Глава 5
— Хочешь расскажу, когда я в тебя влюбился?
Мне не хочется слушать эти душевные излияния Павла, но я киваю. Страх пересилил мое желание выгнать настырного парня в ночь.
— Это было зимой. Ты играл с Маринкой в снежки. На тебе была куртка-зефирка, а к рукавам были пришиты варежки. Обычно так делают маленьким детям, чтобы они не потеряли варежки. Это выглядело очень трогательно. Ты всегда выглядишь очаровательно, Дёма.
Павел гладит меня по волосам с улыбкой победителя. Мы сидим в гостиной на софе, а Павел подсаживается всё ближе.
— Данил это сделал. Пришил варежки к рукавам куртки. Я их постоянно теряю или забываю надеть. Он волновался, что мои руки мёрзнут.
Павел от этой новости хмыкает и наливает себе еще мартини. Мой бокал почти не тронут. Не хочу опьянеть и дать повод для приставаний.
По всему ясно, что своего шанса Павел не упустит. Я напоминаю себе кролика под гипнозом питона.
Гость каждую минуту пытается прикоснуться, погладить, поправить мои волосы. Мне пришлось даже съесть немного еды, которую он принёс.
Было вкусно, но я особо не распробовал. Павел хорошо готовит, правда, не лучше, чем мой любимый Данил. Я не стал хвалить его готовку.
— Ты не собираешься рассказать мне, что с тобой случилось? Откуда эти синяки? Я разберусь с тем, кто это сделал.
— Просто... Я был в общаге у друзей. Кто-то пьяный напал на меня в подъезде. Ребята разобрались с ним. Было очень темно, я не запомнил кто это был... У меня очень чувствительная кожа. Ничего страшного не произошло.
Павел пристально изучает мое лицо, догадываясь, что я обманываю. Вероятно, он хочет упрекнуть меня во лжи, но сдерживается.
— Выпей еще мартини. Травяная настойка пойдёт тебе на пользу. Щечки порозовеют.
Он снова гладит меня по щеке. От чужих прикосновений ужасно не уютно.
Поднявшись, подхожу к окну, чтобы убедиться, что за домом никто не следит. Во дворе горят садовые фонари, хорошо освещая территорию.
Мне кажется, что за забором кто-то ходит и смотрит в окна. Задвинув шторы, возвращаюсь на софу.
— Эти голуби... Их твои соседи подкинули? Ну и шуточки у них. С приветом парочка. Я сразу это понял.
— Голуби жили в саду. Наверное, хулиганы подстрелили, — отвечаю я.
Пожав плечами, словно мне все равно, пробую сладкий десерт. Уже полночь, но в постель совсем не хочется ложиться. Теперь мне будет страшно глаза сомкнуть.
Если я расскажу о записке с угрозами Паше, он начнет расспрашивать подробности. Придется снова лгать.
Ложь, войдя в мою жизнь, разрастается и становится масштабной. Это плохо и может привести к ужасным последствиям, которые я не смогу контролировать.
Впрочем, что я вообще могу контролировать? Моя жизнь скатывается по наклонной с той ночи, когда я встретил Захариса.
— Солнышко, давай договоримся. Когда у тебя проблемы, ты говоришь мне. Не усложняй себе жизнь. Твоего Данила нет рядом и некому тебе помочь. Позволь мне помочь. Договорились?
— У меня есть небольшая проблема сейчас. С оплатой семестра в университете. Ты мог бы дать мне кредит? Когда Данил вернется домой, я всё отдам. Просто в банке бешеные проценты...
Мартини развязал мне язык. В следующее мгновение я сожалею об этой просьбе.
— Я был уверен, что Данил оплачивает твое обучение. Но, если он не удосужился, то, конечно, я сделаю это. Назови сумму и куда ее перевести.
— Я беру эти деньги в долг. Данил оставил мне достаточно денег, но... Так вышло, что у меня их больше нет.
Называю номер карты, а когда на нее поступает сумма гораздо больше той, что требуется, начинаю протестовать.
— Я ничего не прошу взамен, Дёма. Хочу, чтобы ты понял, что я твой лучший друг и люблю тебя. Это просто подарок на твой день рождения. Прими его.
— Такие большие подарки обязывают. Я не согласен. Данил узнает об этих деньгах и будет недоволен. Не хочу ссоры...
— Ты собрался жить теперь по указке папочки Данила? Решай сам, как тебе жить. Иначе он будет веревки из тебя вить.
— Я не против. Пусть вьет веревки. Я хочу, чтобы ему было комфортно. Если он узнает, что ты оплатил мое обучение, он вернет эти деньги тебе в любом случае.
— Ты отчитываешься перед ним во всех мелочах? Это уже слишком!
— У меня нет секретов перед Данилом. И лгать я тоже не буду ему насчет того, как я оплатил университет. Мы договорились быть честными друг с другом.
— Хорошо. Давай так. Если мне понадобится услуга от тебя, ты окажешь мне эту услугу. И мы будем квиты. Не волнуйся, я не собираюсь лезть к тебе в трусы. Если ты не хочешь интима, конечно.
— Ничего криминального?
— Демьян! Ну, о каком криминале речь? Вот ты даёшь! Нет, безусловно. Ничего криминального.
Павел смеется и кормит меня с ложечки десертом. Надо признать, бисквит с клубничным кремом ему удался.
За полночь сон берет свое, бороться с сонливостью не получается. В доме много комнат и Павел остается до утра в комнате для гостей.
Я поднимаюсь в нашу с Даней спальню, но сплю тревожно. Часто просыпаясь от стука веток в окно или криков ночных птиц.
Поднявшись под утро выпить воды и умыться, раздумываю о том, что требует неизвестный, который убил голубей.
Мне нечего класть в почтовый ящик. Никаких схем у меня нет, но почему этот тип так уверен, что я владею вещью Беркута?
В этом уверен и Царевский, который говорил таким тоном, будто сам видел, что я забрал что-то у Захариса. Возможно, эта вещь осталась в пляжном домике. Мне нужно поехать туда и обыскать помещение.
Откровенно говоря, я не помню даже лица этого мужчины. Когда он напал на меня, я был в таком шоке, что запомнил только очертания широкоплечей фигуры. Его горящие похотью глаза.
После случившегося я не разглядывал этого человека. Кажется, мой мозг стирает инцидент из памяти с каждым днем все сильнее.
Чему я безумно рад. Просто забыть всё, как страшный сон и жить дальше.
Едва дождавшись рассвета, спускаюсь на первый этаж. Заглянув в спальню к Павлу, нахожу его крепко спящим. Добраться до пляжа и обратно не займет много времени. Поэтому, не предупредив парня, уезжаю на такси.
Пляж и окрестности после урагана имеют плачевный вид. Некоторые строения разрушены, беседки и навесы уничтожило сильным ветром.
На некоторых гостевых домиках снесло крышу. Вокруг никого нет, только редкие туристы гуляют по пляжу.
Ключ от дома по-прежнему лежит на своем месте. Спасибо постоянству Эмиля, который держит эти курортные строения.
На деле оказывается, что ключ вовсе не нужен. Дверь своротило с петель ураганом. Она держится на честном слове, когда я толкаю её.
Окна тоже пострадали, рамы разбиты вместе со стеклами. Эмиль пытался заколотить окна досками.
Пересилив себя, захожу внутрь домика. На пороге меня начинает трясти и мутить. Боль, словно ее призвали, снова возвращается в ослабшее тело.
Игнорируя неприятные ощущения, начинаю осмотр комнаты. Здесь все убрано и аккуратно расставлено. Стул, на котором умер Захарис, стоит под столом. Покрывало чистое и гладко растянуто на кровати.
Меня пробирает сильная лихорадочная дрожь. Отойдя от кровати, осматриваю углы помещения.
Стараясь искать тщательно и как можно быстрее, двигаюсь по комнате. Скорее всего, Эмиль нашел предмет, который интересует всех, и забрал с собой. Приятель хорошо здесь убрался и даже помыл полы. Долгие поиски ничего не дают. Я сажусь на стул и опускаю голову на руки.
Нужно позвонить Эмилю и спросить, не находил ли он что-нибудь. Наверняка, полиция уже сделала это прежде.
— Вот ты и попался, птенчик.
Обернувшись, встречаюсь взглядом с усмехающимся Климом Царевским. Его белоснежная без единого изъяна кожа светится в утренних лучах солнца.
Рыжие волосы, вложенные в стильную прическу, горят, словно пожар. Полицейский похож на супер модель из элитного журнала мод.
От него совершенно не ожидаешь допроса с пристрастием и дьявольских угроз. Этот мужчина не из тех, кто разбрасывается словами и понтами. Он четко видит цель, идет к ней, игнорируя препятствия.