Глава 7
— Демьян, почему ты не сказал, что твои соседи Вишневы больше там не живут? Я зашла к Дарье, чтобы пригласить ее на кофе с тортом и поболтать, но меня встретила другая девушка. Она заявила, что супруги Вишневы уехали. Теперь в этом доме живет она и ее супруг.
Марина огорчённо вздыхает, проходя в гостиную. Она принесла торт, кофе и карты. Обычно мы играли с соседями в карты за вечерним кофе.
— Я ничего об этом не знал. Видел Дарью и Артура на этой неделе. Обещали зайти на выходных. Артур предлагал пожарить шашлыки. Они насовсем уехали? Даже не попрощались. Странно...
— Эта новая соседка Таисия сказала, что она и ее муж Оман заселились позавчера. Они арендуют особняк. Про Вишневых ничего не знают.
— Не могу поверить, что Артур уехал, ничего не сказав. Он дружил с Данилом. Возможно, он позвонит и всё пояснит.
— У меня есть номер Дарьи. Мы ходили вместе на пляж и по бутикам. Сейчас я позвоню ей...
Марина звонит моей соседке, но хмуро смотрит на экран смартфона.
— Абонент не доступен. Этого не может быть! Они уехали внезапно, ничего не сказав, не попрощавшись, и не доступны!
— Артур говорил, что срок аренды особняка истекает в марте. Должно быть, случилось нечто важное, что они сорвались с места.
— Ну вот, с кем мы будем играть в покер и бридж? Нам было так весело. Дарья была хорошая подруга, а Артур интересный собеседник. Я разочарована... Как можно, уехать и ничего не сказать на прощание?
— Уверен, они позвонят Данилу и всё пояснят. А эти новые жильцы, какое впечатление они производят?
— Уж точно их не позовешь на кофе и игру. Не дружелюбные. Я пыталась их разговорить, но мне дали понять, что я должна уйти. Сказать по правде, они вообще не выглядят, как женатики. Хоть и утверждают, что муж и жена.
Мой день прошел на нервах, поэтому новость о соседях окончательно расстроила. Торт выглядит аппетитно и дорого, но я не могу заставить себя попробовать.
Марина, расхаживая по гостиной, пьет кофе и разглядывает сувениры, которые Данил привез из дальнего плавания.
— Ты бледный и очень худой, Дёма. Сходи к врачу, проверь иммунитет.
— Просто было много нервотрёпки на этой неделе. Мне надо выспаться.
— Павел мешает спать спокойно?
Маринка шаловливо подмигивает и хихикает. Неужели, она тоже думает, что я завёл интрижку с Павлом? За спиной у моего любимого мужчины.
— У меня один мужчина. Это Данил. Будешь намеки про Павла кидать, мы с тобой поссоримся!
— Паша очень старается тебе понравится. К тому же, он всегда будет рядом и у него нет злой маман. Но это тебе решать, конечно. Я понимаю, твоя любовь к Данилу очень сильная.
— Да, я очень люблю его. Павел отлично знает, что мы с ним можем быть только друзьями. Впрочем, я уверен, что вскоре Павел разорвет нашу дружбу. Ему станет неинтересно. Когда поймет, что ему ничего не светит.
— Павел может быть очень настойчивым. Долго добиваться своего. Он успешный бизнесмен и его голова полна стратегий.
— Это правда, что все фабрики города перейдут к нему?
— Да, у его семьи монополия. Отец отходит от дел, а Павел единственный наследник. Если, конечно, не нарисуется какой-нибудь внебрачный сынок. Как в мелодрамах.
Маринка смеется и раздает карты. Мы вдвоем играем допоздна. Это помогает отвлечься от навязчивых мыслей о преследователях.
Покойный Беркут был ужасным человеком, но еще более ужасные вещи мне грозят из-за него.
Сегодня слишком спокойный день без угроз и визитов полицейского, от которого у меня мурашки по коже и дрожь.
Уверен, Царевский, как профессиональный палач будет без тени эмоций наблюдать своими янтарными глазами за чужими страданиями.
Около полуночи Марина собирается домой. Мы обсудили всё, включая ее будущую свадьбу.
— Уже так поздно. Фонари на нашей улице горят через раз. Может, останешься у меня, Марин?
— Не хочу встретиться с твоей свекровкой! Если она попробует ударить меня сумкой, я не буду ее жалеть из-за преклонного возраста. Такой сдачи дам, мало не покажется!
— Хорошо, я тебя провожу.
— Мой Макс уехал в столицу по делам, а кузены или пьяны или у любовниц. Попробую позвонить Павлу!
Пытаюсь отговорить подругу от этого звонка, но девушка звонит Павлу, все равно.
— Пашка, детское время, а ты уже спишь? Я засиделась у Демьяна...
— Павел, я сам провожу Марину. Извини, что разбудили!
Выхватив смартфон у девушки, отключаю связь. Маринка разочарованно канючит.
— Если он приедет, то начнет навязываться на кофе и посиделки. Я хочу лечь спать! Давай, я быстренько провожу тебя. Пятнадцать минут туда и обратно.
— Ну хорошо, уговорил. Ночь такая лунная. Прогулка при луне — это восхитительно!
Мы выходим из дома, с удивлением замечая, что фонари горят только на другой улице. До которой придется идти в полной темноте несколько минут.
Луна зашла за тучи и вряд ли покажется в ближайший час. Поддразнивая и подкалывая друг друга, мы направляемся к освещенному участку улицы.
Под рассуждения Маринки о том, какой фасон свадебного платья пойдет с ее пышной прической, мы добираемся до ее дома. Попрощавшись, я возвращаюсь тем же путём назад.
Луна появляется в тот момент, когда я дохожу до границы, где заканчивается свет от фонарей и начинается темнота.
Поеживаясь, говорю себе, что этот темный кусок улицы я быстро пробегу без приключений. В отдалении вижу мой дом, где в холле горит свет, как маяк в темном океане. Такая метафора напоминает мне о Даниле и я, воспрянув духом, делаю несколько шагов вперёд.
Черная фигура, возникнув передо мной, словно из ниоткуда, замахивается на меня.
Мгновение в свете луны сверкает металлом кастет, который нацелен мне в лицо. Инстинктивно отклонившись от удара, я вижу другую высокую фигуру. Человек перехватывает руку с кастетом, снова занесённую для удара.
Что происходит между ними дальше не могу точно рассмотреть. Во-первых, ужасно темно, во-вторых, оступившись, падаю в розовые кусты.
Шипы вонзаются в кожу и нещадно царапают все тело. С воплем боли, пытаюсь закрыть лицо и выбраться из колючих стеблей.
Чьи-то сильные руки помогают мне и сжимают в объятиях, не позволяя упасть на тротуар.
— Демьян, ты, как всегда в своем репертуаре.
Отшатнувшись, вижу звериные глаза Царевского, которые горят неистовым пламенем в свете луны.
— Оборотень! — шепчу я.
— Он самый, — усмехается полицейский.
Даже в кромешной тьме, едва освещаемой луной, я могу увидеть насколько красивая и обворожительная у него улыбка.
Нападавший куда-то исчез, точно так же внезапно, как и появился.
До дома Царевский почти тащит меня. От страха и стресса я едва передвигаю ноги. В холле падаю на софу и начинаю обессиленно плакать.
В розовом кусте исколол все руки, а по щеке бежит капля крови. Парень быстро находит аптечку и принимается за мои раны.
От антисептика, которым он смачивает царапины и порезы, я плачу еще громче. Больше всего меня волнует лицо, но встать и посмотреть в зеркало совершенно нет сил.
— Итак, что мы имеем. За схемами Беркута охотятся его подельники или конкуренты. Ты отказался отдать им схемы. Твое хорошенькое личико решили разукрасить кастетом. Чтобы ты понял, в какое дерьмо влип.
— Клим, у меня нет никаких схем... Как же я устал! Пожалуйста, оставьте меня в покое!
Размазывая кровь и слезы по лицу, пытаюсь не скатиться в истерику. Меня снова знобит, а лихорадочный жар разрастается по клеткам тела.
— Демьян, подумай хорошо, что ты забрал из гостевого дома, когда уходил.
— Я не был ни в каком гостевом доме! Хватит вешать на меня всех собак!
— Мальчик, тебя убьют. Твой капитан дальнего плавания вернется домой и обнаружит твой хладный труп в своей постели.
Сказав это, Царевский бросает окровавленный ватный диск в аптечку и уходит в ночь. Несколько минут оцепенело сижу, а после бросаюсь запирать дверь на все замки.