Когда закончится дождь

- Это для лапши?! - удивленно наблюдал Хоки, как Мэри умело обращалась с мукой, соблюдая вокруг абсолютную чистоту.
- Да что с тобой? - сунула она ему скалку. - Ты сильнее, а значит раскатаешь тоньше, - улыбнулась она и шлепком уронила тесто на горку муки. Поднялось небольшое облачко.
- Признавайся, Рорри заставляет тебя работать в своём ресторанчике?
- Нет, но он готовит меня к поступлению в Академию шефов, это где-то на юге.
- А ты молодец, - банальное слово вызвало небывалое чувство, будто впервые его сказали искренне. Соус, приготовленный Мэри, выглядел великолепно даже в его дешёвой сковороде.
- Теперь вот это, - покрутила она тонким пальчиком вертящиеся лезвия, расположенные параллельно друг от друга на совсем крошечном расстоянии. - Им нужно аккуратно порезать наше тесто.
- Так вот зачем оно нужно, - оставшиеся после переезда Авроры вещички для колдовства на кухне долго ждали своего часа.
- Давай ты, - ловко перевернула Мэри нож рукоятью к Хоки.
- Осторожно! - но она не боялась ничуть. - Я ведь и не пробовал никогда.
- У тебя твёрдая рука, - не отступала она. - Художник не нарисует пару ровных линей? - она знала, что тот любил подобные вызовы.
И правда, выходило неплохо, полоска за полоской, Мэри заворожённо смотрела, как разъезжается тонкое тесто, но больше всего её забавляло, как сильно был сосредоточен Хоки, похоже, что он, действительно, готовил крайне редко.
- Отлично получается, - удивлялась она, насколько ровно у него выходит. - Последняя.
Лёгкими движениями её пальцы подхватили каждую полосочку и скинули в закрученный, кипящий в кастрюле, водоворот.
- Я уверен, что получится нечто, но почему бы просто не купить лапшу?
- Тебе ли не знать, как важен процесс?
Неудивительно, почему Мэтью так привязался к ней, Мэри была особым случаем. Она, словно зеркало, отражала всех, с кем находила общий язык, а это у нее получалось лучше, чем у кого-либо ещё.
- Ты ведь ей не позвонишь? - не отрываясь от плиты, спросила Мэри.
- Нет, - похоже, что она это знала с самого начала. Но тем не менее, настояла на красивом ужине, который явно предназначался для Хоки, ведь вкусной едой саму Мэри уже не удивить.
- Значит, нам больше достанется, - убавила она огонь.
- Ты не злишься за это? - её старания нельзя было не оценить, а теперь будто всё впустую.
- Я просто хотела провести это время здесь, - в квартире, где всё напоминает о детстве, которое медленно, но стремительно, улетучивалось. - Да и своего дядю я давно не видела, - хотела было Мэри присесть, но единственное кресло занял Хоки. Жестом она показала, что обойдётся.
- Тебе точно не нужно делать уроки?
- Для учебы есть школа.
- Ну, смотри сама. Поедим за фильмом? - предложил он. - Недавно вышел один ужастик, помнится, ты любила такие, - опять же, эта информация была со слов Рорри. Хоки почти ничего не знал о Мэри.
- Да, - погас огонь. - Я пока достану тарелки.
- Легенда гласит, что из сковороды вкуснее, но истинная леди... - изумлённо наблюдал он, как лапша отправилась прямиком к соусу, а тарелки обратно в шкаф. - А вот это по-взрослому, - проникся он братской любовью к Мэри, только что заслужившей его полное уважение.
- Не думай, что сам сенсей так не делал, - желание о ком-то заботиться явно передалось и ей, забавной девочке Мэри Морган - подумал Хоки. Частичка Марты всё-таки останется с Рорри.

Пара жутковатых моментов из фильма ему всё-таки приснилась, поэтому среди ночи Хоки побрёл на кухню, пока Мэри тихо сопела в обнимку с пушистым облачком. Идея покопаться в чужих вещах, конечно, его не радовала, но из благих целей он всё же расстегнул молнию на её синей сумке, чтобы убедиться в выполненном домашнем задании. Как и ожидалось, Мэри оставила это дело нетронутым. Оказалось, Хоки ещё помнил некоторые математические штучки.

"Я каждый день тебя слышал."
Вспоминал Сид, каким умиротворенным выглядело его лицо, тело промокло и продрогло до костей, но едва синее небо не утратило того тепла, что оно всегда излучало. Скрипач выглядел совсем потерявшимся в их необъятном мире, однако его это мало заботило, ведь искомое было так близко. Через пару минут он, как ни в чем ни бывало, взял в руки свою даму и растворился в ее игре. Вот так легко?
- И снова дождь, и снова гром,
Они не смогут помешать
Твоим глазам в миру моём
Заставить лишь тобой дышать... - будто эхом доносилось до Сида, но его руки помнили дорогу.
-... Среди остывших дней
Мой мир не покидай,
Среди чужих людей
Искру не забирай!
"Это всего лишь музыка," - повторял себе Сид.
"Просто песня. Играет он, смогу и я."
Нарастающий темп завершал куплеты, всё же голос скрипача решал многое, от настроения до смысла.
"Это всего лишь уловка, чтобы встряхнуть эмоции перед выступлением," - всё больше верил он. Не может же человек переключать свои чувства так быстро? Открытая улыбка сверкала за микрофоном, Саю безумно нравились такие моменты, когда эмоций столько, что они хлещут через край. Вечером их будет только больше, они снова захлестнут его с головой и весь трепещущий зал.
-... Заставить лишь тобой дышать! - понёсся второй круг, похоже, им просто нравилось играть снова и снова. 

- Доброе, - Мэри застала его у холодильника с открытым пакетом молока для Дождика. Увидев кресло, она опустилась в него.
- Доброе, - захлопнул Хоки дверцу и шлепком отбил о стол пачку сигарет, да так, что она перевернулась, отскочив от поверхности. Он лишь молча ждал реакции Мэри, когда пачка перестала чертыхаться, она вскинула на него обеспокоенный взгляд.
- Ты копался в моих вещах? Рылся в моей сумке?! - пыталась она атаковать в ответ, но Хоки был непоколебим, даже под напором маленькой девочки. - Ты уже сказал папе? - сменился тон на просительный. - Я просто...
- Давай бросим вместе? - оборвал он возможное оправдание и встал по другую сторону стола.
- Что? - ждала она нотаций или громкой ссоры, но не угадала.
- Давай откажемся вместе, - повторил он размеренно. - Я пообещаю тебе, а ты мне. Выкинем всё, что есть и...
- Хоки, - начала она.
- Я тоже когда-то подсел и понимаю, что на всё были свои причины, но убивать себя не решение проблемы...
- Хоки! - повторила она настойчивее. - Это не мои.
- Хочешь, чтобы я поверил и дважды обманулся за сутки?
- Я не сорвала с заданием, просто не все сказала, но тут я говорю как есть. Открой, - кивнула она на пачку. - Она полная, но помятая, они лежат уже давно, я думала, что их увидит папа и перестанет сбегать. Но всё обошлось, - чуть дрогнул её голос. - Ты вернулся, и он сразу стал другим. Я не знала, что ещё мне сделать, чтобы он хотя бы из злобы остался рядом. Всего на один вечер, - оборвался он вовсе. Хоки взмолился, лишь бы обошлось без слёз, он понятия не имел, как нужно успокаивать... Детей? Нет, она давно не ребёнок.
- Где ты их взяла?
- Стащила у Сая, - уловила она неодобрительный настрой.
- Ты точно меня не обманываешь? - хотела было она ответить на вопрос Хоки, но в дверной скважине прохрустел ключ.
- Мэри, собирайся! - крикнул Аврора еще на лестничной клетке, видимо, опять торопится. Увидев их на кухне, он спешно разулся и подхватил её сумку на плечо. - Уже собралась, замечательно, - но пачка сигарет между напряженными взглядами Хоки и Мэри поселила внутри кучу вопросов.
- Что это? - нахмурил Рорри густые тёмные брови, лицо сразу исказилось от недовольства. Вопрос был адресован скорее Мэри, чем им обоим. Теперь, когда он вернулся обратно, ей не хотелось скандала.
- Это пачка сигарет, уж на двоих с Мэри я ее точно не делил, - уверенно подошел ближе Хоки. Будь у него слух чуть острее, он бы услышал, как замерло сердце Мэри. - Ведь не секрет, что я любитель. И ты всё ещё помнишь, что обещал не рассказывать наш маленький секрет маме? 
Рорри глубоко вздохнул. Напротив горели честные зелёные глаза, ничего больше не оставалось. Хоки и правда любитель. И правда то, что Аврора обещал не расстраивать мать.
- Мэри? - упал на неё тяжёлый взгляд, ещё чуть-чуть и она выложит всю правду.
- Мы хотели поехать к вышке на выходные, можно? - снова перехватил его внимание Хоки. - А в целом, если, конечно, тебе интересно, мы отлично провели время.
"Вот так!" - поселив чуточку вины в его безразличии, он перевесил этот диалог в свою пользу.
- Да, пожалуй, - старался Рорри не выдавать напряжения, - старый ворчун не сильно вам помешает?
- Помешает, поэтому мы возьмём лучше тебя. Правда вырвешься?
- Я очень постараюсь, - когда он так говорил, Хоки делил надвое, но не сейчас. 

- Всё готово, - прозвучало откуда-то сверху, - пробуем свет.
Секундой после тьма обрушилась на сцену и совершенно пустой зал, оставив тускло гореть лишь пару ламп у столиков в самой дали.
- Первая позиция, есть, - снова проговорил незримый носитель металлического голоса.
- Отлично, - отошёл Сай к самому краю сцены. - Вторая после проигрыша, - он оставался уверен, что его услышат. Дуга за спиной оставалась в свете для барабанов, два прожектора, направленные в разные стороны, оставили Сая в привычном ему мраке, это свет для Мэтта и Кэти.
- Вторая, есть. Третья, - предупредили его сверху, что скоро финальная смена.
- После того, как я замолчу и услышишь скрипку, - уточнил он. Оставалось медленно уйти назад, чтобы свет не коснулся его.
- Финал, есть, - щелкнула аппаратура.
- Благодарю, Арчи! - обратился Сай ввысь. Она всегда страшно пеклась о нём, каждую минуту следила, лишь бы его не обожгло, будто он мог раствориться вне своей вечной тени. Незримо опекала этот шёлковый голос свысока. Иногда ей удавалось уловить редкие блики на его лице, то были его желания, чтобы люди знали о его существовании. Улыбку она видела где угодно, но только не на сцене, будто там играл абсолютно другой человек. Арчи бы точно не узнала Сая в каком-нибудь другом месте, ведь его глаз она не знала, тех самых, которые смогли бы объединить этих двух человек в одном теле.
План-программа лежал прямо перед ней, новые строчки, как и ожидалось, поселили волнение, а предстоящий концерт, была уверена Арчи, просто превратит его в лютый восторг.
- Мы всё, - вернулся Сай обратно, где когда-то Аврора впервые пожал ему руку. Последняя репетиция прошла не хуже, чем и предыдущие, но она была необходима, чтобы не растерять нужный настрой. Внутри засело сильное любопытство, придёт ли сегодня обещанный гость?
- Это ведь та самая, - кивнул Сид на футляр, самый прочный из того, что нашлось.
- Да, лежать в шкафу не лучшая для неё жизнь.
Кто вбежал в зал, Кэт или Мэтт, даже они поняли не сразу.
- И где он? - почти разозлилась на брата Кэт.
- А ты не видела? - поднялся Сид. - Там Сандра пришла, - едва он договорил, как следом вошёл и Мэтью с тёмной помадой на шее.
- Пощёчину она оставила на потом? - удивилась Кэти. - Или я всё пропустила?
- Не переживай, я позову, когда это случится, - похлопал он сестру по плечу и надел свою бейсболку, его волосы уже начали сбиваться в короткие кудри. Капюшоном она закрыла и свои тоже, будто стараясь спрятаться, превратиться в брата, и так было всегда, сколько бы они ни играли.
- Хм... - посмотрела она на помаду ещё раз. - Поставь и мне тоже, нас видят как одинаковых, поэтому, - указала она за воротник.
- Кэти, не сходи с ума! - отмахнулся Мэтт. - Я не стану!
- Тогда сотри у себя.
- Оно смоется только волшебной жидкостью из её косметички. Так я только разотру докрасна кожу, - вернулся он к гитаре и наиграл вступление. Мэтью бы вышел в чём угодно, абсолютно не заботясь о том, как он выглядит, в его деле важна игра и голос, если пришлось бы спеть.
Две Кэт уставились друг на друга, одна крутила в руках расчёску, которую точно сюда принесла не она, а вторая смотрела на неё из отражения огромного зеркала. Одна хотела убежать и прямо сейчас, а вторая хотела закрыть ей глаза и протянуть руку кому-нибудь. Было бы идеально, если больше никогда не придётся выходить из этого образа, навсегда остаться братом Мэтта и больше не бояться никого. Но от мыслей, что она могла бы родиться мужчиной, страх не уходил, а становился только ближе, он застрял прямо в отражении.
- Кэти, - подошёл Сай. Что-то с ним было не так. - Мне Арчи одолжила, - провел он ещё разок по нижней губе тёмно-пурпурной кисточкой. - Чего ради тебя ни сделаешь, - широко улыбнулся он. Удачный цвет отлично выделял его открытую миру улыбку, ровный зубной ряд нарушали лишь чуть выпирающие клыки. Ямочки на немного впалых щеках говорили лишь о его благих намерениях. Кэти тронуло его участие.
- Боже, Сай! И что она сказала? - посмеялась Кэти, когда он мизинцем старался убрать лишнее.
- Что мне очень идёт, - сам не удержался он. Немного осталось на белой эмали клыков, совсем недурно вышло для первого раза.
- Как успехи?! - распахнул двери Аврора и замер на пороге, хотя был намерен пройти прямиком через сцену в зал.
- Почти готовы, - закрутил помаду Сай и уловил его остолбеневшее тело. - Это перфоманс, - очки и шляпа явно не были лишними, но смешок выдал его несерьёзность.
- Это ваше дело, - забыл Аврора, зачем заходил. - Ах, да! - припомнил он. - У нас важные гости, поэтому перфоманс в меру.
- Кто? - повернулся Мэтт стороной, где виднелся алый след на коже, пока не дождавшейся загара.
- А когда это вас пугало? - с выражением лица "Что тут творится?!" Аврора вышел через ту же дверь.
- Ты подставил меня, - буркнул Мэтт Саю, но, глядя в его доброе улыбчивое лицо, злиться не получалось.
- Так, не шевелись, - повернулся он к Кэти, брат сверлил эту картину тяжёлым взглядом, почему же его касаний она не боялась? Может, он и сам чего-то очень сильно боялся? Отпечатав чёткий след своих губ на бедном запястье, он прислонил его к нежной коже Кэт. Вышло лучше, чем он того ожидал, получился достаточно насыщенный цвет.
- Спасибо, - вздохнула она, - что сделал для меня безумие, - эта деталь была не так важна, впрочем, совершенно не важна, но Саю захотелось развеять её грусть, ведь на сцене имеет право на это чувство лишь он один. И ему это нравилось, когда она улыбалась, как смеялась, пусть даже над ним, пусть все смотрят и смеются, лишь бы ничто не омрачало ни этот день, ни любой другой. Одна мелочь меняла многое.
- Умоюсь и вернусь, - захлопнулась за ним дверь.
- Только бы не подрался ни с кем по дороге с таким-то перфомансом, - помедлил, но пошёл за ним Сид.
Благо снаружи царил полумрак, люди приходили охотнее каждый новый раз, чтобы услышать знакомые голоса, полюбившиеся так сильно. Не привлекая внимания, Сай почти добрался до туалета, как в проходе столкнулся с Хоки.
- Красивый оттенок, - неоднозначно выразился Морган.
- Я знаю, - проскользнул он внутрь.
- Стоит ли спросить... - прикусил он нижнюю губу.
- А ты попробуй, - удивился Сай, как легко оно смывалось с губ. - На самом деле, всего лишь заморочка с образом, - будто кровь окрасила раковину в атмосферу бойни, - и даже не моим, не бери в голову, - встряхнул он мокрые руки и потянулся за бумажным полотенцем. - Я рад, что ты пришёл именно сегодня, оно стоило того, - прокручивал Сай в голове идею, о которой ещё никому не сказал.
- Ты прости за тот случай на пирсе, - переминался Хоки с ноги на ногу, - такой праздник мне закатил, а я и спасибо не сказал.
- Это ты прости, не надо было мне тебя пугать, - протянул он холодную руку, будто в первую их встречу. - Забыли?
- Забыли, - пожал её Хоки. - Удачи, - пожелал он.

- Там Хоки пришёл, - вернулся Сай, следов помады на лице совсем не осталось, а вот о том, что остался на запястье, он позабыл, а может быть и захотел оставить, в темноте всё равно никто не увидит. Если только он сам того не пожелает.
- Всё уже установили, нам пора, - кивнул Сид на открытый коридор, что вёл прямо в пекло - на сцену. Светом Арчи одарила только место впереди у микрофона, сначала Мэтью скажет пару слов и объявит песню, потом свет прольётся на Сида и Кэти, а как публика будет готова...
- Жаркого всем вечера, друзья! - уже выбежал Мэтт и снял с установки микрофон. Над его головой замелькали цветные лучи и дали возможность увидеть других в огромном зале и на не менее большой сцене. Скрипач всё ещё ждал там, куда не доставали едкие полосы. - Первые эмоции самые верные, поэтому для начала мы исполним то, чего ваши уши ещё не слышали, - через пару слов он вернул микрофон на место и отошёл ближе к Кэт. Новые палочки ударили в мембраны, нарушив тишину.
"Началось."
Вступление позволило разыграться, все терпеливо ждали, когда же померкнет свет, будто не хватало совсем немного, одной последней детали.
"Двух." - подумал Хоки, когда прожекторы отвели своё внимание на близнецов, и коридор остался пуст. Так много глаз пытались всмотреться в эту темноту, где, словно чёрный кот, осторожно и тихо пробирался вперёд её узник в руках со своей собственной пленницей. Эта темнота крепко схватила Сая за горло и не отпустит уже никогда. Ему оставалось лишь показать всем вокруг, насколько оттуда красив весь остальной мир. Неужели так необходимо лишиться прекрасного, чтобы познать его? Одним широким лучом свет пронёсся за спиной Сая так близко, почти прикоснулся и уже никто не сомневался в том, что скрипач там.
Словно струны, напряглись нервы Хоки, будто сейчас он услышит это впервые, он почти забыл, как сильно после первого же слова, спетого год назад, захотелось жить. Как чувства переполняли грудь. Предвкушение сводило с ума, вот-вот этот нечеловеческий голос опять взбудоражит привычную серость. Своим жаром и рвением. Жаждой... Безумной жаждой жизни.
- Тебя так сильно я хотел, - будто чёрный шёлк окутал со всех сторон.
-... Позвать с собой и раствориться
В пылу объятий наших тел,
Теплом твоим чтоб насладиться, - голос и правда понравился Шон, слишком уж чистый и мягкий, казалось, что на вкус он сладкий, будто темный шоколад, страшно вкусный, но с капелькой грусти. Тёплый шоколад, почти горячий. Шон смотрела, как оцепенел Хоки рядом с ней, как безумно он был вовлечён. Именно этого в нём она никогда не замечала, чтобы кто-то заполучил всё его внимание целиком и полностью. Чтобы творца неземных чувств заставили испытать нечто новое. Помада на его ладони и краешке манжеты, которую он не увидел, только убедила Шон в том, что это неспроста.
- А мне так нравится смотреть, - всё возрастал напор.
-... Пока меня не видишь ты,
И отвести глаз не успеть
От вожделенной красоты! - страдал он один в окружении сотен человек.
- Тебя так сильно я хотел, - набрав воздуха ещё, продолжал голос.
- Увидеть каждый новый день,
И каждый новый раз горел,
Пускай в твоих глазах я тень! - перехватывала время от времени на себя тяжёлую ношу памятная скрипка.
- На корешке твоей тетради
Я написал свой крик души!
Чего я сделал это ради?
Зачем рисую миражи?
Важный гость, о котором велел не беспокоиться Аврора, тоже остался потрясён, мысли Энрике уносились далеко в прошлое, когда уже зародились и только крепли те чувства, что кипели на сцене, как они бушевали и не могли обрести покоя в стенах тёмного подвала, там им было слишком тесно, и вот, когда сотни душ готовы их разделить, когда ничто не ставит преград, им всё равно тесно, и эта теснота душит своего владельца.
- Узнаешь ли в моих стихах
Того, кто каждый день молчит?
Я так хотел в этих словах
Сказать, как всё внутри горит! - пик напора оборвался плачем скрипки, той самой, что он лично вручил мальчику с горящими глазами. Слушать душу оказалось не так просто, тем более, когда своя долгое время была заперта за стеклом. Маркус вздрогнул от того, что на колено глухо упала капля.
Всего лишь дрогнула рука, охватившая запотевший бокал. Впрочем, он почти поверил, что наконец-то вырвался из своего глухого заточения.
В тени смычок оторвался от струн и отбросил блик, секундная тишина охватила зал перед шквалом изумления публики.
- Разогрев продолжается! - крикнул близнец в микрофон, который остался во мраке с его привычным гостем. Контраст голосов оказался велик, вкус тёмного шоколада в восприятии Шон вдруг перебился горьким вином. Отлично, можно попробовать ещё.
На этот раз начала скрипка, как всего пара рук заставляют её так плакать? Кричать навзрыд? Лишь когда её поддержали гитары и крепкие удары, она смогла немного вздохнуть.
- Отличный ритм, - обернулся Хоки к Шон, но она будто не заметила его слов.
- И снова дождь, и снова гром, - та, которую "Пандора" крутила опять и опять в "Official Music" до самого выступления, от этого слова прочно сидели в памяти, а музыка лилась сама собой.
-... Они не смогут помешать
Твоим глазам в миру моём
Заставить лишь тобой дышать, - почему-то именно здесь, на сцене, его голос звучал чуть иначе, так думал Сид, на репетициях Сай словно мог позволить себе приберечь основное до выхода, не показывать раньше времени всего шоу даже своей группе, чтобы каждый концерт был и для них чем-то новым. Будто здесь ему срывало печать, голос становился более глубоким и открытым. Как если бы тьма придавала ему сил, ведь сейчас никто не видит его, а вот он видит всех. Каждого.
Близилось место, от которого начинали робеть руки, совсем как когда старый друг объявился снова. Хотелось крепко обнять, но ты ведь уже не знаешь, что там, в его голове?
"Хватит делать вид, что тебе не все-равно" - гнал Сид прочь дурные мысли, чтобы не сбиться с ритма, близился пик. А вот и он, нужно собраться.
- Прошу, среди остывших дней
Мой мир забудь, а сам пылай!
Мне никогда не стать важней
Мечты твоей...

Да, Сай, определённо, услышал, как за спиной дрогнули сильные руки. Эта песня была именно для него, для паренька, что остался в его кожаном бумажнике.
- Сокрылось солнце насовсем,
Пусть остаётся в пелене!
Ему не перебить ничем
Искру, что теплится в тебе!
Смогу ли снова ждать рассвет?
И снова синеву любить?
Но солнцу не кричу я вслед,
Как тяжко без него прожить!
Да, он заменил пару слов, но на музыке это не сказалось, не считая его собственной, последнего куплета на репетиции не было, в этом Сид оставался уверен.
"Четвёртая, " - посмотрела на план Арчи. Пора. Она до последнего надеялась, что Сай передумает, но того не случилось.
"Десятая секунда." - крутился в её голове шёлковый голос, и она считала вместе с секундомером.
В микрофон ударил пульс, в унисон с ним бился импульсами свет, впервые озарив скрипача. Как чёрный кот снова уходит в своё мрачное царство, как уносит с собой в холодных руках изящный инструмент. Лишь совсем немного удалось уловить даже самому острому взору, как измученный самим собой, он удалялся прочь, словно его время уже прошло и больше его не будет.
- Сай, - окликнула Кэти, когда он приобрёл мимо, но ответа не получила, Сай шёл к самому краю под собственный бешеный пульс, который утих в ликовании зала, он явно многим пришёлся по вкусу, впервые зрители смогли сопоставить его своим ожиданиям, пусть и приблизительно. Таким его и представляли: безумно влюблённым музыкантом с печальной улыбкой.

"Горький шоколад... " - этот запах Шон уловила, когда он зажигал на торте Хоки свечи, тогда она подумала, будто во всём виноват тот самый торт, но нет.
- Он бы ни за что не открыл лицо, пусть даже на секунду, - хотел было его окликнуть Хоки, но опомнился. Внутри натянулся каждый нерв, что же с ним творится? На мгновение Морган вдруг поверил в то, что всё это время он был слеп и лишь сейчас его глаза увидели прекрасное, того, кто раз за разом возвращал его к жизни.

Отчего же становилось так страшно идти дальше? Оттого, что Сид был той границей, которую предстоит минуть, чтобы вернуться в немую темноту. На серых щеках блестели тонкие нити, этим глазам сегодня оказалось слишком тяжко показаться, вышло слишком больно закрепить финал.

- Сегодня было сильно, - подал он руку Шон, чтобы та спустилась по ступенькам с уютного балкончика.
- Я не верила, что это Сай, - похоже, будто и в ней сегодня переломилось что-то важное. - Он казался мне таким улыбчивым, таким беззаботным, и я поверила в это.
- Сай бы ни за что не открыл своё лицо, если только... - вдруг замолчал Хоки.
"... не ослеп."
У выхода суетился один из Муров, чей след на шее чуть стёрся о воротник.
- Кэт! - выкрикнул он. - Что там случилось?
- Не знаю, Хоки, а разве что-то случилось? - перебирала она пальцами салфетку со следами помады.
- Он открыл себя! Он...
- Он ведь артист, - вздохнула Кэти, - видел, как завёлся зал? На то он и рассчитывал. Вы оставайтесь, песни ещё будут, - улыбнулась она. - Может и Сай парочку споёт.
Хоки лишь вопросительно посмотрел на Шон, что-то прочитав в её глазах, он подумал, что для него она может остаться ещё немного.

- Ты чего творишь? - ядовито прошипел Мэтт, когда и сам нырнул следом за Саем в закулисье. - О таком предупреждать надо!
- Я не мог по-другому, - опустил он очки и посмотрел покрасневшими небесами. - Я устал, Мэтт, - глубокий вздох не помог ему перевести дух. - Ты ведь тоже любишь. И играть любишь, - галдёж донёсся из зала, все ждали продолжения. - Разве тебе никогда не хотелось высказаться?
- А что потом? Ты хочешь уйти из "Пандоры", так ведь? Ты давно собирался, но не смог. Так что? Такой ты хотел финал?
- Для "Пандоры" это не конец, у неё есть ты, - положил он руку с пурпурным поцелуем ему на плечо и поспешил уйти.

- Кэт, - вдруг задумался Мэтью, - как ты думаешь, Сид выдумал все свои истории? - посмотрел он вдаль тёмного коридора, где уже давно растворился скрипач.
- Разве это важно? - заглянула она в зал, там ждали их возвращения. - Давай еще сыграем? Только найду нашего сказочника и Сая, - уже хотела убежать она, как Мэтт ее окликнул.
- Сай ушёл.
- В туалет?
- Нет, он ушёл. Совсем. Но мы всё ещё здесь, - перекинул он через голову плетёный ремень. - Пойдём.

Когда микрофон захватил Мэтт, Сиду стало не по себе, неужели скрипач спел свои последние строчки? Пусть сегодня больше в планах и не было его стихов, оставалась надежда, что Сай еще покажется на сцене, в последнее время его глазам становилось все сложнее, поэтому уйти в закулисье скрипачу никто никогда не мешал, все понимали, что он уже выложился более чем. Сид смотрел на близнецов, но их вид ничуть его не успокоил, они были намерены добить концерт собственными силами. На его немой вопрос Мэтт только отрицательно покачал головой. После гитарного проигрыша пора бы уже вступить, но руки всё никак не могут сжать эти чёртовы палочки! Он попрощался. Со всеми. С ним.

- Хоки? - увидела Шон напряжение в его больших глазах.
- Я на минуту, - поднялся он.

"Мой мир забудь..."
"Мне никогда не стать важней
Мечты твоей... "
Энрике терпеливо ждал, когда грудь снова всполохнёт огнём, напиток так и остался в бокале.
- Стало быть, это всё? Уходишь, - поставил Маркус второй для Сая. - Неплохой у него голос, - кивнул Энрике в сторону сцены, - неужели оставишь все плюшки ему?
-... Глаза закрой и посмотри
Сквозь грущу тьмы души моей!
Как в том дыму живёт внутри
Далёкий свет ночных огней... - жанры их песен не отличались, однако манера исполнения Мэтта влияла на восприятие, как минимальное и максимальное значение одной единственной величины.
- Посмотри-ка, - устремил он свои стеклянные глаза на пустое место, рядом с которым сидела невероятно красивая девушка. - Умеешь ты пощекотать нервы, - посмеялся Энрике. - Про Сида, наверное, вовсе промолчу.

Глаза Сида, то и дело, бегали по залу в поисках. Но там и так слишком темно, отыскать человека, который мог растворятся в своём царстве, будет нелегко, только это лучше, чем просто пялиться в пол.

- Я чувствую, что вот-вот меня разорвёт, - бегло взглянул Сай на повзрослевшего мальчишку со старой фотографии, игра была его жизнью. - Уже ни одно другое место не заменит мне то, где я стоял только что. Но это и то самое место, где становится тяжелее всего вздохнуть. Ведь я знаю, что он смотрит на меня, пытается вглядеться в мою тень каждый раз. Даже сотни глаз впереди не источают такого напряжения, - отпил он немного.
- Разве не это и заставляет тебя играть? Думаешь, ты сможешь рассказать о чём-нибудь ещё, когда его глаза за твоей спиной исчезнут? - скрипку, что он держал в руках, Маркус, несомненно, распознал, сегодня его охватило небывалое ощущение, он увидел сладкие плоды одного своего поступка, который грел душу. Одна маленькая скрипка в одних смелых руках круто повернула одну немаловажную для него жизнь.
Маркус долгое время навещал Сая, пока тот не вырвался в свой свободный полёт из стен приюта, пока не покинул богом забытый подвал. Поэтому Энрике точно знал, чем заполнена его темнота, и кто был в ней желанным гостем. Похоже, один из них направлялся прямо сюда.
- Ещё увидимся, Маркус, - поднялся Сай и вместе со своей спутницей растворился в толпе танцующей молодёжи, они наверняка увидят в нём только помощника, который следит за состоянием инструментов и аппаратуры. Жаждущий взгляд Сай прятал за зеркальными очками.
- Добрый вечер, - поднял Энрике бокал и предложил Хоки присесть.
- Захотелось искренней музыки? - опустился в кресло Морган.
- Да, я в поиске свежих впечатлений, - хотя по нему и не скажешь, что его способно впечатлить хотя бы что-нибудь. - Думаю, у тебя есть для меня кое-что? - пытался отыскать Хоки в его холодном лице хотя бы один намёк на эмоции, но безуспешно, будто манекен сидел напротив, однако Маркус создавал немыслимое своими руками.
- Недавно я закончил одну картину, но она...
- Покажи, - поднялся взгляд хрустальных глаз.
- Это был лишь минутный порыв, может я бы мог написать что-то особенное? - протянул Хоки телефон с горящим дисплеем через тщательно отполированный столик.
"Что это?"
Дрогнул уголок губ Энрике, он оценивал. Ждал, когда этот момент совершится.
- "Предвкушение". - Прочитал он. - Мне нравится, - долго вглядывался Маркус в бурный танец воды и бушующих вокруг Мориса Оушена решимости и опустошения. Ярости и грусти. Как застыло вечное мгновение. - Помнится, оно свершилось, - вполголоса проговорил он.
- Что? - не дал Мэтт услышать слов.
- Сможешь на выходных заглянуть ко мне в галерею? - конечно, Хоки помнил это восхитительное место... И безумно хотел побывать там ещё раз. И помнил про обещание Мэри.
- Что насчёт вечера воскресенья?
- Страшно важные планы? - Морган страшно удивился, когда увидел его улыбку, будто одна из великих тайн человечества раскрылась прямо перед ним.
- Именно, - ещё немного и он просто провалится под землю.
- Хорошо, - позабавился Маркус, люди всегда бурно реагировали на его мимику, словно сорвали куш. - Захвати её с собой, обсудим ещё один момент.
Обратно к Шон он брёл как в тумане, ноги будто онемели, а голоса оставались где-то далеко.
Маркус Энрике.
Галерея.
"Предвкушение".
- Его так не было? - не уверен он, что успел уловить скрипку.
- Нет, - ответила Шон.
- Что с тобой? Тебе здесь не нравится?
- Почему же, - поёжилась она, - всё отлично, - опустила Шон к его манжетам взгляд ещё раз, это точно не вино. Значит, ему нравились такие? Полные противоположности ей, короткие волосы и невзрачная мужеподобная фигура. Или ему нравятся исключительно музыкантки? Вопросы разрывали её голову, стало быть, солнце всё-таки способно полюбить. Впервые его глаза горели, когда Хоки смотрел на сцену, он пылал, как и полагалось. От мысли, что Шон не достойна этого взгляда, её удушала печаль. Ей так нравились эти глаза, полные огня, совсем ей незнакомые, именно незнакомые, будто рядом сидел другой Хоки, которого она совсем не знала.
-... Гореть с тобой мне не впервой, - подхватила скрипка почти у самых кулис, прямо за спиной Сида. Мэтт оживился и открыл второе дыхание:
- И я прошу, не остывай!
Мне лучик твой тепла любой
Дороже неба! Так и знай!
Из своего заточения Сай видел всех, видел, насколько красивы их чувства, забавно за этим наблюдать, когда ты способен вызвать нечто прекрасное.