>разбивающиеся сердца<
На следующее утро я рассказала Мэттью, Марилле и Энн события вчерашнего дня, а именно про то, что произошло, когда я пошла к Гилберту, и про книгу тоже. Конечно же ясно, о чём Энн говорила следующий час. Ближе к восьми утра, мы с Энн пошли в курятник, и, набрав в корзину яиц, мы вышли. Вдруг, у меня из рук выскакивает корзина, и падает на капкан, и яйца разбиваются, и представив, что это мог был бы быть лис, мы с рыжеволосой вскрикнули, и на крик прибежали Марилла и Мэтью.
— Мы же просили убрать капкан! — сказала я, после Энн убежала, и я знала, что в дом Музы, так что я побежала за ней. Но на месте нашего домика, во время которого мы познали кучу чувств, и прошли миллионы разных происшествий, был разгром, каковым он и является. Сучки разлетелись, казалось, по всему лесу. От скульптур Коула ничего не осталось, только обломки, а листки наших книг перемешались. Мои рисунки были уничтожены тоже. Но кто это посмел сделать? По моим щекам скатывались слёзы от безвыходности, у Энни тоже. В один момент я услышала звук шелеста, это был Коул, который, видно, бежал в дом Музы. Его сердце разбивается на тысячи осколков, я это чувствую.
— Это вы привели сюда учительницу! — о чём он говорит? — Теперь меня с фермы никуда не отпустят. Даже в школу!
— О чём ты говоришь? Мы сюда никого не приводили! — сказала я.
— Я привела, — сказала Энн, и я на неё обернулась, — когда ты ушла к Гилберту, я привела сюда Мариллу и мисс Стейси.
— Кто мог это сделать? — спросил Коул. — кого ты ещё сюда привела? — теперь он уже повысил голос. — кто знает про это место?
— Я, — Энни запиналась, — не знаю, никто не знает, — она плакала, я тоже, и Коул. Тут я увидела зелёный шарф.
— Билли, — произнесла я, и Коул помчался в школу, я за ним. По пути я вытерла слёзы, ведь никто из одноклассников не увидят мои слёзы. Прибежав в школу, мой взгляд пал на Эндрюса и Коула, ссорившихся друг с другом. Вдруг Коул набрасывается на Билли, и они начинают друг друга бить. Началась жесткая драка. Я, естественно, хотела вмешаться, и уже готовилась подскочить к ним, но чья — то сильная хватка остановила меня. Крепкие руки обхватили меня вокруг талии и живота.
— Отпусти, Гилберт, — сказала я, но он сказал не вмешиваться, ведь меня могут задеть. Чарли и Джейк ( тихий одноклассник, которого я никогда не упоминала) , попытались их размять, но я сказала не подходить, ведь слова Блайта были на удивление логичными. Не хватало, чтобы еще кто — то поранился, у мисс Стейси и так проблемы.
— Не трогайте, Джейк, Чарли, оставьте их! — всё происходило слишком быстро. И следующий кадр, который запечатался у меня в голове — это то, что Билли обжёг ухо об печь, и начал кричать, после чего весь класс побежал к нему, кроме меня и Энн, и, логично, Коула. Последнее, что я увидела, перед тем, как выбежала из класса, это мисс Стейси, в шоковом состоянии выходящую из каморки учителей. Коул тоже вышел, только на улицу, и мы с Энн побежали за ним. Он, должно быть, у Утёса Ля Руш, мы куда и помчались.
— Прости, Коул, мне жаль, — не знаю, за что я извиняюсь, но то, что мне жаль — это правда.
— Я не думаю, что в Эвонли есть для меня место. Не думаю, что во всём мире найдётся для меня место.
— Не говори так!
Было больно? Ещё как. За Коула, а также за себя и Энн. И за Руби и Диану ( ведь понимала, что скоро они увидят наш сломанный домик ). Было также жаль мисс Стейси, напрасно обвинённую. Было жаль Гилберта и Баша. Правильно говорят, что после веселья наступает чёрная полоса. Мое сердце сейчас буквально разрывается. Но нельзя унывать, не попробовав найти выход. Я попробую что — нибудь придумать, чтобы лучше стало всем, но сначала надо собрать сохранившиеся остатки вещей, которые хранились в доме Музы. Коул, успокоившись, пошёл домой, а мы с Энн ... ясно куда. На месте мы встретили Руби и Диану, которые плакали, стояв над обломками.
— Ужас, — сказала Руби. Я обняла светловолосую, а Энн — Диану, а после мы вместе обнялись, сейчас это нужно было.
— Так, давайте собирать то, что осталось, — предложила я, и мы принялись за дело, я попутно разговаривала с Руби обо всём на свете, так мы пытались поднять друг другу настроение. Тоже самое проделывали рыжеволосая и Барри. Собрав, что мы могли ( разные шишки, цветочки, наполовину сохранившиеся рисунки и так далее ...), Руби и Диана ушли, а мы с Энни решили посидеть пару минут на бревне, мы смотрели на обломки домика, он столько для нас значил. Вдруг мы заметили силуэт, приближавшийся к нам. Это была мисс Стейси.
— Мне очень жаль, — это она сказала Энн, — ты, Эвелин, наверно знаешь всё, не так ли? — теперь она обратилась ко мне.
— Знаю, — ответила я, — но я не вижу причин обвинять Коула или Энн, ведь в данной ситуации они играют меньшую роль, как виновники.
— Ясно, что Билли виновник происходящего, — качнула головой мисс Стейси.
— Билли мне никогда не нравился, я знала, что он что — то плохое сделает. Но кто меня послушает? — неожиданно возникла эта фраза у меня в голове.
— Я на испытательном сроке, — вдруг объявила мисс Стейси, смотря на нас.
— Что?! Быть такого не может! — не верила Энн, ведь она была первая ( со мной ), кто полюбил мисс Стейси. Она, кажется, потеряла дар речи.
— Они хотят вас уволить? Но ведь вы ничего плохого не сделали! Вы, в отличии от прошлого учителя развили в нас любовь к учёбе. С вами мы шли на учебу предвкушая не скучное зубрение, а знания, полученные интереснейшим путём!
— Это очень мило, правда! Но Эвелин, Энн, других уговорить не подучится, ведь я уже произвела на всех ужасное впечатление, — она грустно улыбнулась, — люди верят в то, — начала она.
— Во что хотят верить, — продолжила Энн, потирая глаз.
— Наплевав на правду, — я тяжело вздохнула.
В Зелёных крышах, проходя мимо курятника, мы заметили, что он обрамлён досками, а капкана нет. Энн от счастья упала на колени, а я сверху обняла ее. Навстречу к нам подбежали Мэтью и Джерри.
— Спасибо, Мэтью, — сказала я, обнимала его, а после я подошла к Джерри, — тебе тоже спасибо, Джерри, — его я тоже обняла. Энн также обняла Мэтью.
Так как шли переговоры по поводу увольнения мисс Стейси, преподавать она не могла, и преподавал у нас учитель младших классов ( все классы объединились ). Он учил алфавит с маленькими, а нам сказал читать главу десятую, которую мы читали ещё с мистером Филлипсом. Мы, конечно, сообщили об этом, но, как сказал так называемый учитель «повторение — мать учения». На перемене я, Руби, Энн и Диана собрались в уголке и начали обсуждать увольнение мисс Стейси.
— У меня есть план, как помочь мисс Стейси, — сказала я, — и мы также можем помочь Коулу.
— Девочки, — послышался голос Муди, — и случайно подслушал ваш разговор, и я хочу помочь вам в спасении мисс Стейси, ведь я тогда уронил картошку.
— Эви, — обратилась Руби ко мне, — в чем заключается твой план?
— Итак ..., — я начала рассказывать им его, но вы, читатели, узнаёте об этом плане чуть позже.
Для осуществления плана нам понадобилась повозка, и Муди предложил свою. Вообще, мы направляемся к поезду в Шарлоттаун, но сначала мы заехали на ферму Маккензи, забрать Коула, пока его родители не видят. Это была небольшая шалость. Он подошел к нам, увидев повозку, нам, конечно, пришлось его уговаривать.
— Зачем?
— Чтобы помочь мисс Стейси. Мы можем навестить тётю Джо, она точно даст тебе хороший совет.
— Хорошо.
Я умею предъявлять годные аргументы.
— Но ваш план звучит опасно.
— Это просто небольшая детская шалость, о которой никто не узнает.
Забрав блондина, мы отправились к поезду в Шарлоттаун, и прибыв на место назначения перед нами стояла другая задача – быстро проскочить в вагон с багажом. Первыми побежали мы с Энн, Энн забралась в вагон, а я стояла у входа, ожидая Диану и Руби, которые все повторяли слова:
— Там нет воздуха, мы задохнёмся!
— Мы все умрём!
Когда они пробежали дорожку, и подошли ко мне, я помогла им забраться. Последними побежали Коул и Муди, который споткнулся и упал на полпути. Я подбежала и мы с блондином помогли Спуржену встать. Муди забрался первым, затем я (Маккензи помог мне), а последний был сам Коул, я помогла ему, протянув руку. Странно, что контролёр нас не заметил. Что ж, мы уже вагоне, и незамеченные. Что может пойти не так?
Когда мы приехали в город, дверцы вагона открылись, и перед нами стоял ...
— Гилберт? — удивилась я, — что ты тут делаешь?
— Могу спросить тебя о том же.
Уходя со станции, наша "группа" разделилась так: я и Гилберт шли спереди, сзади нас шли, говорящие друг с другом, Руби и Муди. Последними шли Энни, Диана и Коул. Мы с Блайтом говорили о намерениях, с которыми сюда приехали. Оказывается, Баш так и не вернулся, и Гилберт приехала сюда, чтобы попасть в трясину, где он собирался искать Баша.
— Удачи в поисках Баша, — улыбнулась я.
— Удачи в спасении мисс Стейси, — улыбнулся он в ответ.
— Удача правда не помешает, увидимся!
— Увидимся, — и брюнет ушёл.
— Ты же знаешь, что Гилберт в тебя влюблён? — спросил, проходящий мимо меня Коул.
— Что? Нет, он не влюблён в меня! — сказала я.
— Ты не обращала внимание на его взгляд, когда он смотрит на тебя, или когда кто — то упоминает тебя в разговоре? — Коул уже отходил, он направлялся в дом Жозефины Барри.
— Передавай привет тёти Джо, — сказала я на прощанье, — и это неправда!
— Что неправда? — спросили ребята, которые внезапно подошли ко мне.
— Да так, неважно, — отмахнулась я, хотя в глубине души эти слова Коула многое для меня значили, хоть я этого и не осознавала.
Сейчас мы направляемся продавать ценности ( которые предварительно собрали, будучи дома ), а на деньги мы собирались купить лампочки.
— А я тебя знаю, — сказал мужчина, которому мы собирались продать вещи, указывая на Энн. Логично, если учесть то, что Энн продавала ему ценности, когда мы чуть не лишились Зелёных крыш.
— Поговорим о цифрах, — сказала я.
После получения нужной суммы, мы отправились за лампочками, которые продержались недолго, ведь Муди (который нёс коробку с ними) упал спустя минуту, после того, как мы вышли из магазина. Лампочки разбились. Теперь они нам не нужны. Неужели всё? Всё закончилось? С горем пополам мы пошли к тёте Джо, ведь другого выбора у нас не было. Прибыв к тете Джо, мы пожаловались ей (скорее излили душу).
— Муди, не волнуйся так, — успокаивала парня Диана, — то была случайность.
— Вся моя жизнь — случайность, — Спуржен взялся обоими руками за щёки.
— У меня есть идея, — сказала тётя Жозефина, смотря на лампочки, вкрученные в её люстры.
Это был джекпот! Мисс Барри отдала нам свои лампочки, и теперь наш план снова в силе. А также она дала нам деньги на поезд, так как «с нас приключений хватит»
Теперь мы спешили на поезд в место, где проходили разбирательства насчёт мисс Стейси.
Энн, Муди, Руби и Диана зашли в поезд ( если что, лампочки теперь несла я ).
— Давай помогу, — сказал Гилберт, взяв у меня коробку с лампочками.
— Спасибо, Гил, — сказала я, и парень зашел в вагон. Коул не подходил к вагону. — Коул, быстрее!
— Я не вернусь в Эвонли. Тётя Джо разрешила у неё пожить. — конечно, у меня было миллион вопросов, но надо было спешить, так что я просто обняла парня, и Энн, которая тоже была участницей разговора, тоже. Я зашла в вагон, и села у окна, рядом со мной сидел Гилберт. Напротив меня сидела Руби, а рядом с Руби — Муди.
— Эвелин, почему Коул не идёт? — спросил Гилберт. Позже все ребята заинтересовались в этом вопросе, кроме Энн, но я и сама толком ничего не понимала.
***
Прибыв на собрание, мы спрятались на балконе второго этажа, и проделывали схему, которой учила нас мисс Стейси. То есть, вы вкрутили в картошку лампочку, и обрамили проволкой. Вдруг, в помещение входит мисс Стейси ( не приглашённая на собрание ). Она была в штанах! Я счастлива, что она здесь. У нас есть время, пока мисс Стейси говорит речь. Когда мы закончили, мы спустились вниз, и вышли ко взрослым, держа в руках по картошки, в которых были вкручены светящиеся лампочки.
— Вы видите способы мисс Стейси в действии, — сказала Энн. — мисс Стейси научила нас больше за один урок, чем мы учили до неё за месяц! Она показала нам дух энтузиазма и любопытства.
— Мисс Стейси развила в нас любовь к учёбе, благодаря своим интересным способам. Мисс Стейси — вдохновение для нас, вдохновение, пропитанное любовью и свободой. — сказала я.
— Скажи мне — и я забуду; научи меня — и я запомню; вовлеки меня — и я научусь, — сказала Энни.
— Другое — не значит плохое, — улыбнулась я, — просто не такое же. — я с Энн посмотрели на мисс Стейси, а она на нас, и мы улыбнулись друг другу.
— Всегда есть другой способ видеть окружающее, — сказал Мэтью, встав, а после небольшой речи, сев.
— Я вернулся в Эвонли, — начал Гилберт, — потому что мне нужно то, что есть здесь. Но зачем мне оставаться, если я не могу расти? Мисс Стейси помогает мне стать врачом. Я верю, что она — наш шанс исполнить мечты и добиться большего, — Гилберт Блайт — романтик?
— Я, как человек, жизнь которого долго текла без изменений, а потом на меня свалились две большие перемены, — я поняла, что Марилла говорила о нас с Энн, — уверяю, что это — единственный способ вырасти и научиться
чему — то. — она присела.
— Голосование, — объявила миссис Линд, — кто за то, чтобы мисс Стейси осталась учительницей школы Эвонли? — все подняли руки, включая саму миссис Линд, после чего мы зааплодировали, и начали обнимать друг друга.
— Получилось, — сказала я Гилберту на ухо, когда мы обнимались.
— Ты — большая молодец.
Мы ходили по рядам, и показывали взрослым наши лампочки, горящие из картошки. На следующий день, в школе все ожидали мисс Стейси, которая как всегда приехала на своём велосипеде. Теперь все рады ей.
— Мисс Стейси, доброе утро! — доносились крики со всех сторон. — мы так рады, что вы вернулись!
***
Вы не поверите! Сегодня свадьба у Баша, представляете! Он женится на некой Мэри, и сейчас мы сидим в церкви. Вокруг были незнакомые люди, но был ряд, где сидели : Гилберт, рядом я, рядом со мной Энн, Марилла и Мэттью. После церемонии я вышла на улицу с Гилбертом.
— Как прекрасно, что Баш нашёл свою любовь. — сказала я, натягивая шапку.
— Согласен.
— Кстати! — мы вместе выкликнули.
— Ты первый!
— Ты первая!
— Я теперь окончательно решил, что я останусь с Башем и Мэри. Дома. — сказал Гилберт.
— Хорошее решение, я считаю. А я придумала ещё одну профессию, которой могу заняться. Я могла бы быть учительницей, как мисс Стейси.
— С трагической любовью? — усмехнулся тот.
— Трагической, как в книге «Джейн Эйр» — улыбнулась я.
Ну, а если честно, то кто знает?
Кто знает?