меня одним плавным движением, вырывая крик удовольствия из моих губ. Наши тела с громким хлопком встречались с каждым толчком, звук их столкновений раздавался, как фейерверки. И вскоре я почувствовал, как его узел набухает, натягивая мой вход с каждым движением, и когда крик экстаза вырвался из его губ, а он наполнил меня горячими струями своей спермы, я пришел вместе с ним, даже не думая о том, что пачкаю его покрывало, просто наслаждаясь водопадом облегчения и абсолютной радости, которая пронзила каждую нервную клетку, пока мы не рухнули на бок на его кровати.
Через несколько минут я осознал: нет... это была наша кровать.
Я тяжело вздохнул.
– Что случилось, милый? – сразу спросил Бумер, его рука успокаивающе скользила по моему боку.
– Ничего плохого, правда. – Но тяжесть всего происходящего начала давить на меня. Это был первый тихий момент, который у нас был с... ну, вообще, на самом деле. Мысли, которые я до этого могла отгонять, теперь наперебой рвались наружу.
– Но?
– Это много изменений. И всё произошло так внезапно.
Рука Бумера замерла.
– Я знаю, что у нас не было особого выбора, чтобы влезть во всю эту историю с парой, Дэвид, но я хочу, чтобы ты знал: я готов двигаться так медленно, как тебе нужно. Возможно, я говорил что-то очень собственническое твоим братьям и другим, но...
– О чем ты вообще? Двигаться медленно? Я не думаю, что выдержу еще одну пытку медлительностью, как ты устроил сегодня вечером. Медленность — это точно не моя стихия.
– Я имел в виду что-то вроде переезда вместе и всего остального. Я понимаю, у тебя есть своя жизнь и планы...
Я почувствовал, будто подо мной открыли люк, и мой желудок упал вниз. Я попытался сесть, чтобы посмотреть на него, но его узел болезненно тянул меня. Вместо этого он приподнялся, чтобы заглянуть через мое плечо.
– Эй. Ты оставил на мне метку, а теперь пытаешься от меня избавиться?
Его темные брови нахмурились.
– Что? Избавиться от тебя? Я бы никогда этого не сделал. Откуда у тебя такая мысль?
Я приложил руку к его щеке. Дневная щетина царапала мою ладонь.
– Тогда перестань говорить о том, чтобы двигаться медленно, ладно? Да, все это безумно и по-другому, и я не знаю, что ждет впереди. Но, в каком-то смысле, это не так уж и отличается от того, где я был до всего этого. К тому же... – Я положил его руку на свой живот. – Я не собираюсь растить этого щенка в одиночку.
– Слава богу, – пробормотал Бумер. – Мне было невыносимо притворяться, что я смирился с тем, что ты можешь уйти за эту дверь, даже если это временно.
Его глаза смягчились, и он поцеловал мое плечо, прежде чем снова лечь, прижимая меня крепче к своей груди, его рука лежала на моем пока еще плоском животе.
– Я бы никогда не мечтал оставить тебя или избавиться от тебя. Вы оба — теперь моя семья.
Я с трудом проглотил комок, внезапно вставший в горле. Что-то в этом человеке ... может, это была связь между нами, а может, просто то, кем он был, ... заставляло меня чувствовать, что я могу рассказать ему все, что угодно, что я хочу рассказать ему все.
– Я всегда хотел быть нормальным. – Я был рад, что Бумер не мог видеть моего лица в этот момент. Говорить об этом было проще, не глядя ему в глаза.
– Что ты имеешь в виду под нормальным? – Его губы слегка касались моих волос.
Мой рот пересох, когда я сказал: – Человеком.
Я никогда раньше не признавался в этом вслух.
– В отличие от...? – Он не стал перебивать меня, не начал говорить банальности о том, что нормальность переоценена, и не задавал вопросов о том, что такое нормальность. Он действительно слушал меня.
– От омеги-шифтера.
– Почему?
Его вопрос застал меня врасплох. Мне никогда раньше не приходилось это кому-то объяснять. Бумер терпеливо ждал, пока я разбирался в своих мыслях.
– Быть шифтером... я всегда чувствовал, что не знаю, как это делать правильно. Мои братья всегда были невероятно комфортны в своей звериной форме. В детстве они почти всегда были в звериной шкуре, если только мама не заставляла их или если они не играли в какую-то игру, где нужны были противопоставленные большие пальцы. А я... мне всегда было удобнее быть человеком. Учиться. Говорить. Я просто не был таким агрессивным, как они.
Бумер усмехнулся.
– Без обид, но ты же понимаешь, что твои братья ... просто сумасшедшие, верно? Если ты собираешься судить себя, сравнивая с ними, как с эталоном нормальности для волков, то, конечно, ты не впишешься. Не существует вселенной, где они соответствуют чьему-либо описанию нормального.
Я пожал плечами.
– Не знаю. Но... да. Когда я рос, я всегда проводил больше времени с людьми. Когда у меня возникли проблемы с местными уроками для шифтеров, мама отправила меня в обычную школу. Я быстро понял, что лучше держать в секрете, что я шифтер, после того как рассказал кому-то, кого считал другом... Это было хуже, чем издевательства в классе для шифтеров. Так что я сменил школу. И всё было нормально в новой школе, пока никто не знал, кто я. Я не подходил людям. Я не подходил шифтерам...
– Но почему ты захотел быть человеком, если ты не подходил и им?
Я теребил свободную нитку на покрывале, катая её между пальцами.
– Просто... я казался себе больше похожим на них.
Бумер прижался носом к затылку.
– А теперь? Ты всё ещё хочешь быть человеком?
– Если бы я был человеком, у нас бы этого не было, – сказал я, избегая прямого ответа. Я не был уверен, каков мой ответ. Это с Бумером казалось правильным. Казалось идеальным. Но это противоречило почти всему, о чём я всегда думал, что хочу для себя. Я уже знал, что не откажусь от этого ни за что. Особенно от идеи создать семью вместе.
Я обхватил его пальцы своими, положив их себе на живот.
– Думаю, мои чувства просто... меняются. Они сложные.
– Это нормально быть в замешательстве, дорогой. Главное — чтобы ты был готов дать нам шанс.
– Если в чём-то я и не сомневаюсь, так это в нас. Ладно?
– Ладно.
Я огляделся по скромной спальне.
– И ещё, если у нас будет щенок, нам понадобится квартира побольше.
Бумер фыркнул от смеха.
– Ладно. Всё, что нужно моему партнёру, он получит. А прямо сейчас, думаю, моему партнёру нужен хороший сон.
– Ты просто так говоришь, потому что сам устал, – поддразнил я, испортив это зевком.
– Виновен, но это не значит, что я не прав.
– Вечно командующий альфа, – пробормотал я, закрывая глаза.
– Саркастичный омега, – ответил он.
Я не собирался позволять ему оставить последнее слово за собой, но если я и ответил, то только во сне.