Глава 3
Неделя адской жизни.
Неделя адской жизни. Неделя кошмара. Похороны, поминки и прочая дребедень, которая так отвратительно повлияла на организм студентки. В колледже и метра не пройти без сожалеющих и соболезнующих взглядов, без слов неправдивой поддержки и натянутых улыбок преподавателей и сокурсников. Конечно, новость о смерти Алекса облетела весь городок, и теперь каждый считает нужным сообщить Ирен о том, как сильно ему жаль. Только ей от этого не легче. Лучше бы все просто молчали. Неужели нельзя просто помолчать? Это такое важное качество в человеке — умение молчать. Его явно не достаёт всем ее окружающим.
Черная сумка, перекинутая через плечо, растянутая толстовка и старые джинсы стали ее спутниками на эти последние семь суток. Никто ведь занятия в колледже не отменил. Хотя лучше бы отменили именно занятия, чем вот так ходить и видеть эти лица, что так и норовят обратить на себя внимания, произнося слова сожаления. Какие глупые всё-таки люди. Кому будет приятно, когда на каждом углу напоминают о горе? Как ей все надоело.
— Ирен, ты оставила в аудитории, — Люк приобнимает подругу за плечи, останавливаясь около шкафчиков. Протягивает ей тетрадь, ловя на себе пустой взгляд. Синяки под глазами и еле заметный румянец на лице. Бледная до жути, словно не спала несколько дней. Куда исчезла та веселая малышка, с которой они курили на заднем дворе, прогуливая физику? Смерть брата, конечно, большое горе, но уже прошла неделя и можно хотя бы немного успокоиться, а ей все хуже и хуже.
— Что это за новшества, Хилл? — поднимает вверх одну ее руку, разглядывая кулак. Перебинтован, как будто бы она боец ринга или боёв без правил. Неужели костяшки все сбила в кровь? И что за внешний вид? Всю учебную неделю носит одно и тоже. Где модница Ирен? — И с кем это ты дерешься?
От Ирен Хилл не осталось практически ничего. Обращает взгляд с головы до ног, останавливаясь на забинтованных кулаках. Что с этой девушкой не так?
Не важно, — убирает тетрадь в сумку, облокачиваясь о дверь шкафа. Что же все к ней пристали? Какая разница, что у нее с руками? Ее руки. Наркотики не принимает, уже хорошо. Остальное других волновать не должно. — Иди домой, Холл. Оставь меня. Моринг, вроде, вечеринку устраивал. Так и иди к нему, хорошо? Я хочу, чтобы все от меня отстали. Это так сложно? Просто отстать. Не трогать меня. Не приставать с расспросами. Не задавать лишних вопросов. Не трогать! Уходи! Вы мне все надоели со своим сожалением! Думаешь, это помогает? Нихрена, Люк! Нихрена не помогает! Мне плохо... Очень плохо, и я не хочу ни с кем говорить, поэтому, пока я ещё добрая, уходи и постарайся больше не задавать мне эти вопросы!
Отталкивает Холла от себя, замечая в толпе знакомую рыжую макушку. Тёрнер. Ей нужен Тёрнер. Остались кое-какие вопросы после их последней встречи. Кто такой этот Беннет, к которому он так торопился? Если это главарь, то она обязательно должна с ним встретиться. Главарь точно должен знать, кто убил ее брата. Подбегает к парню, хватая его за локоть и оттаскивая в сторону от симпатичной блондинки, что строила ему глазки. Ничего, в следующий раз. Сегодня она должна с ним поговорить.
— Что на этот раз, Детка? — он складывает руки в карманы, и они покидают здание колледжа, оказываясь за воротами.
— Ты в прошлый раз говорил, что спешишь к какому-то Беннету. Кто это? Ваш главарь? Его зовут Аарон, да? С ним можно как-то поговорить? Где он живёт? Или как его вообще...?
— Стоп! Харе, Хилл, я уже сказал тебе, что никаких скорпионов и тебя, разве ты это не усекла? Хорошо, повторю для непонятливых, — приближается к ней вплотную, властно обхватывая подбородок, пытаясь показаться максимально угрожающим, — если ты ещё раз придёшь туда, откуда я увел тебя неделю назад, то я собственноручно отдам тебя на растерзание парням, чтобы пустили тебя по кругу. Если ты не понимаешь по-хорошему, то придется действовать радикально и жёстко. Зато точно запомнишь и не вернёшься.
Хилл ставит ладони ему на грудь и грубо отпихивает от себя. Он думал, что она слабая? Ошибся. Целую неделю провела в тренажёрном зале, избивая эту чёртову боксёрскую грушу. Сбила все костяшки в кровь. По всему телу синяки. Все ломит и болит, но зато силы стало в несколько раз больше. И уверенности тоже. А это удивлённое лицо парня, что не ожидал такой силы в ее руках, вызывает у шатенки самодовольную ухмылку.
— По кругу? Растерзание? Я, конечно, подозревала, что скорпионы не учат ничему хорошему, но не до такой же степени. Майкл знает такие слова? Небось и сам принимаешь участие в такого рода действиях? И сколько ты девушек пустил по кругу? Или кому, как ты там сказал? Ах, точно, кому присунул во все щели? — Ирен эмоционально громко кричит, тяжело дышит и в конце вытаскивает из кармана толстовки пачку ментоловых сигарет, прикуривая одну из них.
Тёрнер молча ничего не понимает. Всего неделя, а веселая и жизнерадостная Ирен Хилл, никогда ранее при нем не курившая и не выражавшаяся такими словами, в корне поменялась? И все из-за смерти брата? Странное какое-то преображение. Может, просто маска? И что за бинты на кулаках? Тренируется? Или гнев об стену выплескивает? С ней явно что-то не так. Ей плохо, а все эти изменения говорят о том, как сильно ей плохо. Она хочет кричать, но вместо этого делает вид, что ей все нипочём, что она сильная и справится со всем. — Хилл, иди домой. Это все глупо. Я понимаю, что Алекс умер, но не стоит пытаться найти его убийцу. Если он и в скорпионах, то тебе никогда не узнать, кто это. Аарон его прикроет. Он всех прикроет, потому что мы семья, и мы друг друга не сдаём. Пойми же уже это, малышка. Тебе не стать частью этой семьи и не узнать правды. Просто прими такую реальность. Увы, она суровая. Зато не будешь потом плакать, что мир рухнул на глазах. У нас никогда не было мира. Мне жаль, что тебе пришлось все это испытать, но твое поведение... Ты меняешься в худшую сторону. Это не ты. Подумай, — садится на свой байк, тепло улыбаясь.
— Нет, Тёрнер, теперь это я. Такая. И знаешь, о чем я мечтаю больше всего? — встречает его вопросительный взгляд на себе, усмехаясь, — надрать зад тому, кто посмел тронуть моего брата. Каждый вечер я прихожу в тренажерный зал и бью боксёрскую грушу до поздней ночи. Мне уже ключи выдали, чтоб я потом все закрывала. Бью и представляю, как эти удары сыплются на того, кто убил Эндрю, — снимает бинты с правой руки, протягивая ее вперёд, — видишь? Я не шучу, Майкл. Я больше не хочу быть слабой. У меня никого нет. Меня никто не сможет защитить. Я должна стать сильной. Должна научиться всему, чтобы потом перерезать глотку тому, кто это сделал. Тому, кто лишил меня брата. Лишил меня последнего близкого человека...
Майкл рассматривает руку шатенки, медленно мотая головой в разные стороны. Одни раны накладываются на другие. Все в крови. Нежная кожа чуть огрубела, покрылась уже кое-где мозолями. Она и правда серьезно этим занялась. Дурочка. Зачем? Никто ее и на метр не пропустит ее к правде. Даже он до сих пор не знает, кто убил Алекса, как бы не пытался узнать это у Вишни или Аарона. Они оба что-то скрывают, либо покрывают друг друга. Ирен тем более никто ничего не скажет. Да ее даже в казино не пустят. Ему жаль ее, но помогать он все равно не станет. Его потом за это самого убьют.
— Перестань себя калечить, Ирен. Не думал, что когда-то и кому-нибудь это скажу, но, видимо, другого выбора у меня нет, — легонько притягивает ее к себе, забирая бинт и осторожно заматывая обратно, улыбается. Красивая она, а портит себя всем этим видом. Одежду уже, судя по пятну от кетчупа на толстовке, давно не меняет. Волосы в пучке, что растрепался давным давно, а сами пряди, кажется, не расчесывали уже несколько дней. Пахнет она приятно, но вид ужасающий. Заводит руку ей за спину и ставит на макушку, находя резинку для волос. Снимает осторожно и распускает рыжие пряди, помогая им красиво расположиться на плечах. — Я буду тебя защищать, если тебе это понадобится. Ты всегда можешь на меня положиться. Обещаю, помогу тебе со всем, кроме расследования смерти брата. И, пожалуйста, верни улыбку на свое лицо. Ты прекрасна, Ирен. Ты должна носить красивые платья и много смеяться, а не бить грушу и жаждать мести. Ты девочка, а девочки должны быть принцессами.
— Ага, а ещё мы в туалет не должны ходить и, вообще, должны какать цветочками. Глупости все это, Тёрнер. Девочка- мальчик! У меня брата убили! И я все равно найду способ ему отомстить, а, раз ты не хочешь мне с этим помочь, то уйди с дороги, и оставь свою нежность какой-нибудь идиотке. Сама найду твоего Аарона Беннета и способ заполучить его доверие. Встретимся на похоронах убийцы моего брата!
Одергивает руку, вскидывает голову и уходит в другую сторону, заплетая волосы обратно в пучок. Буду тебя защищать, ага, не хватало ей еще ходящего по пятам Тёрнера. Тогда точно весь план коту под хвост.
Она останавливается около дуба, вытаскивая из сумки зеркало. Неужели так плохо выглядит? Всматривается в свое отражение, только сейчас замечая, насколько сильно она бледная, и какие у нее огромные синяки под глазами. А что они хотели? Спать одной в пустом доме, где буквально каждый сантиметр напоминает о брате, — невозможно. Снятся кошмары или вообще сон не приходит. Невозможно и находиться там больше пяти минут. Вот Хилл и шляется по улицам, лишь бы не находиться в одиночестве там, где ей слишком больно и страшно. Хотя сон ей бы и правда не помешал. Долгий и крепкий. Без кошмаров. А то так свалится куда-то ещё и прощай мечты о расплате над убийцей брата.
Зеркало, показывающее до этого ее бледное лицо, резко меняет свою картинку, отображая улыбчивый вид однокурсника, крепко обнимающего ее за плечи. Джон пытается выглядеть поддерживающим ее, но Ирен знает, что ему никогда не нравился Алекса, потому что он вечно гонял Никсона от девушки. Парнем Ирен, как считал ее брат, должен быть мужчина, а не мальчик, коим является Джон. Да и она соглашалась с братом. Джон ей и самой никогда, как парень, не нравился. Друг. Не более.
— Если ты тоже пришел меня поддерживать и говорить о том, как плохо я выгляжу, то можешь даже не начинать и сразу же валить. Спасибо, подвозить не надо. Я сама как-нибудь справлюсь, — Ирен убирает зеркало, встряхивая голову.
Надоели. Хватит ее жалеть и делать вид, что не все равно. Всем все равно. Это лишь предрассудки и моральные правила общества. На деле никто ей и не сожалеет. Всем абсолютно все равно, как ей спится по ночам и спится ли вообще.
— Я хотел помочь тебе, — Джон складывает руки за спиной, улыбаясь. Он обходит ее со всех сторон, незаметно морщась. Да уж, видок и правда, мягко говоря, отвратный. — Там в кинотеатре вышел «Бэтмен» вчера. Давай посмотрим? Я и билеты нам уже взял.
Никсон вытаскивает из кармана два небольших билета, протягивая их Ирен. Девушка раздраженно хмыкает, откидывая его руку в другую сторону. Какое нафиг кино? Делать ей больше нечего, как в кино ходить. Он бы ей еще на вечеринку предложил сходить или куда-нибудь на танцы. Или чем еще занимаются, когда все хорошо? Что за тупой подкат? Типа: я тебя пожалею, а ты мне потом дашь? Или как это по-другому называется?
– Хочешь помочь? — Хилл язвительно улыбается, и в ответ ей парень утвердительно кивает, заметно напрягаясь. — Тогда попроси своего папулю, чтобы он показал мне записи с камер возле бара. Я знаю, они там были. У нас не так много камер по городу, но там они есть, однако твой папочка почему-то тщательно делает вид, что нихрена не знает. Что он нашел за неделю? Лужу крови около трупа моего брата?! Или следы от шин мотоцикла?! Он прекрасно знает, кто убийца, но скорпионы, видимо, ему заплатили, и он покрывает их! Не думала, что шериф Никсон окажется продажной шлюхой! Поэтому если не можешь помочь мне с этим, то иди сам на своего летающего супергероя, а меня оставь в покое! — кричит, размахивая руками в разные стороны.
— Эм, ты странная стала. Ходишь, как тень, еще и налетаешь с какими-то обвинениями. Чего я тебе сделал-то? Понимаю, брата потеряла, но зачем на мне срываться? Поеду тогда лучше встречу Нильсон и ее позову, раз ты так неадекватно на все реагируешь.
Джон вытаскивает из кармана ключи от своего серого Audi 100, звякая ими в руках, как бы еще раз спрашивая Ирен о желании пойти с ним в кино, но отстраненный взгляд говорит об обратном, и он недовольно машет рукой в сторону. Не хочет — не надо. Не принцесса, уговаривать на коленях не станет.
Вот Кенди готова на все, для того чтобы Джон просто обратил на неё внимание. Не то что некоторые, "ведьмочки", пусть катиться со своим братцем в тар-тарары. Меньше проблем будет от этой вечно неугомонной стервы.
Джон салиться в машину и уезжает, оставляя девушку в куче выхлопных газов.
— Давай, Кэнди будет не против, а мне все это не надо. А теперь чао, Джон!
Подумать только, у нее есть друг, отец которого может взять и арестовать преступника, убившего ее брата, стоит ему только посмотреть записи с камер уличного видеонаблюдения, но он ничего не делает. А все почему? А потому, что Сентвиль давным давно погряз в преступной паутине, главным пауком которой можно считать злополучную банду «Leirius». Их прикрывают все, кому не лень, потому что эти мужики и парни в кожанках и на байках купили весь город. Подмяли все под себя и теперь наслаждаются полученной властью над обычными людьми, что и шагу поздно ночью пройти не могут. Боятся. Вдруг на них упадет кара небесная в виде какого-нибудь пьяного члена этой бандитской группировки.
Только Ирен точно не была бы собой, если бы не решилась все равно пойти снова туда, но прежде переодеться и накраситься, чтобы выглядеть поприличнее, а то ее и правда не пустят в это чертово логово. Если еще и пустят. Хотя в таком виде точно должны пустить. Она ведь будет так похожа на девушку легкого поведения, а в логово скорпионов пускают именно таких дамочек. Черный свитер, с кожаным бандажом, заправленный в короткую джинсовую черную юбку на ремне, колготки в сеточку и кожаные сапоги до колена. Сексуально и очень привлекательно.
Легкий макияж, отлично скрывающий бледность лица и его синяки, и распущенные волосы, аккуратно уложенные на один бок. Горячо и слюнки точно у кого-нибудь потекут.
Да уж, если бы ее в таком виде увидел Алекс, то точно бы отправил переодеваться и смывать всю боевую раскраску, но его теперь нет, а, значит, она может смело идти так туда, где, как выразился Тёрнер, ее могут пустить по кругу. Плевать, зато, может, там окажется этот Аарон Беннет, который, как уже сложилось в голове девушки, точно должен быть главарем этих чертовых скорпионов. Она выяснит у него, кто именно убил ее брата. Разве он сможет отказать такой красивой девушке? Нет, если он натурал. Сейчас еще губы накрасит красной помадой, и точно никто не сможет перед ней устоять.
Самоуверенность зашкаливает, но Ирен никогда и не считала себе некрасивой. Ей всегда нравилась собственная внешность.
Определенно, Ирен Хилл никогда не умела собираться быстро. Два с половиной половиной выбирать наряд из огромного количества одежды. И ещё час потратить на макияж. Отлично, хотеть выйти чуть раньше, чтобы до ночи оказаться дома, но выйти в восемь вечера. Молодец, Хилл, ты как всегда умеешь соблюдать временные рамки и делать все вовремя. И из-за твоей расторопности еще и умер твой брат. Вот, если бы Ирен, например, была бы чуточку быстрее и пришла бы в бар в назначенное время, то никто бы не убил Алекса, потому что он бы не вышел покурить. Она во всем и всегда виновата. Быть, может, не стоит искать убийцу и убиться самой? Тут же и ее вина есть.
Медленным, но уверенным шагом, Ирен вышагивает к бетонному сооружению, оказываясь прямо напротив нескольких припаркованных мотоциклов. Глаза каким-то необычным образом выцепляют знакомый байк, и она прямиком оказывается около него. Это тот самый, который она видела еще девять лет назад. Должно быть, тот симпатичный мужчина до сих пор является членом этой банды. Он был безопасным в прошлый раз, значит, можно испытать удачу и сегодня.
Ловко садится на железного коня, крепко обхватывая ручки. А, что, удобно. Она бы покаталась, если бы умела. Пальцы тут же тянутся к изображению дракона на бензобаке, но чье-то теплое дыхание над ухом прерывает ее. Она разворачивается, спрыгивает с байка в одну секунду, делая несколько шагов назад. Нет, встреча так близко с обладателем этого транспортного средства ей не нужна. Хотя, этот мужчина не похож на того. Тот не был таким кучерявым. И глаза были другими. Может, у них тут у всех такие одинаковые мотоциклы?
— И что это такое собралась делать такая красавица? — он играет бровями, смахивая со лба несколько своих кучерявых прядей, при этом слишком обворожительно улыбаясь.
Интересно, а все бандиты такие симпатичные? Или только этот? Высокий, стройный, спортивного телосложения, а куртка-то как идеально на нем сидит. И джинсы эти синие, явно, вид сзади еще лучше! «Стоп, ИРЕН, остановись!» — кричит собственный разум, ссылаясь на то, что этот красавец и может быть убийцей ее брата.
— Я ищу Аарона Беннета. Вы, то есть ты, ты знаешь, кто это такой и как мне его найти? — Хилл заправляет несколько прядей себе за ушко, пытаясь выглядеть дружелюбно и привлекательно. Она видит, как он ее рассматривает. Наверное, уже точно несколько раз раздел в своих мечтах. Слишком лисья улыбка и похотливый взгляд как-то искоса.
— Аарона? — он распрямляет спину, встряхивая голову. Подходит чуть ближе, откашливается и протягивает ей руку в добром жесте приветствия, как и подобает джентельменам. Только джентльмены не носят кожаные куртки и не относятся к бандитским группировкам. — Аарон Беннет, собственной персоны. А как зовут принцессу? И что она хочет от меня?
Он добавляет к приветливому жесту такую же улыбку, и Ирен с опаской вкладывает свою ладонь в его, мысленно уже представляя, как будет бить его в пах, если вдруг что. Мужчина целует тыльную сторону ладони девушки и посылает ей игривый взгляд, останавливаясь на оголенных бедрах, сексуально обтянутых колготками в сетку. То есть Майкл торопился именно к этому Аарону? К мужику, что не скрывает своего похотливого взгляда? И это главарь их банды? И это он руководит всеми бандитами? Мир точно сошел с ума, но да ладно, с таким будет проще договориться. Не зря прихорашивалась так долго и натягивала эти идиотски-неудобные колготки. Сработало! Только что делать? Бояться или радоваться — она пока еще не определилась.
— Ирен. Мне надо очень серьезно с тобой поговорить. Неделю назад, — Хилл приближается вплотную к мужчине, опасаясь, но-таки ставит ладонь ему на грудь, в ту же секунду ощущая, как мужская обвила ее талию по-хозяйски, притянув к себе еще ближе. Черт, ей же теперь будет от него не отвязаться! — Так вот, неделю назад...
— Т-с-с, — накрывает ее губы указательным пальцем, не давая возможности договорить. В нос ударяет запах терпкого одеколона и виски, — давай ты расскажешь мне обо всем в моем кабинете? Там нам никто не будет мешать, и я внимательно тебя выслушаю, а потом и помогу... и не только помогу, — подмигивает ей, оставляя ласковый поцелуй на щеке, а потом легонько подталкивает в сторону входа в бетонное сооружение, что явно не вызывает у Ирен никакого восторга. Одни лишь опасения. Девушка сглатывает, стопорясь. Нет, не пойдет она туда. Зайдет и больше никогда не выйдет. Останавливается, выставляя руку вперед. — Не бойся, малышка, я не сделаю с тобой ничего плохого. Там, внутри, очень красиво. Тебе понравится. Выпьем, поговорим, и я, как Аарон Беннет, — громко произносит свои имя и фамилию, когда ему все-таки удается подвести ее ко входу и распахнуть железную дверь, будто бы специально, чтобы слышали все, — помогу тебе. Обещаю.
Шатенка пытается улыбнуться, но ей и правда теперь становится страшно, когда она видит, как на входе их встречает несколько мужчин в этих же куртках с драконами. Потом идёт какой-то странный и очень темный коридор, а далее ей открывается вид на огромный зал со множеством игровых столов. Казино? Это, что, подпольное казино? И давно у них в городе есть это казино?
Играет тихая и приятная музыка. Люди в вечерних нарядах. Множество высокопоставленных чиновников тут же бросаются ей в глаза. За столом с рулеткой сидит мама Кэнди, а в покер играет...Шериф?! Теперь понятно, почему он не хотел ей показывать видеозаписи. Так она и думала. Всё куплено. Всё продано. Все проданы. Весь мир погряз во лжи. И кому теперь вообще верить? Даже этот бандит выглядит дружелюбнее, чем мужчина, которого она знает всю свою жизнь.
— Куда ты меня ведёшь? — они проходят мимо игральных столов, оказываясь в следующем коридоре. Уже не в таком темном. Хоть поприятнее выглядит. Останавливаются около черной двери. Чёрный, явно, цвет этих мужчин. А, что, стильно!
— В свой кабинет, — распахивает перед ней дверь, пропуская вперёд, — нравится?
Огромная комната встречает Ирен своим приятным стилем. Темные обои в сочетании со светлой мебелью. Большой стол для переговоров, несколько шкафчиков с книгами и мини-баром. Картины на стенах. Дорогущие статуэтки. Несколько фотографий на стене. Старинная люстра на потолке, откидывающая свой блеск на стол, что заставлен кучей бумаг. И громадное изображение черно-красного скорпиона на противоположной от стула стене, над дверью. Вот это размах! Теперь понятно, куда тратятся все деньги, полученные в этом казино. Ладно, хоть со стилем у этих бандитов все хорошо. А, может, они и правда смогут принять ее к себе? Там, в зале, были девушки в куртках.
— Садись, принцесса, посиди на моем месте, а я пока принесу нам чистые бокалы, — ставит на стол бутылку с виски, отодвигая Ирен свое кресло и приглашая в него сесть, — давай, садись. Оно мягкое, удобное. Твоя симпатичная попа будет довольна.
Хилл неуверенно присаживается, все ещё пребывая в состоянии какого-то дикого шока. Пришла сюда, ещё и оказалась в кабинете с ним одна, а теперь сидит на его кресле и видит, как он буквально пожирает ее своим взглядом. Господи, верх какого-то тупизма. И все ради чего? Ради того, чтобы ее выгнали потом взашей, когда поймут, ради чего она здесь? Ну, или, чтоб он ее прямо здесь хорошенько трахнул. Явно ведь привел ее сюда для этого. Вот ответит на вопросы и точно сделает все, о чем только его похотливый взгляд просит. Она это чувствует.
— Я не буду виски, хочу мартини. У вас есть? — по-лисьи улыбается, стараясь быть убедительной. Вот выйдет из кабинета, и она нафиг отсюда сбежит. Не хватало ей ещё того, чтобы безобидная попытка узнать правду, закончилась очень не безобидной ситуацией.
— Конечно, все для принцессы. Пять минут, и ваш рыцарь будет тут, а ваша задача, мадемуазель, четко и понятно сформулировать ваши мысли, чтобы мы смогли приступить к решению вашей проблемы, — Аарон ухмыляется, подмигивая, а потом исчезает в дверном проёме.
Девушка неподвижно сидит пару минут, рассматривая убранство помещения. Всё-таки и правда красиво. Жаль, что все здесь куплено на грязные деньги, что отнимаются у простых людей. Она берет в руки черную ручку, привлекшую ее внимание своим золотым отблеском на свету. Поворачивает, замечая на ней гравировку: «Аарону Беннету на тридцатилетие». Ага, значит, ему тридцать? Хорошо сохранился. Этот парень явно выглядит младше. Уже собирается убирать канцелярский предмет обратно в общий органайзер, как вдруг роняет ее под стол. Попытка вытащить предмет с помощью ноги заканчивается лишь ещё большим его забросом под мебель. Молодец, Ирен! Все как всегда. Отодвигает кресло назад и залезает под стол в тот самый момент, когда дверь кабинета распахивается и в нее кто-то входит. Ещё и сбежать не успела. Умничка, Хилл! Так держать!
Идея спрятаться под столом теперь кажется не такой уж и глупой, но вылезать надо, не отстанет ведь этот кучерявый. Наверняка же и с мартини пришел. Становится на колени, высовывая голову из-под стола, и тут же хочет спрятаться обратно. Это не тот мужчина. Совсем другой. И этот выглядит совсем недружелюбно. Янтарные глаза покрылись пеленой гнева, брови сложились домиком, а губы растянулись в усмешке-ухмылке.
— А ты ещё кто?.....