5.
С каждым новым сеансом Т/и становилось все труднее скрывать свои чувства. Каждый раз, когда она входила в кабинет Пейтона, её сердце билось быстрее, и она чувствовала, как её сознание всё больше переполняется мыслью о нем. Её мир, который когда-то был чётко разделён на личное и профессиональное, теперь постепенно разрушался. Она всё чаще ловила себя на том, что не могла сосредоточиться на своих проблемах, потому что мысли о Пейтоне неизбежно захватывали её.
Пейтон, в свою очередь, замечал изменения в её поведении. Он ощущал, как между ними с каждым днём становился всё более отчётливым невидимый барьер. Это было не просто профессиональное дистанцирование, а нечто большее — чувства, которые Пейтон не мог игнорировать. Он знал, что не может продолжать видеть Т/и только как пациентку. Это было невозможно. Однако он также знал, что как терапевт не мог позволить себе действовать импульсивно. Граница между тем, что было правильным, и тем, что они оба чувствовали, становилась всё более размытым.
Т/и: — Пейтон, я не могу больше. Я... не могу сидеть здесь и притворяться, что все эти чувства не существуют. Я понимаю, что ты — мой терапевт, и я не могу продолжать без того, чтобы не признать то, что я чувствую.
Её слова повисли в воздухе, как тяжелая тень. Т/и пыталась сдержать дрожь в голосе, но была слишком уязвимой, чтобы скрывать свою растерянность. Она знала, что она должна что-то сделать, иначе эти чувства могут поглотить её.
Пейтон молча наблюдал за ней, его взгляд стал серьёзным и проницательным. Он чувствовал, что момент истины настал. Он должен был сказать что-то, чтобы помочь ей, чтобы не сломать то, что было между ними.
Пейтон: — Ты права, Т/и. Это не просто терапия. И я тоже чувствую, что всё это выходит за пределы того, что я привык называть профессиональной границей. Но я не могу позволить себе перейти эту черту. Мы должны быть осторожны, чтобы не навредить себе и друг другу.
Т/и почувствовала, как её грудь сжимается от разочарования. Она так долго ждала этого признания, надеясь, что, возможно, они смогут что-то изменить. Но реальность, как всегда, была жестокой.
Т/и: — Ты всегда говоришь о границах. Я знаю, что ты прав. Но что, если они слишком жесткие? Что, если всё, что между нами, не должно быть ограничено этими рамками? Я не знаю, что делать, Пейтон.
Пейтон встал из-за стола и подошёл к ней, его движения были плавными, но решительными. Он не мог просто отвернуться от неё, не мог игнорировать эти чувства, которые разгорался с каждым днём.
Пейтон: — Я не знаю, что будет дальше, Т/и. Но если мы решим продолжить, то это будет с осознанием всех последствий. Мы должны быть готовы к этому.
Т/и посмотрела на него, и её глаза заполнились слезами. Она больше не могла оставаться в этом состоянии неопределенности. Теперь, когда между ними было признание, их отношения переставали быть просто терапевтическими. Это было начало чего-то другого.
Т/и: — Я готова, Пейтон. Я готова попробовать, если ты тоже хочешь. Но это должно быть честно, и мы должны быть открыты друг перед другом.
Пейтон сжал её руку и посмотрел ей в глаза. Его сердце билось быстрее, и он знал, что шагнуть в эту пропасть означало многое. Но он был готов.
Пейтон: — Тогда давай начнем с того, что будем честными. Мы оба понимаем, что это будет сложно, но если мы будем честны с собой, то мы сможем справиться.