Асфиксия

Он навел о ней справки. Обычная девушка из семьи среднего класса, пережившая абьюз. Наверняка она сделала карьеру в Следственном Комитете только ради того, чтобы не стать такой, как ее мать. Преследователь уже не может стать жертвой. Из треугольника Карпмана не так уж просто выбраться, поэтому проще выбрать роль, в которой ты будешь чувствовать себя в безопасности. И она выбрала... роль спасителя всех этих несчастных и роль преследователя их мучителя. Пытаясь спасти их и разрешить очередное преступление, она на самом деле спасала себя. Ту самую маленькую и беззащитную девочку из самого темного угла комнаты, которой никто не помог и которую никто так и не спас. Соседи и родственники были равнодушны к тому, что происходило у маленькой Кати дома. С виду их семья всегда отличалась порядочностью и правильностью. Но то, что происходило за закрытыми дверями могло повергнуть в шок любого из их друзей и знакомых. Впрочем, как у нас водится, пока это не касалось лично их, все делали вид, что ничего не замечают. Не замечают гематомы на руках девочки и кровоподтеки на ее лице. Учителя думали, что у нее слабое здоровье, поэтому она так часто пропускала школу, но на самом деле она просто пряталась ото всех во дворах, залечивая свои раны. Тогда она была убеждена, что дома все же лучше, чем в детдоме.

Он посмотрел на ее фотографию и решил, что она очень красивая женщина. Тонкие руки, благородные черты лица, прямые черные волосы и глубокий взгляд карих глаз, сквозь который проглядывается стальной стержень. "Интересно, о чем она мечтала, когда была девчонкой? Неужели о работе в месте, кишащем злом и жестокостью?" - подумал Виктор Петрович и тут же остановил себя. Какая к черту разница, о чем мечтала его будущая коллега? Он уже выведал о ней то, что она умна, и на нее можно будет положиться во время расследования. И этого вполне достаточно. Что-то в этой девушке его зацепило, но он не хотел этого признавать, потому он прибавил газу и довольно быстро доехал до отделения полиции.

Здание было типичной постройкой сталинских времен, его строгость и серость угнетала любого проходящего мимо. Следователь вышел из своего черного форда и проследовал ко входу, закуривая на ходу сигарету. Он был заядлым курильщиком, о чем свидетельствовали его пожелтевшие зубы и пальцы. Это была та привычка, от которой он не считал нужным избавляться и которую очень ценил и уважал в других людях. Он даже женщин себе отбирал по тому признаку, курят они или нет. Курение было обязательным пунктом для построения романтических отношений с Виктором Петровичем, так как он сам всегда дымил в своей квартире на Ленинградском, и никогда бы не потерпел у себя дома женщину, которая бы решилась возмущаться по этому поводу или отважилась бы на попытки его перевоспитать.

Неожиданно дверь открылась, и ему навстречу вышел прокурор Чернов. Они пожали друг другу руки и обменялись стандартными приветствиями. После чего Валерий Дмитриевич подмигнул следователю и произнес:

- А я как раз хотел обсудить с вами будущее расследование. Надеюсь, вы понимаете, что это дело должно быть раскрыто как можно скорее?

Виктор Петрович еле заметно приподнял одну бровь.

- Конечно, понимаю, иначе бы не приехал сюда так скоро.

- Вот и отлично. - Чернов похлопал Виктора по плечу своей ручищей. - Вы будете вести расследование с моей подчиненной, Екатериной Сергеевной. Вы на нее сильно не полагайтесь, сами понимаете, женщина. - он развел руками. - В общем, отдаю это дело в ваши надежные руки и жду от вас превосходных результатов.

Виктор Петрович кивнул прокурору, и они вновь подали друг другу руки, на этот раз уже знаменуя таким образом начало успешного и плодотворного сотрудничества, и разошлись. "Вот кретин" - подумал про себя следователь и затушил сигарету о ближайшую мусорку.

Когда Виктор зашел в кабинет, он увидел огромную белую доску, на которой висели всевозможные фотографии по делу "Неуловимого папы", и на которой Екатерина Сергеевна продолжала записывать что-то при помощи водостойкого маркера. Она написала слово "секта" под одной из фотографий, на которой были запечатлены молодые девушки.

- Вы считаете, что все эти убийства совершены на религиозной почве? - спросил Виктор, подойдя поближе к доске.

- Скорее всего. Мотив наказания за "грехи" хорошо прослеживается в каждом из убийств. Думаю, убийца считает себя кем-то вроде Меча правосудия, который карает грешников, чтобы очистить их души от скверны.

- «Очистить души от скверны» - да, вы поэт. - усмехнулся Виктор.

Екатерина молча указала ему на одну из фотографий, на которой была запечатлена очередная кровавая надпись: "Да очистяться наши души от скверны во имя Создателя":

- Каждое убийство - это своеобразный ритуал очищения. - констатировала она.

Виктор Петрович почесал затылок. Непростое дельце им попалось, однако, тем интереснее будет его распутать. Екатерина Сергеевна отошла от доски, чтобы хлебнуть кофе со своего столика. Проследив за ее плавными движениями, Виктор вдруг спохватился:

- Мы с вами так и не представились друг другу. Я Виктор Петрович - следователь из отдела уголовных преступлений по городу Можайск. - он протянул Екатерине руку.

- Я Екатерина Сергеевна, моя должность и звание вам и так известны, впрочем, как и мое имя. - она пожала ему руку в ответ. - Надеюсь, у нас получится сработаться. - улыбнулась она.

Виктора передернуло от ее слов. "Возможно, она знает, что он следователь-одиночка, вот и вкинула такую фразу. А, возможно, она в курсе той нелицеприятной истории из-за которой его так прозвали". - но он отогнал от себя эти мысли и решил, что стоит сконцентрироваться на деле.

- Вы установили личности погибших?

- Да, я ждала вас, чтобы мы смогли допросить их близких вместе.

- Отлично, тогда поехали.