...

Утром того же самого дня наш герой проснулся в своей квартире в местном чёрном районе. Буквально на его границе располагались дома, где жили в основном белые бедняки.

Доктор Джонсон не смог купить себе жильё в большинстве районов на основании своей расовой принадлежности. Большинство районов Сан-Франциско было почти недоступно для заселения неграми, азиатами, мексиканцами и другими латиноамериканцами.

Квартира Джонсона была скромной, но вполне себе хорошей. Учитывая то, что в ней доктор проводил минимальную часть текущего жизненного быта. 

Серьёзным неудобством нашему герою казалось отсутствие в квартире кухни. Помещение для готовки располагалось в коридоре и было коллективным. 

Сам дом, в котором находилась квартира, больше походил на общежитие для рабочих. Обстановка внутри казалась довольно угнетающей. Идеальное вдохновение для писателей, пишущих о жуткой бытовухе небогатых людей. Обшарпанные стены со следами сажи, чугунные печки, в которых готовили в большинстве своём примитивную бедняцкую еду, запотевшие от дыма и без того грязные оконные стёкла. 

Даже не верится, что в таком доме жил человек, располагающий деньгами на путешествия в далёкие страны и работающий весьма престижным врачом. По соседству с Джонсоном жили в основном негры-рабочие с ближайших заводов. Рядом с ними доктор ощущал себя выходцем из какого-то другого измерения. 

В самом деле, что можно было бы обсудить с новыми соседями? Их кругозор был ограничен новыми любовницами и очередными попойками в дешёвом баре после напряжённого рабочего дня. Может, не надо было любой ценой стремиться отдалиться от родителей?

Но именно в этом месте доктор Льюис Джонсон стал по-настоящему понимать, как живётся большинству его сородичей. Которым недоступны образование и более-менее хорошая работа. Которые всего лишь винтики в этой системе. 

"Бедные люди..." - думал про себя Джонсон, варя кашу-булгур на завтрак. На нём уже была надета рубашка с приколотым к ней значком участника симпозиума в Карловом университете. Именно в ней Льюис и посещал это мероприятие. 

Небольшой круглый нагрудный значок с надписями "Universitas Carolina Pragensis" "Karls-Universität Prag" и "Univerzita Karlova Praha" по краям. А в центре находились две даты через тире - "1348-1908". 

Первые три надписи - это названия университета на трёх языках - латыни, немецком и чешском. А цифры - года основания университета и проведения симпозиума. Значок со стороны выглядел похожим на таинственную печать какого-нибудь средневекового мудреца. 

Эту круглую штучку заметил одна полноватая негритянка в потрёпанном халате, которая готовила еду в соседней печке. Она посмотрела на рубашку нашего героя.

- Красивая медаль у вас на рубашке! - сказала женщина.  

- Спасибо... - тихо бросил в ответ доктор. 

- Не подскажете, где вы достали такую? На войне?

- Я не военный. Я доктор. Это значок университета, который я посещал. 

- Что посещали? 

- Карлов университет. Высшее образовательное заведение, типа школы. Там учатся на докторов. 

- Где ж такой?

- В Праге.

- Где?

- Город Прага. За Атлантическим океаном это...

- Да заткнись, ниггер! Что ты к моей жене пристаёшь?? - рявкнул чей-то грубый бас с явным "чёрным" акцентом. 

Голос принадлежал мускулистому негру в грубых брюках. Его торс был абсолютно голым. На нём виднелись следы чёрной сажи, которая была гораздо темнее тёмной кожи.

- Она мне задала один вопрос, а я ответил.

- Ну не кипятись, Джонни... Всё хорошо... Я же тебя люблю...У нашего недавнего соседа просто значок такой необычный, вот я и спросила его... - стала успокаивать женщина своего мужа, прижавшись к нему. 

- Значок?

- Да, значок. Привёз из города под названием Прага. Это замечательный город в Европе. - ответил Джонсон спокойно-уверенным тоном. 

- Ну ладно... Повезло тебе, что я добрый сегодня! Чёртов ниггер! 

- Да заткни уже свою всратую пасть! А то врежу нахер сейчас! - крикнула женщина, тут же стихнув и представившись нашему герою: - Меня зовут Гарриет. Гарриет Дженкинс. А это мой муж, Джон.

- Льюис Джонсон... врач... работаю в больнице... - робко произнёс наш герой. 

- Я работаю на местном угольном заводе. Там ужасно, но ещё нормально. Хотя бы потому, что я живой. Многие рабочие калечатся и даже погибают. Со мной в цеху трудятся и негры, и белые... Всех это касается...  - грустно сказал Джон. 

Он уже не был похож на типичного неотёсанного рабочего мужлана, который готов накинуться на любого, чтобы спустить свой пар и поиграть вспотевшими мускулами. Кажется, он стал настоящим приятелем интеллигентного доктора. Такого Льюис не ожидал. Но эта неожиданность оказалась очень приятной.  Теперь ему не было так одиноко. И решение жить отдельно от родителей было не таким уж опрометчивым. 

- Я - инфекционист и стараюсь спасти людей от болезней, которые распространены среди бедного населения. Вы знаете про больницу "Оушен-Уорф"?

- Я слышала... Говорят, хорошая...  - ответила Гарриет.

Позавтракав вместе с новыми соседями, доктор Джонсон отправился на работу в больницу. Он ехал на трамвае. В его салоне было видно, насколько многообразна городская публика. 

"Что больница, что трамвай - всё здесь одинаково..." - думал Льюис Джонсон. 

В "Оушен-Уорф" наш герой встретился с доктором Уилби. У врачей было довольно много дел. Им хотелось обсудить предстоящую судебную жалобу на доктора Экерта. 

В больницу попали несколько нищих, которые питались крысами, живя в подвале дома. Похожие случаи часто бывали с бедными мигрантами, путешествовавшими в трюмах кораблей.

- Они долго ели крыс и заболели туберкулёзом. Дети белых бедняков... - говорил Уилби по пути в палату к пациентам. 

По пути доктора встретили сестру Брукс.

- Господа, сегодня в конференц-зале больницы будет выступление доктора Филиппо Тосканелли о его новых лекарствах. Думаю, вам было бы полезно его послушать. 

- Хорошо, мы обязательно придём! - ответил Джонсон абсолютно искренне, так как ему хотелось ознакомиться с как можно более совершенными способами лечения пациентов. То же самое хотел и его напарник. 

- Ещё несколько новых пациентов в иммигрантском отделе - рабочие-индусы с малярией... - сказал Уилби. 

Навестив подростков, больных туберкулёзом, доктора слегка опешили. Они лежали под одеялами, запачканными многочисленными пятнами крови. Это оказались следы кровавого кашля. 

Потрогав лоб одного из пациентов, Джонсон понял, что у него сильный жар. 

- Принесите термометр, доктор Уилби! - попросил наш герой напарника. 

Через несколько минут измерения градусник показал высокую для человеческого тела температуру. 

- 105 по Фаренгейту... Это 40 по Цельсию...

- Нужен аспирин! Сейчас я срочно сбегаю за ним! А вы пока смотрите за больным! - бросил Уилби. 

Пациент - мальчик-подросток буквально 16 или 17 лет на вид. У него были сильно красные щёки. Он тяжело, с присвистом дышал. Что-то бормотал так, как будто пытался это сказать. 

- Доктор Джонсон, вот аспирин в порошке. Нужны какие-то лекарства ещё, хотя я не знаю, что могло бы вылечить туберкулёз. 

- Кто диагностировал у него туберкулёз? - спросил доктор Джонсон. 

- Один из моих коллег, доктор Фредерик Линдстром. Я сам был его помощником в своё время. Он работает в этой больнице практически со времени её основания. Так что к его словам стоит прислушиваться. Я сейчас приведу его.

Льюис Джонсон тем временем дал больному юноше небольшую дозу аспирина. Рот пациента явно с неохотой принимал внутрь себя какие-либо субстанции. 

Через минуту в палату зашёл высокий мужчина в солидном возрасте. У него имелись большие бакенбарды, издали отличавшие его от других врачей.  На его правом глазу был монокль с позолоченной цепочкой, исчезающей где-то в глубине кармана сюртука кобальтового цвета. 

- Доктор Уилби, у вас помощник-негр? - спросил владелец монокля. 

- Он уже неделю как мой помощник. Доктор Льюис Джонсон.

- Знаете... я не очень хочу доверять негру сложную медицину... 

- Доктор Линдстром, он работает под моим руководством. Вы же хорошо знаете меня. Я был вашим ассистентом. А этот негр практиковался в Европе, между прочим!

Пожилой мужчина посмотрел на темнокожего доктора и вздохнул. 

- Ладно... Хорошо... Только чтоб он не халтурил! 

- Зачем вы так о нём говорите? Он предложил хорошее лечение больного сифилисом пару дней назад. Сейчас ему становится легче.

- Боюсь, до доктора Тосканелли ему далеко. Его лекция скоро будет. Он такое лечение предложит, что всему составу больницы останется только охать.

- Ну вы сравнили. Доктор Тосканелли всё-таки воспитанник лучших итальянских университетов... Он посещал Сиену, Сапиенцу, Катанию...

- И что? Где ваш доктор... ээээ...

- Джонсон - подсказал наш герой свою фамилию.

- Да! Где Доктор Джонсон учился?

- Гарвард и Венский университет. - ответил адресат вопроса.

- Чудесно! Как раз именно вы и годитесь для сравнения с Филиппо Тосканелли! Я почти не встречал в своей жизни образованных цветных...

- Доктор Линдстром, вы определили туберкулёз у этого пациента?

- Да, потому, что у этого пациента все характерные симптомы именно этой болезни. Кашель с кровью, сильный жар, затруднённое дыхание...

- Мы только что дали ему аспирин. - добавил Уилби. 

- Вы мне это говорили. Аспирин - это ненадолго. Нужно что-то другое. 

- Но что именно? Что, по-вашему, эффективно вылечит ужасный туберкулёз? - спросил Джонсон.

- Думаю, доктор Тосканелли может помочь дать ответ на этот вопрос. 

Оставив присматривать за больным двух медсестёр, наш герой со своим наставником и доктором Линдстромом пошли в конференц-зал больницы. Там уже находились доктор Экерт и Руперт Брэдфорд. 

На сцену вышел весьма импозантный смуглый мужчина с длинными усами кофейного цвета. Его особо выделял стремящийся вперёд контур большого носа с горбинкой. На мужчине был презентабельный костюм. Очки с блестящими дужками делали дополнительный карандашный штришок в его представительности. 

- Бон джорно, кари синьори! Или как переводится с моего родного - "добрый день, дорогие господа!" Я - доктор Филиппо Чезаре Тосканелли, сегодня готов представить вам свои новейшие вакцины. Это результат долгой, весьма кропотливой работы... Господа... Вашему взору предстают новые лекарства - инъекции с антителами. Они лечат гораздо быстрее благодаря наличию в составе микроорганизмов, способных мгновенно убивать возбудителей различных хворей. От вирусов до бактерий!

- Смотрите за ним внимательно... - шепнул на ухо доктору Экерту главврач. 

Доктор Тосканелли опустил большую бумажную доску с подробными схемами. 

- Сейчас я вам наглядно представлю сравнение действие обычной инъекции и инъекции с антителами. Вот смотрите. Слева - обычное лечение. Оно вводится, но начинает действовать далеко не сразу. Возбудители болезней часто сильные... А вирусы и вовсе имеют свойство адаптироваться к лекарствам. 

А справа - лечение с добавленными в него антителами. Именно антитела воюют с болезнетворными микроорганизмами лучше всего. Как результат - наибыстрейшая нейтрализация любых хворей...Даже вирусных...

- А как вывести эти самые антитела для добавления в состав вакцины? - послышался вопрос от доктора Линдстрома. 

Тосканелли собрался с мыслями за несколько секунд и выдал ответ:

- Есть один довольно оригинальный метод. Например, так называемые "кровяные сыворотки". Суть в том, что в крови переболевших инфекционными болезнями в крови образуются те самые антитела. Мы берём у этих пациентов небольшой анализ крови, чтобы потом перенести в вакцину...

- Антитела? Но этот метод уже применил на практике немецкий учёный доктор Эмиль фон Беринг лет уже пятнадцать тому назад... - произнёс Брэдфорд. 

- Совершенно верно! Только что я и хотел сказать, что я был вдохновлён результатами работ этого человека. У меня на схеме внизу даже указаны названия научных статей фон Беринга, которые я штудировал... Но я пошёл дальше и решил сделать так называемую комбинированную кровяную сыворотку. Сейчас я вам продемонстрирую вам ещё одну схему...

Уилби негромко сказал несколько слов Джонсону. 

- Кажется, я знаю, как можно лечить наших туберкулёзных больных...

- И как? - спросил в ответ Джонсон.

- После выступления расскажу...

- Смотрите. На первом рисунке сверху изображен состав этой самой комбинированной кровяной сыворотки. Антитела с переболевших двумя или более болезнями переносим в жидкость и выцеживаем все ненужные более вещества, вроде фибриогена. Активность подмешанных антител увеличиваем за счёт добавления в полученную смесь ферментов дрожжей. Брожение увеличивает активность нужных нам микроорганизмов. Также антитела можно разводить химическим инкубированием. 

Тосканелли замолчал в ожидании услышать другие вопросы. Посмотрел на лица слушавшей его публики.

- Господа... Комбинированные вакцины с антителами - новое решение угроз эпидемий! Теперь многие мы сможем победить многие болезни, раннее считавшиеся неизлечимыми!

Зал похлопал в ладоши доктору Филиппо Тосканелли. Но доктору Экерту явно не хотелось это делать. Он нахмурил лицо.

- Что с вами, доктор Экерт? - обратился мистер Брэдфорд.

- Не понимаю, как меня обставил этот макаронник! Чёртов даго*!

- Я прекрасно понимаю ваши чувства. У меня аналогичные мысли... Но мы можем присвоить его изобретение нашей больнице путём кое-каких хитрых ходов! Тогда всё внимание общественности будет приковано ко мне и вам, как главному инфекционисту...

- Хороший вариант...

Врач-итальянец продолжал говорить.

- Вот ещё подробные схемы состава новых вакцин. Обратите внимание, что я не написал под ней крупными буквами своё имя - "Доктор Филиппо Чезаре Тосканелли". Потому, что если бы я так так сделал... уверен, меня посчитали бы меркантильным жлобом...

Сидящие в зале рассмеялись.  

- А я всё-таки стремлюсь к тому, чтобы спасти как можно больше людей, а не к славе или горам денег... - продолжал доктор Тосканелли.

На этой ноте Руперт Брэдфорд внезапно решил удалиться из зала. Но доктор Экерт продолжал сидеть и наблюдать. Главврач отправился в хирургический корпус "Оушен-Уорфа". 

Но он пошёл вовсе не за тем, что связано со стерилизациями. Он тихо зашёл в комнату хранилища медикаментов. 

Его глаза жадно обратили внимание на полку, где хранились колбочки с надписью "Героин". 

Современному читателю, приходящему в ужас от одного упоминания названий наркотических веществ, следует напомнить тот факт, что в те отдалённые года наркотики часто применялись в качестве обезболивающего. 

Поэтому Брэдфорд и пошёл за героином именно в лекарственное хранилище хирургического отдела. Ему очень хотелось новую дозу. Дрожащая рука потянулась за колбочками. 

Понюхав порошок в маленькой ёмкости, главврач почувствовал небывалый прилив бодрости. Внутри Брэдфорда вскипели эндорфины. Расширенные зрачки глаз продолжали заострять взгляд на заветный порошок. 

Главврач взял несколько колбочек с собой. Ведь хотелось запастись тем, что даёт тебе шанс расслабиться от сложных вопросов управления больницей. А иногда и наоборот - набраться эйфории для придания сил. 

Сидя в своём кабинете, главврач решил сделать звонок одному важному для себя человеку.

- Алло... Мистер Грин? Это Руперт Брэдфорд... Мне нужно решить одну проблему... Так как вы владеете известнейшим в городе патентным агентством, я обратился именно к вам... 

- А что за проблема?

- Дело в том, что научный престиж меня и доктора Экерта может быть нарушен новым изобретением... Доктор Тосканелли, мать его...

- И что вы мне предлагаете? Мы лишь выдаём патенты...

- Сэр, я прекрасно это знаю! Поэтому к вам и обратился! Нужно, чтоб вы подделали патент о регистрации изобретения новой вакцины, когда к вам придёт человек по имени Филиппо Тосканелли. Зарегистрировать документ на имя доктора Томаса Экерта...

- И всё? 

- Я обещаю взамен хорошее вознаграждение. Хватит, чтобы покрыть убытки вышей фирмы, мистер Грин... 

- Тогда хорошо... Я постараюсь. 

Руперт Брэдфорд после звонка долго сидел молча. Он взял в руки перьевую ручку и начал вертеть её в руках. Рядом лежали похожее на маленькую качалку пресс-папье** и листки промокашки***. 

- Этому Тосканелли 33 года... Возраст Христа... Явно не случайное совпадение... - пробормотал главврач. 

В это самое время доктор Уилби повёл нашего героя в одну из больничных лабораторий. Чтобы попробовать создать новую инъекцию по рецепту Тосканелли, который шёл вместе с нашими докторами. 

- Я рад, что вам понравилось моё выступление! - сказал доктор Тосканелли. - Сейчас я вам продемонстрирую создание нового лекарства на практике.

- Вы возьмёте антитела с анализов пациентов? - спросил Джонсон. На что его напарник ответил:

- В той лаборатории есть хранилище анализов крови тех, кто переболел болезнями. Сейчас мы найдём то, что надо. Последний анализ был взят у переболевшего сибирской язвой. Его лечили вакциной Пастера. 

- Ещё можно получить антитела другим способом. Выводить их из медиаторов. А затем важно уметь их разводить, чтобы делать как можно больше экземпляров лекарств... - добавил Тосканелли. - Меня этому навыку учил доктор Леонард Гольдштейн, учившийся в Бреслау****. Сейчас он работает в известной нью-йоркской больнице "Гора Синай". Но помышляет переехать работать сюда.

Доктору Джонсону названное имя явно что-то напомнило. 

- Где он учился, говорите? - переспросил он.

- В Бреслау. Это город в Германии. Там же он и работал некоторое время.

- Я, кажется, видел этого человека на симпозиуме в Карловом университете. В 1908-м. 

- Тогда он ещё работал в университете города Бреслау, так что вполне возможно...

- Если он устроится сюда работать, обязательно поучусь у него! - радостно произнёс Джонсон.

Примечания.

*Даго - американское презрительное прозвище итальянцев.

** Пресс-папье - прибор для промокания бумаги. Использовался во времена применения перьевых ручек. 

*** Промокашка - жёсткая бумага, использовавшаяся для осушения перьевой ручки после её окунания в чернильницу.

**** Бреслау - современный Вроцлав. До 1945 года город был в составе Германии и назывался Бреслау.