Любовью правят дьяволы

"Дьявол не приходит извне, он вселяется в человека изнутри".

Есть ли смысл стремится к свету, когда все, к чему ты прикасаешься - необратимая тьма?

Было время, когда у меня была нормальная семья. Мы с родителями жили за городом в небольшом коттедже у озера. Днем я ходила в младшие классы сельской школы, от которой получила массу положительных эмоций. А вечером проводила время с папой и мамой. Папа учил меня плавать, частенько посмеиваясь надо мной. «Ты вкладываешь слишком много усилий. Научишься плавать только тогда, когда расслабишься и позволишь телу скользить по воде», - говорил он. А я не слушала его и, наверное, потому так и не научилась плавать. Мама никак не могла вытащить нас из воды. Только куриный суп с сыром помогал ей в этой сложной миссии. На запах, мы сбегались за большой уютный стол у окна, что выходило на дремучий лес. Мы разговаривали о том, о сем, много смеялись, не замечая, как быстро бежит время.

В один из таких вечеров, когда после сытного ужина вся семья разошлась по своим комнатам, в парадную дверь постучали. Мама открыла дверь и увидела на пороге парня, который рассказал ей, что сильно упал и повредил голову. Бедняга просил пройти в дом, чтобы позвонить в скорую. Моя мама впустила парня и даже достала лед, чтобы приложить к его голове. Но как только она начала искать повреждения, вдруг поняла, что голова бедняги цела, никаких ссадин на ней нет. И тогда, в тот самый миг, молодой паренек схватил кухонный нож со стола и воткнул его маме прямо в живот. На крик матери прибежал папа, который не был готов к удару в спину. Он свалился рядом с еле живой мамой и понял, что настал день их смерти.

- Зачем вы убили свою тетю? Ради денег, ради наследства? Или просто... ради забавы?

" Куколка, когда-нибудь в честь нашей любви назовут звезды и планеты, возведут храмы и города".

Каждое произнесенное слово мистером полицейским заставляло меня все глубже и глубже забрести в пещеру моих сомнений. С каждым шагом навстречу темноте, я все отчетливее и отчетливее понимала, что кто-то яро и страстно хочет свести меня с катушек.

- Я не убивала ее,- в какой раз сказала я.

Я находилась в тусклой комнате, обитой железными пластинами. Передо мной стоял довольной толстячок, что вечно перебирал потными пальцами по деревянному столу и озадаченно упирался в меня своим уверенным, слащавым взглядом. Он думал, что прав. Что семнадцатилетняя девушка могла вот так просто взять и ни с того ни с сего распороть брюхо своей тетки, бросить ее тело в Темзу, а затем спокойно зайти выпить в бар. Напиться до кошмарного состояния и , не зная, что собственно творя, вдобавок изрезать тело одноклассницы, вытащить все ее внутренности и скормить уличным псам. Именно такую картину случившегося он и представлял. Его звали шериф Полсон.

Его предположения были бы мало на чем основаны, если бы не один факт, что , впрочем, показался мне забавным и умиляющим. В школе с радостью составили мое досье, в котором подробно и во всех деталях показывалась моя жестокость по отношению к сверстникам и не только. Все учителя и сестра Тифани были счастливы наконец-то сбросить тяжкий, сорока килограммовый груз в виде хрупкой белобрысой девчушки со своих плеч. Уверена, в честь моей "поимки" они устроили огромный банкет и даже заказали кремовый торт с розовой вишенкой.

- А с какой целью вы убили Сесси Вуд? Рядом с ее трупом лежал окровавленный нож, на котором нашли ваши отпечатки.Родители бедняжки места себе не находят, не знают, как жить дальше. Она была их единственным ребенком. Вы представляете себе, какое для них это горе?

А бомба во мне все пикала, предупреждая: «Я сейчас взорвусь, и ничто меня не остановит»

- Я был лично знаком с вашей тетушкой Луизой. Замечательнее женщин я не встречал. Помню, когда перед ней стоял выбор, взять к себе свою бедную, осиротевшую родственницу или спихнуть в детский дом, она, не задумываясь, выбрала первое. А чем же вы ей отплатили?

В фильмах в такие моменты раздается взрыв, а на экранах можно увидеть как все, что прежде несло какой-то смысл, разносится пламенем бушующего огня. Все полыхает, горит и пытается донести до зрителя, что надежды нет.

-Ни минуты больше без адвоката! - разгоряченно произнесла я,- А вы можете начать писать книги. Сказки у вас отлично получается сочинять. Я никого к черту не убивала!

И тогда я получила своего адвоката. Он сказал мне, что посадят меня в любом случае. То, что меня подставили в убийстве Сесси никому не доказать. Отпечатки на орудии убийства - это серьезно.

-Учителя сказали, что ты прогуливала школу целую неделю перед убийством Луизы. Где ты была? Ты ведь понимаешь, что именно в этот период времени ее похитили? Если ты не утвердишь свое алиби, то тебя посадят за двойное убийство. А это лет двадцать в лучшем случае.

- Я ничего не помню, - призналась я. И только тогда я поняла, что действительно та неделя перед встречей Сесси в баре просто вылетела из моей жизни. Я не помнила абсолютно все. Где я находилась, с кем общалась, как себя вела...

Эта часть жизни будто растворилась, исчезла в никуда. Я пыталась вспомнить хоть какие-то фрагменты, но вместо этого сильнее убеждала саму себя в том, что я сошла с ума.

"Девочка моя, ты прекрасна".

Когда тебя направляют в психиатрическую лечебницу по решению суда, когда ты едешь в вонючем автобусе с психами, когда смотришь в окно и озираешь прохожих своим грустным взглядом, кажется, что ты - это центр всего живого на планете. Вот старуха еле ковыляет по дороге, везя за собой вагонетку с фруктами, которые ей, скорее всего, не удалось продать на рынке. А вечером, когда она придет домой внезапно ее хватит сердечный приступ. Никто не будет скорбеть о ней, ведь все ее родные умерли, а старший сын застрелился два дня назад. Вот идет женщина с двумя детьми под руку, которые не слушаются и вечно заставляют ее повышать на них голос. Переходя дорогу одного ребенка задавит пьяный водитель, который поспорит с другом, что осмелится проехать на красный. Женщина с горя сопьется, будет винить себя в смерти дочери. Второго ребенка у нее отнимет опекунский совет. Через полгода женщина наглотается таблетками и умрет.

А ты сидишь в автобусе, направляясь в психиатрическую лечебницу, в которой проведешь немалую часть своей жизни, и думаешь, стоит ли вообще Богу создавать человечество, если в конечном итоге каждого из нас ждет долгая и мучительная смерть.

По психиатрической судмедэкспертизе меня сочли невменяемой. «Она не знала, что творит»,- говорил мой адвокат. Вместо положенной двадцатки в тюрьме строго режима, мне прописали 18-летние лечение в психушке под надзором лучших психиатров страны. И никого не волновало, что я даже не помню, как совершила эти убийства. Никого не волновало, что эти преступления я не совершала. Мои попытки доказать свою правоту, вылились мне в два укола сильнодействующего успокоительного препарата, от которого я стала видеть гномиков и самолично посетила Страну Чудес.

- За что тебя сюда? - спросила девушка, сидящая рядом. Ее звали Кира Сплит. Мы познакомились в автобусе. Есть люди, которых считают сумасшедшими по отдельным признакам. А есть люди, сумасшедшие на всю голову. Кира была представительницей второй категории. И потому, наверное, она мне сразу понравилась.

-Говорят, я убила тетку и одноклассницу.

Восемь лет она жила в детском доме, пока однажды ночью не воткнула острие ножниц соседке в глаз. Кира говорила, что голоса в голове заставили ее это сделать. «Иногда они шепчут такое, что вслух страшно произносить»,- опечаленно говорит Кира. После случая с ножницами маленькую девочку отправили в пансион для душевно больных детей, где она пробыла целых два года. Девочку осмелилась удочерить молодая семья эмигрантов, которые не побоялись отклонений в психике юного чада. Вскоре Кира полюбила новых родителей и даже начала называть их мамой и папой. Все изменило происшествие ночью пятнадцатого мая, когда Кира убила своих родителей, сожгла дом и сбежала.

-Ну и поделом им,- сказала Кира и улыбнулась.

Когда нас разместили в лечебнице, я четко осознала, что не выдержу в этом месте и больше года. И потому я решила действовать. В столовой я села рядом со своей знакомой и спросила у нее, возможно ли осуществить побег из этого ужасающего места. На мой вопрос Кира рассмеялась и посмотрела на меня озадаченным взглядом.

-Нет ничего невозможного. Стоит лишь захотеть.

И тогда в моей голове зародился план. План, который заставлял меня плясать и петь, несмотря на все невзгоды и несчастья. Мне пришла в голову мысль: «В одиночку с побегом не справится. Что если тут, как и в школе, создать группу людей, которые бы помогали мне во всем? Которые бы доносили до меня самые свежие слухи, делали бы все самую грязную работу, пока я бы мирно сидела в своей палате, тщательно продумывая план побега?»

-Кира, - обратилась я,- А ты случаем не знаешь, кто-нибудь уже пробовал бежать отсюда?

Голубые глаза Киры сузились, а губы растянулись в праздной улыбке.

-Был один смельчак. Он сумел ловко сбежать отсюда. Правда, вскоре его поймали, но факт остается фактом: сбежать у него получилось.

-Кто же он?- заинтересовалась я. Огонек азарта и тайного интереса зажегся во мне. Он подавил все остальные чувства, в которых я прежде нуждалась. Он овладел мною и покорил мой бесноватый разум, что пал ничком перед силой и желанием узнать того человека, который, возможно, поможет мне скрыться из этого места.

- На нем висят десятки громких дел. И это еще те, которые удалось доказать. Скорее всего, ты знаешь о нем из недавних газет и новостей. Прямо во время судебного процесса он расстрелял весь комитет присяжных, судью и прокурора. Не знаю, как этот черт пронес в зал пулемет, но дело паренек свое знает. Прямо сейчас он находится тут, в психушке. Врачи боятся его из палаты выпускать, думают, что опять сбежит или того хуже - убьет всех и сбежит.

На последних словах Кира рассмеялась, а вот мне было далеко не до смеха.

-Как же его зовут?- настаивала я. - Я хочу знать его имя. Скажи мне!

Кира снова улыбнулась и посмотрела на меня так, словно ответ на мой вопрос был очевиден и предельно ясен.

-Его зовут Марк. Марк Дэвил. Но тут его называют Дьявол.

"Этот мир гадок и противен. Почему мы должны терпеть эту вонь?".