Кощей Бессмертный. Летопись 1.

Еще где-то день мы пробыли у знахаря. Как могли мы ему помогали, а он следил за моим здоровьем.

– Кощей, можно задать тебе один вопрос? – спросила я его. Он стал другим, намного ласковее и обращался ко мне по другому, но никого лишнего ко мне не подпускал.

– Конечно – ответил он.

– Кто был тот старичок, что вошел к нам во время танца? И про какое письмо он говорил? – я увидела, как Кощей отворачивается, – Я от тебя не отстану, пока не скажешь.

– Ну, тогда слушай:

«Это было при правлении твоего дедушки Мстислава Ивановича. Мою деревню пожгли печенеги. Все кого я любил, умерли под их огнем. Мне было лет двенадцать тогда. Еще с детства у меня был особый дар, дар какого-то колдовства. Матушка говорила никому не показывать, вот только моя родня и знала. А вся деревня меня и так пугалась, из-за цвета моих волос и худощавый я был, вот меня Кощеем и прозвали. А колдовство это, скорее всего, от моего настоящего отца досталось. Матушка может и хорошо лгала, но понимал я, что Григорий - настоящий отец моего брата старшего, но не мой. Лишь, лет через десять поведал, что Чернобог в отцы мне настоящие годиться, поэтому зовусь я дитей смертной женщины и Бога Смерти.

Вот значит, когда моих всех пожгли, это колдовство помогло спрятаться от пожара, но не от печенегов. Они забрали меня в рабы. Прошел год, и Мстислав Иванович пошел на печенегов. Многих врагов пожгли, но победу не удержали. Зато рабов некоторых выкупили, меня в том числе. На кораблях мы поплыли в Киев. А его два сына, один из которых был твоим отцом, тоже были на корабле, но я особо не понимал кто они, поэтому не обращал внимания.

Один раз мне сказали убраться на палубной кухне. Ну, я и пошел туда. Была ночь, и пока никто не видит, я решился использовать свое колдовство. А что? Быстрее справлюсь, быстрее и спать пойду. Посуда сама по себе летает – ставится на полки, а я как дирижер, ею руковожу. Но тут заходит Мстислав Иванович со своим младшим сыном Дмитрием. Я пугаюсь, и посуда с грохотом падает на пол. А эти двоя, подскакивают от увиденного:

– Ах, ты колдун, значит! Пригрел на груди змею! – говорит Мстислав Иванович и достает меч из ножны. Я от испуга не держусь на ногах и падаю, а потом отползаю от него. Он замахивается мечом, а Дмитрий начинает его держать за руку и просит остановится:

– Отец, остановитесь, не забывайте про милосердие! Может он нам поможет! – молит отца своего Дмитрий, а сам на меня смотрит. Мстислав Иванович вздыхает и отпускает меч:

– Дело говоришь, сын...

– Я... я.... я... – начинаю молвить я, но от испуга ничего не могу сказать – Я... могу помочь вам...

– Кто ты? – подбегает ко мне Дмитрий и с интересом спрашивает это.

– Ми... – я хотел сказать свое настоящее имя, но все-таки решил сказать свое прозвище, – Кощей...

– Кощей значит? Я Дмитрий. Приятно познакомится – ответил Дмитрий и протянул правую руку мне. Я ответил тем же, – Будем друзьями?

Я не ожидал такого. И не знал, почему он этого хочет. Ведь все-таки я – простолюдин, а он – княжич. Я посмотрел на стоящего позади Дмитрия Мстислава Ивановича. Он одобрительно кивал, он давал согласие на нашу дружбу. Но минут пять назад грозился меня убить, странный он.

– Я согласен, давай, – неуверенно ответил я.

– Только никому не проболтайся, сын, что он – колдун. – начал говорить Мстислав Иванович. – И ты тоже не говори, а то проблем больше будет.

– А Олегу? – спросил Дмитрий.

– Ты сам знаешь его характер, и сам спрашиваешь? – сказал загадкой Мстислав Иванович – Конечно, нет! И нет!

Мстислав Иванович приказал, чтобы я не пользовался колдовством просто так, но попросил помочь печенегов одолеть.

А потом они ушли, а я стал прибираться. На утро мы уже прибыли в Киев. Мстислав Иванович сделал меня первым слугой его младшего сына. Я начал жить в достатке: мне дали нормальную одежду, кормили хорошо, но в основном это Дмитрий воровал пирожки со столовой, причесывали даже меня. Но некоторые меня боялись, а точнее моих темных волос до плеч, считали, что такие волосы колдунам принадлежат, поэтому в первый же день мне их состригли.

Мы обдумали план нападения на печенегов. И настал тот самый день. Я заколдовал оружия печенегов на них же самих, поэтому не только наши дружинники протыкали насквозь печенегов, но и их же оружия. Настоящую правду знали только Мстислав Иванович, Дмитрий и я, а всем остальным говорили, что это Бог нам помог. С Дмитрием мы стали лучшими друзьями. Всегда, везде мы были вместе, а Олег начал что-то заподазривать. Все время он спрашивал у своего отца, почему Дмитрий дружит со слугой. А в ответ всегда получал, что я – очень хороший человек, и всегда помогаю Дмитрию. С того дня я больше не пользовался магией. Бояре часто надо мной издевались. Говорили, что безродный не может быть другом для княжича, не раз они меня пороли. Один раз, когда Мстислав Иванович и Дмитрий уехали, они решили проверить меня на верность. Я им доказывал, что я буду предан им до конца жизни. Но им этого было мало, и они поставили на моей шее метку из раскаленного серебра, это значило, что я принадлежу только им...

Мы с Дмитрием ровесники. И когда в четырнадцать лет Дмитрий беспощадно влюбился в какую-то там царевну, я отозвался ему помочь, а точнее сделать приворот. Мы собрались в полночь, и я начал делать приворот на свечах. Но Олег решил проследить и узнать ту тайну, которую мы так скрываем. Я и Дмитрий сидим напротив друг друга, он думает о своей любимой, а я зачитываю приворот. Как вдруг в покои врывается Олег:

– Так вот кто ты! – начинает кричать он, а мы пугаемся и открываем глаза. Я от испуга рукой задеваю свечку, и та падает, но никто этого не замечает. – Ты одурачил всех своим колдовством! Вот почему отец так тебя защищает. – Мы смотрим на Олега. Как к тому времени огонь от свечи успевает хорошенько разгореться. Мы оборачиваемся, а пол горит! Все мигом выбежали из покой и подняли тревогу. Пожар успели потушить. Пострадали только те самые покои, но никто больше.

На утро Мстислав Иванович спрашивал, кто устроил пожар в его же тереме. Я с Дмитрием ничего не сказали, а Олег поведал, что это я пожар устроил. Он начал это убеждать и говорить, что я – колдун! Все начали обходить меня стороной. Дмитрия выпороли, а Мстислав Иванович поверил старшему сыну и приказал мне смертную казнь. Я как будто перестал жить, когда это услышал... Дмитрий ничего не мог поделать, а Олегу это нравилось. Ночью я сбежал, даже не знаю, как это мне удалось. Все уже знали кто я такой, поэтому я бежал, куда глаза глядят, избегая деревень. Я наткнулся на какой-то старый дом, который стоял посередине поля, обычно в таких жили знахари. Я настолько сильно устал, что мне было все равно кто там, и я зашел и повалился на кровать. На утро никто не объявился, дом пустой. Даже ангелы хотели моей смерти, тогда кто меня спасет? Остается один выход: положиться на чертей. Я начал писать письмо:

« Подари мне, Люцифер,

Улыбку фавна, например,

Подари орлиный профиль,

Дорогой мой Мефистофель!

Вечно буду я в долгу, если сладким быть смогу!

Дай мне грацию гепарда,

Эластичность миокарда,

Безупречность всех сортов,

Чтоб влюблять в себя врагов!»

Письмо я по старым приметам положил за печь. Минут через пять кто-то постучался. Я испугался, думая, что это меня нашли. Я открыл дверь, а там стоял старичок в черном. Глаза его горели красным, черты тела были размытыми и нечёткими, а плащ того разлетался, рваные концы, как огонь сливались в одно целое с воздухом:

– Здравствуй, малец! – сказал его хриплый голос. Я ничего не ответил. – Твое письмо? – спросил он и показал своей костлявой ладонью на мое же письмо. Я кивнул. – Хм, я дам тебе все это, я дам тебе бессмертие, только есть одно маленькое условие.

Я готов был согласиться на все, и это не исключение. Это условие ­– остаться у него слугой на пять лет. Он назвался Чернобогом.

Думал я, что вот мой дом настоящий, где приняли меня такого, какой я есть. Но в один день заметил я во дворце девицу. Одеяния ее были белыми, кожа белее снега, а глаза словно лёд, в котором, если глубоко зайти, можешь утонуть. Веяло от нее зимним холодом, не мертвым, как от Чернобога, та вскоре стало ясно, это Морена, Богиня Зимы и Смерти - жена Чернобога. Любил я ее очень сильно, как свою родную мать, холода ее не боялся, будто бы он меня привлекал, как и Чернобога когда-то. Но ссора между ними была огромная, и была она из-за меня, узнала Морена, что я - не ее настоящий сын, и так разгневалась на отца моего настоящего, что покинула нас навсегда. Ушла на север, теперь дворец ее ледяной там. И освещают его льдинки и северное сияние.  Ее уход, стал для меня трагичным, так я к ней привык... Ходил, бывало, в ее покои холодные и тосковал по ней, но Чернобог вскоре их разрушил, и велел мне никогда о ней не вспоминать. И можно сказать, хаус в нашем доме начался, битьё и ссоры из него не выходили, пока не вырос я. И через пять лет молвил ему следующее:

– Делай обещанного! – кричал на него я.

– Вот уговор. – ответил он и дал мне пергамент – Игла – это твоя жизнь. Пока она цела, будешь жить и ты, но как только она сломается, ты умрешь. А игла пока что у меня побудет.

– Отдай ее! – сказал я.

– Как только Дмитрия не станет! – ответил и рассмеялся тот.

Прошел год. Я не знал, что делать. Дмитрий в одно время для меня был лучшим другом и самым злейшим врагом. Я ему хотел отомстить, но не так. Выхода не было. Я начал следить за ним. Олег женился на той, в которую был влюблен Дмитрий. Так он ему отомстил. А Дмитрия женили на другой. Он ее полюбил, но месть сильнее любви. Дмитрий вызвал на дуэль Олега. Я этого не знал и тоже придумывал ему смерть. Я написал ему письмо, о том что я хочу с ним встретится после долгого растования. Он ответил, что все думали, что я умер; Мстислав Иванович находится в присмертном состоянии; а у его брата родилась дочка еще как два года назад; а сам тоже скоро ждет появление ребенка; и будет рад увидеть меня снова, что забыл прошлые обиды.  

Я пришел во время дуэли. Я распахиваю врота, а Олег из лука выстреливает в Дмитрия, пока тот поворачивается в мою сторону:

– Кощей! – радостно сказал Дмитрий, а потом безжизненно упал на землю. Это было его последнее слово. Я бросился к нему, но он не был в этом мире...

– Хм, явился, значит! – крикнул Олег. – Не умер, все-таки! Жаль!

– Зачем ты его убил, тварь! – злобно кричал я.

– Он сам назначил дуэль! – ответил Олег.

Их жены выбежали на крики. У одной был двулетний малыш, а у второй совсем кроха, как будто только что родился. Она сразу начала бежать к Дмитрию и над ним плакать:

– Нет! Нет! Дмитрий Мстиславович! – я подошел к ней и спросил:

– Он твой муж? – на что она ответила кивком, захлебываясь слезами.

– Кто ты? – спросила она.

– Я его друг, друг детства – наверное, ей было непривычно видеть на княжеском дворе человека с длинными черными волосами и в черной одежде. Олег с его женой стояли в стороне и хихикали. – Кто этот малыш? Это Дмитриев сын?

– Да, его, но только дочь. День от роду, а Дмитрий Мстиславович видел ее раз – сказала она и заплакала.

– Как ее молвить? – спросил я.

– Я еще не придумала, думала, что Дмитрий Мстиславович решит...

– В детстве ему нравилось имя Млава.

– Думаю, ей подойдет это имя. Спасибо вам – сказала она, от чего даже у меня слеза покатилась. Олег подошел сзади и взял ее за косу:

– Ты не посмеешь ее так назвать! Это чудовище по имени Кощей сожгло наш терем когда-то!

– Это была не моя вина! А кто-то не доверял своему брату и отцу! – отвечал я.

– Не верь ему, Он – колдун! – крикнул Олег и поднес меч к ее горлу. – Ты ее так не назовешь же? Так он может привлечь беду нашему роду – я стоял в ступоре, не знал что делать. Но тут подбежал Мстислав Иванович и схватил малютку. А Олег пронес меч насквозь горла жены Дмитрия, – Отец, отдай ее! Я ее не убью, не бойся!

– Не отдам свою внучку! Не отдам Милу! – кричал Мстислав Иванович, а Олег выстрелил в него. Тот безжизненно упал.

– Если не Млава, то будь хотя бы Милой! Я-то позабочусь о тебе.

Я ушел с того момента. Думал, что о тебе позаботится его жена, но знал бы тебя себе забрал. А Чернобог отдал мне мою иглу. После этого я от него ушел, поэтому он на меня до сих пор злобу держит.

Кстати, в той библиотеке можно было найти все это, поэтому я так тогда отреагировал... »

– В смерти Дмитрия и его жены есть и моя вина... Олег знал, что с правлением Дмитрия я начну чувствовать себя лучше на этой территории, поэтому сразу и решил разделаться с его семьей. Дмитрий меня любил, когда я был самым злейшим врагом...

Кощей закончил свой рассказ. Первой мыслью была:  "Ну он и чмоня, конечно, жизнь не хило так помотала". Но потом мне будто нож в спину воткнули... Я не знала, что Олег убил моих родителей, ведь все время он так хорошо ко мне относился... Я плакала.

– Мила, не плачь, я тебя прошу – успокаивал меня Кощей.

– Я не знаю... – ели-ели сказала я, горло у меня дрожало и голос тоже, – Олег он же, он меня все время защищал...

– Он не хотел, чтобы я тебя забрал...

«Но рано или поздно я тебя все равно бы забрал. Увидел бы тебя, не смог бы оторвать взгляд и без раздумий себе бы такую красоту притащил», – подумал Кощей.

– Кощей – вытирая слезы, позвала его я. Он подошел ближе. – Если ты хотел тогда меня спасти, но почему в одно время ты хотел меня убить? – этот вопрос заставил Кощея задуматься.

«Потому что ты из людей, а я пообещал, что буду мстить людям. Меня не остановила мысль, что ты дочь Дмитрия... Просто, когда человек полностью в твоей воли, ты не видишь преград и разрешаешь себе все. Но потом становишься слишком зависим от него», – промелькнул ответ в голове у Кощея, но он не мог так ответить, поэтому начал лгать:

– Ну, понимаешь, там такое дело... – я поняла, что он не хочет что-то говорить. Я взяла его за руку, он дернулся, а я сказала:

– Не переживай, я приму любой ответ и не обижусь на это. Оказывается меня все шестнадцать лет и так обманывали...

– Я хотел отомстить, – быстро сказал Кощей и запустил руку в волосы. Я его обняла, он прижал меня еще больше, – Но вовремя понял, что месть не важна...

– Зачем этот Чернобог к нам пришел?

«Он почувствовал, что я начинаю влюбляться. А влюбленный волк уже не хищник. Поначалу меня манила только ее краса, а потом я узнал ее душу и поменял свое мнение», – подумал Кощей, но ответил совсем другой вариант правды:

– Я ему нужен был для злых дел... Он использовал меня, так как поначалу мое колдовство не было таким сильным. Но сейчас я и без него справляюсь, но он этого не понимает... Он забирал себе все, что я имею, он хотел забрать тебя, Млава... Но я не дам этому случится.

Внутри у меня все перевернулось. Как он меня назвал? Млава? Он... Но почему? Кощей увидел смятение на моем лице и продолжил:

– Ты же не против, если я так буду тебя звать?

– Не против, если это любимое имя моего отца – Кощей гладил мои волосы, будто пальцами расчесывал их. Я прикрыла глаза, а он продолжал смотреть на меня с каким-то холоднокровием, но при этом улыбался. Я знаю это выражение лица, – Какое твое настоящее имя?

– Милош... – ответил он на ухо. Я хихикнула – Чего смеешься?! – сказал он грознее.

– Для такого тебя оно не подходит – я правду говорю.

Такой он с дьявольским характером; взгляд, который всегда холоднокровен и готов мстить; улыбка и ухмылка, через которых клыки хорошо видны; белая, даже светло-серая кожа; длинные черные волосы, которые распадаются на его плечах; большой черный плащ, под ним косоворотка с золотыми манжетами, дорогие порты, черные туфли с небольшими каблуками; тоненькие длинные пальцы с острыми когтями, способные порезать что угодно; корона сделана из белого золота. Для такого имя Милош не подходит. Даже когда он собирает волосы и скрепляет их какой-то палкой вместо нити и в простой серой рубахе, которые заправлены в порты, это имя не подходит. К нему привязалось прозвище «Кощей Бессмертный».

 Его прозвали так от слова «Кощун», что на древнерусском значило «Колдун». А также от слова «Кость», так как он был худой как скелет.