Демонические игры [ЗАМОРОЖЕН]

POV Тэхён

Наблюдать за людьми, когда они заняты своими делами, распределением жизни и старающимися направить её на «правильный путь», становится смешно.

- Извините, - под сопровождающиеся звуки разбивающейся посуды поклонилась молоденькая девушка мужчине лет сорока.

Вижу её дрожащие руки, сжимающие подол юбки, подрагивающие ресницы, ждущие наказания и осуждения мужчины. Долго стоять она не намерена, ведь знает, что будет хуже. Дрожащими руками собирает осколки и складывает их на поднос. Мужчина в свою очередь не заставляет ждать ответной реакции на неуклюжесть молодняка.

- У вас тут все отсталые работают?! Неужели вы не понимаете на сколько я занят?! – кричит мужчина, поглядывая на свои дорогие наручные часы. Быстро среагировал. – Принесите мне жалобную книгу! Немедленно!

- Мы вам принесем заказ повторно, за счет заведения, давайте решим это мирным путем? – подоспел официант, на голову выше своей напарницы. Искоса поглядывая и наблюдая за нею.

Молодец, теперь девушку отсчитают за косяки на работе, она отчается, будет плакать где-нибудь в подсобке и винить себя за неуклюжесть, сопровождая унижениями в собственную сторону. Но не все так трагично, как кажется. Дружок, который спас ее только что от неприятностей, придет её успокаивать. Будет отрицать её слова в собственную сторону. 

Он тайно испытывает к ней чувства, я заметил это, когда он поглядывал на нее. Девушка тоже к нему испытывает встречные чувства, так что через некоторое время они это поймут и будут встречаться. Делиться разными моментами, неустанно целовать друг друга, но все это до определенного момента, пока один из них не разлюбит другого. Все очевидно, причинит боль, хотя дали друг другу обещание никогда так не поступать, уйдет и забудет. Боль останется и приведет к необратимым последствиям. В итоге – смерть.

Могу всячески приводить примеры и все они будут сходиться к одному и тому же исходу – смерть, смерть, и еще раз смерть. Так зачем жить и ждать чуда?

Делаю проще, лишаю их жизни собственноручно, ведь как говорят в простонародье? Самоубийство-самый страшный грех. Вот и поэтому я убиваю своими руками, но только за грехи. Все люди нечисты душами. Они прогнили изнутри. Восхищаясь этим и заставляя подчиняться себе других.

Сколько же я убил? Я потерял счет на тридцати. Я испорчен, и мне это только на руку.
Меня называют самим дьяволом. Ведь почерк моих убийств никто не может превзойти. Уж слишком элегантен, точен в каждой линии порезов, оставленных от моего ножа.

Было у меня парочку подражателей, но они умирали после своей второй жертвы. Я наблюдал за ними, как они убивали, пытаясь подражать мне. Руки выдавали их страх, но жажда превосходства надо мной накрывала их с головой, но увы они долго не оставались в живых.

Наказывать грешников, смеяться над ними, когда те молят о пощаде, такое удовольствие. Медленно убивая их, давал уроки как действительно убиваю я. Крики отбросов доставляли мне неподдельную эйфорию. Они должны гордиться, что получили пару моих уроков накануне своей смерти.

В аду меня ждет целый батальон, и отдельный котёл, где я буду гореть в своих грехах. Только сама мысль об этом приводит меня в восторг. Хочу быть наравне с дьяволом. Доказать, что я хуже этого ублюдка в сотни раз. Свергнуть его с этого искусного трона, ведь что он сделал поистине ужасного? Его просто бояться, ведь сами списывали убийства на его голову, хотя он был непричастен. Многовековой трусливый ублюдок, который восседает на не заслуженном им троне. И я намерен свергнуть его.

Сегодняшний вечер шепчет мне о новом развлечении, и я не в силах отказаться.

***

- Прошу... - хрипела девушка под натиском моих ласк, попутно виляя бедрами возле моего паха. 

Быстро она сдалась. Даже интерес начал пропадать, но увы, я уже сам вошел во вкус, и оставлять дело незаконченным не в моем репертуаре. Я не дарю нежные поцелуи, тем более проституткам, всегда беру грубо, трахаю до потери сознания оппонента, а следом наступает моя любимая часть. 

Убийство после хорошего секса? Почему бы себя не побаловать в очередной раз? На сегодня мне хватит и ножа, ведь девушка не блистала особыми качествами, да сосет она отменно, но чувство удовлетворения неполное. Пока та без сознания, я натягиваю на себя одежду, достаю нож из куртки и уже предвкушаю процесс убийства очередной жертвы.

Острием кинжала провожу по открытым ключицам блондинки, попутно облизывая губы. Девушка медленно приоткрывает веки и мило улыбается.

- Это был лучший секс в моей жизни, любимый, - отходя от приятных ощущений лепечет та. Но это ненадолго, после того как она заметила нож в моих руках, заметно насторожилась. Незаменимая реакция.

- Интересно, скольким мужчинам ты уже это говорила? – с неестественной ухмылкой шепчу своим тихим басом, чем и пугаю девушку. – Давай посчитаем?
В правой руке кручу нож, острием протыкая простыню.

- Не шути так, - с выдохом натягивает та улыбку, поднимаясь с кровати и ища свои вещи, если их таковыми можно назвать. 

Тряпка, которая не заслуживает названия «Платье», и маленькая сумочка, томящая в себе пудру, телефон и паспорт. Стандартный набор проститутки по вызову.

- А кто сказал, что я шучу? – улыбаюсь, наводя ужас на девушку. – Говоришь, лучший секс?

Блондинка пятится назад, испуганно переводя взгляд то на меня, то на нож, который уже заждался своей жертвы. Требует крови, теплой плоти, которую будет разрезать своим острым клинком. А я выжидаю той неподдельной реакции страха за свою никчемную жизнь, тех искорок страха и отчаяния. Ничего не утешает душу, как эта реакция. Руки блондинки дрожат, выпадает сумочка, прежде находящаяся у своей хозяйки.

- Я буду кричать! – дрожащим голосом предупреждает меня девушка, чем и вызывает реакцию смеха в ее сторону.

- Кричи, я лишь буду этим наслаждаться... - уже шепчу той на ухо, совершая первые удары в области живота. От страха блондинку кидает к стене, где она уже еле стоит, придерживая раны, истекающие теплой бордовой кровью. – Где же обещанные крики?

Глаза мечутся в панике, ресницы подрагивают и скатывается первая слеза, затем вторая.

- Не убивай меня, я сделаю все, что угодно, только не убивай! – падает на колени, склоняя голову к полу, моля меня о пощаде. Только это напрасно, я не умею щадить, сочувствовать и испытывать сожаление. Плевать я хотел на человеческие жизни. Мне нравится доставлять людям боль.

- Моли, еще... - ухмыляюсь пока девушка скулит о пощаде. Думает я ее просто так отпущу? Хорошая шутка. – Это не больно, совершенно не больно.

О да, в глазах отчаяние, она поняла, что я ее не отпущу. Разочарование накрыло ее с головой.

– Просто смотри на меня, я сделаю так, чтобы ты почувствовала каждой клеточкой своего тела боль, которую я тебе предоставлю.

Жалкие попытки убежать, ведь я уже начал... Сегодня я останусь довольным...

***

Дождь.
Холодные капли стекали по крышам домов, создавая до дрожи приятный звук. Майка промокла, как и я сам. Но это чувство очень приятно, и хочется задержаться подольше. Вдыхать запах мокрого асфальта, вспоминать каждые фрагменты из убийств совершенные этими руками. Вспоминать крики, лишь ласкающие мой слух.

Человечность, о которой твердит каждый, что это вообще такое? Бессмысленная эмоция, мешающая почувствовать тот пик эйфории, который я получаю с каждой минутой убийства, которые совершаю сам.

***

Место, которое прогнило от такого большого количества убийц в одном помещении. Каждый из них конченный псих, с определенной целью находящийся здесь. Но каждый из них отличается. Дело не только в манере убийства, а том, что кто-то убивает за деньги, и есть те, которые убивают в свое удовольствие, не требуя ничего в замен, кроме удовлетворения после каждого убийства.

Среди многократного количества этих психов есть трое, превзошедшие всех остальных. Что же их отличает от других?

Во-первых, количество подражателей, которое равно нулю. Если же они и появляются, сразу же исчезают, как и появились. Во-вторых, неповторимость убийства. У каждого есть свой почерк, которой он оставляет на месте убийства, и у этих троих он самый неповторимый.
И в-третьих, конечно же, количество убийств, если ты превзошёл черту в двадцати пяти убийств, то ты уже относишься к более неуловимым, но естественно это бывает редко, ведь уже на пятнадцатом убийстве прокалываются на мелочах, что влечет за собой ментов. Тебя посадят, и вся твоя слава в этом царстве убийц катится к чертям. Трое неуловимых и неповторимых, которыми восхищаются все. Забавно, правда? Один из этой троицы, как вы уже поняли - я.

Я уже давно преодолел отметку тридцати, после чего и сам потерял счет своим убийствам. Статус главаря как раз по мне.

- Ким Тэхён! – встречает меня один из неповторимой и самой убийственной троицы в Южной Корее. – Я смотрю, что ты очень доволен сейчас, неужто после хорошей ночки?

- А ты как всегда проницателен, Чон Чонгук, - бросаю ему ухмылку, от которой парень только восхищается. – Взрослеешь, малец.

Да, этого парня я старше на два года, но я ощущаю огромную разницу. Удивляет, как этот ребенок, который только недавно закончил школу, стал таким искусным убийцей? Я долго ломал над этим голову, но со временем просто принял тот факт, что этот ребенок может через некоторое время превзойти меня. Самый младший, и занимает третье место среди нас, но судя по всему, он второй.

- Он меня достал, - бубнит белокурый.

- Мин Юнги, не ожидал увидеть тебя сегодня, - это действительно удивило меня, ведь этот человек редко появляется в этом «доме убийц». Нелюдимый блондин. И да, количество убийств у нас с ним равное. Первое место я делю с ним, но в связи с тем, что блондин не любит людей, он не берется за трон, на котором восседаю я в данный момент. Он сам отказался от этого, чем удивил меня в свое время.

- Приступим, - закатывая рукава и расстёгивая первые две верхние пуговицы белоснежной рубашки, приземляясь в кресло, которое оббито крокодилий кожей. – Есть один бизнесмен, который задолжал крупную сумму денег, и я намерен её вернуть, сам.

- Тогда, что требуется от нас? – удивленно спрашивает малец.

- Не лезть на рожон, когда придет время, вступите в игру вы. – с ухмылкой смотрю на Чона, на что тот отвечает мне встречной смертельной улыбкой.

- Значит, можно будет повеселиться? – заманчиво спрашивает младший, на что я делаю одобрительный кивок.