2.
"Невероятная трагедия, сегодня стало известно о массовом убийстве. Ночью в частном доме нашли тела нескольких человек. По словам детективов - был зверски убит бывший начальник полиции Лерон Шивено, а так же его брат и двое охранников. А сейчас на связи наш корреспондент с места преступления..."
- Сейф был вскрыт, по словам жены там было около 130 тысяч, еще разбираемся в деталях... Отпечатков нет, камеры были разбиты, системный блок с записями пока не нашли, в доме ничего не тронуто, двери не вскрыты,похоже была открыта ключом, сейчас смотрим соседские камеры..,- из всего, что говорил Ричард, молодой криминалист, появлялись новые вопросы. Мартин сразу же отметал мысль с ограблением, слишком много деталей не сходились, тем более - способ убийства бывшего начальника, воровство было скорее прикрытием, не более того, хоть и исключать этого на 100% никогда нельзя.
- Напиши, когда добудете записи и соберите данные по Шивено, с кем общался, созванивался, где был за последнюю неделю, - бросил детектив, вставая из-за стола. Был почти полдень, с этим убийством поднялась такая шумиха, что в череде дел и задач следить за временем было некогда, но потянувшись у кресла он ощутил всю усталость бессонной ночи. Он любил и ненавидел эти моменты работы - страдало его здоровье, но зато сам он с радостью углублялся в детали расследования с головой, ради этого он и хотел попасть сюда, хоть и с каждым годом он все чаще задумывался - было ли это его искреннее желание?
Было желание сразу же ехать домой и лечь спать, но назначенная встреча не оставляла выбора, отчего выходя из здания и обмениваясь короткими фразами с сослуживцами, он направлялся к своей машине, что была увалена снегом.
Оставаться наедине со своими мыслями последний год было почти невыносимо, особенно когда в делах наступали паузы вроде этой - оставалось лишь строить догадки и предположения, ожидая новых данных, почти 10 часов дали много информации, но не той, которая пролила бы свет на раскрытие преступления, все улики были поверхностные и оставалось ждать только все анализы.
- Удачи, Керби,- проходивший мимо его новый напарник был краток, но почти незаметно улыбнулся в приободрение, он даже не дожидался ответа, сразу прошел дальше по парковке участка до своей машины. Их отношения были не лучшими, Мартин уже имел солидный опыт, а Найлз имел много амбиций и вдохновения на работу, несколько лет назад выпустившись из академии, но почти за пол года работы вместе они, можно сказать, поладили, или точнее - выстроили правила их взаимодействия, где старший детектив был главным в их тандеме, а младший был почти помощником, оба оставались довольными в целом, один получал опыт, а второй - свободу в работе.
Тяжело вздыхая, Мартин все таки выезжал с парковки и направлялся к зданию суда, оно было не так уж далеко, но, словно оттягивая неизбежное, стрелка не превышала 15 миль в час, а в голове прокатывался рой мыслей. Почти год уже длился суд Мартина и Доры, его бывшей жены, скоро можно было отмечать годовщину этого безумия, даже их судья уже устал от них, но должен был следовать протоколу, не смотря на абсурдность ситуации. Мартин постоянно шел на уступки, готов был отдать ей дом полностью, когда она просила, потом согласился даже отдать машину, потом был согласен выплатить половину суммы от номинальной стоимости имущества, отчего суду приходилось назначать новые оценки и переносить слушания, потом Дора говорила о том, что она претендует на его квартиру, запуская новый процесс разбирательства, где выяснилось, что квартира не могла делиться из-за того, что это было наследство зафиксированное до свадьбы, потом она оспаривала брачный договор.
Сейчас Мартин уже был готов на все, лишь бы это было последнее заседание и было вынесено уже окончательное решение. В глубине души он понимал ее мотивы - она хотела как можно больше насолить ему, зная как он ненавидит такие затянутые дела и непредсказуемость, хотела играть на его нервах и даже отомстить за за его черствость, вызвать бурные эмоции, но на деле она вызывала у него лишь раздражение и усталость, чего ей было недостаточно.
Однако через несколько часов, когда суд все таки закрыл дело, отписав дом бывшей жене и оставив машину Мартину, он с облегчением выдохнул, его устраивала такая сделка, но успокоился он от того, что это наконец-то закончилось, а его умиротворенность еще больше бесила Дору, но у нее не оставалось маневров для продления суда, пусть даже и получила она в денежном эквиваленте намного больше, чем должна была. Выходя из здания суда и вдыхая морозный воздух, ноги почти сами понесли детектива по заснеженным улицам, он давно не ощущал такой свободы и впервые так наслаждался ею.
" - Я достаточно взрослый человек, поэтому не вижу смысл выходить замуж, чтобы потом разводиться, не хочу опускаться в такую грязь,- рассуждала Дора с бокалом вина, она всегда была рассудительна, хоть и импульсивна, но это нравилось Мартину, нравилось и то, как вдумчиво она подходила ко многим делам, это была их годовщина отношений и мужчина с некоторым волнением, для него не свойственным, перебирал коробочку с кольцом в кармане."
В тот вечер она сказала "Да", сейчас детектив вспоминал это даже с сожалением, именно благодаря Доре он убедился в том, что никому нельзя верить на слово, как бы искренен человек не был. Имея сегодняшний опыт в свои 27 лет, он бы даже не завел с Дорой отношения, но и если бы не было этих отношений - он бы так же был другим, это был жизненный парадокс, который и смешил его и вызывал восхищение, все было слишком просто.
Он любил прогуляться, хоть и давно этого не делал, любил разглядывать архитектуру и углубляться в свои мысли, это хорошо прочищало мысли, любил угадывать историю зданий по маленьким элементам, любил и то, как неутолимо жизнь вносила изменения в город, он жил здесь с рождения, но каждая прогулка показывала ему новые грани мегаполиса. Однако больше всего он любил наблюдать за людьми, подмечая детали их поведения и так же угадывать их историю.
Большинство были предсказуемы, они следовали заученным траекториям от дома до работы, а после в школу за детьми. Замечал, как девушка, сидящая у окна в кафе, пыталась выглядеть уверенно, а глаза все время бегали в телефон: ждёт она важного звонка? Или ждёт сообщение от того самого? Грусть в глазах подсказывала детективу, что она так и не дождалась известий, с легкой злостью поджимая губы, а после натягивала привычную безмятежную улыбку, словно все хорошо и ничего не не заботит, словно человек, который так и не пишет ей, ничего не значит.
Может из-за этого он и предпочитал быть одиноким - он видел людей почти насквозь, они были как детские загадки - интересны только несколько секунд, прежде чем он получал ответ. Они были предсказуемы в своей погоне за индивидуальностью, хотя становились лишь такой же массой.
В своих прогулках он не замечал куда именно идет, ноги несли его по знакомым и не очень улицам, по благополучным районам и далеко не самым лучшим, проносились люди, которые постоянно спешат, проносились машины, которые оставляли заторы на заснеженных улицах, проносилось время, давая волю мыслям. 130 тысяч были не маленькими деньгами, но наврядли единственными в доме не честного на руку бывшего служителя закона. Мистер Шивено до этого был его прямым начальником, в том числе именно благодаря Мартину он написал заявление на увольнение по собственному желанию, но детектив был не единственный, кто знал о его делах. «Если это было намеренное убийство, то стоит поискать в его прошлом окружении» - думал он. Многим действительно могло не понравится то, что с уходом начальника многие закулисные игры пришлось прикрыть, его замена это не допускала, а Шивено не мог больше им помогать. Но может ли быть это основанием для убийства? Наврядли.
Вокруг мелькали пейзажи старых улиц, район Бронкс хоть и сохранял невероятную архитектуру, но мелькающие разрушенные постройки навевали тоску, дышащие на ладан дома все равно были заполнены людьми, а бары в стиле, как сейчас принято называть, лофт уже постепенно готовились к пятничному вечеру. Стены были разрисованы разными изображениями - некоторые действительно можно было назвать в какой-то мере искусством, украшая входы в клубы, некоторые лишь передавали трудно читаемые слова, уродуя столбы и даже мусорные баки. Около заведения Dragonfly по стене распростерся извилистый дракон, что пробирался к входу, а его хвост разбивался на сотни небольших, но детально выведенных бабочек. Рядом с Бункером были нарисованы знаки опасности и противогазы, покрытые ядовито-зеленым дымом, что ночью дополнялось реальным дымом с неоновыми огнями из-под двери клуба. Около большой змеи, усыпанной цветами, вероятно пионами, был аккуратно золотистым цветом выведен знак анархии, даже сейчас кто-то стоял под ним, мелом выводя под рисунком небольшие надписи.
Темные глаза со скукой проходили по рисункам, переходя к спешащим людям и отвлекаясь на машины, а такая прогулка была действительно расслаблением, полетом мыслей, который невозможен в стенах кабинета среди вечно бегающих людей, которые так и норовят спросить что-то или поболтать о личном, чего не терпел сам детектив.
Обратно до суда, где стояла машина, он уже взял такси, слишком холодно было для того, чтобы возвращаться пешком, да и сонливость подкатывала, что было ему на руку. В зимний период он часто страдал бессонницей, была ли это ассоциация к его личной трагедии или просто биоритмы с уменьшением светового дня сбивались, как сказал его врач, он не хотел в этом разбираться, лишь с облегчением замечая знакомое здание и отсчитывая нужную сумму из чуть потрепанного кожаного кошелька.
Холостяцкая квартира встречала пустотой, на столе стоял забытый еще вечером стакан и бутылка молока, а расправленная постель, наспех забытая при ночном звонке, разукрашивалась закатом в рыжеватый цвет. Несколько часов прогулки пошли на пользу, он сумел лишь стянуть вещи и умыться, прежде чем, распластавшись на кровати, он все таки быстро уснул, откидывая наконец-то мысли и расслабляя тело.