Глава 24. Отдых на пляже
После ледяного кошмара Адквестиса тёплый пляж Золотого Залива казался раем.
Песок приятно хрустел под ногами, ветер ласково трепал волосы, а волны перекатывались у берега, убаюкивая звуками безмятежности.
Винкс расположились на берегу, наслаждаясь долгожданным покоем.
Муза дремала в тени большого пляжного зонта. Флора собирала прибрежные цветы и сплетала их в венки. Текна настраивала переносную колонку.
Блум и Стелла с азартом спорили, кто победит в импровизированном показе купальников.
На воде кружили специалисты и Лейла, устроив гонку на своих летающих мотоциклах. Их смех и выкрики сливались с криками чаек. Когда гонка подошла к концу, один из мотоциклов мягко опустился рядом с лежанкой, где устроилась Нимфея.
Нимфея сидела на краю шезлонга, плечи и спина — в опасной зоне для загара. Она как раз смотрела, не забыла ли крем, когда вдруг кто-то закрыл ей солнце.
— Сгоришь, если не намажешь, миледи, — раздался знакомый, лениво-дразнящий голос.
Она подняла взгляд — Брендон стоял перед ней, без рубашки, с полотенцем на плече и бутылкой крема в руке.
— О, какой заботливый, — хмыкнула она, притворно вздохнув. — Что ж, раз ты так настаиваешь...
Она повернулась спиной, и его пальцы осторожно коснулись её кожи, размазывая холодный крем. От прикосновения по спине пробежала дрожь, но Нимфея не подала виду. Брендон же, напротив, будто наслаждался каждой секундой, слегка замедлив движение.
— Ты пользуешься этим как предлогом, — заметила она.
Он хмыкнул, но улыбка выдал его довольство.
Тем временем неподалёку раздавался смех и восхищённые возгласы. Девочки устроили мини-показ мод купальников — идея, конечно, принадлежала Стелле. Муза и Текна отнекивались, но в итоге всё равно втянулись.
— Время модного шоу! — объявила Стелла, щёлкнув пальцами.
Появился световой подиум, прямо на песке. Одна за другой девочки Винкс начали дефилировать под музыку, каждая — в своём стиле.
Флора — в купальнике, украшенном цветущими живыми лепестками.
Муза — в смелом тёмно-синем образе с металлическим блеском.
Текна — в технологичном костюме, мерцавшем цветами спектра.
Блум — в алом, с лёгким румянцем, но гордо подняв голову.
Стелла сияла в золоте — как солнце в короне.
Нимфея отказалась участвовать.
Брендон, удобно устроившись рядом с Нимфеей, бросил взгляд на девушек, которые веселились у воды, демонстрируя свои купальники и наряды.
— А почему ты не участвуешь в показе? — спросил он, лениво облокотившись на локоть и взглянув на неё. — Ты бы с лёгкостью затмила всех.
Нимфея томно потянулась на шезлонге, её длинные серебристые волосы упали на плечо.
— Мне лень, — ответила она спокойно. — Пусть они сияют, а я просто полежу. Наблюдать гораздо приятнее, чем участвовать.
Брендон тихо рассмеялся, наклоняясь ближе.
— Знаешь, в каком-то смысле я рад. Лучше полежи в сторонке...
— О? — приподняла бровь она с любопытством, глядя на него.
Он шепнул почти на ухо:
— Если ты выйдешь — остальные просто упадут. От твоей красоты и, может быть, я немного ревную. Ну только чуть-чуть.
И её смех прозвучал как колокольчики.
Позже они уже сидели рядом, тесно прижавшись друг к другу. Его рука лежала у неё на талии, её — голова на его плече. Волны плескались рядом, солнце клонилось к закату, окрашивая небо в тёплое золото и алый. Мир будто затаился, дыша вместе с ними.
Нимфея украдкой смотрела на него — на его чёткий профиль, на спокойное лицо, на загорелую кожу, на тело, сильное и стройное. Он был красив — не просто «симпатичный», а притягательно красив. И он был её.
Вдруг где-то сбоку раздался громкий спор: Ривен и Скай, как всегда, чего-то не поделили — то ли правила игры, то ли чью-то идею. Брендон повернул голову, отвлёкшись.
И в этот момент...
Нимфея, будто мимоходом, провела ладонью по его груди, потом ниже — по рельефному прессу. Легонько, будто случайно. Хотя внутри у неё пульс вдруг стал куда чаще.
«Почему нет?.. Он же мой парень. А в прошлой жизни у меня не было никого. Только экран, мечты, воображение. А сейчас он — реальный.»
Конечно, он это почувствовал.
Медленно повернулся обратно. Его взгляд стал другим — лукавым, чуть прищуренным, тёмным, насыщенным огоньками.
— И это... что сейчас было? — спросил он, приподняв бровь.
Нимфея невинно хлопнула глазами.
— Что? Я? Просто... песчинку смахнула. Ты весь в песке.
Он ухмыльнулся.
— Ага. На животе, значит?
— Она туда докатилась, — с самым невинным лицом ответила она.
Он наклонился ближе, так, что его губы коснулись её шеи. И, не отрывая взгляда от её глаз, поцеловал — мягко, медленно, чуть дольше, чем позволяла просто «игра». В этом поцелуе было всё: нежность, желание, и чёткое знание того, что между ними — не просто летний флирт.
Нимфея затаила дыхание, чувствуя, как от этого поцелуя её сердце сбивается с ритма.
И пусть волны шумят, пусть где-то спорят друзья — в этот момент весь мир сузился до одной точки: до их близости, до тёплой кожи и мягкого прикосновения губ.
Тем временем в крепости Даркара, воздух был густ от тьмы. На алтаре переливался третий фрагмент Кодекса, но четвёртого всё ещё не было.
Трикс стояли перед ним.
— Мы облазили каждый уголок, — недовольно бросила Айси. — Остался только часть у Гриффина. Но его невозможно найти.
Даркар поднялся, в глазах — пламя бездны.
— Раз так... Я заберу другую силу. Более древнюю. Более истинную.
— Что? — Сторми нахмурилась. — Какую?
— Тьму. Настоящую Древнюю Тьму.
— И где же это сила, — лениво спросила Дарси, скрестив руки.
— В Обелии.
Дарси расплылась в насмешливой улыбке. — Дай угадаю. Она охраняется... каким-нибудь древним родом? И его последняя представительница — наша ЛЮБИМАЯ феи мрака с аристократическими замашками. Нимфея?
— Род Адисс. Сила Тьмы — их наследие. Нимфея — не просто фея. Она — ключ к вратам, за которыми спит настоящая тьма. Её магия — часть печати.
Даркар повернулся к ним:
— Я хочу, чтобы вы забрали её силу. Сломали защиту. Доступ к древнему храму Тьмы — через неё. И с этой силой...Реликс больше не будет недостижим.
Взгляд Трикс загорелся.
— Мы всё сделаем, — пообещала Айси. — Пора вспомнить, кто в этом измерении настоящая тьма.
Когда солнце медленно клонилось к горизонту, окрашивая небо в золотисто-розовые оттенки, лагерь наполнялся уютным ароматом жареных овощей, подрумяненного хлеба и специй. Девушки устроили барбекю: Стелла командовала кухней, словно шеф-повар, в то время как Текна пыталась усовершенствовать жаровню при помощи портативного модуля с плазменной температурной регулировкой. Муза играла на гитаре, и, вскоре к её аккордам присоединился голос Блум, а потом и остальных. Лес звенел от их пения и смеха.
Нимфея сидела на сложенном покрывале, облокотившись на Брендона, и улыбалась, глядя на пылающее небо. Он, положив руку на её плечо, рассказывал истории из школы, и каждый раз, когда она смеялась, его глаза мягко светились.
Позже, когда вечер окончательно обернулся ночью, Винкс и специалисты разбили палатки. Одна за другой девушки укладывались спать, оставляя костёр затухающим, словно угасающее сердце весёлого вечера.
Нимфея лежала на боку, завернувшись в плед, а рядом еле слышно рассыпались искры её фонарика-звёздочки. Она уже почти проваливалась в сон, когда услышала лёгкий шорох возле входа.
— Нимфея? — шёпот был тихим.
Она приподнялась на локте. Снаружи, освещённый слабым лунным светом, стоял Брендон Она приподнялась, полог чуть отодвинулся — и внутрь заглянул Брендон.
— Я... просто не могу заснуть один. Там что-то шуршит, — произнёс он с самой невинной улыбкой, но в глазах — в этих карих, слишком живых глазах — плясал знакомый огонёк озорства.
— Можно я побуду здесь? Ну... просто полежу рядом. Честно-честно. Я очень тихо.
Нимфея приподняла бровь, но губы её уже тронула улыбка. Она наклонила голову набок:
— Просто полежишь?
Брендон на секунду изобразил выражение самого добродетельного рыцаря всей Эраклиона.
— Клянусь, миледи, ни одного лишнего движения... если только ты сама не попросишь, — добавил он шепотом и хихикнул.
Нимфея рассмеялась тихо.
— Проходи, рыцарь, — она откинула край пледа и отодвинулась чуть в сторону.
Он юркнул внутрь, быстро разулся и устроился рядом. Их плечи соприкоснулись.
Пространства почти не оставалось — тепло его тела было ощутимым, дыхание щекотало ей ухо.
Нимфея медленно повернулась лицом к нему. Его глаза были уже полуприкрыты, но взгляд всё ещё горел. Она ничего не ответила — только тихо приблизилась ближе, позволив его руке обнять её за талию.
Так они и уснули — в обнимку, под шорохи ветра за пределами палатки и мягкое свечение фонарика в виде звезды.