Глава 5. Обратный отсчёт
Утро наступило холодным, хотя календарь обещал весну. Солнечные лучи едва пробивались сквозь мутное небо, отражаясь на грязных оконных стёклах склада. Внутри пахло привычной смесью пыли, картона и стёртых подошв — но теперь этот запах стал частью чего-то большего. Чего-то, что уже невозможно было забыть или проигнорировать.
Я сидела за рабочим столом, машинально сортируя очередные бумаги. Пальцы двигались автоматически, но мысли были где-то между строчками дневника, спрятанными в потайной коробке под моей кроватью. Каждое слово, каждая дата, каждый зашифрованный символ — теперь всё складывалось в цепочку.
Виктор вошёл тихо, на ходу застёгивая куртку. Его глаза сразу встретились с моими. Было в этом взгляде что-то новое — напряжение, но не страх. Скорее, сосредоточенность перед прыжком.
— Я не спал, — сказал он, подходя ближе. — Мы в шаге от настоящего взрыва.
Я молча кивнула. Он разложил перед ней копии документов — фото с камер, записи разговоров, подслушанных через микрофон, тайно установленный в комнате начальника. Мы с каждым днём действовали всё смелее — и рисковали всё больше.
— Ты уверена, что хочешь идти до конца? — тихо спросил он, наклоняясь ближе.
— Уже поздно отступать, — ответила я. — Если не мы, то никто.
***
План был прост. И безумен. Мы хотели передать всё, что у нас было, журналисту, знакомому Виктора — опытному расследователю, уволенному однажды за попытку опубликовать статью о тех же людях, что фигурировали в том дневнике. Только теперь у нас были доказательства.
Мы назначили встречу в подвале старого полузаброшенного ДК, где, как нам сказали, иногда собирались те, кто хотел говорить правду, но боялся открыто.
Мы пришли первыми. Складская куртка, капюшон, документы в неприметной сумке. Я чувствовала, как внутри всё сжимается — как перед тем, как нажать на кнопку, которая может запустить цепную реакцию.
Виктор был рядом, и этого было достаточно.
Журналист — высокий, с заспанным лицом и голосом, уставшим от мира — слушал нас долго, почти не перебивая. Потом вздохнул:
— Это... бомба. Если я это опубликую, у них не будет шансов. Но вы уверены, что вас не вычислят?
— Пока — нет, — ответил Виктор. — Но у нас есть ещё пара козырей.
Журналист молча кивнул и ушёл. А через день началось.
***
Первый сигнал поступил в виде утечки.
Местный новостной телеграм-канал, раньше публиковавший банальные заметки, выложил пост: "Подозрение в хищениях на складе центрального логистического центра. Возможен сговор должностных лиц." Без деталей, без имён — но достаточно, чтобы те, кто знал, почувствовали угрозу.
Через полчаса начальник отдела, по совместительству один из ключевых фигур дневника, устроил совещание. Лица у всех были каменные. Кто-то от страха, кто-то — от злости.
Я сидела на краю стола, стараясь не встречаться глазами с Виктором. Его маска была идеальна — следователь, прикомандированный к отделу, наблюдающий со стороны. Но я знала, что внутри у него клокочет всё то же, что и у меня
— Если кто-то из вас — крысa, — процедил начальник, не называя имён, — я советую вам исчезнуть. Или вам помогут исчезнуть. Надолго.
***
После совещания мы скрылись в закутке между двумя стеллажами. Виктор смотрел в телефон:
— Мы ускоряемся. Журналист сказал, что материалы попадут в прессу через три дня. За это время нас могут вычислить.
— Надо отвлечь, — сказала я. — Или... ударить первыми.
Он посмотрел на меня внимательно.
— Ты изменилась, — сказал он вдруг. — Ты теперь... настоящая.
Я усмехнулась.
— Может, я всегда такой была. Просто пыль мешала.
***
Ночью мы снова пробрались на склад — теперь не для поиска, а для внедрения. Нам нужно было записать один-единственный разговор: между начальником и человеком с верхов, кто фигурировал в дневнике под инициалами «Т.Т.». Разговор должен был состояться ночью, в офисе. Мы узнали об этом из случайной переписки, перехваченной через старый ноутбук.
Я затаилась под лестницей, Виктор — за стеной. Микрофоны были включены, камеры — спрятаны. Оставалось ждать.
Разговор был коротким, но страшным. Оказалось, суммы шли в сотни миллионов. Люди исчезали.
Имена звучали, как приговоры.
— Если кто-то это сольёт — конец не только мне, — сказал один голос.
— Мы выясним, кто. Обязательно, — ответил другой.
В этот момент Виктор сжал мою руку. У меня дрожали пальцы.
— У нас всё, — прошептал он. — Выходим.
***
Но на выходе нас поджидал сюрприз.
На улице у ворот стояли два человека в чёрных куртках. Без значков. Без слов.
Они смотрели прямо на меня.
Виктор понял это первым.
— Беги, — сказал он резко. — Забери карту памяти. Я задержу.
— Ты с ума сошёл?
— У нас есть шанс. У тебя — есть шанс.
Но я не побежала. Вместо этого я выдернула из сумки коробку со спичками и бросила в сторону людей для отвлечения внимания. Взяв Виктора за руку, я рванула. Мы забежали обратно, промчались между стеллажами, выскочили через заднюю дверь, которую раньше открыли на случай побега, и растворились в темноте склада.
Мы спаслись. Снова.
Но теперь мы поняли: обратный отсчёт запущен.
***
Утром вышла статья. Разгромная. С фотографиями, схемами, выписками. И... с нашими лицами, размытыми, но всё же различимыми. Они стали «источниками», «анонимными разоблачителями».
Склад гудел. Люди шептались. Некоторые исчезали с работы. Некоторые наоборот — появлялись с непривычной пунктуальностью.
— Нас будут искать, — сказал Виктор, листая новость.
— Пусть ищут. Мы всё сделали правильно.
Он посмотрел на меня. Потом — на улицу, где уже начинал гудеть первый рабочий транспорт.
— Это было только начало, — сказал он. — Обратный отсчёт пошёл не к краху. А к новой жизни.