Пламенные [Заморожено]

В подвале пахло запекшейся кровью, смрадом, табачным дымом и едким запахом таблеток, предназначенных не для лечения, а лишь развлечения. Жгучая темнота туманила глаза, а громкие возгласы опьяненных людей раздражающе били по барабанным перепонкам. Под ногами хрустели скопления грязи, упаковок от презервативов. Незваный гость внимательно разглядывал пол, чтобы случайно не наступить на использованный шприц. Место отбросов, вот куда его отправили.

Он потер переносицу, темно-зеленые глаза парня заблестели в полутьме. Внезапно человек услышал стон, резко обернулся, и его рыжие кудри, обычно сверкающие при солнечном свете, заплясали на голове. Он вдохнул ртом, чтобы не издавать лишних звуков, затем присмотрелся. В грязном углу на холодном полу сидел маргинального вида незнакомец, его голова потупилась в пол, а тело пробивала мелкая дрожь. Трясущейся рукой человек держал опустошенный шприц.

Рыжеволосый тихо, почти беззвучно хмыкнул, насмехаясь над никчемной и пагубной, абсолютно бессмысленной зависимостью сидящего в углу мужчины, который был больше похож на старика. Но у него не было времени на размышления об этих людях. Он должен, хотя нет, он, безусловно, обязан выполнить поставленное задание.

Проникнуть в подвал здания – дело легкое, но дойти до нужного индивида, противника, должника, который, по информации, находился на верхнем этаже, немного сложнее. Из-за внушительного роста парень скручивался, нагинался, когда проходил через низкие дверные проемы. Наконец он нашел заржавевшую металлическую лестницу, скрипевшую под весом и легкими шагами парня. Облокачиваясь на локоть, чтобы не трогать руками зараженные неизвестно какими микробами стены, он поднялся на первый этаж. Затем также бесшумно прокрался к ступеням, ведущим на второй ярус дома. Здесь людей было больше, поэтому рыжеволосый жался к стенам, в тени которых было невозможно разглядеть обстановку вокруг.

На втором этаже резко стало тихо, поэтому парень застопорился, затем в руке, овитой шрамами и размытыми чернильными татуировками, блеснуло лезвие ножа. Он постарался рассмотреть помещение: ледяные бетонные стены, такой же безжизненный пол и длиннющий коридор, ведущий в неизвестность.

Боялся ли он? Парень уже ничего не боялся, потому что однажды был на грани смерти. Даже не так. Этот человек и вправду умер, но в последний момент был вытащен врачами с того света. Вот это было страшно, думал он, а сейчас так, развлечение. С данными мыслями он быстро зашагал по коридору.

И он не испугался, когда из темноты на него выскочил неизвестный. Один, затем второй. Люди хищно скалились, заводя парня в круг. В их руках виднелось холодное оружие. У одного – деревянная бита, у другого – нож. Обычный, кухонный нож для мяса, скорее всего уже затупившийся. Рыжеволосый напал первым. Свободная левая рука врезалась в физиономию мужчины с ножом, и тот отлетел к стене. Второй замахнулся битой, она задвигалась в направлении головы парня, но он в последний момент присел и поставил подножку врагу, тот упал. К этому времени человек с ножом напал со спины, но в темноте промахнулся, оставив лишь царапину на щеке, поэтому замешкался. Этой секунды хватило, чтобы загрести незнакомца в охапку и уложить на пол, а затем вонзить нож в горло. Кровь прыснула из артерии и захлестала по полу с неприятным звуком чавканья. Он вытащил нож и вставил его в грудь другому человеку, который уже крался, пытаясь атаковать вновь. Рыжеволосый провернул нож, незнакомец осел на пол, из его рта послышался глуховатый хрип и кашель, через несколько секунд он рухнул и больше не вставал.

Парень наклонился к умирающему, уставился на его лицо и грубо зашептал:

– А меня ведь прислали поговорить, и только. – После этих слов последовала хищная ухмылка. – Где твой хозяин?

Мужчина не мог говорить, лишь дернул головой в сторону двери. Парень улыбнулся, обтер кровь с ножа о пыльную одежду незнакомца, затем поднялся, плюнул ему в лицо и направился к указанному месту.

***

Он вернулся лишь под утро следующего дня. Мог вяло передвигать ногами, перед глазами мелькала пелена. С одежды капала кровь, в руке парень держал увесистую черную сумку. Медленно вошел в огромный холл офиса, выполненный в стиле хай-тек. Там бегали сотрудники, которые тотчас уставились на его устрашающий вид. Кто-то задрожал, кто-то заохал и секретарь тотчас начал успокаивать людей, возвращать их на свои рабочие места. Здесь кипела жизнь, а он заявился подобно мертвецу – весь в грязи, мокрый после дождя, залитый алой жидкостью практически с ног до головы, трясущийся, безумно уставший и жутко злой.

Но рыжеволосому было абсолютно плевать на реакцию работников. Он зашагал к лифту, нажал кнопку, оставив кровавый отпечаток, подождал с минуту, вошел внутрь, поднялся на пятый этаж. Когда он вышел из лифта, в первую очередь направился к кулеру с водой, присел на корточки, и, не используя стаканчик, начал хлебать жидкость прямо из крана. Прополоскав рот, он сглотнул, размял шею и, присвистывая, поплелся к необходимой двери.

Не имея привычки стучать, он распахнул дверь в диким грохотом, но сидящий за столом начальник даже не дрогнул.

– Ты опоздал. – Констатировал факт молодой мужчина тридцати пяти лет.

Его босса звали Шаповалов Артем Федорович. «Большой человек», как говорили. Президент компании «Ассоль», базирующейся на производстве спортивных отечественных автомобилей высшего класса, конечно имел за душой черный бизнес. Выглядел Артем всегда как с обложки журнала: гладко выбрит, волосы цвета оникса неаккуратно, но стильно уложены назад. Однако носит Шаповалов не безупречный брючный костюм, а простой черный свитшот и джинсы. Он курил дорогие сигареты и имел порой странный, сумасбродный характер. В огромном богатом кабинете Артем сидел как влитой.

– Я ножик похерил. – Ответил ему парень.

– Алекс, ну ты как всегда. – Рассмеялся начальник, постукивая пальцами по поверхности кожаного стула. – Принес?

Алекс швырнул на черный лакированный стол потертую сумку, перегнулся через тот же стол, выдвинул ящик и достал из него бутылку алкоголя и сигареты. После уселся на кресло напротив, закинул ноги на черную поверхность и начал хлебать жидкость прямо из бутылки.

Артем вскинул бровь, удивленный наглым поведением. Конечно, Александр Фридман, этот, как он его называл, щенок, всегда вел себя подобным образом, но за рамки не выходил.

– Проверяй, босс. – Пожал плечами Алекс, вытерев остатки жидкости с губ пальцами.

Артем цокнул языком, придвинул к себе сумку и начал выкладывать содержимое на стол. Пачки пятитысячных купюр, скопления пакетиков с порошками, таблетками и... В мусорном пакете покоилась окровавленная голова с выражением ужаса на лице. Такая жутчайшая картина могла напугать обычного человека, но только не этих двух.

– Говорил я тебе. – Улыбнулся Артем, обращаясь к голове мертвеца. – Сивый, не надо было меня обманывать.

Артем держал часть трупа за засаленные черные волосы, которых было не так уж и много. На макушке частями виднелась плешь, где - то проскакивала старческая седина. Начальник надменно скалился. Голова убитого моталась в разные стороны, подобно маятнику. Хрусталики глаз трупа помутнели, в то время как белки норовили вывалиться из орбит — в предсмертное мгновение кровь внутри него хлестала так сильно, что глаза едва не лопнули: даже сейчас можно было увидеть багровые пятна треснувших от давления кровяных сосудов, испещряющих жёлто-белесую, похожую на гной, оболочку. Рот, застывший в немом ужасе, был наполнен мерзко-желтыми зубами, кривыми, где-то раскосыми. Десны умершего, некогда кровоточащие, покрылись темно-алой коркой запекшейся крови и тягучей бледно-лимонной лимфой, напоминающей слизь. Бледный, уже позеленевший цвет кожи вселял неприязнь так же, как и бездонные впадины под глазами, покрытые вздутыми венами. Из-за раскачивания головы в воздухе оседал жгучий запах сгнившего мяса, ядрёной кислоты. От такого набора обычного человека могло вывернуть наизнанку, однако Артем не знал таких понятий, как «брезгливость» или «мерзость».

– Ты этот трофей на входе повесь еще. – Хмыкнул Алекс и поджег сигарету.

Да, Шаповалов смотрел на голову врага, как на трофей, однако сам Александр видел в этой картине игрушку. Воздушный шарик, измазанный в грязи, мотался на веревочке. Он сдулся, не успев подняться ввысь, просто лопнул от натиска противников. А еще голова, по мнению Фридмана, была похожа на футбольный мяч. Если бы он сейчас пнул её, то она бы вылетела в окно, проломив черепом крепкое стекло. Остались бы брызги уже свернувшейся крови, болотного цвета слизь. Великолепное зрелище, раздирающее душу.

– А ты не язви, щенок. Как ведешь себя вообще? – Хоть Артем и ругал работника, прошедшего так называемый вступительный экзамен, но все равно улыбался, ведь результатом работы был доволен.

– Как обиженный на твой обман, босс. – По-мальчишечьи нахмурился Александр.

Фридман вел себя подобно ребенку. Нашкодил, а теперь злобный папаша его ругает. Но и Шаповалов, и сам Алекс знали, что в наказании смысла нет, как и в поощрении. Этот рыжеволосый парень ничего не чувствовал, а набраться эмоций ему помогали вседозволенность и адреналин. Адреналин, который он получал, находясь при смерти. Когда сердце стучит быстрее, чем обычно, и это тиканье отдается в уши раздражающим, но приятным звоном.

Проворачиваешь нож в груди соперника и слышишь, как приятно вытекает из него кровь. Она падает на пол, на твое лицо, на одежду, руки. Это приятное слово - смерть. Вот, кто мертв! Тот, чья побледневшая мерзлая тушка лежит на бетонном полу. Тот, кто больше ни слова в этой жизни не скажет, не поднимет руку, не вставит палки в колеса. Они мертвы... Они все мертвы...

Тогда почему Фридман чувствует, будто это не они лишены жизни, а он сам?

– Какой такой обман? - Вскинул бровь Артем, убравший, наконец, часть трупа обратно в сумку. Он понимал, что Алекса такими «сладостями» лучше не соблазнять. Щеночек еще не наигрался.

– Ты говорил, сколько там будет человек? Десять. А знаешь, сколько я насчитал?

– Двадцать три. – ответил Артем, ведь был осведомлен обо всем.

– Двадцать три, босс. В две целые и три десятые раза больше назначенного. Так какого, спрашивается, я опоздал? – Александр откинулся на кресло и, подперев грязное лицо ладонью, вопросительно уставился на начальника.

– Поймали что-ли? – Засмеялся босс.

– Поймали. – Детским голосом передразнил подчиненный, высунув язык и скорчив обиженную мордашку. – И ножик, суки, отобрали.

Фридман откровенно дурачился, а Артем терпел это. Кроме терпения не оставалось ничего. Его живое оружие не поддавалось контролю, и если Алекс еще не разнес ничего в этом офисе, значит, пребывает в хорошем настроении. Даже не так, сейчас он просто спокоен, и он устал.

Артем в предвкушении наклонил голову и поднял бровь, мол: «Продолжай». Да, этот щенок был настоящей находкой. Двадцать три, не считая главаря, против одного – настоящий фурор. Найти такое для грязной работы довольно сложное дело, к тому же Фридман обладал не только золотыми руками, но и блестящим умом.

– Я одному горло перегрыз, когда повязали. – Пожал плечами Алекс, сделав затяжку. – Ну, там еще арматура валялась, взял её. Так и выбрался.

Фридман вновь пожал плечами и блаженно улыбнулся. Глаза, после пережитой эйфории, были наполнены непросветным туманом. Человек наконец-то получил заслуженный оргазм.

Теперь Артем хорошо заметил окровавленный рот подчиненного. Сначала Шаповалов думал, что это просто чья-то кровь. Она просто попала на лицо, с кем не бывает, правильно? В их работе это дело привычное. По его спине пробежал холодок, а Алекс оскалил зубы. На два заостренных клыка Фридмана Шаповалов никогда не обращал должного внимания, и очень зря, ведь босс знал, на что способен этот человек, но чтобы вцепиться в глотку живому человеку и разорвать его одними зубами...

Александр не просто убивал, не просто наводил хаос. Он уничтожал. И не дай Бог перейти ему дорогу.

Этого кровожадного, конечно-же, приняли на «работу», а как иначе? Золотой парень, которого осталось усадить на поводок. Лучше металлический, непробиваемый, чтобы не перегрыз, как живого человека.

И он «работал». Становился все популярнее, известнее. Так и полетели слухи. Ужасающие слухи.