ГЛАВА 1 НАЧАЛО
Все началось в далеком...хотя стоп, это было три недели назад, но столько всего успело произойти. Я уже приехала, но хочу, поведав эту историю, сохранить воспоминания, которые со временем станут исчезать.
Получилось так, что путёвок в мой старый лагерь не было, а папин друг отложил на путёвки в лагерь АкБарс, и у нас больше не оставалось выхода, как купить путёвки туда и ехать. Честно, я чувствовала себя немного угнетенно, ведь я не увижу свою подругу с прошлой смены.
Помню как сейчас. Мы отъезжали 27 июня. За пару дней до выезда мы собирали документы, делали списки вещей. В ночь на лагерь я признаюсь, что плакала. Я лежала. Слёзы закатывались мне в уши, это был первый раз, когда мне было грустно расставаться с родителями. В голове билась фраза из скинутой нам презентации: «Дети прощаются с родителями...прощаются.» Я повторяла эту фразу про себя тысячу раз и всё больше слёз капало из моих глаз. После пика я стала успокаиваться и приходить в себя, я немного приободрилась и мне стало гораздо легче, я уснула с положительными мыслями.
Я буквально отсчитывала дни, часы, минуты, меня полностью поглотил отсчет дней, поэтому все, что было с начала июля и до вокзала я помню очень плохо.
Помню лишь, как быстро обняла маму и продолжала смотреть на свой будущий отряд.
«Все такие взрослые, я не вольюсь. В тот раз получилось, значит в этот раз точно не получится.»
Мне было тревожно, мысленно я молилась, чтобы это не был мой будущий отряд, хотя умом понимала, что это он и есть. Здраво рассудив, что я не хочу быть с малышами, я сделала пару нерешительных шагов к группе людей. Подошла и спросила:
- Какой это отряд?
На мой голос сразу повернулась девушка. Она выглядела достаточно просто, не имела яркую внешность, и я сразу же прониклась к ней симпатией.
- Восьмой. Давай я поищу тебя в списке...
Пока мы занимались подобной скукотой, к нам подошел парень в желтых очках и выглядел очень модно.
«Вожатый» - мелькнуло в моей голове.
Вожатый представил свою напарницу Алину Евгеньевну и представился Рафаэлем Рустамовичем. Меня очень умилило, что он картавил.
- У тебя есть предпочтения с кем бы ты хотела жить? – спросил он.
- Пока нет. – коротко ответила я и отошла, заметив невысокую девочку, задумчиво стоящую одной. Я двинулась к ней и приветливо с ней заговорила.
- Привет! Ты почему стоишь одна?
Девочка отозвалась так же приветливо.
- Привет. Подругу жду.
Далее мы завели диалог и выяснилось, что со своей подругой она познакомилась за четыре дня до выезда через общую знакомую, чисто случайно. Девочку, как выяснилось, зовут Чулпан.
В моей голове сразу же мелькнуло воспоминание, как я чекала список нашего отряда и увидев исконно татарское имя (так я предполагала) я ожидала увидеть черноглазую татарочку с большими пушистыми косами по пояс и в зеленом платье, но я увидела такую девушку, что потом все смену восхищалась тем, какая она красивая.
Чулпан была чуть выше меня 155 или 152 сантиметра, носила штаны на низкой посадке и топ. У неё была удлинённая челка и вьющиеся волосы по плечам. Она была безумно красива.
Мы сразу завели диалог и быстро нашли общий язык, что вскоре меня успокоило.
- А что мы здесь стоим? – спросила я. – Давай ещё кого-то притащим.
Я вытащила за локоть ещё одну одиноко стоящую девочку.
Чулпан посмеялась. Я тоже. Я всю жизнь являюсь очень дружелюбным человеком. Обожаю знакомиться с людьми, по жизни я шустрая и смелая. Вытянула я девочку с чёрными волосами и с пирсингом в носу.
«Ей безумно идёт пирсинг. Она просто офигенная.»
Девочка представилась Ангелиной, мы быстро нашли тему.
Я сразу же подметила различие между двумя сменами: в той смене все девять девочек собрались вместе, а туту все стоят как островки по одному, двое или трое, все приехали с друзьями и даже не идут на контакт с другими людьми. На эти мысли меня навело появление высокой, светловолосой, очень похожей на ангела девочки. Она оказалась Аделиной, подругой Чулпан. После того, как Ангелина ушла, я молча слушала разговор Чулпан и Аделины. Я тщетно пыталась вставить пару фраз, но у меня не выходило, они были очень увлечены разговором между собой. Между тем ко мне подошла мама, мы быстро попрощались и мне стало легче.
«Самое тяжёлое позади.» - подумал воистину ранимый человек. Я буду описывать впечатление от людей, которые стали мне самыми близкими.
Позже мы проходили мед осмотр, там выяснилось, что у Чулпан нет некоторых справок и они метнулись в поликлинику. Мама Чулпан поехала в лагерь как руководитель по физической культуре.
Из-за того, что у Чулпан не подладилось со справками, Аделина очень сильно переживала за неё. Как выяснилось, она очень тревожный человек. Пока Чулпан не было, мне удалось поговорить с Аделиной, и она мне очень понравилась. Видимо, это было взаимно, потому что потом мы записались у вожатого, что хотим жить втроем.
Немного ранее я познакомилась с ещё одной девочкой, Настей. Помню, как обрадовалась, увидев в списке двух людей с русским именем: Николай и Анастасия, ведь я не знала татарского языка и спойлер: мы жили на территории лагеря Сэлэт, и я только на обратном пути на вокзал узнала, что мы лагерь lingdays АкБарс, а не Сэлэт.
Так вот. Сначала я познакомилась не с Настей, а с её мамой. Она сказала, что-то подобное:
- Пообщайтесь с моей дочкой пожалуйста. – с улыбкой сказала она.
Я кивнула.
- В том лагере она быстро нашла себе подружек, – продолжала та – а здесь почему-то нет.
- Думаю, что она сама решит, с кем общаться. – ответила Чулпан
Я в очередной раз кивнула. Когда мама Насти отошла, я повернулась к самой Насте. После недолго диалога я погрузилась в свои мысли.
«Быть настолько милым и простым человеком в семнадцать лет просто невероятно. Но найдёт ли она себе друзей? Сомневаюсь...»
Вернёмся к тому моменту, когда Чулпан ускакала за справками.
Когда мы спустились немного пониже и ждали посадки, Чулпан, наконец-то вернулась. Вся запыхавшаяся и забегавшаяся.
Я разговаривала с Чулпан и Аделиной, мне правда было с ними интересно, но на некоторые темы мне было интереснее общаться с Настей. Настя была старше меня на год, и она стала для меня очень интересным собеседником.
В те же самые моменты (бумага вытягивает из меня чересчур откровенных воспоминаний) я оценивала парней. Мне было шестнадцать и это было нормально. В том году я сначала влюбилась в кудрявого мальчика Амира, но она замутил с моей капитаншей. Мои чувства к нему были не столь сильны и взаимную любовь я, в любом случае, рушить на стала бы, следовательно, я переключилась на Егора. Он 2009 года рождения и явно не был готов к отношениям, я была в абсолютной френдзоне. Пока Настя чем-то занималась в телефоне, и я приметила высокого парня в круглых очках. Он общался с какой-то девушкой. Хоть я его увидела всего минуту назад, меня все же застал укол ревности.
Получасом ранее, когда мы стояли в очереди на спуск, я обернулась, чтобы рассмотреть мальчиков, которые будут со мной в одном отряде. Мне резко бросился в глаза мальчик, одетый во все джинсовое. На шее у него висели больше наушники с микрофоном.
«Игроман. Не умеет нормально одеваться, но зато кудрявый.» - такое первое впечатление отложилось в моей голове, не зная, что потом у нас с ним будет.
Когда мы безумно долго ждали поезд, стоя на перроне, мы очень долго смеялись с Чулпан с какой-то ерунды, это был для меня очень запоминающийся момент. Мне всегда казалось, что смех сближает людей. Думаю, что этот классный момент сблизил нас ещё сильнее.
Ещё мы сильно замучили Рафаэля тем, чтобы мы ехали втроём, но без педагога.
- Не посадите нас – посадят вас. – шутила я, и мы снова заливались смехом.
Мы постоянно его окликали и это было весело, как он потом вслух проговаривал конечный список, в который потом в итоге заново вносил правки и ругался на нас за то, что мы снова от него что-то хотим.
Я приходила к Ралине и Амире, мы вместе снимали видео, смеялись. После чего я снова ушла к своему отряду.
Минут через пятнадцать подъехал поезд, и мы расселись по своим купешкам.
Нам предстояло ехать ровно двое суток, мы отправлялись в 16:00, если быть точной в 15:59.
Поездка выдалась удивительная. Первый день мы просто очень много разговаривали, гадали на картах таро, смеялись, правда я подхватила какую-то простуду (от уже переболевшей до лагеря Амиры). Когда я шла по коридору, меня окликнул тот пацан во всём джинсовом:
- Ты чё не переодеваешь свою детскую пижаму? – ухмыльнулся тот.
- Ты вообще одежду выбирать не умеешь, ходишь во всём джинсовом. – парировала я и быстрым шагом направилась в своё купе.
Вечером у нас происходило знакомство с отрядом. В отряде нас было тридцать человек и мне было так сложно всех запоминать, помню, как внимательно прислушивалась к каждому человеку, но после в голове я запомнила отдельно внешности и отдельно имена.
Когда я ехала в лагерь, я преследовала одну необычную цель – быть капитаном. В том году капитан у нас сменялся, и я попробовала быть им по своему желанию. Мне очень зашло. Капитаном быть практически никто не хотел и мне удалось им стать.
Я была безумно счастлива, я придумала девиз отряда, в целом писать стихи мне доставляло огромное удовольствие.
Я даже не особо помню, что я говорила, но приблизительно могу сказать.
Я помню, что я стояла со своим мягким тигром в проёме купе, чтобы всем было меня слышно, потому что тридцать человек влезло бы в максимум два с половиной купе. Ещё многие говорили, что у меня мультяшный голос и просили сказать что-то голосом этого тигра)
- Меня зовут Лия, мне шестнадцать лет. Я играю на трёх музыкальных инструментах, вообще имею очень много хобби. – я рассмеялась. - Собираюсь стать сценаристом. Была бы не против стать капитаном, в том году у нас капитан выбирался жребием на один день, я вызвалась сама и абсолютно не пожалела, очень бы хотела стать для отряда источником хорошего настроения, чтобы ко мне можно было обратиться.
- А почему ты такая маленькая? – выкрикнула мне какая-то девочка.
Я разозлилась.
- А тебе-то что что? – зло вставила я.
По итогу капитаном отряда выбрали именно меня, я сказала речь о том, почему так хочу быть капитаном.
Позже я пришла рассказать радостную новость Ралине и Амире.
- Молодец! – обняла меня Ралина.
Через какое-то время, поболтав с ними я вернулась в своё купе. Чулпан с Аделиной тоже были рады за меня, я была счастлива, но одновременно я чувствовала себя третьей лишней.
Позже, когда шла чистить зубы, увидела, что Ралина лежит у себя наверху.
-Спокойной ночи. – я сжала её руку. – У тебя нормально всё? Не плакала?
- Чуть-чуть. – она улыбнулась.
Я осталась немного поболтать с ней. Позже, убедившись, что Ралина более-менее в хорошем настроении я пошла чистить зубы.
Пока чистила зубы, вспоминала, что сказал тот высокий мальчик в круглых очках, который мне приглянулся.
«Меня зовут Султан, и я свободен»
Изначально я немного словила дозу кринжа, когда услышала об этом и даже немного высунулась в проход, чтобы посмотреть кто это сказал, но так и не поняла. Позже узнала от Аделины, кто именно это был.
«Ну свободен это хорошо...» - промелькнуло в моей голове.
Вечером в нашем купе уже не было никого. Девочки, видимо, пошли чистить зубы, а Рафаэль развлекал соседние купе.
Я оглянулась по сторонам, моего пледа нигде не было, посмотрела наверх и, заметив свой плед на втором ярусе у Чулпан, потянула его за уголочек, после взяв в руки.
Что-то пролетело над моей головой и с оглушительным треском грохнулось на пол. Чёрт! Это было зеркало Чулпан. Оно упало хрупкой часть вниз, но надежны на его уцеление не было, по краям валялись мельчайшие осколки. Я перевернула его, стараясь не смотреть в отражение, сложила плед на свою кровать. Я впала в ступор. Ранее в таких ситуациях я пыталась замять следы, но тут в голове билась лишь одна фраза: «Надо признаться.»
Я взяла себя в руки, заслышав голос Чулпан и Аделины, о чём-то переговаривающихся между собой, усилием воли подавила дрожь в руках и как можно хладнокровнее сказала:
- Чулпан. Твоё зеркало разбилось.
Чулпан резко изменилась в лице и кинулась к своему зеркалу.
- Как так получилось?
Я рассказала. Чулпан резко перебила меня.
-Отойди, дура. Ты что на осколках-то стоишь?
Она погнала меня подальше с места происшествия.
- Сходи за метлой. – коротко приказала.
Я находилась в шоке, поэтому просто автоматически выполняла её команды.
Когда всё более-менее стихло, я спросила Чулпан:
- Чуль, ты на меня не обижаешься?
- Дурочка, разве я буду на тебя за такое обижаться?
-Спасибо... - только и смогла сказать я, поражаясь ей.
«Мой первый друг.» - мелькнуло в моей голове.
В моей голове слились в один день события, произошедшие за два с половиной дня.
Я легла, уже перевалило за двадцать два часа. Я то засыпала, то просыпалась от кашля Рафаэля.
Так продолжалось до двух часов пятидесяти минут ночи. Я только стала погружаться в сон, как он стал храпеть.
«Офигенно.» - подумала я и решила пойти умыться.
Когда я встала с постели и направилась в сторону туалета, я услышала топот и приглушённый шёпот.
- Кто это? – я узнала голос Амиры. – Это Лия!!!
- Лия! – кинулась ко мне Ралина. – Ты почему не спишь?
- Можно я посплю у вас? – у нас Рафаэль храпит.
- Конечно можно. – ответила Ралина.
Но сон ко мне так и не пришёл. Нас много раз палил проводник, мы очень много смеялись. В купе Ралины и Амиры была очень смешная и шумная девочка Ева. Мы старались вести себя как можно тише. Но у нас не всегда выходило. В пятом часу утра я вернулась в своё купе. Рафаэль сопел, девочки успели проснуться и накраситься. Мы стали смотреть фильм на маленькой громкости. Тот фильм, из-за которого день назад я почувствовала себя лишней. Ведь наушника было всего два. А третью пару можно было подключить к модели ios 11 или больше, а у Чулпан был восьмой. Чулпан с Аделиной вслух обсуждали фильм, разговор о котором я поддержать никаким боком не могла.
Второй день в поезде. Моя болезнь стала развиваться, я весь день промучилась от насморка и у меня начал пропадать голос. У нас было много репетиций отряда, мне приходилось в начале кричать «Our name...habibi...our moto...we try to do our best, we cannot just rest. Our name is habibi, because it means любимый. »
Я не могла перестать вспоминать то, как я стала капитаном, я каждый раз радовалась тому, что мне это удалось.
В тот вечер мне очень запомнилась девочка Диляра, которая очень хорошо владела русским, татарским, китайским, английским и японским.
Год назад я абсолютно не хотела быть активом отряда, в постановках вечёрок я вообще не принимала участие. Но попробовав один день побыть капитаном, моё видение изменилось. В поезде на выборах капитана я рассказала о том, как строила отряд, как будила, бегала с подушками и одеялом мальчиков, как меня потом в них же завернули и многое другое.
Моей мечтой в новой смене было дарить отряду хорошее настроение и меня приняли, ведь я придумала название и девиз, который несмотря на то, что позже не приняли с изменением тематики, все заценили. Я смогла показать себя как будущий актив отряда.
Каждый день смены, начиная со дня в поезде мы должны петь гимн смены и учить мы его начинали именно в поезде.
Самое атмосферное в сменах на море в другой части страны было именно предвкушение смены, подготовка к ней и первые знакомства. Как я уже говорила капитан должен был представлять отряд, прокричать название и девиз.
А я без голоса...абсолютно. Я срывала голос на каждой гласной, тщетно пытаясь выдавить из себя слова капитана: «our name» и «our moto».
Наш отряд назывался Хабиби, что звучало очень мило и прикольно.
Когда я сидела с другими девочками в соседнем купе, та же самая девочка, которая выкрикнула мне про рост, начала обсирать мой девиз.
- Что-то твой девиз слишком длинный. – наглым тоном выговаривала она и начинала нарочито медленно читать его.
-Мы можем сократить первое четверостишие. Все согласны?
Решили. Через пару минут.
- Я вообще мы в этом первом абзаце людей обсираем: - читает писклявым голосом. – «Что хотим сказать про нас: смелость ловкость не про вас.»
Я разозлилась.
- Ты вообще ничего не придумала, зачем ты обсираешь то, что сделала я, если сама сделать ничего не можешь?
Отряд меня поддержал.
-Вот именно, Вика, мы же итак убрали эту строфу, не наседай.
Честно не помню, какие люди встали на мою защиту, но огромное им спасибо. На меня сильно действует необоснованная критика, после неё я могу легко закрыться в себе. Потому что для меня было смелым шагом написать стих-девиз и показать его всему отряду. Сначала я присвоила из вежливости авторство этого стиха и Аделине тоже, но она меня оборвала:
- Я-тот тут причем, это твой труд, ты его сама писала, мне напрасная похвала не нужна. – эти слова заложили моё очень хорошее впечатление о ней.
Когда на второй день я абсолютно сиплая пошла желать отряду доброго утра, меня обняла старшая девочка, которая очень хорошо ко мне относилась и спросила, что случилось с моим голосом.
- Не знаю. – улыбнувшись просипела я.
Я пила кипяток, вся моя кровать была завалена чистыми салфетками, которые я предварительно нарвала в ванной.
Как-то я подошла к тому кудрявому пацану.
- Где Рафаэль?
- Не знаю, в соседнем вагоне. – ответил он.
- Ясно. - вздохнула я.
- А что?
-А что не видно! – я перешла на агрессивный сип – Я щас охрипну. Я присела на кровать рядом с боковой.
- Почему ты тогда поехала в лагерь?
- А что мне дома оставаться??? – я стала раздражаться: уж такого глупого вопроса я не могла представить. Заметив Рафаэля боковым зрением, я подошла к нему с чашкой в руках. – Рафаэль Рустамович, налейте мне пожалуйста кипяток.
- Да хорошо, пять секунд.
Я встала и пошла за Рафаэлем.
На протяжении дня я постоянно ходила за салфетками, постоянно сталкиваясь с Колей. Он постоянно проводил время почему-то среди малышей и постоянно их задирал, в их числе были Амира и Ралина, поэтому это сразу омрачало моё впечатление о нём.
А в конце второго дня я загнала Ралину и Амиру в конец вагона и конспиративным шёпотом сообщила им:
-Кажется, я нравлюсь одному пацану...
Ралина сразу встрепенулась, Амира даже не пошевелилась.
-КТО? – Ралина широко раскрыла глаза.
- Тот пацан кудрявый.
Ралинино лицо мигом сменилось недоумением.
- ОН МНЕ НОГУ ОТДАВИЛ! – агрессивным шёпотом сказала она. – И он нас обижает.
Я рассмеялась.
-Вы наш буллинг видели? – ухмыльнулась я. Как мы только друг друга не называли! Над неинтересными тебе людьми издеваться легко.
А моё купе, в свою очередь, очень много твердило о нём, потому что мои рассказы о том, что он смеётся надо мной становились всё чаще и ярче.
- Ты ему нравишься. –твердила Аделина.
- Так ведут себя, когда человек нравится. – утверждала Чулпан, в попытке убедить меня в обратном.
Бывало, у нас соберутся девочки из других купешек, девочки из нашего отряда, которым не хватило места во втором вагоне и их поселили в первый.
С ними было очень классно, мы взаимно прониклись друг к другу симпатией. Отряд поделился на две компании...
Зачастую бывало такое, что я в очередной раз уходила за салфетками, опять сталкивалась с Колей и наша перепалка длилась очень долго.
- Влюби его в себя по рофлу, потанцуй медляк, потом резко отдались. Знаешь, как это прикольно. – как-то раз сказала Чулпан.
Я нахмурилась.
- Я так не буду делать, это чувства человека. – отвечала я, мне просто нравилось его бесить.
Я-то могла придумать ему много кликух, а он кроме мелкой и душной ничего не знал хахха.
- Ты ему нравишься. – твердила вся купешка, которая в курсе.
Я была безумно счастлива, когда мы вышли не перрон. Это было до боли знакомое место, там же мы высаживались год назад.
Мы подхватили чемоданы и двинулись к автобусу. Меня терзала мысль о том, с кем я буду сидеть, ведь я сама заявила Чулпан:
- Вы, наверное, сядете с Аделиной?
- Наверное, – пожимает плечами Чулпан.
- Тогда займите мне место за вами, пожалуйста.
- Хорошо. – кивнула Чулпан.
На перроне было очень атмосферно, светило солнце, сотни ребят выскакивали из поезда и радостно озирались по сторонам. Наверное, у каждого из них был страх потеряться и отстать. Нас, девочек 13-17 лет поездка мощно выбила из привычной жизни. Мы были рады, но сил радоваться особо не было, хотелось поскорее приехать в лагерь, снять тяжёлый рюкзак с плеч, залезть в душ и помыть голову.
В автобусе случайно получилось, что ко мне подсадили смутно знакомую девочку.
- Садись ко мне. – обратилась я к ней – Тут для организаторов мест не хватает, а они хотят вместе сидеть. – вспомнила я случайно подслушанный разговор перед посадкой в автобус.
- Спасибо. – улыбнувшись, она подсела.
«Кому ещё тут спасибо надо говорить. Для меня честь, что она согласилась сесть со мной.»
Девушку звали Региной. Она оказалась очень классным собеседником, мы с ней говорили всю дорогу и очень крепко подружились.
- Меня поражает твоя воля к жизни, как ты можешь спокойно сказать: «Я люблю своих родителей.» и то, как ты выражаешь своё мнение мне очень нравится.
Меня просто разрывало от положительных эмоций, мне так хотелось сказать тысячи таких же приятных слов, и мне было так хорошо от того, что она чувствует примерно тоже самое.
Она терпеливо ждала меня, когда я смогу прокашляться и до конца рассказать историю. За всю дорогу я очень много болтала и для меня это не редкость, но я переживала, что мой хриплый голос её может раздражать. И я решила спросить её об этом напрямую.
- Нет, ты что. – отвечала она. – Тем более ты болеешь. И, кстати, мне очень нравится твой голос даже таким, и я люблю людей с необычным голосом. Он у тебя такой мультяшный.
А после автобуса Чулпан мне очень даже неожиданно заявила насчет этой девочки:
-Как ты можешь общаться с этой неформалкой?
-Я выслушала её позицию и мотивы быть неформальной личностью, я полностью теперь понимаю и принимаю таких людей. - спокойно ответила я, но начала закипать.
-Может она врет. - вставила Аделина
-Может. - не стала спорить я, дабы уйти от конфликта, но внутренне не соглашаясь и негодуя.
Забыла рассказать. Пока мы ехали в поезде мне понравился один мальчик. Его звали Султан, он был очень спокойным и уравновешенным. Я просто решила попробовать ему понравится.
Приехав, мы сразу же успели на ужин и это было прекрасно. Всё-таки моя первая любовь в лагере — это его еда.
В презентации было написано, что корпуса сделаны по принципу четырехзвездочного отеля. Я сначала не поверила. Но когда нам раздали ключики-входы в комнату в виде зеленых электронных браслетов, мне пришлось поверить. Номера были суперские, правда, рассчитанные на четырех человек: два шкафа, четыре тумбочки, только кроватей шесть и две ванные.
Примечание: мой папа случайно познакомился с директором сети данного лагеря и когда мы отдыхали в Форосе с семьей, он сводил моих родителей на экскурсию туда. Папа очень хотел отправить нас именно в этот лагерь, потому что ему очень понравилось «Если бы я был ребенком, я бы точно поехал» и главная причина, которую он приводил: «ДА ТАМ ЦЕЛЫХ ДВЕ ДУШЕВЫЕ»
Вернемся к номерам. Разложив наши вещи, я принялась искать вторую розетку. На первой у меня стоял телефон, а часы зарядить надо было очень срочно, как и телефон, ведь мы будем много ходить и мне был нужен шагомер и время, а таскаться с телефоном не хотелось. Следовательно, я не нашла лучше выхода, чем пойти к Гранжу и дать ему свои часы с зарядкой.
Я постучалась. После долгих упрашиваний, я добилась своего, и довольная пошла обратно.
Потом у нас было время, чтобы разобрать чемоданы, ведь на следующий день мы их уже сдадим в какое-то хранилище.
Остаток того же дня помню очень смутно. Помню, как, стоя на балконе, якобы случайно проболталась девочкам, что мне нравится Султан. Я не могла сказать прямо, поэтому это было примерно так: (передоз кринжа):
- У меня нет парня. Вообще мне нравится Султан...а...ой...вы только никому не говорите.
ПХАХХАХАХАХАХ ЛЮТЫЙ ПИЗ*ЕЦ КАКОЙ-ТО
Кстати про мои часы: через минут пятнадцать к нам кто-то постучал. Я кирнула откройте.
- Лия, это к тебе.
Коля вручил мне часы.
-Спасибо большое...а почему только сорок процентов.
- Ну нам тоже нужны зарядки.
- Ладно. Всё равно спасибо.
Потом была свечка. Коля с кем-то из девочек очень дружелюбно общался, а я, в свою очередь, даже смотреть на него не могла, настолько он бесил меня.
«Он так со всеми общается, с чего вообще кто-то взял, что я ему нравлюсь?!»
При этой мысли во мне не просыпалась ревность, но он сильно злил меня.
«Почему он именно в нашем отряде, это так ужасно. Не дай Бог иметь такого парня!»
При этой мысли хотелось запустить в него камнем, внизу всё было засыпано мелкими камнями, так что кинуть в него камень не представлялось невозможным. Я улыбнулась про себя.
Место нашей свечки было очень атмосферным. Все пугались жужжащих цикад, которых в Крыму было очень много, и они жили на деревьях. Кстати, меня звук цикад всегда успокаивал, потому что у меня стабильная нервная система, а позже, отдыхая в Крыму чуть больше двух недель, уже к этому звуку привыкаешь. Ещё говорят, что звук цикад полезен для здоровья: в первую очередь для нервной системы и слуха.
На свечке мы играли в снежный ком. Нужно было называть своё имя и любое слово, чтобы создать с собой ассоциацию, и каждый следующий человек должен повторить ассоциации предыдущих и назвать своё. Действительно похоже на постепенно скатывающийся снежный шар из прошлого и нового снега, правда?
Вот все, кого я помню:
Алина Евгеньевна – Оренбург, Рафаэль – баклажан, Чулпан – бижутерия, Аделина – одежда, Мирослава – крутая, Камилла – бордовый, Коля – лес (КАК Я УГОРАЛА, КОГДА УСЛЫШАЛА), Матвей – овощ, Султан – Сулейман. Егор – помидор, Арина – головоломка.
А с моим именем получилось очень забавно. Мне очень хотелось назваться женой, но чьей я не придумала. Из всех самых красивых парней я вспомнила одного актёра по имени Сюй Кай из дорамы: «Киберкраш: влюбиться в твою улыбку.»
Но про Сюй Кая мало кто знал и все говорили или как я потом сказала просто «жена», или многие придумали: «жена Сюрикена.»
Во второй день в поезде и в лагере к нам присоединились ещё два мальчика: Егор и Илья. Они были из Белгорода. Илью я, кстати, когда не могла запомнить мальчиков, всегда узнавала по тапочкам, они были бежевые с вырезами. А потом по голубым-голубым глазам.
Спойлер: потом каждую свечку у нас происходил рассказ своего дня от мальчиков, заразившихся украинским акцентом от Егора и Ильи.
Начиналось все так (а над рассказом даже посмеяться громко нельзя, на свечке принято соблюдать тишину.)
- Я проснулся от катализма. Это был Вован. (к слову, Вовы у нас не было, был Матвей, которого так прозвали, ведь по мнению мальчиков это имя подходит ему больше, чем его настоящее. Вова сначала упирался, потом привык.) С утра к нам зашёл Руольф (кличка вожатого) сказал: «у вас тридцать секунд» и врубил нам песенку про негров.
Перед сном я снимала видео на балконе, перекрикивались с Амирой через балкон, они жили в 215 комнате, вай фай, обещанный быть стабильным в комнате не ловил (
Также мы фоткались на фотик Чулпан, распределили кто в какой ванной будет мыться.
Впереди меня ждала абсолютно удивительная, неповторимая и незабываемая смена, за время которой случится очень много интересного. Мне кажется, что именно в лагере мы взрослеем, учимся осознавать, что такое самостоятельная жизнь и нахождение в социуме, тренируем умение прорываться и адаптироваться в коллективе, создавать верное первое впечатление, показывать себя, учиться на своих ошибках и отвечать за свои же поступки.
Это была моя вторая смена в лагере за шестнадцать лет моей жизни, не считая танцевальных сборов, мой предпоследний год в лагере.
Я попала в компанию к совершенно разным людям. Обе компании из разных смен сильно отличаются друг от друга, я училась ладить с абсолютно разными людьми, лагерь – лучшее место, но есть один минус. Одна игла, заноза, лопающее пространство, связывающее нас...это тот факт, что всё это временно...
Нас учит жить моментом, наслаждаться, не привязываться и потом вовремя отпустить. Я проживаю всё максимально, не заглядывая и не романтизирую будущее, поэтому так тяжело отпускать родных людей, вот для чего я пишу эту книгу, мне надо сохранить воспоминания, подарить частичку своего счастья другим людям, поделиться с ними своими воспоминаниями. Спасибо.
Я не буду описывать смену отдельно по дням, опишу их одним целым воспоминанием, ведь именно так я запомнила всю смену: единое воспоминание, делимое днём и ночью.
Сначала уделю место описанию той замечательной территории, на которую мы попали.
Мы жили на территории лагеря Сэлэт. Она представляла из себя три корпуса с большой красно, синей и жёлтой табличкой с цифрами 1,2 и 3. Корпуса были соединены коридором, в котором большими синими буквами было написано Ак Барс.
За территорией лагеря при подъеме в гору (первые дни мы умирали) находилась столовая и образовательный корпус (там проходили вечерки). Определенный зал для вечёрок с зелёными и жёлтыми квадратными подушками, и чёрным прорезиненным полом, мы звали кругляш.
Территория за лагерем была мне очень знакома: вот уже седьмой раз я в Крыму и шестой раз в Форосе. Каждый год мы ездили отдыхать с родителями.
Кстати, в один день я записывала маме кружочек и специально показала Николая, чтобы его позлить, а он стал шутя говорить, что я не имею никакого права его снимать ПХАХАХАХ и мама написала «Что он гонит? Пацан тот. По нему видно, что он душный максимально))))»
Также на остальной территории лагеря располагалось отдельное футбольное поле и что-то похожее на парк: дорожки с насыпанным камнем, качели-кокосы с белой подушкой внутри, гамаки, деревянные арки, круговые скамейки для проведения свечек. Место, в которое мы попали было действительно райским.
Я не успела занять кровать у окна и спала у выхода. Это место мне очень зашло, наверное, не потому что оно было реально классным (кровати как кровати), а скорее всего я просто такой человек: позитивный, оптимистичный, жизнерадостный.
Я понимала, что сокрушаться или расстраиваться по мелочам совсем не имеет смысла. (меня всю жизнь напрягал сон именно у выхода).
В комнате мы жили вшестером: нас трое и ещё девочки из первого вагона, ведь Чулпан с Аделиной отказалась от ещё одной неформальной личности – Камиллы, что сильно меня разозлило. Ками была весьма творческим человеком.
Наш вожатый, составляя список наших умений, сказал: «Никогда не видел, чтобы в лагере собиралось сразу столько талантливых и креативных детей (при этом мой страх не оправдался: не было жесткой конкуренции, и я смогла показать себя с желаемой стороны.) Я очень хочу кайфануть со смены, вы очень классные ребята и, надеюсь, что мы зажжём эту смену.»
Ещё у нашего отряда еще в поезде появилась фишка на вопрос «Это какой?» кричать «Это восьмой.» и показывать восемь пальцев. То, как Рафаэль смог в секунду придумать для нас эту фишку тронуло меня до глубины души.
И как говорил Юнги: «Чем быстрее пишется песня, тем она лучше.»
И вот, фишка, придуманная в секунду, засела нашему отряду глубоко в сердце.
Я сразу стала воспринимать Рафаэля Рустамовича как старшего брата, но он не хотел (или иногда говорил, что не положено) говорить свой возраст. Алина Евгеньевна была 2003 года рождения, ей было 21, а Рафаэль сделал вид, что случайно проболтался про плюс-минус год. Для себя мы все решили, что ему 22 или 20, скорее 22 но многие склонялись к другому мнению.
Думаю, вы начинаете быть в курсе. Так что начнем, а в эту ночь я постаралась заснуть как можно скорее: вспоминалась Родная Казань, мама с папой, я не чувствовала себя лишней в коллективе и была умиротворена.
Луна взошла наш нашим лагерем, все, кто ранее был взволнован или активен, спали. Наступило полное умиротворение. Никто ещё не знал, какая смена ждет шестой, седьмой и восьмой отряд. Все чувствовали что-то большее чем счастье: умиротворение.