-17-
Ей было 9.
Маленькая девочка бежит по дорожке сада. Она была едва выше куста малины мимо которого пробегала. Её звонкий смех эхом раздавался между растений.
—Догоняй,—крикнула она и юркнула между цветов.
Хихиканье раздалось сзади и медленно приближалось к ней. Мальчик уже хотел побежать дальше, но остановился принюхиваясь. Он хмыкнул, и на его лице появилась улыбка.
—Мы же оборотни, Ален,—сказал он и повернулся в сторону сестры.
В несколько шагов преодолев расстояние он схватил её за руку, но не удержался и они вместе упали.
—Теперь ты водишь,—воскликнул он продолжая щекотать сестру лежащую в траве.
—Всё хватит!—пискнула она заходясь в ещё одной волне смеха.
Когда девочка поняла, что брат не собирается останавливаться, она сделала один из приёмов которому отец учил Коула. Мальчик опрокинулся на землю и она села сверху на него начиная щекотать. Прекрасную картину мира нарушил строгий голос отца:
—Ален, что ты делаешь?—холодно спросил он. Девочка тут же поднялась и кинула на отца осторожный взгляд из-под лба.
—Мы просто немного играли,—сказала она.
—Коул должен уже пять минут, как тренироваться. Ему некогда играть, он будущий Альфа, и ты должна это понимать.
Девочка кивнула внутренне протестуя. Им твердили об этом с момента проявления способностей, то есть с шести лет. Но ведь они ещё дети.
—Ступай, тебе тоже нужно на занятие. Ты должна быть покорной и воспитанной, как полагает быть девушке твоего сословия.
Вежливой, покорной, воспитанной, всё для того, чтобы её будущий муж ей гордился. Родители девочки уже составили договор о помолвке, который можно будет подписать в её шестнадцать. Но в разговорах уже присутствует её будущая свадьба. Они не допускали даже мысли, что её не может быть. Ален красива, её светлые волосы доставшиеся от матери-ведьмы, настоящее исключение в этих краях. К тому же этот брак поможет наконец укрепить хрупкий мир между двумя стаями.
—Да, отец,—сказала она и ушла поймав последний острый взгляд кинутый им.
Ей было 12.
Боль наконец полностью отступила и девочка встала с кровати. Удивительно, но вчера они с братом обратились. Самый раннее обращение волка в четырнадцать, Альфы могут раньше, но в двенадцать... Целитель сказал, что это говорит о большой внутренней силе, а Ален...
—Ну они же близнецы,—проговорил он,—у них крепкая связь, вот Коул и помог Ален обратиться раньше, ничего страшного в этом нет.
Девочка радостно улыбнулась вспоминая его слова и с вприпрыжку побежала в комнату брата, чтоб от всей души поблагодарить. Единение с волчицей которое произошло вчера было прекрасным, как будто частичка души, которая всё это время была где-то рядом, но в тоже время далеко, присоединилась к тебе. Весёлые шлёпки босых ног, раздавались по коридору, пока она обдумывала, что сказать.
Открыв дверь, девочка с разбегу прыгнула на кровать.
—Доброе утро,—крикнула она и подпрыгнула.
—Мм, Ален,—простонал брат.
Отец всегда устраивал ему ранний подъём для изматывающих тренировок, поэтому он хотел насладиться этим тихим утром и спокойным сном. Глава семейства вчера был слишком горд и радостен, поэтому позволил устроить сыну небольшой выходной. Девочка залезла к нему под одеяло и положив голову на согнутый локоть посмотрела на брата. Его глаза были закрытыми, а лицо умиротворённым, что подсказывало, о скором погружении в сон.
—Я просто хотела сказать, что люблю тебя,—на лице Коула появилась улыбка.
—Я тоже.
—До Луны,—сказала девочка. В её глазах горел огонь, который мальчик не мог увидеть.
—До Луны и обратно.
Двенадцать и пару месяцев или Добро пожаловать в Ад.
—Ален,—зло прорычал отец.
—Нет,—сказала она и наконец подняла взгляд с пола.
На губах Тейлора появился оскал, а опасный блеск в глазах выдавал крайнюю степень ярости.
—Повтори,—приказал он.
—Я не стану этого делать, это отвратительно,—повторила она ровным голосом.
Отец и дочь стояли друг на против друга, пытаясь решить конфликт. Хотя это не правильное слово. Мистер Морган пытался подчинить дочь своей воли, но с ужасом понимал, что у него не получаеться.
—Он твой будущий муж.
—Договор ещё не подписан,— отрезала она.—Он честолюбивый, нахальный и избалованный мудак. Я не стану выполнять его грязные просьбы.
—Станешь,—рыкнул он и рывком схватил девочку за горло.
Его глаза горели, во рту появился набор клыков и он сильнее сдавил маленькую шею, почти полностью перекрыв кислород.
—Нет,—снова повторила она и впилась ногтями в его ладони, пытаясь ослабить его хватку.—Отпусти,—прохрипела она и он выполнил это действие.
—Ты только что приказала мне?
Да. Определённо приказала.
Вторая фаза Ада
—Коул!—в сердцах крикнула девочка.
—Отстань, Ален,—мальчик лихорадочно закидывал вещи в сумку.—Это всё из-за тебя,—он повернулся и зло уставился на неё.—Почему ген Альфы передался тебе?
—Я не виновата,—всхлипнула она,—я даже этого не хочу.
—Не надо врать, ты всегда хотела, чтоб отец тебя заметил, ты хотела быть воином.
—Это правда! Я хотела перестать быть племенной кобылой. Наши родители нашли в друг друге истинных, я тоже так хотела. Я хочу сама выбирать себе мужа, а не чтоб меня отдали какому-то извращенцу, который хочет меня в коллекцию, потому что у меня светлые волосы,—по её щекам текли слёзы.
—Боже, бедная—несчастная, не хочу жениться, хочу—учиться,—саркастично прорычал он.—Ты красива, Ален, и умна, что самое главное,—он тяжело дышал,—ты бы с лёгкостью влюбила его в себя и держала под каблуком.
—Но я не была бы счастлива!
—Да кто тебе такое сказал?—он резко остановился признавая правоту сестры, но был слишком зол и разочарован, чтобы признать это в слух.—Ты просто разрушила мою жизнь, Ален. Я не могу больше терпеть это,—он схватил сумку.—Надеюсь ты будешь счастлива,—ядовито кинул он и только звук шагов быстро разлетающихся по коридору, был ему союзником.
Ален упала на колени заходясь в рыданиях. После того ужасного дня, отец не применишь не единой возможностью, уколоть Коула. Мальчик не один день подвергался психологическому насилию, но замечал ли он что происходит с его сестрой.
—Пожалуйста, не бросай меня,—проскулила она.
—Ален,—крикнула мать с нижнего этажа.—Спускайся, надо поговорить.
Этот разговор будет ужасен, но он был похож на другой.
За две недели до четырнадцатилетия.
—Садись,—коротко сказала женщина, указав рукой на стул, а сама обошла стол по кругу и села напротив.—Я хотела поговорить о Клаусе.
—Я не выйду за него,—в сотый раз повторила она, ни один мускул не дрогнул на её лице.
—Отец разорвал договоренность.
—Что?— в неверии спросила она и подалась чуть вперёд.
Эмоции снова вернулись к ней, она обнажила облегчение и радость вырвавшиеся улыбкой на губах, но это стало главной ошибкой.
—Это правда,—подтвердила Джейн.—Но..
Улыбка сразу погасла. Девочка нахмурилась и присмотрелась, на лице матери еле-еле проскакивала мстительная ухмылка. Ален хорошо выучила её за полтора года. Отец регулярно наказывал мать, после выходок дочери, обвиняя в плохом воспитании. Он всё ещё пытался подчинить её. Отношения женской половины семьи резко ухудшились и мать отрываясь на ребёнке в попытках избавиться от гнева, и выделиться перед Тейлором. Она молодец, она поддерживает его.
—Но...—повторила женщина.—Это не значит, что он пошёл на твои протесты. Он сказал Клаусу и его отцу, что ты не можешь иметь детей. Сказал, что это дефект из-за того, что я ведьма,— девушка недоуменно посмотрела на говорящую, не улавливая сути.—О, не переживай, детка,—протянула мать.—Твой отец не оставит тебя без мужа, ты выйдешь за Мартина, когда прийдёт время. Ты должна быть рада, он—верховный Альфа и состоит в совете Триады.
—Но он на много старше меня,— воскликнула она.
—Не переживай, это формальность. Как говорят любви все возрасты покорны, тем более, что двадцать лет, не такая уж большая разница для оборотней.
—Я не выйду за него,—он резко встала и стул немного проехавшись, упал.
—Выйдешь,—прошипела мать.
Ей было четырнадцать.
Девочка бежала через лес к самой дальней улице стаи. Бабушка после смерти мужа переехала на окраину, чтоб побыть наедине со своим горем. Два года назад Коул переехал к ней.
Ален старалась отгородиться от физических ощущений, чтобы ни за что не остановиться. Несмотря на то, что между ног нещадно ныло, руки и ноги ломило, а грудь отдавалась острой болью при каждом вздохе. Она бежала, рёбра сдавливалась в спазме, но девочка продолжала. Папа сделал ей больно, больнее чем когда либо. Она стойко терпела побои и оскорбления, но не ожидала такого.
В её окружение попал весёлый детский смех, к которому, она с горечью прислушиваясь, а потом зажмурилась и продолжила бежать. Отец отдал её Дейну. Отдал её тело, как-будто она какой-то скот. Он сделал ей больно, когда обжёг аконитом, но даже это было не так невыносимо. Она кричала, плакала и просила не трогать её. Папа слышал это. Он не пришёл и не помог ей. Он сам позволил сделать из неё женщину в таком раннем возрасте. Он позволил насиловать её. Было больно. Тело ныло, но болела именно душа. Она знала, что её не любили. Знала, что была не удобна, но её сердце разбилось об дверь, которая закрылась за статной фигурой отца. Оно было разрезано верёвками, которыми её связали, чтоб она не вырывалась. Оно было оглушено скрипом кровати, шлепком тел и его тихими стонами. Она умерла. Маленькая девочка умерла в том подвале, на той кровати. Она никогда не вернётся.
Предательское тело только продолжало функционировать, и быть постельной игрушкой. И только глубокий вой волчицы под кожей заставил её «ожить». Она выбила дверь и рванула, что есть силы подальше от них. От ужаса что они представляли.
Когда на горизонте появилась знакомая резная дверь Ален заплакала. Вот так по-детски. Она героически терпела пока бежала, но не выдержала увидев конец. Девочка знала, что бабушка её не защитит. Она, как и любая женщина подчинялась, и как бы ей не хотелось, не будет помогать. Но там был её брат. Ален питала надежду что за эти два года он не возненавидел её, что он так же горячо любит сестру, как она его. Дверь распахнулась перед тем как девочка до неё добежала. Она понимала, что плакала слишком громко, но ей было больно. Так чертовки больно и невыносимо.
На пороге стоял брат. Ален буквально рухнула в его объятия из-за чего он оступился и чуть не упал. Девочка вжалась в него, с силой сжимая футболку на нём. Он притягивал её ближе, прижимал к груди её голову. Его одежда впитывала слёзы капающие ему на грудь, там где сердце.
—Я так скучала,—проскулила она продолжая плакать.
Он стал выше за эти года,—отметила девочка,—мужественнее.
—Ай,—прошипела она, когда Коул слишком сильно притулился к груди.
—Что случилось?—тихо спросил он.
Голова кружилась, желудок сворачивался, а волк под кожей рычал. Ален воняла кровью, потом и болью, а ещё она пахла мужчиной. Коул зажмурил глаза и сильнее втянул воздух молясь Ионне, чтоб ему показалось. Его концентрацию сбил другой запах. Более обжигающе-сладкий.
—Это аконит?—так же тихо спросил он.
Сестра отстранилась и её лицо оказалось напротив его. Слёзы на лице, смешались с кровью, от разбитой брови, и пылью. Губы дрожали пока она открывала и закрывала рот. Её глаза наполненные водой казались ещё ярче и больше. Если бы не вселенская боль и скорбь, стоявшая в них, он бы сказал, что она прекрасна. Только сейчас он отметил рваную одежду с потёками крови. Она была одета в майку, на которой не хватало одной бретели, а сверху его любимая рубашка в серо-зелёную клетку. Худые ноги в синяках были одеты в джинсовые шорты, а маленькие ступни были босые.
—Да,—ответила она, максимально контролируя голос, аккуратно оттянув майку вниз, открывая красно-фиолетовый ожог над грудью.
—Почему ты так выглядишь?—спросил он.
Его челюсть стала острее.
—Так получилось,—тихо сказала она утирая слёзы, намеренно избегая зрительного контакта.
В этот момент её затопил жгучий стыд и отвращение. Она накинула одежду на голое тело, чувствовала на себе запах Дейна и бросилась в объятия Коула. Как же мерзко.
—Извини,—прошептала она рассматривая половицы линолеума.
—За что?
—За всё,— она подняла взгляд.—Просто прости меня,— неловко улыбнувшись продолжила,— я хочу убежать и хочу взять тебя с собой. Давай убежим куда-то, к людям, затеряемся среди толпы.
—Ты этого хочешь?
—Я хочу быть с тобой,—тихо сказала она.—Я так чертовски сильно по тебе скучала, но понимала, что ты зол и обижен на меня. Я не хочу больше расставаться, а к...—она запнулась. У меня нет больше отца.—К Тейлору нельзя возвращаться, тебе снова будет плохо.
Её тихий голов снова начал дрожать, серо-голубые глаза увлажнились, не только девичьи.
—Я тоже чертовски за тобой скучал, Ли... И я не обижаюсь на тебя, ты ни в чём не виновата. Мне хотелось вернуться, но было стыдно перед тобой, я пытался тебя выловить, но ты всегда была рядом с ним или в доме.
—Так подучилось,—снова повторила она.
Так получилось...
***Автор***
Это была очень тяжёлая глава, не только в плане эмоций, в плане написания. Мне было тяжело, потому что я осознавала, что не все понимают связь Коула и Ален. Им не понятна она. Так я хотела показать то, что они пережили.