Глава 7. Цена дружбы
Полет, к счастью, проходил гладко, несмотря на склизкую погоду. Небо было окутано дымчатой пеленой. Время от времени моросил дождь. Однако, никакие погодные условия не могли разрушить решимость Хёнджина.
Вид Сеула с высоты птичьего полета завораживал. Повсюду высоченные здания, и жилые, и офисные. А на окраинах города расположены многочисленные малоэтажные жилые районы. После Третьей мировой войны прошло больше двадцати лет, однако, архитектура столицы сохранила всё те же небоскребы. Двадцатый век ознаменовался резким взлетом в сфере развития техники, но после тридцатых годов двадцать первого века прогресс практически замер.
Южная Корея, как и большинство лидирующих стран мира, подписали "Вечный договор", согласно которому каждое государство обязуется уничтожить все ядерное оружие, и в течение следующих ста лет, никто не станет нападать на других. То какое оружие уничтожило половину Земли, ужасало в тысячу раз больше, чем бомбы, скинутые на Фукусиму и Нагасаки.
Сеулу повезло уцелеть, на него не было сброшено ни одной бомбы. Однако, что во время войны, что после нее люди продолжали строить защитные бункеры, как тот, в котором располагался штаб организации. Договор договором, а полагаться на человеческую честь не стоило.
Люди, обладающие незаурядным умом, также стали нести угрозу для общества. Ведь никто, кроме них, больше не мог создать оружие, способное снести пол Земли. Академии и университеты в корне пересмотрели подход к обучению. В школах максимальное внимание отведено тому, чтобы научить детей сызмальства подчиняться и не выделяться, особенно в плане достижений. Даже спорт утратил свою популярность. То же касалось и искусства. Как известно, ум художников работает иначе, чем у среднестатистического человека, а это значит, что он склонен к инакомыслию. Поэтому вся пропаганда стала направлена на искоренение этого самого инакомыслия. Литература, преподаваемая в школах и продаваемая в немногочисленных книжных лавках, жестко цензурировалась правительством. Запрещалось выпускать свои собственные труды, без разрешения властей, однако, разрешение получали лишь единицы. То же самое произошло с музыкой и кинематографом. Тех, кто нарушали закон, ждало очень долгое тюремное заключение. Потихоньку свобода граждан ограничилась до того, что прогресс совсем застыл. Не было ни новых изобретений, ни произведений искусство, словно жизнь остановилась. И тогда появились несогласные и начали создавать различные подпольные организации.
Всё это Хёнджин узнал за последние дни. Ничего подобного он не помнил. В воспоминаниях хранились некоторые из этих фактов, но большая часть была потеряна.
Глядя на вид города, внутри Хёнджина словно что-то перевернулось. Казалось, будто еще немного и его кишки полезут наружу. Он видел длинную улочку, по обоим сторонам которой стояли двухэтажные частные дома. Обычно такие дома сдаются в долгосрочную аренду. По дороге шагал школьник и ел мороженное. Ворота дома отворились и навстречу парнишке вышла пухлая женщина. Лица, конечно же, Хёнджин разглядеть не мог, но в груди что-то кольнуло, словно он вернулся в родной дом спустя много-много лет.
Хёнджин прижал руки к груди. Сердце его бешено начало колотиться, ладони вспотели. Парень стал жадно хватать воздух. Хоть он и сидел, ноги его тряслись.
— Что с тобой? — спросил у товарища Хан.
Хёнджин побелел и позеленел одновременно.
— Кажется, меня вырвет, — заглатывая накатывающуюся рвоту, промямлил Хёнджин.
Хан скорчил рожицу.
— Только не тут. Не смей пачкать вертолет.
Хан потянулся к шкафчику, висевшему над его головой, и достал сложенный пакет.
— На, — протянул Хан.
Хёнджин взял пакет и раскрыл его. Парень стал глубоко дышать в пакет. Спустя десять подобных вздохов тошна его прошла. Хёнджин отложил пакет.
— Полегчало? — поинтересовался Хан.
— Да. Я не знаю, что это было, — Хёнджин снова взглянул на вид города. — Мне кажется, я что-то вспомнил.
— Не удивительно, — Хёнджин вопросительно уставился на парня. — Это район, в котором ты живешь. Вернее, жил. Дорога домой тебе закрыта.
В отчаянной попытке вернуть свои воспоминания, Хёнджин старался запомнить каждый сантиметр из того, что мог разглядеть. Но ничего более не происходило.
***
Вертолет пролетел еще квартал и приземлился на крыше высотного здания. Это был элитный жилой комплекс. Каждый жилец владел целым этажом, а лифт работал только с помощью магнитной карты.
Высадив Хана и Хёнджина, вертолет на время покинул крышу. Взяв рюкзаки, парни направились к пожарной лестнице. Как и ожидалось, она была заперта.
— Значит, придется все-таки спускаться по веревке и надеяться, что Минхо пустит нас, — резюмировал Хан.
Парни подошли к краю крыши. Рассчитав необходимое расстояние, они закрепили тросы и остальное необходимое оборудование.
— Лезь, — приказал Хан товарищу. — Я тебя подстрахую.
— Хорошо.
Не колеблясь ни секунды, Хёнджин принялся спускаться вниз. Парень пролетал этаж за этажом. В окнах квартир, к удаче парней, было пусто. Добравшись до нужного этажа, сквозь окно Хёнджин принялся разглядывать обстановку внутри. В комнате на кровати лежал парень. Казалось, что он спит. Хёнджин сделал попытку разглядеть, что твориться в других окнах, но попытка не увенчалась успехом. Поэтому парень решился постучать в окно. Фигура внутри резко вскочила. К окну приблизился молодой парень. Его лицо было знакомо Хёнджину, хоть он и не помнил, кто это.
Глаза Минхо округлились. Немедленно тот потянул руку к окну.
— Хёнджин! Что ты здесь делаешь? Я думал, ты в лечебнице! — затараторил парень.
Хёнджин влез внутрь.
— Я действительно был там. Но... сбежал.
Хёнджин не был уверен, насколько откровенным можно быть с Минхо.
— Мне нужно с тобой поговорить.
— Тебя не ищут? — обеспокоенно спросил Минхо.
— Ищут. У нас мало времени. Ты один дома?
— Да. Но...
— Мне нужна помощь. Нам нужна.
Парень недоумевающе уставился на собеседника.
— Ты ведь знаешь, что я порвал с организацией.
— Я знаю. Но... Минхо, нам нужна твоя помощь. Это последняя надежда.
Минхо огляделся вокруг, будто кто-то мог за ними подглядывать.
— Как я могу помочь?
В этот момент Хёнджин подумал о том, что надо бы рассказать Минхо о том, что у него амнезия. Однако, решил, что сделает это после того, как выполнит миссию. Время ценный ресурс.
Хёнджин принялся объяснять парню план действий.
— Но я не знаю пароль от компьютера отца. А если бы и знал, то как я найду нужный документ?
Хёнджин вынул из кармана флешку и протянул ее Минхо.
— Вот. Эта флешка специально запрограммирована для этого. Вставь ее в компьютер отца и она все сделает сама.
По лицу Минхо было видно, что в его мозгу происходит настоящая битва, между одним долгом и другим. Спустя минуту размышлений Минхо сказал:
— Хорошо. Я сделаю это. Но при одном условии.
— Каком?
— Постарайтесь не облажаться.
— Я сделаю все, что в моих силах, — совершенно искренне сказал Хёнджин.
— Хорошо. Думаю, тебе не стоит ходить по дому. Прислуга может тебя увидеть, или родители вернуться. Я пойду в кабинет отца один.
Хёнджин кивнул головой. Минхо скрылся за дверьми.
***
В ожидании напарника Хёнджин принялся маршировать из одного угла комнаты в другой. Его тело не хотело стоять на месте. Парень переживал, как бы кто не засек Минхо.
«Ах, Хёнджин! Перестань суетиться!», — сам себя успокаивал парень.
Минуты шли словно часы. Прошло не более трех минут, с тех пор как Минхо покинул комнату, но для Хёнджина это было равносильно часу. Парень наконец-таки остановился. Внимание его привлекла яркая книга на стеллаже. Он подошел поближе. Сомнения одолевали Хёнджина. С одной стороны, это комната его лучшего друга, и, наверное, он был бы не против удовлетворения такого пустякового любопытства. С другой же стороны, копаться в чужих вещах, хоть и это всего-навсего книга, неприлично. К тому же, Минхо является лучшим другом Хёнджина в прошлой жизнь, сейчас в сознании второго парней ничего не связывает.
Любопытство победило добропорядочность. Хёнджин вытащил яркую фиолетовую книгу в золотистом обрамлении. Это оказался фотоальбом. Раскрыв альбом ровно посередине, Хёнджин увидел фото, на которых он стоит вместе с Минхо. Юноши выглядели счастливыми, сразу видно, что эти двое очень близки.
«Как можно забыть своих друзей!», — досада вскипала внутри парня.
Внезапно Хёнджин услышал шум за дверью. Сунув фото обратно в альбом, он задвинул его на полку. Спустя полсекунды в комнату вошел Минхо.
— Получилось? — взволнованно спросил Хёнджин.
Минхо протянул другу флешку.
— Да.
Минхо выглядел подавленным. И Хёнджин заметил это. Минхо подошел к столу и уставился куда-то невидящим взглядом.
— С тобой все в порядке? — заботливо поинтересовался Хёнджин.
Минхо не оборачивался. По профилю лица было видно, как брови парня нахмурены, а зубы плотно сжаты.
— Всё нормально. Я просто... Меня съедает совесть... Я будто предаю отца... Но, если я не сделал бы этого, совесть бы ела за то, что я потакаю своим эгоистичным побуждения.
Минхо рухнул на кресло. Наконец-то взгляд его удостоил Хёнджина.
— Что заставило тебя изменить мнение? — спросил Минхо.
Хёнджин понятия не имел, что парень имеет ввиду.
— О чем ты?
— Я о том, что ты тоже последнее время сомневался.
— Сомневался в чем? — лицо Минхо приобрело настороженный вид.
— В нашем деле. Разве нет?
Внутри Хёнджина словно что-то перевернулось. Он понял, что возможно никогда не сможет вернуть свою прежнюю жизнь. Однако, он чувствовал, что не хочет обманывать друга. Как бы отреагировал Минхо, если бы узнал об амнезии? Что, если он решит забрать данные? Или может быть он знает то, о чем не говорили другие? Может Хёнджин и правда хотел покончить с организацией? Ведь цель правительства все-таки сохранить мир, но вот методы, которые они применяют, бесчеловечны.
— Минхо, я должен кое-что тебе рассказать. Надеюсь, ты поймешь. Не то, чтобы я хотел тебя обманывать, просто встреча вышла сумбурной и я не успел рассказать о случившемся.
— Так что случилось? — Минхо вдруг стал еще серьезнее прежнего.
— Дело в том, что у меня амнезия, — Хёнджин проследил за реакцией друга. Тот не изменился в лице. — Я пришел в себя в психлечебнице и ничего не помню. Ни кто я, ни чем занимался, ни с кем дружил. В лечебнице на мне испытывали экспериментальный метод...
— Электрошок? — перебил парня Минхо.
— Да. Поэтому я потерял память. Но Чан вытащил меня и Хана из лечебнице и отправил на эту миссию.
Минхо быстро заморгал.
— Ты бы мог просто забрать данные и уйти, зачем решил рассказать это?
— Хоть я и не помню, но знаю, ты мой друг. И ты доверяешь мне. А я не могу доверять сам себе. Поэтому ты должен знать правду, чтобы решить, отдавать мне данные или нет. Для тебя это равносильно предательству семьи. Так что ты должен знать, что на кону.